Французский художник Поль Гоген -- одна из самых мистических и необычных личностей в мировой живописи.
Продолжение. Начало ЗДЕСЬ
Сумасшедшие братья
Семья осталась в Дании, а Гоген уехал в Париж и продолжал рисовать. Он познакомился с художником Винсентом Ван Гогом и его братом Тео, управляющим картинной галереи Буссо. Винсент считал Гогена мэтром и буквально смотрел ему в рот. А Поля стали одолевать новые идеи:
"Я хочу обрести былую энергию. Вот я и еду в Панаму, чтобы зажить дикарем. Увожу с собой краски и кисти, вдали от людей я снова воспряну духом".
В Панаме Гоген не прижился, переехал на Мартинику, заболел дизентерией и чуть не умер. Зато мартиникские полотна Гогена потрясли Винсента Ван Гога, а Тео даже купил три картины. Винсент уговорил Поля приехать к нему в Арль и зажить коммуной: вместе готовить еду, рисовать, беседовать о живописи.
Гоген молча ходил по дому и морщась, смотрел на стены, где висели работы его восторженного почитателя: мало что нравилось, разве что "Подсолнухи" показались неплохими.
Друзья частенько наведывались в публичные дома, Гоген называл эти вылазки "ночными гигиеническими прогулками". Почему-то именно в бopдeле было особенно резко видно их несходство. Если Поль расхаживал с видом pacпyтника, который не намерен обуздывать свои инстинкты, то Винсент слишком много пил, слишком быстро вoзбyждался и часто оказывался несостоятельным. Гоген публично поднимал Ван Гога на смех. Он отлично понимал: приятель не очень-то психически уравновешен, но не считал нужным его щадить. Вскоре Поль устал от выходок Ван Гога: тот мог впасть в ярость, если вдруг решал, что у Гогена слишком низкий лоб. Чашу терпения переполнил случай с портретом Ван Гога кисти Гогена.
Отправившись вечером на прогулку, Поль вдруг услышал за собой топот, быстро обернулся и увидел Ван Гога с раскрытой бритвой в руках. Гоген решил от греха подальше переночевать в гостинице, а наутро узнал, что Винсент отрезал себе ухо, положил его в конверт, явился в дом терпимости и протянул его своей "подружке" со словами: "На память обо мне". Утром он кричал и звал Гогена до тех пор, пока его не заперли в больничном изоляторе, где бедняга орал и пел песни.
Винсент мучительно боролся со своим безумием, но 1890 году пустил себе пулю в грудь. Гоген откликнулся на его смерть так:
"Как ни печальна эта кончина, я не очень горюю о ней, потому что предвидел ее и знал, какие муки терпел бедняга Ван Гог. Умереть теперь для него большое счастье".
А что сам Гоген? Он хотел уехать на Таити, но мечта казалась несбыточной, не было денег на дорогу. И вдруг приходит телеграмма от Тео:
"Поездка в тропики обеспечена. Высылаю деньги".
Гоген неистовствовал, узнав, что это послание безумца. Тяжело переживая смерть брата, Тео вдруг впал в буйное помешательство: пытался убить свою молодую жену и грудного ребенка, решив, что именно они стали причиной самоубийства гениального Винсента.
У Гогена не нашлось для Тео доброго слова:
"Сумасшествие Тео Ван Гога здорово меня подвело. И если я не достану денег для поездки на Таити, я пропал".
Но может быть, не стоит слишком строго судить Гогена, которого долгих восемь лет преследовали неудачи, болезни, голод и нужда. Он все положил на алтарь своего искусства, ходил в деревянных башмаках, жил впроголодь:
"Мы, художники, из тех, кто обречен на нищету, принимаем тягостные заботы о материальной стороне жизни не жалуясь, но мы страдаем от них постоянно, поскольку они мешают нам работать".
И даже враги, среди которых был и "негодяй Писсарро", как называл Гоген своего бывшего наставника, признавали его одним из самых самобытных французских живописцев.
Метта и Жюльетта
Гоген все еще продолжал со своей женой "любовь по переписке", которая принимала все более односторонний характер.
"Твое молчание было для меня тяжелым испытанием и бóльшим горем, чем мои денежные неудачи", -- писал он ей.
Но жизнь брала свое. Он влюбился в простую швею, 24-летнюю Жюльетту Юэ, совсем не похожую на Метту: она была необразованной, зато очень нежной и бескорыстной. Жюльетту Гоген изобразил на символистском полотне "Потеря невинности": на фоне бретонской равнины лежит обнаженная девушка с лисицей на плече -- индейским символом порочности, вдали проходит свадебное шествие.
Жюльетта родила от Гогена дочь.
Чтобы уехать на Таити, художник устроил выставку и впервые почувствовал, что такое слава: ни одна картина не была продана меньше, чем за 240 франков, а освистанные ранее "Видение после проповеди" и "Прекрасная Анжела" ушли за 900 и 450 франков.
Один из посетителей выставки сказал журналистам:
"Видели эти картины? Помяните мое слово: через двадцать лет они будут стоить двадцать тысяч франков!"
Продолжение ЗДЕСЬ, подпишись на наш канал и читай:
Елена Ганкевич (с) "Лилит"
