Есть такой анекдот, будто однажды Крупская попыталась заявить Сталину протест против арестов и казней старых большевиков, соратников Ленина, среди которых Зиновьев, Каменев, Бухарин… И будто бы Сталин ответил Крупской, сделав вид, что не знает её:
— А вы кто?
— Я – жена Ленина, — с чувством оскорблённого достоинства ответила Крупская.
— Да? Имейте в виду, что мы можем подобрать Ленину другую жену, — такими словами Сталин закончил бесполезный разговор.
Статус вдовы Ленина покупался молчанием
Надёжными свидетельствами этот диалог не подтверждается, и вряд ли он имел место в действительности. Надежда Константиновна превосходно понимала, что и её покойный муж не стал бы церемониться в подобной ситуации, когда речь шла о борьбе за собственную власть. Вообще, нет никаких бесспорных данных о том, что Крупская пыталась заступиться за репрессируемых по приказу Сталина внутрипартийных оппозиционеров. Если бы и пыталась, если бы, в условиях их массовых арестов, сама стала этаким центром оппозиции, то незамедлительно отправилась бы вслед за ними.
Так что приведённый разговор, если и не имел места в действительности, то, во всяком случае, хорошо отражает суть положения Крупской в партии после установления личной диктатуры Сталина. Не приходится сомневаться в том, что, прояви она строптивость, пытаясь обратиться к партийным массам во имя «светлой памяти вождя», Сталин быстро подобрал бы Ленину «другую жену», а историки и хранители партийных архивов мигом подобрали бы соответствующие «документы». Конечно, после смерти Сталина обман бы вскрылся, но ему было бы уже всё равно.
Вначале Крупская действительно примкнула к «новой оппозиции», объединившей в 1925-1926 гг. Троцкого, Зиновьева и Каменева. И тогда Сталин, действительно, однажды в своём выступлении резко обрушился на вдову Ленина. Но Надежда Константиновна быстро разобралась, чья сторона сильнее, и больше не выступала. Сталину же трогать вдову вождя было нецелесообразно. Так между ними навсегда установилось негласное перемирие.
Поэтому беспочвенны любые версии о том, будто Крупскую в 1939 году, когда ей исполнилось 70 лет, отравили по приказу Сталина. Ему это было незачем, а Крупская, по свидетельству очевидцев, умерла от переедания на свой юбилей.
Непримиримая фанатичная коммунистка на посту наркома просвещения
Конформизм, приспособленчество, славословия в адрес партии и её мудрого вождя, преемника Ленина, беспощадная риторика в адрес «классовых врагов» – таков был удел Надежды Константиновны после смерти своего великого мужа.
Она продолжала ту работу, к которой её пристроил Ленин после Октябрьской революции – на ниве организации педагогики в первом государстве диктатуры пролетариата. Её можно считать стоящей у истоков пионерского движения. Она разрабатывала идеологию детского коммунистического движения, считая, что оно должно быть скаутским по форме и большевицким по содержанию.
В 1929 году, то есть через пять лет после смерти Ленина, Сталин сделал Крупскую наркомом просвещения РСФСР. Это была вершина её карьеры – член советского правительства (общесоюзного наркомата просвещения тогда не существовало; образование и детское воспитание были компетенцией союзной республики). На этом посту она занималась административной работой, писала книги и статьи о социалистической педагогике.
О характере Крупской, об её нетерпимости к любым проявлениям некоммунистических взглядов, может свидетельствовать, например, та ярость, с которой она в 1928 году обрушилась на Корнея Чуковского. Тот был вынужден написать покаянное публичное письмо и отречься от своих сказок (он их больше не писал аж до 1942 года). Такой человек, как Крупская, в принципе не могла выступать против преследования инакомыслящих в своей партии.
Дополнительные материалы смотрите у нас на ТЕЛЕГРАММ канале.