- Детка, погоди! – окликнул меня у дома родителей дедушка, который, как я знала, живет на соседней улице. На вид ему лет восемьдесят или около того, одет опрятно – туфли начищены, белая рубашка и черные брюки выглажены, пахнет от него хорошим парфюмом без примеси пота или чего-то неприятного. – Тут же твои родители живут?
Я поздоровалась и кивнула.
- Хорошие люди! И ты, сразу видно, девушка хорошая! А мне так не повезло с родными! Пенсию отбирает дочка с зятем. Все документы забрали и спрятали от меня. Даже паспорт прятали мой. А я ведь всю жизнь все для семьи, себя не жалел – жену с детьми содержал. А теперь вот на старости лет такое ко мне неблагодарное отношение! Разве же я его заслужил?
Я не знала, что ответить, сказала, что сочувствую и спешу к родителям. Но деда мне стало очень жалко. Это я потом узнала, что там происходит на самом деле. И как дочка с зятем страдают от этого приятного и милого с виду дедушки. Но когда я с ним говорила, все-таки невольно осудила жестоких близких ему людей.
- Мне сейчас нужно съездить в центр города на репетицию, пою я в хоре ветеранов, - продолжал дед. - Но денег нет даже на проезд. Все забрали! Сможешь мне занять? Да и мороженого очень хочется. Я с пенсии тебе верну, даже не сомневайся! Мне ведь удалось у дочки найти мою банковскую карту, на которую мне пенсия приходит. Так что в следующем месяце получу сам и буду распоряжаться так, как посчитаю нужным. Это ведь справедливо?
Я достала из кошелька несколько сторублевых купюр, к счастью, было немного налички. Дед меня поблагодарил и даже руку галантно поцеловал. А мне было как-то неловко ото всей этой ситуации.
Правда
- А что за отношения у Сомовых в семье такие странные? - спросила я у мамы, когда вошла в родительский дом. – Дед их у меня денег занял, говорит, что даже на проезд ему не дают, а он еще и мороженого хочет. Жалко его. Что ж дочка отца без копейки оставляет, он же пенсию получает?
- Вилена, там все очень сложно, - мама поморщилась, как от зубной боли. – Дед Сомов психически не здоров. Дочь Тамара считает, что у него биполярное расстройство. Хотя психиатр какой-то другой диагноз поставил. Родные с ним уже намучилась от души. Такие вещи он творит!
- Странно, - удивилась я. - На вид такой интеллигентный, даже галантный дедуля, вообще не похоже, что он болен. Чисто выбрит и надушен, опрятно одет…
- В том-то и дело, что психические заболевания очень коварные. Посторонний человек вообще не заметит. А вот Тамара каждый день с ним живет и рассказывает, какой он разный с чужими людьми и дома. Она с мужем давно переехала к родителям из-за больной матери. Та сейчас прикована к постели, нуждается в круглосуточном уходе. А отец то в депрессии, когда вообще, как ребенок всего боится, то вот в таком бравом состоянии, когда он помимо прочего ходит и жалуется всем встречным, что ему денег не дают. Скорее всего он свою пенсию уже успел потратить на цветы и подарки женщинам на местном рынке.
В период мании он себя ощущает молодым и привлекательным мужчиной, ему нужно внимание женщин. Так вот им подарки и цветы, а дома скандалы, когда дочь справедливо просит внести какую-то часть пенсии в общий бюджет. Он долгов назанимает, а потом вся пенсия уходит, чтобы их соседям и даже малознакомым людям раздать.
Невыносимый характер
Лет до семидесяти пяти он брал кредиты в банках, да с такими драконовскими условиями! Дочка потом закрывала. Паспорт как-то спрятала. Но это не помогло. Он занял денег у сердобольной библиотекарши, которая ему очень посочувствовала, и сделал новый паспорт. Дома ему слово поперек сказать нельзя, только во всем соглашаться, даже в самых бредовых идеях, а иначе – мат-перемат такой, что уши в трубочку сворачиваются.
- Так если он психически не здоров, то почему его Тамара не отправит на лечение? – снова удивилась я.
- Вилена, это со стороны кажется простым и логичным решением. Я тоже спросила у нее, что ж так проблему не решить? А госпитализация возможна только с согласия. В депрессивной фазе его удалось уговорить, тогда его пролечили. А после курса лечения вернули домой. В маниакальной же фазе он не соглашается. Ему в таком состоянии очень нравится пребывать – он же чувствует себя молодым и здоровым.
Вызов скорой и полиции
- И что принудительно никак?
- Тамара однажды попыталась, когда у нее мама в больнице лежала, а потом и муж попал с травмой в хирургию. Она на части разрывалась, а отец дома фестивалил – каких-то друзей-бомжей водил, с дочкой ругался, оскорбляя ее всячески. Ну она разозлилась и вызвала скорую и полицию. Слышала, что так возможно отправить на принудительное лечение.
- Ну вот! – обрадовалась я, хотя все равно не верила, что этот милый дедушка способен такое творить, как рассказывает мама.
- Ты же видела его сама! Вот и врач скорой с ним пообщался – он адекватно на все вопросы ответил, выглядит презентабельно. Полиция вообще руками развела – мол, что врач скажет. А тот сказал, что дед опасности для общества и для себя не представляет. Поэтому насильно его никто никуда упаковывать не будет. И уехали. А тот снова закатил скандал с обвинениями, что его в психушку хотела упечь неблагодарная дочь.
Этот разговор случился в мае. В июне умерла мама Тамары. А на днях я встретила Тамару, которой помогла донести до дома покупки – упаковки памперсов для взрослых и несколько пакетов. Оказалось, что у ее отца в депрессивном состоянии отказывают ноги. И он превращается в беспомощного лежачего. Полный уход ложится на плечи Тамары и ее мужа.
- Когда отец перестал ходить зимой и слег на несколько месяцев, то мы решили, что уже не встанет. Вообще сам передвигаться не мог. И у нас двое лежачих больных. А весной он неожиданно пошел. В состоянии мании что-то в мозгу включает что ли. Но никто из врачей мне это объяснить не может. Мучились мы с ним пару месяцев, пока он снова в депрессию не ушел. За это время он успел расшибить лоб – швы накладывали, выбить руку из плечевого сустава. И чуть не попал под поезд. А потом мама умерла. А он сейчас снова лежит. Но скандалить не перестает.
Тамара остановилась у калитки и тяжело вздохнула.
- А я уже так устала! Я теперь перестала осуждать тех, кто оформляет родителей в дом престарелых. Нет, я сама не собираюсь. У нас в семье никто так не делал. Буду нести свой крест до конца. Да и к тому же я помню, каким он был хорошим отцом, пока не заболел лет в шестьдесят. Вот эти воспоминания и помогают мне терпеть его сегодняшнее состояние. Но если кто-то не выдерживает своих родителей, кому не хватает сил, то теперь я их понимаю.
Меня шокировал рассказ Тамары. Признаться, что я тоже с осуждением относилась к сыновьям и дочерям, определяющим своих родителей в дом престарелых. Но теперь призадумалась. И все-таки не могу себе представить, чтобы я сама так поступила со своими родителями.
А что думаете вы, дорогие читатели, - надо терпеть родителей до их последнего вздоха или все-таки лучше развязать себе руки, отправив в казенное учреждение?