12 августа 1820 года родилась Авдотья Панаева – мемуаристка, любовница Некрасова, одна из первых петербургских красавиц середины ХIX века.
"Жаль бедной женщины. Сколько в ней
хорошего. А мир, ее окружающий, в
состоянии задавить кого хочешь".
Тимофей Грановский
Она была, наверно, самой безграмотной русской писательницей. Писала «опот» вместо «опыт», «дерзский», «счестное слово», «учавствовать». Мемуарами в полном смысле слова ее «Воспоминания» назвать трудно: автор путала фамилии и даты, пробелы в памяти компенсировала воображением, а повествуя о многочисленных знакомых, давала волю собственным симпатиям и антипатиям. Умный и образованный Тургенев, которого она терпеть не могла, представал у нее фатом, позером и краснобаем.
При всем том «Воспоминания» - интереснейшая книга, вышедшая из-под пера далеко не бесталанного человека. Литературоведы советского времени критиковали Панаеву за, пожалуй, самое интересное в ее работе – обилие мелких бытовых подробностей. Хотя именно благодаря таким мелочам «Воспоминания» - не сухое перечисление событий и биографий, а увлекательное литературное произведение, полное жизни, юмора и занятных авторских наблюдений.
Вот как, к примеру, встречала хозяйка известного своим чревоугодием Александра Дюма, зачастившего на дачу Панаевых под Ораниенбаумом: «Я накормила его щами, пирогом с кашей и рыбой, поросенком с хреном, утками, свежепросольными огурцами, жареными грибами и сладким слоеным пирогом с вареньем и упрашивала поесть побольше. Дюма обрадовал меня, говоря после обеда, что у него сильная жажда, и выпил много сельтерской воды с коньяком. Но напрасно я надеялась: через три дня Дюма явился как ни в чем не бывало... Дюма съедал по две тарелки ботвиньи с свежепросольной рыбой. Я думаю, что желудок Дюма мог бы переварить мухоморы». («Госпожа Панаева – женщина тридцати или тридцати двух лет, с очень выразительной красотой», - напишет благодарный Дюма в книге о путешествии по России).
А вот рассказ его секретаря о том, как знаменитый французский романист расплачивался с армией своих литературных поденщиков: «Откроет ящик в столе и возьмет рукой, сколько попадется… Если ему попадутся в руки крупные бумажки – счастье того».
Обвинения в отсутствии у автора «Воспоминаний» широкой панорамы общественной жизни тоже не вполне справедливы. В доме Панаевых собирались практически все известные русские писатели и критики 1840-1860-х годов – пили чай и более крепкие напитки, играли в преферанс, ругали правительство, вели нескончаемые разговоры о России, народе и литературе. Их споры и ссоры, которые воспроизводит мемуаристка, пусть не в полной мере, но дают представление о том, насколько по-разному видели настоящее и будущее страны мыслящие люди того времени.
Многие посетители квартиры на углу Невского и Фонтанки, ставшей модным аристократическим салоном, заглядывались на прелестную хозяйку. «Это была небольшого роста, не только безукоризненно красивая, но и привлекательная брюнетка. Ее любезность была не без оттенка кокетства; ее темное платье отделялось от головы дорогими кружевами или гипюрами, в ушах у нее были крупные бриллианты, а бархатистый голос звучал капризом избалованного мальчика. Она говорила, что дамское общество ее утомляет и что у нее в гостях одни мужчины», - вспоминал Фет.
Панаева очаровала нервного, обидчивого и закомплексованного молодого Достоевского. «Вчера я в первый раз был у Панаева и, кажется, влюбился в жену его. Она умна и хорошенькая, вдобавок любезна и пряма донельзя», - писал он брату. По свидетельству жены писателя, Авдотья была его единственным романтическим увлечением в молодые годы. А 24-летний Некрасов, поначалу не встретив со стороны Панаевой взаимности, хотел утопиться в Неве. Правда, потом раздумал.
Простота в общении, доброжелательность и готовность помочь – качества, которые вроде бы не слишком вяжутся с образом кокетливой избалованной маленькой брюнетки. Но вот, к примеру, отзыв близко знавшего Панаеву историка Грановского: «В ней много ума и доброты истинной… Переберите письма, дневники, мемуары сороковых и пятидесятых годов, вы не найдете ни единого недоброго слова о ней». (Исключение разве что Тургенев – их нелюбовь, как это водится, была взаимной). Панаева до последней минуты ухаживала за умирающим Добролюбовым, нянчилась с его младшими братьями, навещала в Петропавловской крепости арестованного Чернышевского.
В жизни, в отличие от книг, не бывает идеальных героев и героинь. Не была идеальной и Авдотья Яковлевна. Вольно или невольно, она сыграла далеко не последнюю роль в запутанной афере с так называемым огаревским наследством, ставшей поводом для почти единодушных обвинений Некрасова в мошенничестве. Деньги, которые были взысканы по суду с Николая Огарева в пользу его первой жены, так и не дошли до адресата. «Довольно того, что я до сих пор прикрываю тебя в ужасном деле по продаже имения Огарева. Будь покойна: этот грех я навсегда принял на себя», - писал Авдотье Некрасов, при этом уверяя всех вокруг, что во всем виновата только она. Темная история, все подробности которой точно неизвестны до сих пор…
15-летнее сожительство Панаевой и Некрасова бок о бок с ее мужем в его же квартире, понятно, не могло найти понимания окружающих. При этом многие осуждали исключительно Некрасова – человека с далеко не безупречной репутацией, совратившего порядочную женщину. Вот воспоминание одного мемуариста: «Непостижимо отвратительно было видеть предпочтение джентльмену Панаеву такого человека, как Некрасов, тем более что по общему мнению он не отличался и в нравственном отношении…Наружность Панаева была весьма красива и симпатична, тогда как Некрасов имел вид истинного бродяги».
Насчет джентльменства законного супруга Авдотьи Яковлевны тоже не все однозначно. Беллетрист и журналист Иван Иванович Панаев, внучатый племянник Гаврилы Державина, щеголь и франт, придумавший слово «хлыщ», был человеком добрым и бесхарактерным, но отнюдь не строгих моральных правил. Задачу проникнуть во внутренний мир героинь своих очерков - дам полусвета он понимал буквально, на глазах жены волочась за кокотками, гризетками, маскарадными масками и прочими петербургскими «камелиями».
Настырный Некрасов в конце концов добился своего. Панаева помогала ему в делах «Современника», писала для журнала повести и рассказы под псевдонимом Н.Н. Станицкий, но общее дело - далеко не всегда спутник семейного счастья. Их союз оказался мучителен для обоих. Двое их сыновей, как и дочь от Панаева, умерли в младенчестве. Некрасов, давно уже не «истинный бродяга», а успешный и богатый предприниматель, вскоре охладел к любовнице («нет, раз погасшая сигара – не вкусна, закуренная снова!» - пошловатое признание в письме к Василию Боткину), унижал при посторонних, открыто изменял ей, заразился дурной болезнью. Оказавшаяся одна за границей Панаева, судя по ее письмам, ринулась в водоворот сомнительных развлечений – видно, от отчаяния и одиночества. «Бестолковые люди», по выражению Некрасова, ругались, разъезжались, тосковали друг без друга, каждый раз сходились вновь, но окончательное расставание было неизбежно.
Деньги, выгодные знакомства, интересные встречи, путешествия, внимание мужчин – все в прошлом. После смерти второго официального мужа, обычного журнального сотрудника Головачева, Панаева осталась с малолетней дочерью в страшной нужде и, чтобы заработать на жизнь, взялась за написание тех самых «Воспоминаний». «Сижу теперь без гроша, а надо что-нибудь писать, а как будешь писать, когда голова только тем и занята, чем завтра накормить семью», - жаловалась Чернышевскому 69-летняя Авдотья Яковлевна.
«Позабытый автор прошлой литературной эпохи», как назвала себя Панаева в одном из писем, оказалась никому не нужна. В последние годы она жила на городской окраине, работая над какими-то рукописями. После смерти писательницы они, как и весь ее богатый архив, бесследно исчезли.
Мы с тобой бестолковые люди:
Что минута, то вспышка готова!
Облегченье взволнованной груди,
Неразумное, резкое слово.
Говори же, когда ты сердита,
Все, что душу волнует и мучит!
Будем, друг мой, сердиться открыто:
Легче мир - и скорее наскучит.
Если проза в любви неизбежна,
Так возьмем и с нее долю счастья:
После ссоры так полно, так нежно
Возвращенье любви и участья…
Если статья понравилась, наградой автору будут лайки и подписка на дзен-канал "Строки и судьбы". Умные комментарии, доброжелательная критика и пожелания также приветствуются!