Часть четырнадцатая
Часть первая
Часть вторая
Часть третья
Часть четвертая
Часть восьмая
Часть девятая
Часть десятая
Часть одиннадцатая
Часть двенадцатая
Часть тринадцатая
- Здесь призраки!!
Меня до сих пор колготило при одном воспоминании о дурацком сне. Он был ужасный и до ужаса реальный. Тогда я долго еще сидела на полу, вцепившись в собачью шесть, а Байкал рычал, защищая хозяйку. В глазах пса стояло недоумение – он чувствовал мой страх, но врага рядом не было…
- Успокойся, успокойся, - Алекс крепко прижимал меня к себе.
Раньше меня бы такое положение дел обрадовало, но сегодня мне было не до объятий. Он просто не видел тех белых духов с красными глазами. Так страшно мне не было даже того, когда показалось, что в дом кто-то залез.
- Хочешь, возвращайся пока обратно, где жила? Ты же, насколько понимаю, ту квартиру не продала? А сюда будем приходить только для поисков.
Предложение меня отрезвило. Дом мой! И никакие призраки не выгонят меня отсюда. Я вывернулась из объятий. Рука сама потянулась к ожерелью, серебристой кучкой лежащему на кухонном столе. Надела.
- Давай застегну.
- Нет.
Никто не должен касаться его, даже Алекс. Почему? Я и сама не знала.
В последнее время я вообще с ним не расставалась. И даже если не надевала, носила с собой. Вот и сейчас зачем-то принесла на кухню. Я ласково погладила переплетение серебряных лодочек с поблескивающими в них гранатами.
- Не поеду, - твердо сказала я. – Это всего лишь призраки. Они не материальны.
- Если хочешь, останусь у тебя ночевать, - теперь в голосе парня проскользнула едва заметная хриплая нотка.
Взгляд темных глаз полнился таким огнем, что я невольно залилась румянцем. Взгляд этот тянул, манил. Я подалась вперед, закрывая глаза… Но тут предупреждающе рявкнул Байкал, и я резко отпрянула назад.
- Красивым девушкам всегда нужны охранники, - вздохнул Алекс и предложил:
- Может, перейдем в другое место?
Намек был толстым. А мне почему-то стало обидно. Еще через секунду, я поняла, почему. Секс, это, конечно, хорошо, но сейчас мне требовалась помощь и защита. Может, просто посидеть вместе на кухне. Чтобы не было страшно, чтобы прячущийся в темноте дома ужас отступил за круг настольной лампы. Наверное поэтому я ответила резче, чем собиралась:
- Тебе пора домой.
А Алекс…обиделся!
Обида пряталась в его сухом «до завтра».
Это было забавно и трогательно одновременно. «Все-таки он милый», - решила я.
- Значит, завтра в 12? – уточнила я.
- Да, жди меня около 12.
Потом пришла ночь. Я обошла дозором дом, залив его иллюминацией света. Побоялась только спускаться в подвал. Но здесь, подозреваю, сработали штампы Голливудских ужастиков, которые частенько начинались с того, что главная героиня спускалась в подвал. Я совершенно не хотела быть героиней фильма ужасов, поэтому в подвал спускаться не стала.
Ложиться спать было страшно. Я долго пила чай на кухне, смотрела телевизор и все-таки уснула, сама не заметив как. А призраки не пришли! Ночь прошла совершенно спокойно.
Проснулась я выспавшейся, а главное, способная критически мыслить. Этому очень способствовало яркое июньское утро. Ну какие призраки в такое время суток?
Привычно попыталась проморгаться от застилавшей глаза белесой дымки. Она также привычно не ушла. Почему-то сегодня мне это было все равно. Привыкла, наверное. Из сада, заслышав мое пробуждение, прибежал Байкал. Довольный, как слон. Его-то точно никакие призраки не пугали. Почему, кстати? Но тут Байкалка положил мне голову на колени – мол, чеши давай, - и мысль ушла так и не додуманная.
- Морда твой наглая, - принялась я трепать могучий загривок.
Байкал блаженно пыхтел, вывалив лопату языка.
- Иди уже отсюда.
Байкал еще подождал, надеясь на дальнейшие почесушки, не дождался, тяжело вздохнул и потрусил на кухню. Я отправилась за ним.
Было еще довольно рано. Мысли в голове шевелились сонными червяками. Я им не мешала. Прихлебывала кофе, бездумно смотрела на жизнь зеленых джунглей за окном.
…Сегодня в 12 придет Алекс…
…Что-то еще же было запланировано…
…Точно, Вован. Квест…
…Что-то неохота идти…
…Отмазаться, что ли?...
…Или пойти….
…Призраки эти…
…Интересно, чего им надо?...
…А если они еще что-то охраняют?...
И я окончательно проснулась.
- Вы же не сокровища охраняете, да? – спросила я, глядя в пустое пространство кухни. – А что?
Ответа не получила.
- Как пугать, так вы первые, а как на вопрос ответить, так никого не видно, - укоризненно сказала я.
И снова нет ответа.
А если…
…Библиотека находилась на тихой, заросшей ясенями улице. Внешне ее здание навсегда осталось в 80-ых г. г. прошлого века. Желтого кирпича, слегка обшарпанное с огромными стеклами окон, давно не мытыми, отчего здание казалось слепым. Я робко вошла в пустынный вестибюль. Там оказалось неожиданно прохладно для июньского дня. Было очень тихо. Дальше, дальше, в высокие двери, мимо бесчисленным шкафов с книгами. На «абонементе», как в детстве мы называли рабочее место библиотекаря для общения с посетителями, тоже никого не было.
- Эй, есть кто живой? – громко поинтересовалась я, почему-то ожидая, что гулкое эхо сейчас повторит «ой.. ой.. ой». Но вместо этого на мой зов отозвался бодрый голос откуда-то из недр библиотеки:
- Подождите, сейчас подойду.
Как оказалось, голос принадлежал интеллигентной женщине средних лет со стильной, явно из парикмахерской, прической.
- Что вы хотели? – поинтересовалась она, глядя на меня несколько настороженно.
Я бы тоже насторожилась, если бы на моем необитаемом острове неожиданно появился человек.
- Не могу точно сформулировать, - замялась я. – Понимаете, я хотела узнать все о доме по Первомайской улице под номером 13. Он довольно старинный … Или мне лучше в музей?
Я ожидала, что женщина недоуменно пожмет плечами, глянет на меня удивленно, но мои ожидания оказались ложными. Женщина расцвела:
- Ах, этот Нехороший дом! Приятно, что вы интересуетесь.
Я даже растерялась столь бурной реакции:
- Дом имеет имя?
- Конечно. Ведь это достопримечательность нашего города! И в хорошем состоянии. Сейчас это редкость.
Тема потери идентичности малыми городами никогда не была мне близка, я и вообще считала, что все это старье пора снести, а на их месте построить что-то более практичное, но мысль была слишком крамольна в этом мире книг и пыльных идей. Озвучивать ее я не стала. Вместо этого спросила:
- А почему дом Нехороший?
- Там с незапамятных времен сектанты жили, - охотно откликнулась женщина. – С людьми не общались, даже пару себе не здесь подыскивали. Прабабушка рассказывала, строгие были на тему спиртного и вечно с постными лицами ходили, как будто умер у них кто.
Это я уже знала. Ничего нового. Алекс рассказывал. Но библиотекарь продолжала:
- У них еще странный обычай был – покойных в саду своем хоронить.
По спине продрало холодом. Полузаросшие холмики значит, могилы и есть. Ничего себе! Сон-то оказался правдив! А я там розы собралась сажать. .. Хотя, наверное, покойники бы не обиделись. Розы же, не картошка. Я зябко передернула плечами.
- А как же санэпидемстанция и иже с ней? – спросила я, отгоняя дурные мысли.
- Платили, наверное, кому надо. Они же богатые были.
- Ясно.
Женщина о моих терзаниях не подозревала. Продолжала с энтузиазмом делиться информацией:
- Вообще, о могилах во дворе мало кто знает. На них же даже крестов не было.
- Почему? Ах ну да, они же сектанты… Но потом-то как? Там же люди жили.
- Подозреваю, просто не сказали, - пожала плечами женщина. – Эксгумация дорого. А так, холмики и холмики, на клумбы похожи.
- Везде бардак, - глубокомысленно произнесла я.
- Энтропию во Вселенной не прибрать пока к рукам, процитировала библиотекарь Стругацких.
Я понимающе улыбнулась. И видимо, моя улыбка стала пропуском в мир интеллигентных людей.
Женщина расцвела, засуетилась.
- Если вы подождете, я найду вам все, что есть у нас по Нехорошему дому. А хотите, оставьте заказ, придете завтра.
- Нет, нет, я подожду, - торопливо отказалась я.
- Хорошо, - библиотекарь уже щелкала по клавишам старенького компьютера. – Приятно, что вы интересуетесь. В наше время это редкость.
Я не стала ей рассказывать, что для меня история стала самой что ни на есть реальностью.
- Что же, что же, вам почитать… Вот. Есть книга нашего Иванова. О Городе он писал очень много. Наверняка об этом доме упоминал. Я вам сейчас ее пока выдам и посмотрю еще.
Она исчезла в недрах хранилища, чтобы через минуту выйти с нетолстой книжкой в бордовой дерматиновой обложке.
- Вот она! – радостно потрясла добычей у меня перед носом.
Я села на ближайший стул читального зала, торопливо раскрыла книгу с желтоватыми страницами. В душе почему-то ёкало, как будто я собиралась читать письмо, от которого зависит моя жизнь. Но.. Книга разочаровала. Нет, с точки зрения истории родного города, она была выше всяких похвал. Текст, живой и яркий, изобиловал ныне забытым колоритом того времени, а с многочисленных черно-белых фотографий серьезно смотрели лица давно умерших людей. На заднем плане частенько нависали кирпичные громады фабрик. Я даже немного подзабыла, зачем пришла. Медленно перелистывала страницы. Футбольная команда. Если не приглядываться, одеты почти современно, но почти все с ухоженными усами или бородками. А вот посреди улицы, отставив ногу, позирует мужчина. Улица утонула в разлившейся Клязьме. Подпись к ней так и гласила: сильный паводок на Клязьме. Про Нехороший дом в книге тоже было, но совсем мало. Пара историй, немного бытовых подробностей и все те же страшилки про призраков. Чувствовалось, что автор в призраков не верит, страшилки его всего лишь забавляют. Порадовала историйка о том, как сектанты побили местного художника, заглядывающего в окна их дома. Объект для зарисовывания художник, надо признать, выбрал странный – холл дома с его черными плитами покрытия. Картина художника была представлена тут же. Глядя на нее, закрадывалась мысль, что побили его не за навязчивость, а за отсутствие таланта. Фотографии давали представление о Нехорошем доме лучше. На них группа типов, выглядящих богатыми крестьянами, которые в одежде почему-то предпочитают исключительно черный цвет, мрачно пялится в объектив. «Будто на похороны собрались», - невольно подумала я. Дом позади них тоже выглядел нерадостно. Он был совсем не похож на себя сегодняшнего - розовато-белого с коричневой черепицей крыши. Вероятно, последняя его ипостась – заслуга кого-то из последних хозяев, которые наивно рассчитывали жить в нем долго и счастливо.
Подошла библиотекарь.
- Знаете, ничего по Нехорошему дому больше и нет, - развела она руками.
Женщина была искренне расстроена.
Я тоже расстроилась, хотя и сама не знала, что искала.
Расстались мы друзьями. Я обещала заходить.
Обратно ехала в задумчивом состоянии. Мрачный дом с его мрачными хозяевами произвел на меня впечатление. Оказывается, бело-розовое чудо было настоящим спрутом, с уходящими в глубь времени щупальцами. Еще могилы эти… Что с ними делать-то? Я представила, как ноябрьским вечером выглядываю в окно, а там ледяной ветер бьет черные ветки, свищет над могилами, а над всем этим надменно плывет луна. Чудесный пейзаж, достойный викторианских романтиков, но совсем не подходящий для вида из окна. Я вздохнула. Еще призраки эти. Интересно, а зачем сектантам нужно было хоронить своих покойников у себя в саду? Конечно, расставаться навсегда с близкими людьми тяжело, но чтоб вот так? Хотя я где-то читала, что какие-то племена вообще умерших дома держали. Но эти вроде не дикие, да и на вид типичные славяне. Нет, точно они что-то охраняли. И это не пошлые сокровища. К гадалке не ходи. Надо звонить Алексу. Но Алекс успел раньше.
- Привет!
В этом его «привет» переливались искренняя радость, азарт, легкомысленность и немного озабоченности.
«По поводу наших поисков звонит», - безошибочно поняла я. Но сейчас это было неважно.
- А если они и до него что-то охраняли? – выпалила я в трубку.
- Кто они? – легкомысленно спросил парень.
- Призраки. Поколениями, не снимая стражи.
- Ведомые чувством долга, - зловеще добавила я.
Алекс молчал.
- Хорошая версия, - наконец заговорил он. - Но мне кажется, ты излишне драматизируешь.
- Думаешь? – вздохнула я.
- Уверен, - твердо ответил Алекс.
- Слушай, чего звонишь-то?
- Может, начнем сегодня пораньше? Я уже через двадцать минут могу подъехать.
«Давай», - открыла я было рот, но вместо этого кто-то внутри вместо меня произнес:
- Пораньше не могу, Извини.
И с удивлением осознала, мне совершенно не хочется искать сокровища. Я просто ненавижу искать сокровища. Потому что самое большое сокровище - дом 13 по Первомайской улице. А могилы за окном? Они меня совсем не беспокоят. Зато картина ноябрьской ночи с луной и холодным ветром обретет законченность. Я выгляну из окна, а потом снова уйду на диван, к камину и чашечке чая, зная, что меня охраняют. Новая реальность стелилась дымом от осенних костров, силилась слиться с пронзительным осенним небом, стать облаком в нем. Пока она вызывала у неба только удивление. Небо не принимало ее, прижимая к земле то и дело поднимающимся ветром. Я же хочу посмотреть еще картинки, которые предлагает мне новая реальность. Они вызывали странное ощущение покоя. Ощущение того, что так и надо.
Алекс этого не понимает. Но я не буду ему ничего объяснять. Потому что это только моя тайна. Вернее, моя и дома.
- Мне сегодня к родителям надо. Тут не откажешься, сам понимаешь.
Алекс понимал.
- Конечно, - сказал он. – Хотя жаль.
- Жду тебя в двенадцать, - сказала я и повесила трубку.
Странное настроение я несла, как полное ведро, боясь пролить хотя бы каплю. То и дело останавливалась, смотрела то на красные громады фабрик, то на лица идущих мимо людей. Наверное, они считали меня сумасшедшей, старательно отворачивались. Только один мужик кивнул, словно спрашивая «Чего хотела?» Тогда пришла моя очередь отвернуться – я ничего хотела, он ошибался, из глаз прохожих смотрел на меня город, я искала его взгляд. И небо, раскаленное июньское небо вбирало в себя фабрики красного кирпича. Фабрики были давно мертвы, но зной струил их контуры. Он бил по моей, не укрытой шляпой голове, раздававшийся там шум вполне мог воскресить давно замолкший шум ткацких станков.
- Ну как дом?
От безобидного, в общем-то, вопроса я подпрыгнула. Но извините, одно дело сходить с ума, другое дело, когда самая что ни на есть реальность начинает дружить с твоим сумасшествием. И морок спал. Я обнаружила, что стою на мосту через Клязьму, пялясь на, несомненно шикарный, но никогда не удостаивавшиеся с моей стороны такого пристального внимания индустриальный пейзаж в обрамлении ив.
- Спасибо, все отлично, - автоматически ответила я и обернулась:
- Олеся?
Олеся была все такая же – аккуратно одетая, с вежливой улыбкой на лице, но сквозь облик хорошего риэлтора пробивалась радость. Женщине было приятно встретить меня. То ли я ей нравилась, то ли хорошо сделанная работа до сих пор волновала душу.
- Здравствуйте.
Прозвучало официально, и Олеся сразу как-то увяла.
- Хороший у вас дом.
- Да, чудесный. Спасибо вам огромное.
Я говорила, а чувствовала себя так, как будто, возвращаясь навеселе с вечеринки, встретила свою хорошую знакомую, которая сама не пьет и знает, что я не пью. И стою я теперь, дыша в сторону, светским разговором пытаясь забить свое преступное пьянство. Морок то и дело выглядывал из моих глаз, и, казалось, его, как могучий запах перегара, замечали все вокруг.
Но, то ли Олеся не видела, то ли риэлторам не полагалось видеть то, что непосредственно касается их работы, потому что продолжала общаться как ни в чем не бывало.
- Мужчина – помните, звонил? – очень уж расстраивался, что дом из-под носа ушел.
Алекс.
- Черненький такой?
- Нет, беленький, - автоматически ответила Олеся. – А что, к вам приходили?
- Нет, никто не приходил, - спохватилась я и соврала: - Просто соседи интересовались, почем купила и как живется.
- Соседи всегда интересуются, - кивнула женщина. – Соседи там тихие. Да и в любом случае дом в отдалении стоит.
- Кстати, - вспомнила я, - с газом там все в порядке?
- В полном, - пожала плечами Олеся. – Мы же всегда все проверяем. От этого стоимость жилья зависит.
И начала на память перечислять:
- Проводка относительно новая. Меняли года три назад. Газовый вентиль новый. Плита новая.
- Почему вы спрашиваете? – спохватилась она. В глазах зажглась тревога.
- Все нормально, - махнула я рукой. – Не переживайте. Просто…
Признаваться, что время от времени появляется запах газа, который кроме меня никто не чует, не хотелось.
- Все нормально, - повторила я. – Тут мне ужасов нарассказали. Оказывается, в годах 70-х г. г. там вся семья газом потравилась.
- Кошмар какой. Насмерть?
- Да, - кивнула я.
- Не знала, - покачала головой Олеся. – Честно, не знала. Дом-то старый, конечно. Что там раньше могло быть, кто жил…
Она словно оправдывалась.
- Секта, - чуть не ляпнула я, но сдержалась. Вместо этого улыбнулась:
- А призраков никаких нет.
- Я рада, что вам нравится.
Мы еще постояли, поговорили. О кредитах, риэлторских буднях, погоде. Ветер рассеивал слова над Клязьмой.
- Ну ладно, скоро муж уже освободится, - словно немного извиняясь, произнесла Олеся. – Тут поблизости машину чинит.
- До свидания, приятно было увидеться. Пойду еще погуляю.
Я кивнула, улыбнулась и пошла вдоль моста, спиной отгораживаясь от встречи.
Правда, почему бы не погулять? Шагами мерить улицы, заглядывать в витрины. У меня отпуск, а летний день, как в детстве, бесконечен и весь мой.
Посмотри, какое облако, ты никогда такого не видела.
Смотри, пыль под ногами вьется золотой поземкой, пойдем за ней?
Смотри, как тень от тополя играет на красных кирпичах фабрики!
Посмотри…
Наверное, детство ушло от меня достаточно далеко, потому что не пошла я за золотой поземкой, и за облаком не пошла. Ноги устали. Я придавила то и дело поднимающий голову морок. Мой путь лежал домой, к дивану. По дороге я все-таки не поленилась зайти на местный фермерский рынок, манивший меня вывеской с тех пор, как я здесь поселилась. Та еще пещера Алладина. Можно бродить бесконечно, обоняя, слушая, удивляясь. Вот слева, вместе с гортанными голосами наплывает облако запахов. Пахнет сложно, гвоздикой, ванилью. Их перебивает острый дух свежесмолотого перца и чего-то очень пряного, от чего хочется чихать и принюхиваться одновременно. А еще море орехов, сухофруктов, халвы разных видов. В восточную сказку революционным броневиком врывается запах селедки. Он шепчет на ухо: «давно селедочки не ели. С картошечкой».
- Мне селедочку пожирнее, - сообщаю я продавщице.
Продавщица юна, услужлива и аккуратна. Жирненькая тушка рыбы скрывается в двух пакетах.
- Что-нибудь еще желаете? – улыбается она.
Запоздало вспоминаю: «картошки хорошей же нет». И со вздохом сообщаю:
- Нет, спасибо.
Ничего, старая картошка еще очень даже съедобна.
Следующей добычей стали лаваш, зеленый лук и сыр сулугуни производства сыроварни из Иваново.
- Хороший сыр? – спрашиваю я. Все-таки происхождение кавказского сыр в средней полосе выглядит как-то вызывающе.
- Берут, - сдержанно отзывается продавщица.
Ладно, попробуем.
И не удержалась – вернулась в ряды с облаками пряных запахов.
- Девушка, что вам? – белозубо скалится продавец.
- Перцу.
- Какого перцу?
Я в растерянности смотрю на разноцветье приправ и решительно заявляю:
- Самого острого!
Видно, продавец сомневается, но хозяин – барин. После секундной заминки он зачерпывает деревянной ложкой красный порошок из дальнего ряда. Протягивает мне.
- Самый острый.
Теперь сомневаюсь я, но отступать как-то стыдно. Единственная надежда, что перец смололи давно и он уже подвыдохся. Буду на это надеяться.
…Когда я ввалилась в холл, время было к полудню. До прихода Алекса оставалось не более 20 минут.
Продолжение следует....
Часть первая
Часть вторая
Часть третья
Часть четвертая
Часть восьмая
Часть девятая
Часть десятая
Часть одиннадцатая
Часть двенадцатая
Часть тринадцатая