Начало истории здесь. ("Флёр и шаман") Главка 1.
Начало второй части здесь. ("Флёр и зимний дракон") Главка 1.
-А да-да, сейчас, - как спохватился Гуннар и вытащил из сумки булькающую флягу, которую захватил с собой из лодки, - будете? Хороший мед…
-Нет-нет, - отмахнулся Гуди. Он только-только забыл, что такое рвотные порывы, всю дорогу, что они проделали по лесу, только и делал, что нагибался у каждого куста. Теперь он боялся даже глотка воды и уповал на пустые внутренности.
-Тагн Лейв? – предложил Гуннар, и тот скривился как и Гуди, даром, что чувствовал себя лучше, - а я тогда буду…
И Гуннар чуть-чуть, но с явным удовольствие отхлебнул мед, достал три кривые сушеные рыбешки, положил перед собой на камень. Ну уж на еду Лейву и Гуди и вовсе было глядеть противно.
-Ты говорить будешь? – нетерпеливо спросил Гуди.
-Слова держать не буду, - сказал Гуннар, отложил флягу, взялся за ножик, и продолжил вертеть перед собой обточенною косточку, придирчиво выискивая у нее каждый заусенец, - а спрошу тебя, тагн Гуди, сколько вы сидели в замке в осаде?
-Сколько-сколько, - удивился Гуди, - вот сколько вы нас осаждали, столько мы в замке и сидели. Что за вопрос-то?
-Приходилось ли тагну Гуди и раньше сидеть в осаде?
-Разумеется!
-И каков был мир, когда ты выходил за стены? Правда ты удивлялся, что много чего поменялось? Выходишь на волю как смурной, не знаешь, куда податься и голова кругом. Даже просто сделать несколько лишних шагов сторону уже дико… На земле стоять. Другим воздухом дышать. Просто находиться на другом месте. Посмотреть на все с другой стороны.
-Это ты к чему?
-А к тому, что вы оба не знаете, какая нынче ледяная вода, а я знаю, потому, что сегодня окунался в ночную реку. Мы сейчас по лесу топали, и вы по сторонам не смотрели, да я вас и не сужу. На угорелую голову по сторонам не очень-то посмотришь.
-Что мы должны увидеть-то? – нетерпеливо спросил Лейв.
-Лето кончилось. За одну ночь.
И Гуннар показал на стремительно проступавшую желтизну на кустах вокруг. Затем опять отложил косточку, которую точил, чуть-чуть отхлебнул из фляжки и оставил ее открытой. Гуди учуял из нее запах меда и пожалел на миг, что отказался.
-Да мы это и так видим, - фыркнул Лейв, - ну что? Хочешь сказать, что не успеем в Латру? Так поторопимся!
-А как тагн Лейв собрался в Латру?
-На лодке вниз по реке.
-Через неделю вода превратится в сало. По ледяному салу уже не очень-то поплывешь. Где мы будем через неделю пути? В глухих голых лесах, где нет дорог? Там где еще вдобавок и пороги?
-Дранг Гуннар дело говорит, - спохватился Гуди.
-Сколько можем проплывем, будет еще бабье лето, - запальчиво сказал Лейв, - а как начнет вода мерзнуть, пойдем берегом.
-По непроходимым лесам. С женщинами, - добавил Гуннар уточняющим тоном. Затем медленно протянул Лейву флягу, тот, поколебавшись, отрицательно мотнул, головой. Приумолк, стиснув зубы. Гуди воспрял, довольный, что появились доводы против суждений Лейва, но при этом он был несколько смущен тем, на что дранг Гуннар раскрыл ему глаза: тупит Лейв, но тупит и Гуди, одуревший от сидения в замке и утративший чувство окружающей действительности. Понимал бы все, смог бы объяснить Лейву, что никуда они не смогут пойти. А впрочем, будь у Лейва ясная башка, он бы и сам понимал, что никуда-то они не в какую Латру ни к какому воеводе Ауга с женщинами не дойдут.
Гуннар опять протянул пахнущую медом фляжку, Гуди острожно отпил, и по его надорванным внутренностям побежало тепло. Он осмелел, и сделал второй глоток. Хорошо!
-Мы можем пойти тогда, когда встанет лед, - упрямо буркнул Лейв, - тогда уже можно будет пройти по реке как по дороге.
-Слова держать не буду, - сказал Гуннар, - однако спрошу вас, что сделает Ауг, когда узнает, что Мёльнар захватил замок?
- Так отбивать его пойдет! – быстро сказал Лейв, - как только… лед встанет… Не надо к ним идти! Они же … сами сюда придут! Надо оставаться!
Гуди и Лейв почувствовали себя придурками. Внимательно, разом с двух сторон, посмотрели на парня, который заставил их почувствовать себя такими. Не шибко ли он умный? Тем временем Гуннар протянул фляжку с медом Лейву, и тот с опаской отпил, Гуди видел, как того слегка тряхнуло. Лейв выдохнул. Ему тоже похорошело.
-А теперь я возьму слово, - сказал Гуннар, поднялся, оправил на себе пояс, прокашлялся, как для долгой речи. Гуди и Лейв навострили уши.
- Я предлагаю закрыть тинг. Вы угорели, всю ночь бились. С такими головами на тинг не ходят и ничего не решают. Давайте вы сейчас поспите, а я пойду наловлю рыбы. Сварим, поедим горячего, вы проспитесь… А там уже и будете что-то решать.
Гуннар ненавязчиво протянул одну из рыб Гуди, тот мимодумно взял ее, и тотчас ощутил, как его на самом деле точит изнутри дикий голод! Мед прошелся по его внутренностям и вернул в чувства, которые у него притупились после перенесенных неприятностей. Жрать он хочет! Устал! Еще меда! И рыбы… Как он этого раньше не чувствовал? Надо было Гуннару раньше показать ему еду! Лейв тоже схватил вторую рыбу, а Гуннар к их разочарованию - третью. Гуди вгрызся в сушеный рыбий бок и осознал, что этой рыбой не наестся, только себя раздразнит. Но как хотелось есть! Пусть его сейчас вывернет наизнанку, но как же он хочет есть!
-Да, сходи налови рыбы, - пробурчал он. Его голос не был услышан из-за треска, который устроили зубы Лейва, который как бешеный принялся грызть свою рыбу.
Гуннар поклонился своим новым товарищам, давая понять, что его речь окончена, хотя они на него и не глядели, и тотчас покинул поляну. Отогнул ветви зарослей и едва не налетел на согнутую в три погибели Камиллу, которая собирала разом ягоды, грибы и сведения с тинга под кустом. Она ойкнула, просыпала часть ягод из передника.
-Хворост еще не собираете? – только и спросил Гуннар и прошел дальше.
На бревне стояла Флёр и перекладывала из узла богатые платья дамы Сигрид, столь не вязавшиеся с ее зелеными обносками, расправляла их, осматривала, показывала Ингер:
-Вот эти два мы тоже расстрижем на пеленки… Это на треугольники для подгузников… Если спороть вышивку, очень даже ничего будет… Да и с вышивкой сойдет.
Ингер сидела на бревне как вбитый кол, то ли боясь пошевелиться, чтобы не разбудить младенца, укрытого шалью, то ли не способная прийти в себя от того, что творит Флёр.
-Но… но, - почти моляще пыталась она что-то сказать той, - мне хватит и того, что уже есть…
-Не хватит! Чего не хватило ума захватить пеленки? Думала, Мёльнар тебя нагонит, сдерет с себя подштанники – на, Ингер, льна на пеленочки, а я уж обойдусь? Значит так - сделаем пеленки из того, что ты захватила.
Ингер перевела извиняющийся взгляд на даму Сигрид, точнее, на ее съежившуюся спину. Госпожа сидела на краешке бревна, отвернувшись от всех, поджав руки под мышки, а на лице у нее расцветал добротный синяк.
Гуннар открыл было рот, да так и закрыл. Негоже воину влезать в бабьи дела. Да и может, Флёр права. Если эта знатная дама не присмиреет, с ней не уживешься.
-О, Флёр, дай мне ту пряжку на блесну, - сказал Гуннар, углядев как сверкнула на солнце серебряная вещичка среди нарядов. Та не глядя кинула в него пряжкой и продолжила копаться в вещах Сигрид. Ингер насторожено подняла голову на чужака. Что они там решили на тинге? Почему первым вышел он, а не Лейв?
Гуннар присел перед ней на корточки и всмотрелся в лицо дитя. Как-то по-тихому сунул Ингер под шаль сухую рыбу, и прежде, чем та могла что-то сказать, спросил:
-Дранг?
-Нет, девочка, - смущенно и тихо сказала Ингер.
-А звать как?
-Еще не называла.
-Как так?
-Не хочу привязываться. Вдруг умрет.
-Глупости. Человек уже живет. Все мы умираем. Так что, всем без имени ходить?
-Ну… не знаю…
-Имя дай. А сама это возьми.
И он вдобавок протянул Ингер косточку, которую вытачивал на тинге. Женщина ахнула: это была трубочка для вывода мочи из пеленок.
-Уж не знаю, как ты ее пристроишь девочке. Был бы мальчик, наверное, было бы легче…
Ингер, принимая подарок, неловко улыбнулась:
-Девочкам ее пристроить проще.
Продолжение следует. Флёр и зимний дракон. Главка 22.