На аллеях старого парка по пути к метро я так часто встречала совершенно очаровательную пару почтенного возраста, что мы уже стали раскланиваться. Однажды я оказалась свидетельницей умилительной картины: он учил её кататься на велосипеде. Она очень старалась, не отрывала глаз от колеса. "Смотри на дорогу!" — подсказывай он, а она, в очередной раз потеряв равновесие, заразительно молодо смеялась. После этого супруги стали мне еще симпатичнее.
Однажды я встретила одного супруга на пороге кардиологической клиники. Он даже немного обрадовался, увидев меня. Произнес растерянно и печально: "Леля, то есть Елена Вадимовна, в больнице..." Мы разговорились. Как-то само собой вышло, что я позвала его на чай. Познакомились. Андрей Юрьевич, стеснительно улыбаясь, с аппетитом ел пирог. "А Лелечка не печет. Но в остальном — кулинарка знатная. Как я за нее волнуюсь". — "Все обойдется. Вы такие... — я не сразу подобрала слова. — Вы просто пример здоровой и спокойной жизни". Андрей Юрьевич невесело рассмеялся: "Ну если только на последнем отрезке. Вообще-то наша жизнь — скорее, бег с препятствиями. А Леля для меня — все. Мы же с ней одной крови — не улыбайтесь, это не стариковский пафос. Это правда!"
Потрясающий роман
Леля и Андрей были знакомы с детства. Точнее, с Лелиного детства — Андрей учился в школе с ее старшим братом. После школы Андрей подался в геологи, а вернувшись из очередной экспедиции, едва узнал в высокой сероглазой красавице проказливую малышку Лельку. Роман закрутился сногсшибательный. "Еленушка была — огонь. Характер — с каким не шути!" — Глаза Андрея Юрьевича при этих словах наполнились такой нежностью, что мне, признаться, стало завидно.
Талантливого парня оставили в аспирантуре. Наука влекла его также сильно, как чувства к Леле. И когда возникла необходимость в поле проверить научные выводы, он собрался, не раздумывая. Леля уговаривала его остаться, обижалась... Но Андрей уехал.
Геологи проводили изыскания в местах, которые местные жители называли гиблыми. Рассказывали о Духе горы, который "блудит" путников, превращает их в зеленый дым. Что делать — минерал, который, по расчетам Андрея, находится в тех местах, необходим стране.
...Вторую неделю не прекращались дожди, стрелка компаса "меняла показания" с точностью до наоборот. Лодку с продовольствием унесла взбунтовавшаяся речушка, но самое страшное, что пропали запасные батареи к рации. Договорились, разделившись на группы, двигаться в разных направлениях. Андрей и начальник экспедиции Петр решили на плоту сплавляться по реке.
...Андрей открыл глаза. Огляделся — больничная палата. "Ну наконец-то! — Женщина в белом халате радостно улыбнулась. — А то уж говорю ей: "Что-то кровь твоя никак не приживается". Несовместимость, что ли?"
Здесь, в больничной палате алтайского поселка, Андрей узнал, что нашли его пограничники. "А их дивчина какая-то мобилизовала". Но все это не имело для него значения. Андрей узнал, что лишился правой стопы. А еще, что Петра с ним не было. Он остро вспомнил ту страшную минуту на плоту, перед грозными порогами, когда "батя" сказал: "Позаботься об Ирке с пацаном". У Петра полгода назад родился сын, поэтому и жены его, геофизика, не было в партии.
Андрей написал письмо маме. Рассказал, что все у него замечательно. Спросил о Елене. В мамином нежном письме были строки: "А Леля родила ребенка и уехала. Кажется, к мужу. Давненько ее не видно..." — лучше б их не читать.
Отец-одиночка
...Ирина не верила, что ее муж мог погибнуть. Петр бывал в чудовищных переделках, но ему всегда несказанно везло. Андрей уже год работал в Новосибирске, жил с Ириной и ее сыном — то ли друг, то ли брат... Предложение Ирины показалось ему безумием: расписаться и усыновить Димку, чтобы — это не укладывалось в голове — ее взяли в партию. Экспедиция шла туда — в Боровое. Андрей три дня убеждал, уговаривал, кричал. Но когда Ирина объявила, что отдаст Димку в детдом, но поедет в экспедицию, Андрей сдался. Из экспедиции Ира не вернулась...
Андрей защитил диссертацию, преподавал, один растил Димку. Они ждали папу и маму. Дух горы должен их отпустить. Они непременно справятся, потому что умные и смелые, а главное — очень хотят вернуться к Димке.
В последнее дошкольное лето парни — так Димка называл себя и Андрея — решили попутешествовать. Съездили на Кавказ: лазили по горам, плескались в море. На обратном пути заехали в Москву. Андрей больше пяти лет не видел маму. К тому же были дела: докторская двигалась к финишу. Только он никому не рассказывал, что придумал название месторождению того минерала, в существовании которого не сомневался, — Оленье: Петр и Ирина были Оленцевы. А еще Оленье — значит "О Лене". О его первой, неверной любви.
Завтра они с Димкой двинут домой... Андрей сам не понял, как оказался в этом дворе. Зачем? Лелька давно уехала. Димка вон тянет домой — к мультикам опоздают. "Дим, поднимемся в одну квартиру на минутку. Это важно," — он произнес кодовое слово. Если "важно" — значит, долой капризы. Он не спешил нажать кнопку звонка. Может, и не стоит. Тут дверь распахнулась сама.
Нет, не сама. Как всегда, резко и решительно ее распахнула Леля. Все такая же — глаза в пол-лица, непослушные кудри. Оба замерли, не зная, что сказать. Леля жестом пригласила войти. Димка хотел было напомнить про мультики, но, глянув на Андрея, осекся. "Мама, кто это?" — В прихожую вприпрыжку выбежал парнишка ростом с Димку. Неожиданно темно-русый, только серыми глазами — в мать. "Я — Андрей, а это Дмитрий". Леля вздрогнула, а сын ее звонко объявил: "И я Дмитрий! — И тут же захныкал: — Ма, мультики..." И Димка бросил умоляющий взгляд на Андрея. "Ну смотрите”.
Андрей и Леля сидели на кухне. Почти ничего не говорили. Леля достала бутылку коньяка, нарезала сыр — все молча. Андрей столько раз представлял эту встречу. Он столько всего сказал ей за эти годы. Иногда упрекал. Чаще благодарил. А сейчас не знал, с чего начать. Наконец выдавил: "А муж скоро вернется?" — "Мы живем с сыном". — Леля старалась говорить спокойно, даже безмятежно, больше всего опасаясь, что он заметит, как дрожат ее руки.
Момент истины
В этот момент из комнаты раздались звон, грохот, крики. Из-под перевернутого журнального столика по осколкам вазы, усыпавшим пол, выбирались перепуганные Дмитрии. "Мама!" "Андрей!" Причиной стихийного бедствия оказалась бабочка, влетевшая в окно. Ее надо было спасти, пока она не разбилась о лампу или не попала в когтистые лапы кота. Оправдательные речи прервал Андрей, вручивший героям совок и веник. "Ну, брат, придется тебе потрошить копилку и покупать Елене Вадимовне подарок". — "Ну Андрей!" — Глаза Димки налились слезами. "Почему Андрей, а не папа?" — Леля не смогла сдержать мучивший ее вопрос. Замерев с веником наперевес, Димка выпалил: "Так папа же в горе. И мама. У Духа горы!"
За чаем с конфетами мальчишки болтали без умолку. А Леля и Андрей опять молчали. "А мой папа тоже геолог, он ищет редкий минерал, но это военная тайна". — Сын Лели больше не мог выносить хвастовства этого Дмитрия. Дух горы, плоты, ураганы — подумаешь!
Андрей взглянул на Лелю — щеки ее полыхали, глаза налились слезами. Как хорошо он знал ее такую! Она резко вскочила и выбежала из комнаты. Андрея внезапно осенило, но... Этого не может быть! Он решительно шагнул в маленькую, почти игрушечную кухню, сразу сделав её еще более тесной. "Леля!" — "Ну что? Что? Зачем ты..." — И Леля по-детски, навзрыд заплакала. И такая она была в этот миг прежняя, родная. И совсем рядом. Андрей сделал еще шаг, так, крошечный шажок, и обнял ее. Она продолжала всхлипывать, уткнувшись ему в плечо. "Как же мы будем звать мальчишек?" — вдруг спросил он. И тут в комнате опять что-то загремело. "Димка!" "Митя!"
Беспокойное семейство
..."А как же минерал?" — робко вставила я, когда Андрей Юрьевич, задумавшись о чем-то, прервал рассказ. "Мы все-таки его нашли. Правда, брать меня в партию никто не хотел — протез.. Но я не мог не пойти туда. К тому же приборы у нас появились более совершенные. И представьте — выходим мы к зимовью, бородатые, грязные. Конец октября, листобой, погода мерзкая. А на заимке печка, обед, баня. И Лелька с мальчишками! Ей сон приснился! Вот и рванули на каникулы. Шум в Боровом устроила, чтобы их отвезли в тайгу. Спрашиваю, как узнала, а она: "Мы ж одной крови!" На мой непонимающий взгляд Андрей Юрьевич поясняет: "Это Леля была той дивчиной, что пограничников подняла. И кровь ее мне влили. У нее первая группа, всем подходит. А когда узнала, что жизнь моя вне опасности, уехала. Потом уже призналась, что в бреду я бормотал: "Ирину не брошу". Она ж не знала, что это я "бате" клятву давал... Мы, мужчины, — эгоисты. Это из-за меня Еленушка сердце подорвала. Мне не сиделось в университете. Хоть со студентами, но все-таки в партию... А она ждала. И Димки хороши — один мореход, другой хоть и физик, все по горам скачет. Радовались, что внучки, а не внуки родились. Но непоседы, скажу вам!" — Лицо Андрея Юрьевича светилось такой любовью к своему беспокойному семейству, что я невольно расплылась в улыбке. Все у них будет замечательно. И словно угадав мои мысли, Андрей Юрьевич, подмигнув мне совсем по-мальчишески, закончил: "Мы еще пошумим! А вы говорите — спокойная жизнь".