Много лет назад я сделал несколько небольших зарисовок для одного хорошего журнала. Эти зарисовки были искренним отражением моего личного, моего внутреннего мира.
Я опубликовал эти тексты в глянце и в своём ЖЖ 13 лет назад.
С тех пор прошло много времени. ЖЖ умер. Тот журнал категорически испортился.
Я же - остался. И остались неплохие, на мой взгляд, тексты, которые мне хотелось бы сохранить и поделиться ими с моими новыми читателями.
Спасибо всем вам, что вы читаете меня, оставляете комментарии, не остаётесь равнодушными.
Сегодня я открываю новую рубрику под простым названием "я". С маленькой буквы.
В ней будут выложены старые тексты о том, как я вижу этот мир.
А потом обязательно появятся новые.
Спасибо вам, мои любимые читатели, за то, что вы есть в моей жизни.
Иногда, вечерами, когда я смотрю хорошие фильмы и размышляю о размеренной и красивой жизни, я представляю себе пасторальную картинку: словно завтра я встану рано утром, и пойду завтракать в старое кафе на соседней улице. И за окнами будут куда-то брести утренние прохожие, а снаружи уборщик станет мыть окна, а по дороге поедет оранжевая поливальная машина, а я возьму горячий кофе и буду заедать его теплой ванильной булкой.
Такое вот спокойное время, в которое можно здороваться со знакомым официантом, говорить ему: «как обычно»; традиционно смущенно улыбаться сквозь витрину идущей мимо незнакомой девушке, что каждое утро делает вид, словно вы ей неинтересны, и прячет взгляд, едва заметив, что вы поднимаете глаза от газеты - уютное время, которое принадлежит только вам, чашке кофе и булочке. Мечты, мечты...
Окружающее меня время летит катастрофически быстро. День проходит, словно прошел час. Я не говорю про работу - даже на выходных светлое время суток словно засасывает в себя гигантская воронка.
Когда я был маленьким, дни тянулись, как прилипшая к джинсам жвачка. Быстро пролетало только воскресенье, потому, что уже утром я понимал, что завтра мне придется вставать в половине седьмого утра; ежась от холода, съедать хоть и вкусный, но неприятный завтрак и ползти в школу.
С возрастом точно так же молниеносно стал пролетать отпуск. В тот момент, когда я выходил с работы вечером последнего рабочего дня, включалась словно ускоренная перемотка, в разы сокращавшая и так недолгие две недели.
С тех пор, как я перестал работать в офисах и наладил свое существование таким образом, чтобы не зависеть от начальства и графика, спрессовываться в мгновения стали уже времена года. А времена года - это такая вещь, которую иной раз ждешь, словно новую любовь. А какая тут новая любовь, когда ты это долгожданное время года даже вдохнуть не успеваешь.
Сейчас, когда я, наконец, примерно представляю себе цену этой самой любви, стоимость друзей и прейскурант на вдох-выдох, у меня и вовсе складывается ощущение, что я стою в каком-то из участков огромного листа Мебиуса, склеенного из перфоленты событий, дырочки в которой от скорости уже слились в сплошные линии-синусоиды.
Мой суточный ритм катастрофически не совпадает с ритмом этого города. Я, как-то, нашел кафе, в котором, предположительно, можно было бы начинать свой день - уж больно фильм с вечера трогательный попался. Утренних теплых ванильных булок у них не оказалось, и мне, на выбор, предложили вчерашний тирамису и позавчерашние блинчики с мясом. Будучи человеком, легко идущим на компромиссы, я решил отведать и того, и другого, и вот уже пять лет мучаюсь тайной - что из этих двух блюд тогда выключило меня из общественной жизни на следующие двое суток и заставило вернуться в ленту без начала и конца. Ленту, у которой нет другой стороны, а потому ритм жизни строится так, что даже если утром вам на пути нечаянно попалась эта чертова булка с кофе, то к вечеру непременно попадется бокал с виски. И это значит, что следующим ранним утром в работающих по недоразумению заведениях общепита вас будет интересовать только хаш.
А на хаш ни одна приличная незнакомая девушка с утра не поведется.
#я
