После рождения первенца отец невестки настоял, чтобы та первое время пожила у него в деревне. Отец ребенка, тридцатилетний Роман, инженер по профессии, был постоянно занят работой, поэтому он согласился отправить Наталью с ребенком к тестю, планируя к их возвращению занять стабильную должность в строительной компании.
Однако, время пребывания супруги с ребенком в деревне затянулось. Новоиспеченный дедушка, Максим Аркадьевич Гусев, каждый раз находил все новые причины для того, чтобы дочь с Толиком пожили у него еще немного: то воздухом чистым аргументировал, водой, то погодой, а то временем года, мол, что там в городе летом делать, окрепнет малыш, так сразу и поедешь...
Отец Романа, шестидесятитрехлетний Алексей Иванович Боглаев, с нетерпением ждал возвращения внука домой. А раз мать ехать не торопилась, то приходилось выезжать в деревню самому. Так было несколько раз: в отпуск сына и в праздничные дни.
Наконец наступил тот день, когда невестка Алексея Ивановича вернулась, но со своим отцом. После этого жизнь мужчины, ожидающего возвращения внука долгих десять месяцев, превратилась в ад.
С первых же дней Максим Аркадьевич отстранил Боглаева от воспитания Толика, и постепенно Алексей Иванович стал чувствовать себя чужим в собственном доме.
***
Алексей Иванович вернулся с дачи, как только сын сообщил, что Наталья наконец перевезла Толика из деревни домой. Появление в их квартире свата стало для мужчины полной неожиданностью.
— Какими судьбами? Надолго ли? — поинтересовался Алексей Иванович, когда вошел в детскую комнату и увидел отца невестки.
— Добрый вечер, сват, — с улыбкой протянул руку Максим Аркадьевич. — А я месяца на четыре... а то и больше к вам — с внуком нянчиться приехал. Зима у нас долгая, на земле мне старику делать пока нечего.
Сваты были примерно одного возраста, оба пенсионеры, вдовцы.
— А кто тебе сказал, что здесь без тебя не справятся? — возмутился хозяин квартиры, однако руку гостя все же пожал. — Я, как тебе известно, уже на пенсии, и могу сам с внуком нянчиться. Или ты думаешь, что не справлюсь?
— А меня дочь попросила. Наташа на работу устраиваться планирует. И сын твой не возражал, когда они созванивались, — объяснил свату Максим Аркадьевич. — А еще скажу тебе прямо — Толик чужих не любит.
— Ты хочешь сказать, что я родному внуку чужой? — еще больше возмутился Алексей Иванович. — Ну, с Романом я поговорю, а ты, Максим, знай, это мой дом, и в нем — мои правила.
— Не только твой. Это и Романа квартира тоже. Значит, его жена здесь тоже хозяйка.
— Но ты в гостях, так или иначе. Помнишь, когда в деревне у тебя были, так ты со мной не церемонился...
— Да и ты не сахар, Алексей Иванович. Давайте будем откровенными. Я приехал ради детей, хозяйство бросил, людям пришлось отказать — обещал в плотницком деле помочь... Твой сын пока на двух работах корячится, Наташа пока болеет, и ей спокойнее, когда ребенок со мной. Толик не знает тебя, давай начистоту.
— Так это ты убедил Наталью, что на меня нельзя положиться? — в лоб спросил Боглаев.
Ответа он не получил, потому что в комнату вошел Роман, держа на руках Толика.
— Привет, папа! — по-детски произнес молодой папаша, парадируя голос сказочного героя. — А вот и мы! Гуляли перед сном. Наталья в магазин забежала, через пять минут будет. А мы ребенка спать уложим и посидим немного на кухне. Правда? — легонько потрепал сына за нос.
— Так, сынок, я сейчас руки вымою и вам помогу, — вызвался Алексей Иванович.
— Да мы сами, пап, — ответил на это Роман. — Максим Аркадьевич, — обратился он к тестю, — Наташа попросила мазью какой-то щечки Толику помазать...
— Да-да, я понял, о чем речь. Давай его сюда. В кроватку пойдешь, мой хороший?... — обратился к внуку Максим Аркадьевич.
Алексей Иванович ушел к себе в комнату. Хоть и был он человеком зрелым, простым, но все же обида крепким пластом легла на его мягкую душу.
***
Все последующие дни Алексею Ивановичу казалось, будто на него вообще никто внимания не обращает, будто не нужен он даже родному сыну. А жаловаться ему — со стороны выглядело бы не по-мужски, да и с женой Романа ссориться не хотелось. Вот и молчал Боглаев-старший, продолжая таить на всех обиду. При этом он не прекращал попытки побыть с внуком, поиграть с ним лишний раз.
Однажды Алексей Иванович поинтересовался у сына:
— Зачем свата пригласили с нами жить?
— Так не мог я, папа, отказать ему. Сам напросился. И Наталья за него словечко замолвила, мол, папа уже все знает о ребенке, и Толик папу знает... За много месяцев ребенок привык к деду Максиму, и теперь его только постепенно можно отучить.
— А я смотрю, сынок, тебя все устраивает...
— Ну да. А что, есть на что жаловаться? — удивился Роман.
— И как меня выживают, тебя тоже устраивает?
В какой-то момент сложившаяся ситуация напомнила Роману случай с двумя петухами в одном курятнике, которые никак власть поделить не могут.
— Папа, не болтай ерунды. Никто тебя не выживает. И что с тобой происходит, в конце концов?!
— Рома, мы живем все вместе, а тебе главное, чтобы жене твоей было хорошо. На остальных наплевать, так?
— Папа, если уж тебе так не нравится Максим Аркадьевич, то, пожалуйста, потерпи. Рано или поздно он все равно уедет к себе на дачу. Хозяйство не любит ждать.
Спорить с сыном больше не хотелось. Здравый смысл подсказывал отцу, что сейчас он ничего этим разговором не добьется. Да и надо ли такой ценой — чтобы все потом про него плохо думали? «Нет, здесь нужно придумать что-то поизощреннее».
***
Как-то раз, пока Толик спал днем, а Наталья отправилась в больницу, Максим Аркадьевич позвал свата на кухню поговорить с глазу на глаз.
— Ты, Алексей Иванович, не гордись, что образованнее меня, и замечаний мне при детях не делай, — предупредил он.
— Ты про форточку, что ли? Так это не замечание, это совет. Устраивать сквозняк в комнате, где спит десятимесячный ребенок, нельзя. Это даже дураку понятно, — Алексей Иванович решил оторваться на свате за все предшествующие дни.
— А ты не думал о том, как я без твоих советов до сих пор обходился?
— А я никого не хотел обидеть, — лукавил Боглаев. — Я просто о ребенке волнуюсь.
— И я волнуюсь. Поэтому и приехал. Или ты думаешь, что по тебе соскучился?
Шутка свата еще больше взбесила Алексея Ивановича. Понадобились некоторые психологические усилия, чтобы сдержаться и не дать сопернику по лицу.
— Соскучился или не соскучился — твое дело. Но ты в моем доме, Максим, и будь любезен меня уважать.
С этими словами Алексей Иванович встал из-за стола и вышел из кухни, давая понять, что инициатор данного разговора проиграл в дискуссии.
Усевшись у себя в комнате в кресло, Боглаев впал в воспоминания. Он думал, что когда привезут Толика домой, они сначала познакомятся, потом привыкнут друг к другу, затем будут целыми днями играть, гулять... Дедушка будет отвечать на простые с виду, но сложные по глубине вопросы единственного и любимого внука, когда тот подрастет. А что на самом деле получалось? Споры, ругани, козни и соперничество за внимание Толика — бред какой-то!
Может, сын прав? Нужно еще потерпеть, дождаться, когда Максим наконец уедет. Не намерен ведь этот «деревенский лопух» переехать к ним с концами?
Тем не менее Алексею Ивановичу не хотелось породить ссору с родственниками в любых ее проявлениях, поэтому он решил набраться еще терпения, ради Толика, конечно.
