«Говорят, наша школа (теперь 661ая, бывшая 335ая) скоро начнет опять работать».
Так написал в дневнике шестнадцатилетний Георгий Эфрон, после самоубийства матери вернувшийся ненадолго в Москву. Ура, находка! Здесь, в 661-й школе (Покровка, №10с5), действительно учился сын Цветаевой?
Воспоминания ученика
Один из бывших школьников по имени Евгений Чернявский оставил интересные воспоминания об этом заведении в 1950-х.
До лета 54-го школа была мужской. Мальчиков стригли «под ноль», то есть налысо. Если дежурная учительница могла ухватить пальцами ученика за волосы, его мгновенно отправляли на Покровку №12 (там работала парикмахерская). Зато не было формы. И уроков труда. В старших классах обученье являлось платным.
Александр Блок «не понял революцию». А тот момент, когда в школьных стенах впервые зазвучал Есенин, сам по себе стал революцией. Половина учителей была мужчинами. Из уст педагогов текла
«безупречно чистая московская речь».
На уроках французского учили futur immédiat dans le passé, но школьники не умели спросить, как добраться до улицы N.
Шесть или семь ребят из класса были детьми чекистов-офицеров из дома №20 по Покровке, несколько других – детьми их жертв, два одноклассника жили в «доме расстрелянных» (так назвал мемуарист цветаевский адрес - Покровский бульвар №14/5). Большинство остальных – ютились в коммуналках. Зато директор школы Павел Баранов, жил в самой школе, на первом этаже, в квартире площадью 91 (!) квадратный метр.
В середине 50-х начались изменения космического масштаба: в школу пришли девочки! С английским языком. При физкультурном зале появилась раздевалка. Парням позволили не стричься наголо, зато внедрили униформу военного образца (гимнастерки). Плата за обучение была отменена. Всех старшеклассников отправили работать на Газовый завод у Курского вокзала. Пять дней, со вторника и по субботу, они продолжали грызть гранит науки, зато понедельник посвятили производственной практике. Меньше всего такая практика нужна была заводу…
Морозным вечером юная историчка танцевала танго на подпольном вечере с десятиклассниками. Танго играть тоже было запрещено, однако стукачей среди учащихся не оказалось.
Кто здесь еще учился?
661-я (до 2014 года) номера не меняла, для Москвы – случай исключительный. Она стоит здесь с 1939 года. Среди выпускников – физик-поэт Борис Шапиро, физик-изобретатель Александр Мигдал, певец и музыкант Валерий Сюткин, писатель-сценарист Александр Курляндский (один из авторов мультика «Ну, погоди!»). Были здесь, были известные люди…
Бег времени
Чтобы понять настрой мемуариста, почитаем, что он пишет о старом четырехэтажном здании:
«Наша школа на редкость проста в архитектурном отношении. Проста, как кирпич».
Однако ниже (автор сетует на результаты капремонта 90-х):
«Увы нам, увы, 661 школа опростилась и опустилась. Рука зодчего, которая чувствовалась в старом первоначальном здании, в обновлённом облике больше не видна. Облик ее создан не зодчим, а завхозом. Эстетику, какая бы скромная она ни была, изгнали. Обиженная и заплаканная, она ушла вместе с сиренью…»
Несколько лет она стояла без окон, без крыши… Большинство школ в центре Москвы упразднено. Казалось, что и здесь больше не зазвенит звонок. И все-таки она открылась снова, удержав свой неизменный номер.
«ШШП» (Шестьсот Шестьдесят Первая) все-таки потеряла этот номер в 2014 году, во время последних слияний и поглощений. Теперь это филиал школы «Покровский Квартал».
Головоломка имени Эфрона
Теперь вернемся к Георгию, сыну Цветаевой, и ответим на вопрос, который задали в начале статьи! Вот что Георгий Эфрон пишет сестре Ариадне (в лагерь) перед началом войны:
«В этом учебном году учился уже в 2-х школах – всё переезжали с места на место. Теперь живем на Покровском бульваре, в 15 минутах ходьбы до метро «Кировская». Учусь поблизости – в переулке. В школе ко мне относятся очень хорошо – я играю видную роль в классе. Имею успех у местных кокеток и с успехом острю».
Вот из другого письма Ариадне:
«потом нашли эту комнату на бульваре, я перешел в 326-ю школу, потом эту школу перевели в 335-ю школу, потом меня перевели в первую смену…»
А вот опять дневник – октябрь 1941-го, и эта запись ставит точку:
Возможно, поступлю в школу № 661 (335ая соединилась с ней), если примут.
История – веселая наука: складываешь такие паззлы! И вот что получилось у меня: «Мур» (так звала сына Цветаева) скорее всего, НЕ учился в школе №661 по адресу Покровка №10с5. Он занимался в двух других, соседних школах, и последнюю в начале войны объединили с 661-й, в которую Георгий Эфрон собирался поступить осенью 41-го. Момент был неудачный. Через неделю-другую юноша трясся в ташкентском эшелоне, в 1944-м – погиб на фронте.
…однако не исключено, что ошибаюсь – я. Сличайте!
Какие школы до войны носили номера 326 и 335, мне пока выяснить не удалось, номера школ – кромешный ад.
Причем здесь Антарктида?
И напоследок. Почему я назвал эту школу – «антарктической»? Это произошло в 1956-м, но почему-то не попало в мемуары. Школа дружила с полярниками, и когда они отправились на южный континент, чтоб основать внутриконтинентальную станцию, путешественников провожали пионеры из 661-й. Станцию назвали «Пионерская» и привезли туда знамя пионерской дружины.
Читайте также:
Каталог всех моих статей по рубрикам – в оглавлении.
Подписывайтесь на канал, чтобы не пропустить интересное!
#образование #школа #москва #история #советская школа #покровка #xx век #цветаева #воспоминания #ссср