Конечно, как человек совестливый, Шимон долго терзал себя виной за гибель заказчицы.
Так и казалось, каждый знает, что это он Сталкер подвел; не добыл вовремя обещанный изумруд, не смог потягаться с призраком Батыя.
Ха! Что это за Сталкер тогда? В песочнице ему самое место, куличики лепить.
Вот примерно такими мыслями и изводил себя наш герой. Похудел, с лица спал, нервный, дерганый, ну просто невозможный стал.
Терпела, терпела его жена, да одним прекрасным вечером усадила мужа напротив и давай с ним беседы вести. Неспешно так, но Полина нашла болевые точки супруга, все объяснила, разъяснила, все на свои места поставила.
И в голове у Шимона наконец-то все по полочкам и улеглось…
Улеглось-то, улеглось, но некоторую информацию как корова языком слизала. Удивительно, но забыл Сталкер, о чем просила его во сне Индира, передав ему тридцать три пули. Забыл…
Да и стал он замечать некоторые странности в своем поведении…
Например; смотрит на вещь, а как она называется и для чего предназначена вспомнить не может. Но зато незнакомые слова так с языка и срываются.
Частит незнакомыми словами и говор, будто другой становиться… нездешний.
«Хатын!» - позвал как-то жену и замер от страшной догадки.
А с чего это он вдруг приноровился на татарские слова перескакивать? Того и гляди скоро совсем на басурманском заговорит.
«Ты чего?» - заметила его испуг благоверная.
«Скажи честно, - собравшись духом, попросил Шимон. – Изменился я за последнее время?»
«Ну-у-у, - замялась Поля. – Сыплешь словами чужими как горохом. И глазами меняешься. Темнее они становятся и жестче. Я думала, это отголоски твоего последнего задания».
«Боюсь, права ты, - чувствуя, как холодеет от страха сердце, признался Сталкер. - Но не отголоски, нет. Видимо, не окончилась еще эта история… И еще, упустил я что-то, забыл…»
В этот вечер Шимон закрылся в своем рабочем кабинете и долго разглядывал уходящие под потолок полки с бесконечными рядами книг и стеклянный шкаф с любовно расставленными артефактами. С безобидными и опасными…
Опасными…
Вскочив, Сталкер подбежал к шкафу и зачем-то стал пересчитывать именно те, что могли нести угрозу. Насчитав тридцать три штуки вдруг почувствовал, что воспоминания вот-вот прорвутся, продырявят закостенелую память, как внезапный приступ головной боли отбросил его в кресло и лишил сознания.
Придя в себя, наш герой первым делом отметил, что запираться одному в кабинете, пожалуй, больше не стоит, а тем более говорить при этом Полинке, что он работает и мешать ему не надо.
Пройдя в ванную, Сталкер взглянул на себя в зеркало, и чуть было не завопил благим матом на весь дом.
С трудом удерживая рвущийся наружу крик, и так боясь напугать им спящую жену и сына, Шимон плеснул в лицо холодной водой, но все равно увидел в отражении предводителя золотой орды.
«Думал, забуду про тебя?» - мерзко ощерился Батый.
«Хорошо бы, - ответил отражению Сталкер. – Мне больше не нужен изумруд, а, значит, наш договор недействителен».
«Договор будет недействителен тогда, когда я, слышишь, я этого пожелаю! Мне нужен канават!»
«Так сходи и возьми его сам! Кто тебе мешает? Тем более что золотой жеребец у тебя под боком!» – не удержался от дерзости наш герой.
Глаза хана налились лютой злобой.
«Играть со мной вздумал?» – глядя исподлобья и брызгая на зеркало слюной, рявкнул он.
Тут дверь в ванную открылась и на пороге возникла жена. Прижав руки к груди, она испуганно озиралась.
«Ты с кем разговариваешь?»
Метнув быстрый взгляд на отражение, Шимон с ужасом заметил, как Батый поглядывает на Полинку; похотливо закатывает глаза и причмокивает губами.
«Вот собака!» - ударив по раковине, простонал наш герой.
«Зуб разболелся, - заметив удивление супруги, поспешил объяснить Сталкер. – Прямо сил нет, так бы и убил заразу!» - и при этих словах метнул еще один весьма красноречивый взгляд в зеркало.
На что хан только брови взметнул в беззвучном смехе.
Полинка же пристально смотрела куда-то выше глаз мужа. Смотрела, хмурилась, и вроде как спросить чего-то хотела, но в последнюю минуту передумала.
«Заканчивай здесь стонать и выходи, я тебе таблетку дам. Уснешь, как мертвый», - сказала, как припечатала и вышла вон.
Дождавшись, когда за женой закроется дверь, Шимон с ненавистью взглянул в серебристую гладь и, встретившись глазами с самим собой, вздрогнул от неожиданности.
«Дожился, собственного отражения пугаюсь…» - пробурчал он и, заглянув на всякий случай за зеркало, и убедившись, что кроме стены там ничего нет, покинул комнату.
Полинка уже ждала его со стаканом воды и огромной белой таблеткой.
«Пей!» - безапелляционно заявила она, протягивая стакан.
«Да мне уже легче…» - врать Шимон, ох, как не любил, и поэтому чувствовал себя крайне неловко.
«Уже вижу… - заметно успокоившись, жена в несколько глотков выпила приготовленную мужу воду. – Я там, в ванной заметила, у тебя отметина на лбу ярче стала. Она всегда ярче становится, когда ты начинаешь словечками чужими сыпать, да глазами меняться…»
Как ни странно, но от такой новости Сталкер испытал облегчение. Теперь клеймо, что поставил ему хан, станет своеобразным сигналом, который подскажет, где сейчас Батый. У себя в склепе, или же у него в голове…
А то, что предводитель ордынцев подселяется к нему в сознание, Шимон уже не сомневался. И теперь ему нужно вспомнить про тридцать три артефакта, тридцать три пули… пули… Какие еще пули?
«Мне надо поспать и вспомнить… вспомнить и поспать…» - чувствуя, что снова ступил на край сознания, наш герой еще пытался сам раздеться и улечься в кровать.
Пытался, а сам улетал, уплывал все дальше и так стремительно, что голова кругом.
Вроде как речка горная рядом…это она несет его и шумит, шумит, и слышит он сквозь этот гул, как Полинка шепчет ему важные слова…
Он не понимает какие, но точно знает, они важны…
Шепчет Полинка, шепчет и раздевает его и укладывает на пахнущую свежестью постель, на прохладные подушки и укрывает невесомым одеялом, нежным как шелк, ласковым как волны, что постепенно закручивают его и влекут к далеким берегам, а там, на далеких берегах ждет его забытое…
продолжение в картинке внизу
начало в картинке внизу