Истории о чудаках дают живую иллюстрацию к банальному: «нравы меняются». Да, и для XIX века это странный «финт ушами»… но сейчас так не поведет себя даже безумец.
В общем, рассказываю!
Кончается XIX век: как я понял, идет 1887 или 88 год. В Москве, в «Среднеазиатском торгово-промышленном товариществе Н.П. Кудрин и Ко», трудится молодой, преуспевающий предприниматель Николай Александрович Варенцов. Благодаря Варенцову (и его коллегам) в Средней Азии начали в промышленных масштабах выращивать хлопок, фабрики империи переходят на отечественное сырье… но наступило воскресенье, деловые люди отдыхают.
Варенцов едет в Кусково – эта усадьба уже стала популярным местом прогулок. У железнодорожной станции с мемуаристом сталкивается один из его деловых партнеров – Коралли.
Родом он был грек, обладал смазливым лицом с расчесанной бородкой, с детскими черными глазками, черными волосами и был кумиром горничных… С ним было неприятно здороваться от потных, мокрых его рук. Отличался любовью к вранью, причем сам верил во все, о чем говорил.
Коралли сопровождал «миловидную даму», представил ее Варенцову (оказалась женой), они втроем провели время, пообщались и, наконец, взяли извозчика, отправились на станцию.
Прошло несколько месяцев. Варенцов сходил в театр и обнаружил, что супруги – в соседнем ряду, впереди. Поговорили. Как только завершился первый акт, Коралли сказал, что жене нездоровится и что они едут домой.
При следующей встрече Варенцов, естественно, спросил товарища: «как здоровье вашей жены?».
Прошел, возможно, еще год. Кончилось лето, Варенцов уехал в Ялту и там, в дорогом ресторане, в третий раз встретил супругов…
Почему этих «случайных» встреч так много? Да потому что узок круг господ, которые садятся в «первый класс», и не так много ресторанов и курортов, где они пересекаются. Такое общество – как большая деревня: дамы и господа время от времени раскланиваются с кем-то из знакомых.
Коралли и мемуарист дружески пообщались и условились: на следующий день – «поехать за город кататься»… следующего дня не наступило. Как вы, наверное, уже догадались, Коралли и его несчастная супруга рано утром выехали в Москву.
Во время следующей, деловой встречи Варенцов с участием спросил партнера:
– Почему уехали из Ялты? благополучно ли у вас в доме?
Товарищ дал уклончивый ответ.
После того стал замечать, что Коралли как-то недоброжелательно меня осматривает и старается со мной не встречаться, так, по средам Петр Иванович перестал приходить в трактир Бубнова, у нас перестали покупать хлопок, а покупают у наших конкурентов.
Мемуарист пожал плечами… и забыл. Мало ли могло быть причин для разрыва? Мало ль других торговцев хлопком, с которыми можно заключать сделки?
А через некоторое время в переднюю к Николаю Александровичу Варенцову явился человек в синих очках и показал документ. Инспектор сыскного отделения заявил:
– К генерал-губернатору поступило прошение от госпожи Коралли о выдаче ей отдельного паспорта на жительство по случаю необычайных издевательств над нею ее мужа вследствие ни на чем не основанной ревности его к вам, которого она встречала в продолжение нескольких лет только три раза и всегда в присутствии ее мужа, он же эти случайные встречи считал как согласованные с вами.
Варенцов дал показания. Жена Коралли переехала в отцовский дом…
Но как, Холмс?! Как мемуаристу удалось развалить чужую семью? Что ужасного он совершил?
Открою вам страшную тайну. Во время той, первой встречи в Кусково
на вокзал поехали на таратайке, вроде линейки без рессор. Коралли сел с женой на одной стороне, а я на другой…
«Классическая» линейка выглядит вот так:
Шесть человек сидят спина к спине – вправо и влево. Но Варенцов с Коралли, по-видимому, сидели в более легкой линейке, вроде такой:
Впрочем, мемуарист назвал сей экипаж «таратайкой»: обычно так говорят о легких двуколках (двухколесных экипажах). Однако мне сейчас трудно себе представить двуколку, в которую два или три человека могут сесть боком…
В общем, что какой экипаж имел в виду Варенцов, я сейчас точно не скажу. Так или иначе, во время этой поездки мемуаристу «приходилось невольно сталкиваться спиной» с чужой женой,
«чему я, конечно, не придавал никакого значения от естественности этих прикосновений, как исходящих не от моей воли, а от плохой дороги».
Однако для ревнивого «Отелло» на исходе XIX века этого было достаточно!
Подписывайтесь на канал, чтобы ничего не пропустить!
#история #19 век #нравы #дураки #интересные факты #мемуары #экипажи #история россии