Я недавно упоминал первую иракскую войну. Тогда, как известно, один правитель решил, что он имеет право прийти к своему небольшому соседу и забрать у него его зерно нефть. Проблема с этим мудрым решением заключалась в том, что не все в мире согласились с такой трактовкой. Была сформирована международной коалиция и войскам Ирака был, мягко говоря, предоставлен эскорт назад.
Спустя некоторое время после этого я имел возможность посмотреть материалы о том, что в США назвали “шоссе смерти”. Операторы показывали всё как есть. Это было страшно. Это был – возможно, первый – случай, демонстрирующий, что может сделать современная авиация с танковой колонной середины прошлого века.
Почему – вплоть до 23-го февраля – я не верил, что что-то действительно начнётся? Потому что каждый раз, когда я слышал очередные грозные заявления, я вспоминал соотношения возможностей и состава флотов и авиации (не украинских) и думал о том, что у кого-то происходит разрыв реальности. Правда, я тогда считал, что возможности ПВО действительно такие – или близко к тому, – как нам говорили.
Когда США приняли следующий военный бюджет, в западных источниках стали появляться некоторые интересные детали; сейчас “в трамваях” про них говорят практически открыто. Учитывая, что новый финансовый год там начинается с октября и, сопоставляя это с сообщениями с мест, связанными с ПВО, я могу только повторить свой тезис о том, что самое лучшее время для доброй воли – это до конца лета. Чтобы потом это не выглядело как… “эскорт”.
Часто можно видеть мнение, что если бы за три дня взяли Киев, то Запад принял бы неизбежность: что можно после этого сделать?
Эта точка зрения не учитывает страхи ближайших соседей, которые столько лет жили в опасении именно такого сценария и устоявшуюся принципиальную позицию одной державы, давно имеющей своё мнение о политике некоей страны.
Конечно, любые параллели будут некорректны, но кто в таком случае мог бы гарантировать, что “на четвёртый день” Запад не проснулся бы, не собрался бы, и не устроил бы новое “шоссе” в центре Европы, как он когда-то сделал на Ближнем Востоке?
Не все бы согласились участвовать?
Оставшихся было бы достаточно.
Это другое?
А почему?
Не из-за фактора ли ядерного оружия, на что часто намекали “наверху” и о чём ещё чаще повторяли “ретрансляторы” помельче?
Возможно. Но поскольку “трёх дней” не случилось, то в мир пришла другая реальность. В ней поменялись некоторые вещи и оказались несостоятельны старые страхи. Так, всё, к чему свёлся ядерный шантаж, все эти “Судные дни” вылились в банальное запугивание радиоактивным заражением с атомной станции. Этого, похоже, ещё опасаются. Всего остального – уже нет.
Почему я так думаю?
Когда кого-то боятся, с ним не разговаривают в тоне, не оставляющем сомнений в том – кто требует и кто должен что-то сделать.
Пример: ЕБН угрожал – над ним смеялись на камеру, а Брежнев не разменивался на мелочи, но с ним вступали в переговоры.
Когда-то я писал, что единственный смысл ядерного оружия – чтобы его боялись. Его парадокс заключается в том, что оно существует только для того, чтобы не быть применено. Как только оценки вероятности его использования превысят некоторый порог, можно “проявлять добрую волю” и вступать в переговоры о разоружении. Потому что с этого момента это – его единственная остаточная стоимость. Следовательно, тактика государства, имеющего ядерное оружие – это не переходить той точки, после которой его наличие теряет смысл и всё, что остаётся – только пустые звуки.
Обратите внимание, что два государства, открыто грозящих применением ЯО не могут добиться своих целей.
Почему?
Логика простая. Представьте себя на месте человека, принимающего решения. Вам докладывают, что у оппонента началось какое-то движение в этом направлении. Ваши действия? У вас нет права на ошибку и на недооценку угрозы. Это будет преступно.
Поэтому ваше единственное ответственное решение – запустить процедуры, которые готовились и прорабатывались в расчёте на такое развитие событий. Мы не будем вдаваться в то, какие это могут быть процедуры; очевидно, они разные. Но можно представить, что они будут направлены на то, чтобы либо не допустить возможности удара по вам, либо не допустить возможности удара вообще.
В этом смысле нам повезло, что нашим словам о том, что мы – мирные люди и не желаем никому зла, а если кто не согласен, то “бабахнем”, уже никто не верит, а полагаются на “средства объективного контроля”.
Возможно – как не один раз демонстрировалось, – в неких высоких кабинетах не догадываются, что с “другой стороны” тоже разрабатывают свои планы и просчитывают свои варианты, – хотя я не удивлюсь, если когда-нибудь окажется, что концепция “просчитывать варианты” присуща только одной стороне.
Принцип ленинградской подворотни “бей первым”, о котором столько говорилось, работает в обе стороны. Крайне наивно ожидать, что другие “подворотни” сильно отличаются. Поэтому те, кто – на любом уровне – призывают “бабахнуть”, просто не понимают: какие беды они кличут на свою (и не только) голову. Перефразируя одного персонажа, сыгранного Е. Леоновым, вертикаль – она во всём вертикаль. В том числе и в случае разрыва с реальностью.
И тут перейдём к заседанию Совбеза ООН, созванное по нашему требованию, чтобы обсудить наши жалобы о ситуации на “их” атомной станции, которую мы хотим использовать для своих целей. Я не понимаю: зачем раз за разом собирать Совбез, если заранее можно предположить, что там будет “избиение младенцев” (в первый раз я использовал такое словосочетание после нашего требования созвать заседание по поводу биолабораторий)?
Чтобы раз за разом выслушивать в концентрированном виде, что думают коллеги, которые ещё туда приходят?
Чтобы обрушиваться на собравшихся с горькими сетованиями по поводу их “меркантильных интересов”?
Мы же станцию “охраняем”, при чём тут какие-то международные договоры о недопустимости их использования в военных целях?
сюрреалистическое проявление ошибочной логики.
(Из выступления нашего представителя в Совбезе ООН.)
Даже несчастной Amnesty International досталось. Ей посоветовали «либо сказать что-то хорошее, либо вообще ничего не говорить» (отчёт о заседании на сайте ООН, см. второе выступление нашего представителя).
Постойте! Но ведь у нас говорилось, что AI “доказала” нарушения с украинской стороны и им (украинцам) “теперь не отвертеться” – я специально вбил запрос в “Яндекс”! А теперь что получается? Почему наш представитель недоволен? Может, он прочитал что-то, о чём у нас не писали?
А тут ещё некоторые – не разобравшись в моменте – бросились вопрошать: ”так где же красные линии”?
Как оказалось, эти товарищи поторопились и “аполитично рассуждали”. Возможно, не нужно было эти линии “рисовать”. Наверно, неплохо было бы помнить и другой принцип “подворотни”: “Достал – бей”.
Чтобы не выглядеть сейчас так, как выглядят сейчас.
Потому что, как я много раз писал, партнёры на всё смотрят, анализируют и делают свои выводы. А потом оказывается, что твоих страшилок никто не боится, а с твоими представителями обидно разговаривают.
Почему бы это?
Когда становится понятно, что что-то не так? Не тогда, когда оказалось, что молниеносный могучий удар задерживается в своей неотвратимости. А тогда, когда твой единственный союзник, ещё недавно проводивший свои линии, вдруг “не замечает”, что у него тоже что-то произошло и не торопится ни с возмездием, ни с речами.
Не было ли во всём этом “проявления ошибочной логики” (слова нашего представителя в ООН)?
Король: Ну что это, ну какая гадость! Ну зачем это! Придворные! Я одет?
Придворные: Пышно и красочно! Роскошно и благородно!
Король: Съел? Первый министр! Я одет?
Первый министр (обычным тоном): Простите за грубость, ваше величество. (Свирепо.) Ты голый [...]! Понимаешь? Голый, голый, голый!
Король издаёт странный вопль, похожий на икание. Вопль этот полон крайнего изумления.
Ты посмотри на народ! На народ посмотри! Они задумались. Задумались, [...]! Традиции трещат! Дым идёт над государством!
Король издаёт тот же вопль.
[...] Генерал! Сюда!
Генерал рысью бежит на возвышение.
Войска надёжны? Они защитят короля в случае чего? Слышите, как народ безмолвствует?
(Евгений Шварц. Голый король. Цит. по sheba.spb.ru)
Но к нам это не относится. У нас – другое.
Абсурдно слышать такую безответственность от взрослых людей в Совете, заявил он, призвав иррациональную европейскую политическую элиту вернуться к здравому смыслу [...] «Ответственность лежит на вас, дамы и господа», — подчеркнул он.
(Из выступления нашего представителя в Совбезе ООН.)
Действительно. Не на нас же?