Предваряя возмущения борцов за чистоту русского языка, отмечу, что слово «доппельгангер» хоть и переводится как «двойник», но это тот случай, когда «двойник» - только частичный синоним персонажа средневековых европейских легенд и сказок. В переводе слово не нуждается, так же как и в Западной Европе не переводят название нашего персонажа — «Дед Мороз». Так что не будем придумывать ему замену.
Кто такой доппельгангер
Если в прямом переводе доппельгангер — это «двойник», то, по сути, —воплощение тёмной стороны человеческой души. Эта сущность может до поры до времени дремать на задворках сознания, но обладает способностью воплощаться в подобие самого человека в двойника.
Согласно легендам, доппельгангер может без ведома человека, пока тот, например, спит или лежит больной, творить разные пакости. Считается, что он исполняет тайные, греховные желания своего носителя. Хоть эта сущность считается двойником человека, но отличия всё же у неё есть. Двойник выглядит менее симпатичным и даже неприятным, часто из-за тяжёлого мутного взгляда. Он может иметь какие-то отметины на лице, которых нет у оригинала, носить странную одежду, отличаться косноязычием, хотя в разговор с реальными людьми вступает крайне редко. Но главное отличие — мистический двойник не отбрасывает тени, не отражается в зеркалах или вместо отражения человека появляется какое-то страшное существо.
Средневековые предания утверждают, что можно встретить доппельгангера знакомого человека, тогда возникает ощущение какой-то неправильности, словно этот знакомый не в себе, а после встречи остаётся неприятный осадок и, может быть, даже физическое недомогание.
А вот встреча с собственным двойником ничего хорошего не сулит, хотя видеть его можно только вскользь, в толпе, так как доппельгангер на контакт не идёт и спешит скрыться. Но, по поверьям, такая встреча предвещает смерть, тяжёлую болезнь или сумасшествие, которое часто заканчивается самоубийством.
Вот такой занятный персонаж. И, конечно, эта мистическая сущность привлекла внимание литераторов — уж больно колоритна.
Доппельгангер в литературе
Образ мистического двойника появился в литературе романтизма в начале XIX века. Романтизм, как направление в литературе, вообще тяготел к мистическому — вампирам, привидениям, готическим замкам и т. д. И, конечно, писатели не могли обойти вниманием тёмную сущность, обитающую в человеке, но способную обретать материальную форму его двойника. Это же такие возможности для сюжетов!
Тема доппельгангера в европейской литературе разрабатывали Э. Гофман («Эликсиры Сатаны»), Э. По («Вильям Вильсон»), Ч. Диккенс («Повесть о двух городах») и, конечно же, Р. Л. Стивенсон «История доктора Джекила и мистера Хайда» — пример классики доппельгангерства в литературе.
Тема двойников была популярна и в русской литературе XIX века, где она постепенно (или отчасти) теряет мистическую окраску и приобретает психологизм. Ближе всего к классическим произведениям о мистических двойниках повесть Вл. Титова «Уединённый домик на Васильевском». Говорят, автор написал её по сюжету, предложенному А. С. Пушкиным. От этого произведения так веет жутковатой мистикой.
Эта же тема раскрывается в произведениях А. Погорельского, А. Вельтмана, В. Одоевского. Однако было немало авторов, что отказывались от явной мистики и рассматривали доппельгангера как результат помешательства или видение, предвещающее сумасшествие. Например, «Двойник» Ф. М. Достоевского. А в начале XX века на эту тему оказывает влияние увлечение теориями З. Фрейда. Даже кажущийся мистическим рассказ В. Брюсова «В зеркале» ведётся от лица пациентки психиатрической клиники.
Но я хочу подчеркнуть: даже если появление доппельгангера объясняется сумасшествием героя, налет мистичности сохраняется. Это тот случай, когда повествование ведётся как бы на грани реальности и сверхъестественного, когда читатель не может наверняка ответить – что это было?
Доппельгангер как литературный приём
Доппельгангер, как мистическое альтер-эго героя, несомненно, хорош и предоставляет разнообразные возможности для разработки сюжета. Эта сущность встречается и на страницах современной литературы, хотя пик увлечения мистикой прошёл. В качестве примера можно привести «Бойцовский клуб» Чака Паланика или книгу «Тёмная половина» Стивена Кинга. В фантастике тоже появляются двойники, например, «Электроник — мальчик из чемодана» Е. Велтистова или более серьезный и взрослый роман С. Лема «Солярис».
Идея двойника может быть использована как литературный приём, который способен, например:
- раскрыть противоречивость внутренней сущности героя, в котором борются добро и зло, ненависть и любовь, самоотверженность и корысть;
- показать сложности морального выбора;
- рассказать о двойной жизни персонажа, который днём скромно работает в офисе, а по ночам ловит нечисть по тёмным подворотням;
- добавить психологизма, показав диссоциативное расстройство идентичности героя;
- создать интригу, введя в повествование злодея, как две капли воды похожего на положительного героя;
- или для того, чтобы в очередной раз переиграть историю «принца и нищего» на современный лад.
В качестве примера произведений, где использовался доппельгангер как литературный приём для создания образа героя, можно назвать книги «Дремлющий демон Декстера» Джеффри Линдсей, «Козёл отпущения» Дафны Дю Морье. Ну и, конечно, всем известного «Принца и нищего» М. Твена. Подобный приём позволит создать интересный образ героя, к тому же можно долго поддерживать интригу, намекая на мистику, а на самом деле не выйти за грани реализма.