Начну с того, что на заводе было много любителей поохотиться, побродить по лесам и полям Белгородчины с ружьишком, пострелять уток, добыть лисиц, зайцев и, если повезёт, - подстрелить кабана или косулю.
Работал у нас когда-то в бригаде кузнецов матёрый знаток диких животных, опытный охотник, прозванный за умение организовывать людей – Царьком. Его всегда приглашали в свой коллектив руководители завода, когда соберутся коллективно съездить на охоту – добыть дикого зверя. Он у них был вроде «Кузьмича» из фильма «Особенности русской охоты» - знатоком охоты на зверя, своеобразным егерем.
Он и термистов с кузнецами тоже организовывал, когда открывалась охота на уток и один раз пошли вместе на кабана. Царьку удалось добыть лицензию на его отстрел. Очень оживлённо на другой день, после удачной охоты ребята рассказывали о той охоте на кабана, как пальнули в упор крупной дробью. А она, дробь, по его жёсткой холке соскользнула и только разозлила секача. Тот погнался за неудачным стрелком, которому пришлось срочно и прытко залезть на дерево и тогда другой охотник (уж не Царёк-ли?) метко выстрелил в глаз кабану пулей и сразил наповал.
Тут же освежевали дикого зверя своими ножами, о которых позже пойдёт речь, поделили мясо всем поровну. Охотнику, сразившего кабана удачным выстрелом досталась вырезка и он сделал из головы кабана чучело (и это они ни могли) и повесил у себя дома как трофей, а глаза чучелу из шариков пинг-понговых сладил, их мне даже показывал с нарисованными зрачками в цехе.
После удачной охоты стали фотографироваться и с добычей и просто так, делая постановочные кадры, как будто дикари папуасы поймали пленника и привязав к жерди несут его на костёр, а у пленника донельзя весёлая физиономия. Фотографии эти, и я видел, рассматривая со всеми в бытовке термички.
Конечно, потом развели костерок, нанизали кабаньего мяска на сырые веточки и испекли шашлык, да под водочку с другой закуской, с удовольствием отведали, каков на вкус их охотничий трофей. Быть на охоте и не выпить, - это нонсенс. Зачем тогда идти или ехать на рыбалку и на охоту, чтобы потом и не выпить с друзьями на природе.
Смазали свои дивные охотничьи ножи салом кабана, чтобы сохранить до следующей охоты и уложили их аккуратно в кожаные тиснёные ножны и закрепили на поясе. Ножны тиснёные узорочьем тоже сами мастерили из толстой бычьей кожи. Вот об этих самых ножах и пойдёт речь.
Охотничьи ножи
Нож на охоте первое дело после ружья. А ещё лучше хороший нож из хорошей стали, со стойким лезвием, прочным полотном, да красивой и надёжной рукояткой.
Нож можно купить в любом универмаге. С приобретением «мессера» проблемы нет, но вопрос в его качестве. Неизвестно из какой он стали, качественна ли термообработка. За красивым внешним видом может оказаться некачественный нож. И стоит он немало. Зачем тогда покупать, если на родном заводе есть все возможности, и оборудование, и материалы, и специалисты всех мастей.
Главное в ноже это сталь. С булатной сталью сложнее. Тут нужна высокоуглеродистая без неметаллических включений. правильно прокованная, нагретая тут же в горне (без окислительный нагрев, что очень важно, и только в горне) и правильно нагретая и охлаждённая в огнеупорном ложементе сталь. На заводе ни такого металла, ни таких возможностей не было и вопрос этот отпал сразу.
С дамасской сталью, она же харалужная, тоже была проблема из-за отсутствия горна. Не то бы наши кузнецы Коля Ермоленко, Ваня Бочарников и Саша Попов легко бы отковали харалужные ножи. Но, раз нет возможности получить ножи ни из булатной, ни из дамасской стали, вопрос в том, где найти хорошую сталь. Специальной для охотничьих и боевых ножей стали высокоуглеродистой и высоколегированной высокого качества не было на заводе. Вот, не выпускали такой продукции и всё тут.
Выпускали набор ножей кухонных из стали 40Х13, но из такой стали лезвие плохо держится (зачем нам такое?). Охотник, желающий иметь у себя прекрасный нож из нержавеющей, мартенситного класса, высоколегированной стали шёл на поклон в железнодорожное депо и покупал у ремонтников выхлопной клапан от тепловоза ЧЕЗЕТ, в худшем случае изготавливал из стали Х12МА, ржавеющей, хоть и с хромом в 12% объёма (о ней позже).
Сложности технологии
Отдавал этот ценный клапан расплескать на молоте кузнецам. Потом доверял термистам провести заготовке отжиг (операция нагрева в печи и охлаждение вместе с печью). Потом относил заготовку слесарям, чтобы выполнили они по рисунку форму ножа, который подобрал себе из журналов.
Далее работа фрезеровщика, сделать скосы на лезвии. Потом вновь нёс к термистам (если только сам не был термистом) нагреть под закалку (нагрев до температур превращения, растворения карбидов и охлаждение в масле; было, что охлаждали по просьбе заказчика и в моче, и кстати неплохо получилось) заготовку ножа в печи и двух соляных ваннах с охлаждением в масле. Потом провести отпуск на твёрдость и снять напряжения. Испытать нож, перерубив вручную толстый строительный гвоздь на шамотном кирпиче.
При удовлетворительном результате, а он всегда был удовлетворительным - несли эту заготовку в соседний цех и макали обезжиренную рабочую часть ножа в бачок с чёрным угольным кузбаслаком. Втыкали в деревяшку и так, в вертикальном положении просушивали у кого-нибудь в сейфе до утра.
Далее несли заготовку, аккуратно завёрнутую в тряпицу, к знакомому технологу, умеющему рисовать, или вручали ему, когда он приходил по делам службы в цех – чтобы он нарисовал сценку охотничью на лезвии с обеих сторон ножа и процарапал иглой. Это архисложная операция. Сначала надо найти подходящую картинку в охотничьей газете (раньше всё продавали в газетных киосках, не то, что сейчас – один гламур пустой).
Тонким пером прорисовать с газеты на кальку тушью рисунок со всеми его тонкими линиями. Это были разнообразные рисунки. И борзая гонящаяся за лисой; и пойнтер делающий стойку на турухтана; псы гончаки, загоняющие кабанчика с лаем; и соболь на сосне в хвое; и дикие гуси, летящие над озером; утки порскающие из камышей. Дивные картинки были, умей только их грамотно срисовать. Да ещё мало скопировать на кальку, надо противоположную сторону кальки обильно начеркать жирным графитным карандашом. Уложить аккуратно на чёрное полотно ножа, не на лезвие само, красиво разместив, и тупой иглой прочертить по рисунку, не порвав его, чтобы оставить серебристый след графита на покрытом лаком лезвии ножа.
Далее взять в руку тонкую иглу и процарапать до металла на лаке по контуру рисунок со всеми нажимами и волосными линиями ни разу не ошибившись. Далее полюбовавшись делом рук своих технолог, обернув аккуратно в тряпочку заготовку ножа, относил заказчику и вместе они шли к электроэррозионщику, у которого хранился в сейфе, в пузырьке, секретный состав смесей кислот, чтобы травить этой кислотой рисунок на лезвии ножа. Хранитель кислоты со знанием дела металлической кисточкой натрусит на лезвие кислоты, и все мы наблюдаем как зашипит кислота, на рисунке, запенится. Через мгновение слесарь промывает в ацетоне лезвие от лака и кислоты и на сияющем лезвии ножа прорисовывается черный, дивный рисунок, увеличивая цену самому ножу.
Далее идёт операция заточки лезвия. Это мастерски сделает слесарь заточник и после чего сам уже хозяин мастерит наборную ручку из бычьей кожи, которую тепло держать в руках даже холодной зимой, или из пробки, из красного дерева или дуба, а то и из наборного цветного пластика.
Царёк как-то попросил у меня найти ему жёлтого металла монету с охотничьим сюжетом на аверсе. С охотничьим я не нашел, а вот аргентинское песо с всадником на лошади ему подарил, и он эту монету выпукло деформировал и закрепил на черенке рукоятки ножа. Отполированная, она недурно смотрелась на черенке рукоятки.
Кстати, надо сказать, что всю эту технологию с травлением и саму кислотную смесь изобрёл Царёк (не помню его имя и фамилию, а вот кличку запомнил), и позже, израсходовав им созданную секретную смесь кислот, потратили тем самым и сам секрет. Царёк уже не работал у нас и мы, методом тыка, нужную смесь вновь нашли. Кислоты я выпросил у лаборантов металлографической лаборатории под свою ответственность и также строго наказал аккуратно хранить в сейфе и электроэррозионисту, чтобы вытекши невзначай, не разъела полцеха (утрирую).
А секрет-то в чём? Дело в том, что царская водка хоть золото-то ест, а чёрный металл глубоко травить не желает и не может, только серебристый цвет оставляет. И лишь добавив в царскую водку концентрированной азотной кислоты мы получили нужный состав кислот. Царская водка на металле не шипит и не пенится, и, естественно, не травит, а вот наша смесь и шипит, и пенится и после неё глубокий тёмный травлённый рисунок остаётся.
Такова вот технология изготовления охотничьего ножа. Никто друг другу денег за работу не платил. Ведь каждому может в любой момент понадобиться помощь и термиста, и слесаря, и кузнеца, и художника наконец. Пытались сами рисовать некоторые, но не имея дара творческого и адской усидчивости и терпения выходило у них чёрт-те что корявое.
Не найдёт иной человек выхлопного клапана, может и из стали инструментальной марки Х12МА изготовить нож примерно по той же технологии. Обязательно из прокованного прутка, а не из листового металла. У кованной заготовки волокна лучше располагаются, как надо, и прочней будет нож. Некоторые из подшипниковой стали ШХ15 делали, из рессоры, из косы.
Все эти стали ржавеющие, за ножами надо следить и постоянно после работы смазывать салом. Сталь Х12МА хорошо держит лезвие, но смазывать её тоже надо. Некоторые покрывали нитридом бора (под позолоту) лезвие ножа. Но так как там в вакуумной камере покрытия было 300 или 330 градусов, то и твёрдость получалась из-за невольного среднетемпературного отпуска несколько мягче. Позже отбросили эту затею, хоть и блестел нож золотом.
Вот, собственно и всё о технологии изготовления охотничьего ножа. Все наши охотники были при ножах (зарегистрированных кстати, не подумайте плохого) и всё без малого руководство свои ножи у нас добывали. Помню, один попросил себе нож изготовить необычной редкой формы для разделки шкурки с добытого животного. И предложил я ребятам рисунок ножа, подаренного царю Николаю II бельгийской фирмой Лебо Куралли, взятого из журнала «Техника молодежи». Сделали и отдали ему такой же красавчик-нож цельнометаллический с дубовыми накладками на рукоятку и бронзовыми гвоздиками (правда, без травлённого рисунка, травлёный рисунок ещё заслужить надо).
Как-то рассказал одному моему знакомому, когда-то работавшему в прокуратуре, сейчас тоже пенсионеру, какие мы прекрасные ножи охотничьи делали в своё время на заводе. Так он мне глубокомысленно на это ответил:
- Знаем, знаем мы о ваших ножах…
Дорогой подарок
Не только в нашем цехе ножи делали, в других цехах тоже. Правда, в одном из цехов не охотничьи, а кухонные делали ножи, но красавчики эти ножи были писанные. Шлифовка тыльной части полотна было вогнутым зеркалом, что, можно глядевшись в него увидеть не своё зеркальное изображение, а истинное лицо.
Лезвие было тонким и могло упруго гнуться как та булатная сталь. Красивой формы лезвие, красного дерева рукоятка и нож так сбалансирован, что можно держать его на указательном пальце и он, нож, будет на пальце покоиться и не падать ни в лево ни вправо. У них в цехе не было соляных ванн для нагрева под закалку, и они часто носили свои заготовки к нам в цех, чтобы термист нагрел и закалил их партию ножей. Наш термист роптал на эту лишнюю для себя работу, но всё-таки калил.
И вот, один из термистов, правда уже другого цеха (а я всех их знал хорошо) пришёл ко мне и принёс заготовку ножа. Чтобы я нарисовал на нём охотничий рисунок. Я сделал, что он просил и на следующий день пошли с ним в тот цех, где ребята для себя и на заказ дивные кухонные ножи делают – потравить рисунок на его ноже.
Плеснули кислоту, и я увидел, что кислота не пенится и не шипит, и сказал об этом их мастеру, что царская водка рисунка глубокого не даст, что и вышло в конце-концов. Когда сняли лак, то увидели только блестящий рисунок, только блеском и отличающийся от металла.
Испросил у него, а нет ли у него случайно в запасе концентрированной азотной кислоты. Как у хорошего мастера, у него оказалось все в загашнике есть. Плеснул он в бутылочку с царской водкой по моему наущению и азотной кислоты – бутылочка сразу нагрелась и как остыла мы покрыли кислотой оказавшийся под рукой, покрытый лаком топорик с процарапанным японским иероглифом «Бандзай!». Кислота сразу зашипела, запенилась. Воскликнул я, не удержавшись: - Вот оно, шипит! Значит травит!
Сняли ацетоном лак и на топорике четко нарисовался глубоко протравленный японский иероглиф. Надо было видеть, как рад был мастер слесарей этого цеха. Но не помню я, рисовал ли я ещё термисту на ноже или он удовлетворился блестящим рисунком. Не помню. Сколько лет то прошло, всего и не упомнишь.
Через неделю ко мне в отдел, в комнату бюро термообработки зашел ученик того самого мастера, которому я подарил секрет нашей кислотой смеси и уважительно, от имени своего мастера, в благодарность преподнёс мне кухонный, дивной работы ножик. Меня это растрогало, и я как мог благодарил его. До сих пор храню этот подарок, работает он у меня, царапинки появились. Кости куриные я им конечно не рублю, а овощи и хлеб он до сих пор режет изумительно. Ребят всех помню. Нож этот мне дорог как память о тех мастерах своего дела.
С уважением к вам, бывший технолог Борис Евдокимов
06.08.2022