Около областного суда толпятся журналисты, операторы, да и просто зеваки. Собираются слушать дело «о детках-извергах», которые голодом чуть не заморили своего отца в сарае. Привозят ответчиков – брата и сестру - к ним тут же с микрофонами лезут, и камеры в лицо тычут. Потерпевшего с другого входа завели, иначе б толпа сочувствующих его разорвала на части.
Маша и Антон у матери близнецы-поскребыши, двое взрослых сыновей уже давно женились и разъехались. Так вот эти «двойняки» повзрослели сразу, как ходить научились. Мать на работе целый день надрывается, братья пока вместе жили за нянек оставались. Ну а папаша то спиной мается, то нога вспухла. Когда помощники мамкины отслужили, то друг за другом в город уехали, а Маша с Антоном в доме одни хозяйничают, точнее отца ждут с «ночной смены». Припрется это пьяное чудище, сапоги не снимет так и бухнется на кровать. Потом встанет и к печке поползет сжирать все, что едой пахнет. На замечание детей, мол, это матери оставлено, папаша со злости все сметает на пол, а кастрюлю с ужином пнет к дверям.
Какие деньги? Какие заработки от родного тятьки? А матери и уйти некуда с детьми, дом то от родителей мужа достался, своего жилья нет. Так и мыкались: мамка работает, отец пьет и прогуливает все ценное. Старшие редко приезжают, и то пока Машка письмо жалобное не напишет.
Мать умерла, когда близнецам по 16 лет исполнилось. А папашка то женился, мачеху в дом привел. Ох и «любила» она Машу с Антоном. Кое - как два года брат с сестрой еще промыкались в родной семье и удрали в город. А через 5 лет заявляется отец. Нищий, голодный, босой, дом развалился, мачеха тоже померла от натуги. Гнали его Маша и Антон по очереди от своих дверей, а он в суд на них. И выиграл! Все четверо детей обязаны были содержать его до смерти.
Братья старшие его в деревню обернули, паек ему назначили, алименты регулярно сами перечислялись. Но папаше мало суточной нормы. Каждый месяц, затем каждую неделю, как на вахту, стал наведываться к Маше домой. Если не угодят с угощением или денег мало на дорогу дадут, то угрозы швырял, мол в тюрьму сядешь. Затем пакостить начал и откровенно наглеть: то денег сворует, то вещь дорогую. К Антону, как само собой на родительскую дачу невесты повадился без спроса за урожаем. Лопнуло терпение, написала Маша очередное письмо братьям с просьбой утихомирить отца, иначе опять по миру пойдет.
Приволокли силком отче в дом родной, вспомнили все гадости его, а потом на цепь посадили, как он когда-то над матерью шутковал. Рядом миска, еда свежая каждые 4 часа. Так и воспитывали его месяц, потом уехали. Благодаря соседу - собутыльнику отец освободился и первым делом в районную администрацию сиганул, потом всех газетчиков на уши поднял. И вот стоит толпа около суда: одни осуждают, другие жалеют. И опять не в пользу детей решение самого справедливого и гуманного.
Приехало довольное мурло в деревню. В мешках гостинцы городские, на карточке сумма, чтоб упиться. С последней рюмкой сердце папашкино и екнуло. Никто из детей не приехал проститься, так и хоронили его за казенный счет. И ни одна родная душа не заплакала по родному папе.