Последние пару месяцев отец настойчиво просил меня приехать. Только я постоянно откладывал поездку, ссылаясь на загруженность в работе, на семейные дрязги. Отец вздыхал, но не оставлял надежды, что я всё же смогу вырваться из суеты и приехать хотя бы на несколько дней. Сетовал папа, говоря, что они с матерью скучают и неизвестно, сколько им ещё осталось. Хотели свидеться со мной и внуком.
Больше двух лет я не был в доме родителей. Всю жизнь они прожили в деревне, а я, как в молодости перебрался в город, так здесь и остался. Выучился, устроился на работу и обзавёлся семьёй. За последнее время навалились на меня неприятности: на работе проблемы, дома скандалы. С женой почти не говорили, сильно отдались друг от друга, можно сказать, оказались на грани развода. И по большей части по моей вине. Каюсь, не думал я о старых родителях, не до них мне стало.
В один из зимних дней, когда отец вновь позвонил, я дал обещание приехать в самое ближайшее время. Слова я своего не сдержал.
И по прошествию нескольких недель вдруг такая тоска на меня накатила. Стыдно признаться, заплакал, как дитя.
— Домой поеду, родителей навещу, — сообщил я жене, собираясь в дорогу.
Супруга насупилась, но противиться не стала. Сын Ромка, узнав о моей поездке, запросился со мной.
— Не пущу! — возмутилась супруга. — Поезжай один! Ромке в школу! Зачем ты его с собой потащишь?
Сыну тогда исполнилось тринадцать. Своенравный и настырный топнул ногой, и мать сдалась.
Путь до родной деревни - около шестисот километров. По зимней трассе в февральские морозы на машине - то ещё приключение.
Выехали рано утром. Поначалу погода радовала, даже несмотря на мороз: чистое небо и солнечный день. А когда до деревни осталось около ста километров, погода в одночасье испортилась. Мороз усилился, начинался буран. Ехали медленно, аккуратно. Видимости никакой, дорогу переметает. И ведь и переждать негде, кругом степь.
Уже стемнело, и не доехав до деревни всего около десяти километров, машина заглохла и остановилась посреди дороги. Пока я нервно копался под капотом, Ромка чистил у машины снег. Других проезжающих машин не было. Мы оказались одни.
Сказать, что я испугался - ничего не сказать. Что может быть хуже, чем застрять на дороге в буран, да ещё с ребёнком? В такую погоду пешком не дойти. Машина не заводится и нельзя обогреться. Я молился о том, чтобы успеть починить машину, прежде чем дорогу полностью переметет. И тогда неожиданно за моей спиной раздалось:
— Сынок, приехал всё-таки! Обернувшись, я увидел своего отца и улыбающегося Ромку.
— Папа! — выкрикнул я как то по-детски и хотел его обнять, но отец сделал шаг назад.
— Нежности потом, — улыбаясь, подмигнул он. — Так, что у тебя тут? деловито заглядывая под капот, спросил он и забрал мой фонарь.
Благо мой отец отлично разбирался в машинах и уже через пару минут моя железная лошадка завелась. Забравшись внутрь, мы сначала отогрелись.
— Пап, а ты как здесь оказался? —наконец спросил я.
— Так звонили сегодня утром тебе. Супруга сказала, что выехали к нам. Я заволновался, вечер уже, а вас всё нет. Пошёл на разведку, так сказать! — будто смущаясь, бубнил он.
— Пап, у тебя руки ледяные, давай я разотру! — забирая фонарь, я дотронулся до его рук.
— Всё хорошо, сынок. Я так рад, что вы приехали. А Ромка то, Ромка, как вырос малец! — смеясь, говорил отец.
Я завёл машину и мы поехали.
— Ты не спеши, сынок, не торопись. Расскажи мне, как ты? Как живёте? — словно желая остановить время, попросил отец.
Стремясь угодить, я ехал ещё медленнее, чем мог бы. Отец рассказывал о маме, шутил и не сводил с меня радостных глаз. Заметя, что Ромка задремала, я оговорился о своих проблемах.
— Сынок, деньги дело наживное, а с супругой примирись. Негоже семью потерять. Мария твоя женщина хорошая, хоть и своенравная. Мы с мамкой столько лет прожили. Всякое было. Одно точно скажу, развод не выход, коли любите друг друга. Любовь - это ежедневный труд и работа над собой. Рубить с плеча легко, а ты попробуй сохранить, что имеешь, — поучал меня отец в дороге.
Удивительно, я, взрослый мужик, чувствовал себя в этот момент не разумным дитём, внимая каждому его слову.
Вскоре мы приехали. К этому времени уже вьюжило так, что ничего не видно на расстоянии нескольких метров. Невероятно, что мы вообще смогли добраться до дома. Разбудив Ромку, я помог ему выбраться из машины. Из окон дома сиял свет.
— Ждёт Любочка! — говоря о матери, произнёс отец. — Всё, дорогие мои, скорее в дом!
Сделав несколько шагов, я заметил, что отец остановился.
— Батя, ты чего? Пошли!
— Иди, сынок, иди! Я сейчас, я следом.
Подталкивая вперёд Ромку, я вошёл во двор.
— Сынок, ты мать не обижай. Береги её! — донёсся крик моего отца.
В это же мгновение дверь дома распахнулась. На пороге стояла мама. Бледная, заплаканная и в чёрном одеянии.
— Приехал, — оседая на ступени, заплакала она.
— Мама, тебе плохо? Что с тобой? подскочив к ней, испуганно спросил я.
— Умер папа, так и не дождался тебя, — смотря на меня опухшими от слёз глазами, сообщила страшную весть мама.
— Мамочка, родная, что ты какое говоришь? — подняв её и заводя в дом, спрашивал я.
Заметя испуганный взгляд Ромки, я обернулся в сторону зала. Там находились несколько соседей, а посреди комнаты лежал отец. У иконки горела свеча. Мой отец был мёртв.
— Хворал твой папа в последнее время. Словно знал, что ему недолго осталось. Он ждал тебя, сыночек. Не успел, не свиделись. Ночью умер. Я утром позвонила, а Маша сообщила, что вы отправились к нам всего несколько часов назад, — глотая слёзы, шептала мама, стоя рядом с покойным отцом.
Меня словно обдали холодной водой. Ничего не понимая, я выскочил на улицу.
— Отец! Отец! Отец! — долго кричал я во мраке и свирепом буране.
Ответа не было. Лишь вой ветра и темнота.
До сих пор не могу себе простить, что не приехал раньше. Думалось мне, время есть, и всё успеется. Ошибался.
А любовь отца оказалось безграничной. Даже после своей смерти он пришёл мне на помощь тем зимним вечером. Вы можете верить или не верить. Об одном прошу - не допускайте моей ошибки. Звоните родителям, навещайте и цените, пока они живы.
