Глава 7
Нычка.
За ужин расплатились общим счётом и с меня даже камня не потребовали. Мало того, ещё и обидеться хотели, когда я достал свой мешочек.
Уснул я тоже быстро, едва коснулся головой подушки. И было абсолютно плевать, что спал я будто в яме. Растянутая тысячами тел, сетка на кровати провалилась под моим весом почти до самого пола.
В отличие от всех предыдущих дней, спал я хорошо и впервые проснулся со светлой головой. И всё это, несмотря на количество выпитого пива. Хотя может быть, поэтому я и спал крепко и спокойно.
Взглянув на экран телефона, я ужаснулся, потому как было уже одиннадцать часов. Скоро обед, а я даже не завтракал. Значит, придётся совмещать полезное с приятным.
Долго ли собираться, когда тебе всего-то нужно встать с кровати? Рюкзак и автомат я оставил в Тюлене, узнав, что это вообще нормальное явление для посетителей казарм. Стоимость данной услуги один камень, заодно посетители сюда завтракать придут. И в девяноста процентах случаев, этот ход себя полностью оправдывал.
В дополнение ко всему, завтрак в таком случае, стоит тоже однушку, в то время как все остальные будут платить два. В общем, молодцы, ребята, крутятся, кто как может. А главное, что все вокруг довольны.
Слопав свою порцию, я направился на поиски магазина. Мне нужно обязательно купить себе еду, кепку, пистолет, а лучше Пистолет-пулемёт. В идеале продать Калаш и взамен получить что-нибудь кучное: короткий дробовик без приклада. От дальнобойного я бы тоже не отказался, но здесь вопрос финансовый не позволит.
— Так, это шутка, что ли? — уставился я в путеводителе на ближайшую лавку с названием «Пушки Пушкина».
Странный выбор, конечно, при учёте, что данного человека грохнули на дуэли, но хотя бы с хозяином теперь всё понятно. Вот в неё я, пожалуй, и зайду.
В рамках форта всё не так уж и далеко друг от друга. Здесь всё-таки места побольше, чем в двести семьдесят шестом, но даже деревню в сравнении с ним — уже городом можно называть.
— Здорова, Кудрявый, — поприветствовал я вчерашнего собутыльника, — ты как будто и не пил вчера.
— Ха, на себя посмотри, Псина, — вернул мне шпильку тот. — Сам не хуже огурца выглядишь. Какими судьбами?
— Да мне бы затариться, только денег у меня не особо много, — сразу указал я на свои возможности.
— А мне твои деньги и не нужны, здесь принято камнями платить, — усмехнулся тот. — Ладно, не бзди, у меня на любого клиента товар найдётся.
— Почём вот этого зверя возьмёшь? — протянул я свой Калаш.
— Так, староват, конечно, но для семёрки это не так страшно, — взял в руку моё оружие Пушкин, — Чистый, это уже хорошо, приклад подмажу, ствол, вроде, не гнутый. Камней тридцать, — поднял он на меня глаза после осмотра товара, — И если ты хоть кому-нибудь об этом расскажешь, мы больше с тобой не друзья.
— Уговорил, — улыбнулся я и протянул ему руку.
Тридцать камешков тут же перекочевали в мой карман, а я с любопытством уставился на полки. Но прикинув цены, слегка поумерил свой пыл и решил прибегнуть к б/у товару. Его было не меньше, но вид некоторого вызывал сомнения.
— Да ты говори, чего изволишь? — заметив мои сомнения, прервал процесс созерцания продавец.
— В идеале взял бы дальнобой, дробаш и ПП, но похоже, тогда у меня на патроны ничего не останется, — почесал макушку я. — А заодно у меня семёрки четыре магазина останется.
— Так, — вместе со мной почесал свою шевелюру Пушкин, — сколько у тебя при себе?
— Сложный вопрос, — усмехнулся я. — Вот веришь, нет, не умею деньги считать.
— От чего же, я всяких клиентов повидал, — засмеялся тот. — Давай карту, проверим.
Пушкин проверил карту и посчитал все мои наличные сбережения. При этом он не щёлкал каждый камень, а просто высыпал их на весы.
— Итого у тебя 113 камней, — хмыкнул Пушкин. — Негусто.
— А как ты наличность посчитал? — удивлённо уставился я на весы.
— Каждый камень весит ровно девять грамм, отличие лишь в тысячной доле и совсем незначительное, — охотно ответил тот. — Да ты не парься, не обману.
— Даже в мыслях не было, — серьёзно ответил на это заявление я. — Ну и? На что я могу рассчитывать с этими камнями?
— Честно говоря, на дробовик с патронами и обычный пистолет, — задумчиво ответил Пушкин. — И это при условии, что тебе ещё оставить нужно на жильё и еду. Могу вернуть твой ствол, пока не поздно.
— С ним не очень удобно в кабине ютиться, — поморщился я. — Ладно, давай дробаш и пистолет. С дальнобоем буду позже решать.
— Слушай, а может, немного иначе решим? — с хитрым прищуром посмотрел на меня продавец.
— Выкладывай, — улыбнулся я. — Чего делать нужно?
— Да всё просто, — отмахнулся Пушкин. — Я тебя вооружаю, даю припасы, а в оконцовке ты мне ничего не должен.
— Так, — засмеялся я, — идея мне нравится, а где подвох?
— Понимаешь, в нашем мире с товаром немного проще, чем в реальном. На его закупку порой и денег тратить не нужно, но вот доставка, — Пушкин сделал многозначительную паузу, — с ней здесь не всё так просто.
— Как-то ты прямо издалека заехал, — усмехнулся я, но продолжил внимательно слушать.
— В общем, недавно мне подсказали за одну нычку, — снова пауза и внимательный взгляд. — Нужно туда сходить и забрать товар.
— Что там? — заинтересовался я. — Мне интересно количество, вес, объём.
— Оружие, — ответил Пушкин. — Примерно в Буханку всё войдёт.
— Осталось найти машину, — задумался я, — и пару человек.
— Вдвоём пойдём, — покачал головой Пушкин. — Я хотел с Бородой на эту тему поговорить, но я думаю, он не будет против твоей кандидатуры в помощники.
— И зачем тебе это? — не совсем понял я последнего решения. — Наверняка Борода дешевле обойдётся.
— Ну, раза в два как минимум, — подтвердил мои догадки тот. — Просто любопытно.
— Я только за, особенно, если это мои финансы сбережёт, — согласился я. — Когда выходим?
— Хоть сейчас можно, — улыбнулся Пушкин. — За три часа должны обернуться. В крайнем случае запас по времени всё равно есть.
— Согласен, — больше не думая кивнул я. — Давай мне Винтореза, короткий Моссберг и ПП вон тот.
— Возьми лучше Вал, принцип тот же, но можно очередью бить, в кучности, скорее всего, потеряешь, но здесь нет таких расстояний, чтобы на километр огонь вести, — тут ж включился в работу Пушкин, — Прицел четырёхкратный, с ночником, можно и очередью с таким, и одиночными. По поводу дробовика выбор нормальный, а вот ПП советую Беретта М12. Вполне надёжная машинка. Выглядит, может, и не очень, но кучность хорошая, плюс приклад откидной. Но я бы лучше посоветовал обычный пистолет из той же серии, имею в виду Итальяшек.
— Уговорил, — кивком согласился я. — Ну, и по три комплекта патронов ко всему, к Валу ещё красных магазин добавь.
Я достал из рюкзака свой боекомплект к Калашу и выложил его Пушкину на прилавок. Это тогда себе забери.
— Ох, как вы щедры, господин, — расхохотался парень. — Ладно, примерь кобуру вот эту, разгрузку, ну, короче, собирайся пока, я сейчас.
— Угу, — буркнул я и сразу начал примерять обновки.
Пушкин ушёл в подсобку, видимо, тоже собираться. А через некоторое время появился с главного входа, уже переодетым и в полном боекомплекте, даже рюкзак за спиной имелся.
— Я бы ещё кепку вон ту примерил, — указал я на витрину по правой стене.
— Три камня, — кивнул тот. — А чего, уставился? За кепку договора не было.
— Во ты рожа еврейская, — усмехнулся я, но камни на прилавок положил.
— Всё, погнали, — оживился парень. — Сейчас сменщик придёт, за магазином посмотрит.
— Ну погнали, раз не шутишь, — ответил я и вышел на улицу. — Мне бы пристрелять, конечно, всё.
— Это уже в процессе, — покачал кудрявой головой Пушкин. — Вал на три сотки в тире пристрелян уже, остальные на полтинник.
Мы запрыгнули в Буханку, корпус которой был уже переварен и укреплён.
Рыкнув двигателем, машина медленно поползла в сторону ворот. На выезде уточнили совсем мы, или вернёмся, на что Пушкин ответил в стихотворной манере и вскоре мы уже пёрли навстречу приключениям.
Дождь так и моросил в одном темпе, фары буханки довольно хорошо освещали дорогу впереди. Похоже, что они какие-то... тоже переделанные, на крыше ещё и прожектор имеется, в виде узкой, диодной полосы.
— А как вы находите эти нычки? — решил выяснить я. — Ведь это, можно сказать, непредсказуемое явление.
— Так и есть, — охотно ответил тот. — Тут уж как повезёт. Мне иногда приносят информацию, продают. Людей много на охоту по ночам выходит, кто-то, бывает, натыкается. В одного некоторые нычки просто не взять, да и с машинами у нас не так всё радужно. Их можно целую стоянку найти, но заведётся от силы две-три.
— Понятно, — кивнул я. — А вот забрал ты нычку, и всё? В этом месте она больше не появится?
— Бывало такое, но редкость большая, — ответил Пушкин. — Молния в одно и то же место чаще бьёт. Но говорят, как только вычищаешь одну нычку, сразу же появляется другая. Вот только вопрос, где?
— А кто говорит? — продолжил я удовлетворять своё любопытство.
— Люди, кто же ещё, — засмеялся Пушкин. — Здесь учёных нет. Хотя есть, конечно, но они так, больше важности на себя нагоняют, чем по факту. А в основном люди сами предположения делают.
— Ну а ты вот что думаешь? — поинтересовался я его мнением.
— Да всякое, — пожал плечами тот. — Я вообще считаю, что мы в игре все находимся в какой-то. Может, это правительственный эксперимент и на самом деле лежим мы все на столах с проводами в голове.
— Да ну, не может быть такого, — отказался я принимать эту теорию. — Слишком всё реалистично, да и погода говно.
— Ха-ха-ха, — грохнул от смеха Пушкин. — Да, вот погода точно в эту теорию не клеится.
— Я думаю, что этот мир параллельный, — выдал я своё предположение. — А вот чьей больной фантазией он создан, понятия не имею.
— Ну поверь мне, ни моя, ни твоя теории не страдают оригинальностью, — хмыкнул тот. — Так, сейчас внимательнее, через дворы поедем.
— Угу, — сразу же сосредоточился я на окружающем пространстве.
Пока ничего необычного: пустующие дома, мокрые улицы, даже тварей не видно. Но я уже убедился в том, что нападение может произойти за секунду и в самый непредсказуемый момент. Нам повезло, и дворы мы покинули без приключений, однако с самой нычкой такой номер не прошёл.
Сразу на место мы заезжать не стали, чтобы не всполошить всю округу звуками двигателя. Прошлись пешком около полукилометра и Пушкин замер на углу дома.
— Вон, смотри, — указал он пальцем направление, — там раньше фабрика была, нычка во втором цеху, прямо на полу лежит.
— Так, — кивнул я, — в чём сложность?
— А ты присмотрись, — улыбнулся Пушкин. — Здесь тварей десятка два, может, больше. Начнём стрелять, с округи ещё десяток прибежит, так что прикидывай сам.
Я достал свой бинокль, чем тут же вызвал удивление компаньона.
— А говорил с финансами туго?! — уставился он на мой девайс. — Такой даже при самом херовом раскладе, штуки полторы стоить будет.
— У меня его за пятихат взять хотели, — усмехнулся я. — Артефакт из родного мира.
— С тепловизором даже, — похвалил вещь Пушкин ещё раз. — В нашем районе большая редкость, но и прозрачных здесь почти не встречается.
— Кажется, есть один, — кивнул я в сторону фабрики, — Я его только в тепловом спектре вижу.
— А ну, дай гляну, — попросил Пушкин.
Я протянул ему бинокль, и он сразу припал к окулярам, пощёлкал режимами, поводил им в разные стороны и вернул обратно.
— М-да, кажется, я переоценил наши силы, — усмехнулся он. — Там два зелёных ещё. В паре с прозрачными — это, считай, самоубийство, а там их минимум трое. Ну и остальных по мелочи хватает.
— Давай так, — я решил предложить свою тактику. — Вон тот дом видишь?
— Блин, ну конечно, вижу, я же не слепой, — усмехнулся в ответ Пушкин.
— Давай с крыши всё, что шевелится, поснимаем, а затем уже остатки под зелёной пылью, с земли добьём, — закончил я.
— Мысль дельная, — почесал свою шевелюру тот.
В отличие от меня, он был без головного убора и сейчас, его шикарная копна волос стала оседать под тяжестью влаги. А после того как он её приплюснул, вообще стала походить на птичье гнездо. Выглядел он очень комично, и я не смог сдержать своей улыбки.
— Чё? — не понял он моего счастья.
— Нормально всё, — отмахнулся я. — Просто ты на пугало немного похож.
— Ой, а ты прям ценитель мужской красоты, да? — напустив в голос язвы, передразнил меня Пушкин. — Пошли уже, комик херов, и хватит хвостом вилять.
Мы осторожно вошли в подъезд и, прикрывая друг друга, поднялись на пятый этаж. Затем сломав замок, изрядно при этом нашумев, поднялись на чердак и уже с него смогли перебраться на крышу.
Расстояние до тварей было чуть больше трёх сотен метров, и рассмотреть их в прицел оказалось нелёгкой задачей. Хорошо, что режим ночного видения имелся, но фигурки целей всё равно были маленькие.
— Твой левый, мой правый, — обозначил Пушкин. — Надеюсь, помнишь, что первыми выбиваем зелёных.
— Угу, — буркнул я и снял своё оружие с предохранителя.
Точка прицела легла на голову жука-черепахи, дыхание ровное, но руки всё равно гуляют. Даже страховочная оградка в виде упора всё равно не спасает. Но ничего не поделать, других вариантов у нас всё равно нет. Точнее, есть, вот только они менее безопасны, чем этот.
Выжимаю свободный ход, ещё раз корректирую точку, протяжный, спокойный выдох и...
— Хлоп, — автомат толкнул в плечо, — хлоп, хлоп, — бью ещё дважды, чтобы наверняка.
Точно так же делает Пушкин, а внизу уже начинается канитель.
Твари оживились и принялись рыскать, в поисках нарушителей спокойствия. Зелёных мы всё же уложили, о чём свидетельствовал дымок от разложения их тел.
Синие тут же начали метания своими мгновенными рывками, а на крышу одного из цехов выбрался жёлтый.
Навожу на него точку, снова выдох и хлопок, который немногим громче, чем у мелкашки. Несколько выстрелов произвёл Пушкин, после чего взял мой бинокль.
— Прозрачные свалили, — прокомментировал он. — Скорее всего, к нам идут, они умные. И синих троих больше не вижу. Ты давай, продолжай сокращать поголовье, а я, пожалуй, спину подержу.
— Угу, — буркнул я и выстрелил ещё раз, теперь уже в синего.
Он замер и вращал головой, пытаясь понять, где спрятался обед. Лучшего момента просто не найти.
Отрываю взгляд от прицела и едва успеваю откатиться в сторону с криком «Берегись!»
Прямо в меня летела скамейка, брошенная красным, а следом за ней, пробив кровлю, прилетела какая-то здоровенная шестерня, её уже метнул жёлтый.
Пушкин успел среагировать и отскочить в сторону, он поскользнулся и покатился по уклону, я едва успел, чтобы его поймать.
В это самый момент на нашу территорию ворвался первый из синих, он замер на коньке и уже поднимал хвост, чтобы метнуться за своим лакомством в виде нас, но Пушкин выстрелил в него из положения лёжа.
Тварь сложилась и соскользнула вниз, Пушкин пропустил парящую синим дымком тушу мимо себя, и даже слегка ногой подтолкнул, чтобы та не застряла в ограждении. Он тут же принял зелёную пыль и поднял к глазам бинокль. Я поспешил поступить точно так же, вот только мой бинокль был в руках Пушкина и обошёлся приёмом порошка.
— Бей нижних, — прикрикнул на меня он. — Я прикрою. Давай.
Пришлось переключить своё внимание и, как оказалось, в самый раз.
Пара синих уже карабкалась по отвесной стене, используя в качестве опоры балконы и подоконники. Тройка жёлтых вскарабкались на крыши цехов и, подняв телекинезом перед собой предметы, искали цель, в которую нужно их метнуть.
Две коротких очереди по синим, смена магазина и отбегаю чуть в сторону, чтобы пропустить залп, состоящий из металлолома, мимо себя. Они с грохотом пробили кровлю и гулко бухнули о бетонные плиты перекрытия на чердаке.
Ловлю в прицел одного, и снова короткой очередью по жёлтому. Есть, кажется, попал. Следующий.
Здесь я промазал и пришлось снова перебежать, чтобы увернуться от метательных снарядов.
Сзади застрекотала очередь, но тоже короткая, прицельная, значит, у Пушкина всё под контролем. Снова очередь и топот по железной кровле. Скользко, едва удаётся удержать равновесие, когда ноги начинают ехать.
Так, лучше не отвлекаться, если что, он предупредит. Снова всё внимание вниз и еле успеваю отбежать. Скамейка, несколько железок и, кажется, колесо от машины гулко ударили по кровле.
— Да сколько же вас там? — сквозь зубы прошипел я и припал к прицелу.
Тр-р-р, тр-р-р — двумя короткими сбиваю одного синего. От первой он успел уйти, перепрыгнул на соседний ряд балконов. А вот и красные подошли, стоят внизу вчетвером, маленькие мордочки вверх задрали. Один уже успел какое-то дерево вырвать.
Одиночными укладываю сразу двоих, расстояние, в общем, плёвое и снова отскакиваю в сторону. Но на этот раз не так удачно.
Кусок рельсы пробил кровлю и сломал две стропилы, на одной из них как раз и оказался я, когда полетел с грохотом вниз. Высота, конечно, пара метров, больше испугался, но обратно вернуться по-быстрому не выйдет.
Действие зелёной пыли всё ещё продолжается, так что боли нет, как и повреждений, но подняться мне не дали.
Невидимая сила ударила меня в грудь так, что даже через защитные свойства порошка дыхание сбило. Я отлетел вглубь тёмного чердака и полосонул длинной очередью, надеясь зацепить урода.
Озираясь по сторонам, я пытался рассмотреть хоть что-нибудь и нервно дёргал стволом на каждый шорох. Следующий удар я получил по ногам и рухнул на спину. От падения спуск вдавил непроизвольно, но пули угодили куда нужно. Брызнула вполне видимая, алая кровь, обдав меня мелкими каплями, а какой-то шипящий вой подтвердил моё попадание.
Нет, в таком пространстве автомат не пойдёт — оставляю его болтаться на груди и беру в руки дробовик, набитый картечью.
— Бух, бух, — в замкнутом пространстве выстрелы очень громко ударили по ушам, но тварь я добил.
А затем уловил хруст голубиного помёта прямо за спиной. Резко разворачиваюсь и дважды бью в пустоту. Или нет? Кажется, зацепил.
— Живой? — наконец отреагировал на мою пропажу Пушкин.
— Да, здесь прозрачные, — крикнул я и ощутил дыхание на затылке.
Я едва успел упасть, как что-то похожее на зубы щёлкнуло в том месте, где только что находилась моя голова. Не думая ни секунды, давлю на спуск, лёжа на спине.
Щепки от стропилы, кровавое месиво, всё это тут же вернулось мне в лицо, а заодно прозрачный грохнулся на меня, придавив своим телом.
Отплёвываясь, я зашуршал под собой помётом, пытаясь выбраться из-под туши. Получилось достаточно просто, так как она быстро начала таять, теряя в весе.
— Как там обстановка? — крикнул я Пушкину, но вместо ответа прилетела какая-то очередная железка, пробивая кровлю в метре от меня.
— Как-то так! — весёлым голосом всё же ответил кудрявый. — Вылазь давай, хватит там отсиживаться.
— Лучше бы помог, — вскарабкался я обратно на воздух, через дыру поближе к краю.
— Кричали бурлаки Репину, — сострил напарник. — Там жёлтый один остался, никак снять его не могу.
— Где он? — решил выяснить я и подпрыгнул от неожиданного удара железкой по стене, в полуметре ниже моих ног.
— Там, — указал пальцем Пушкин.
Я приложился к прицелу и начал искать мелкого засранца. А вот и он, действительно, хорошо засел. Расстояние метров пятьсот, да ещё и за преградой. Только голова слегка из-за бетонной перегородки торчит. Но и он особо прицельно метать не может, уже два снаряда с недолётом до дома упали.
Навожу точку немного выше головы и жду. Как только тварь взмахнула руками и вытянулась при броске, дожимаю спуск. Двутавр рухнул на середине полёта вместе с обладателем телекинеза.
— Красава, — похвалил меня напарник. — Ну чё, время собирать камни?
— Да их теперь хрен найдёшь, — сменив магазин и добив патроны в дробовик, сказал я.
— На сей счёт есть своя хитрость, — улыбнулся Пушкин и достал из кармана фонарик. — На, вначале чердак проверь, там самые ценные трофеи.
Я поймал инструмент для поиска и едва не слетел вниз. Железо на дожде очень скользкая штука, сильно резких движений не любит.
Спрыгнув вниз, я щёлкнул клавишу и вместо привычного яркого света увидел едва заметный синий луч. Понятно, фонарь работает на ультрафиолете.
Первый камень блеснул почти сразу, как только я мазнул лучом по месту, где недавно вылезал из-под туши.
По итогу в моих руках оказались три прозрачных камня действительно похожие на бриллианты.
— Пошли двор осмотрим и машину подгоним, — наконец ко мне спустился Пушкин.
На всё про всё у нас ушёл почти час. Пока камни собрали, пока за машиной сходили, затем ещё с двумя синими танцы устроили по возвращении на фабрику. И вот наконец добрались до вожделенной нычки.
Выглядело это очень странно, будто кто-то притащил сюда оружие и просто навалил из него кучу. Ни ящиков, ни какой-либо другой упаковки. А чуть поодаль стоял небольшой штабель запечатанных цинков с патронами, наоборот, сложенный очень аккуратно.
Ладно, все вопросы потом, сейчас нужно быстро погрузить всё в машину и валить, пока есть время. Мы уже четыре часа возимся, до закрытия форта осталось всего два.
Управились минут за сорок и теперь мы были мокрые не только снаружи, но и под одеждой. Пот стекал тонкой струйкой по спине, руки потряхивало, но работа была окончена.
— Может, территорию ещё обыщем? — предложил Пушкин. — Здесь камней с полтора десятка осталось.
— Жадность фраера сгубила, — ответил я крылатой фразой. — Нам до закрытия ещё успеть нужно.
— Ладно, зелень в форте обменяю, — немного подумав, согласился со мной он. — Погнали.
Машина завелась с пол-оборота, но с места тронулась неохотно, всё же Буханка не грузовик и такой вес на себе таскать не приучена.
Завывая коробкой, мы выползли с территории фабрики и осторожно двинули в форт.
Видимо, везение было на нашей стороне и обратно мы вернулись без приключений, если, конечно, не считать одного синего, что попытался перегородить нам дорогу. Но Пушкин даже газ не сбавил, приняв неслабый удар на бампер. Мы сильно подпрыгнули, переваливаясь через тушу, и попёрли дальше.
У ворот уже столпилась очередь и хорошо, что с обратной стороны. Внутрь здесь запускали через некий аппендицит, который образовался между двумя, не параллельно сделанными воротами.
— Ну вот, как и обещал, — пожал мне руку на прощание Пушкин, после того как мы уже втроём с его сменщиком выгрузили содержимое Буханки. — Стволы можешь оставить себе.
— Благодарю, — устало улыбнулся я в ответ, — но больше я с тобой на дело не пойду.
— Ха-ха-ха, — засмеялся Пушкин. — Твой карман потяжелел на двадцать пять камней, весь стволами, как твой Рэмбо увешан и недовольный ещё.
— Всего семь, — покачал я головой.
— Два из них прозрачные, а это уже один к десяти, — ухмыльнулся тот. — Ладно, всё равно спасибо. Ты действительно хороший стрелок, хоть в оружии вообще ни хера не смыслишь. Парадокс.
— Да мне как-то просто стрелять нравится, — пожал я плечами. — А всей этой ерундой начальник охраны у отца страдает. Он настоящий фанат, всё что хочешь про стволы расскажет. Даже количество заклёпок на крепеже наизусть знает, а мне оно надо?
— Может, в Тюленя? — дружелюбно улыбнулся Пушкин. — За приключения под пиво потрещим. Там сейчас все наши соберутся.
— Опять до обеда пить будем? — немного поморщился я и тут же натянул улыбку. — Да с радостью.
