Все имена в рассказе вымышлены, любые совпадения случайны
Андрей Николаевич, долгим, тоскливым взглядом провожал стремительно скользящую в летнем, прозрачном голубом небе, серебристую точку ракетоносца, с неумолимо исчезающим инверсионным следом, длиною в полнеба.
Затем, развернул коляску, и усиленно работая руками, покатил в сторону садовой беседки, низко опустив голову.
Посёлок лесозаготовителей находился в непосредственной близости от аэродрома, где базировались могучие красавцы ТУ-95, гордость Страны Советов, и грозное напоминание о последствиях, тем, у кого сильно «чешутся руки», и кто запамятовал уроки минувшей страшной войны.
Все поселковые мальчишки являли собой будущих космонавтов, капитанов дальнего плавания, и, конечно же, летчиков, но, непременно истребителей. Никто и не помышлял крутить «баранку» тяжелого лесовоза, или целыми днями жужжать в тайге пилой «Дружба», валя вековые деревья. И только Андрюша видел себя в кабине стратегического ракетоносца, и не просто пилотом, управляющим такой замечательной машиной. Он буквально грезил слиться воедино с этим сложным творением человеческого гения. Он непременно хотел быть бортинженером.
Наступали летние каникулы, и все пацаны враз забывали о штурвалах кораблей и самолётов. На первый план выходил сбор кедровых шишек, пахучих грибов, и ловля рыбы в чистой таёжной речке.
Только Андрюшка исчезал из поселка, и у края взлетно-посадочной полосы завороженно смотрел, как огромные серебряные птицы, натужно ревя моторами, уходят в небо на боевое дежурство, а потом, устало приседая на шасси, выпустив короткие хвосты синего дыма от горелой резины, возвращаются на родной аэродром. Валек и Жека, с недоумением смотрели на чудачество своего дружка. Как можно днями дышать керосиновой гарью, когда вокруг столько заманчивых и приятных летних забав. Например, втайне от отца, пошалить с ружьишком в тайге. Конечно, это чревато, от этого могла изрядно пострадать пятая точка, но игра стоила свеч. Можно было целыми днями кататься на лесовозе, к обоюдному удовольствию шоферов, могущих поболтать разве что, с медведями, во время недолгих перекуров, и их непоседливых пассажиров, которым иногда «подваливало» счастье, покрутить баранку «Урала» или КрАЗа». Только Андрюшка не желал видеть вокруг никого и ничего.
На базе давно приметили пацана, постоянно дежурившего у ВПП, и завороженно смотрящего на аэродромную суету. И вскоре, несмотря на многочисленные инструкции и уставы, Андрюшка стал своим человеком в сложном авиационном хозяйстве. Даже командир базы закрывал на это глаза. Нравился ему этот увлеченный до самозабвения, мальчишка. «Будущий командующий ВВС» - говорил про него генерал-лейтенант.
Мать постоянно ворчала на Андрея: – Сынка, ну, зачем тебе эти гремучие железяки? Учиться надо, «в люди выходить». Не век же сидеть в тайге, и как отец, распугивать пилой таёжную живность. А ты днями торчишь на этом окаянном ирадроме .
- Ты, мать, прекращай бурчать. Кабы не я, кто б стране древесину давал? А сына не трогай и мечту его не сглазь. Точно тебе говорю, знатным «летуном» станет, – возражал отец.
У Андрея стали появляться невесть откуда взявшиеся книги и брошюры по авиационной тематике. Долгими зимними вечерами, он мастерил модели самолетов из дефицитного плексигласа.
- Жека, а ты, когда вырастешь, кем станешь? – спросил своего дружка Андрей.
Тот немного помолчал, а потом по-стариковски мудро произнес: - А чего загадывать? Вырасту, видно будет.
Диалога не получилось. Андрей с жалостью покосился на друга, и сказал: – Каждому – своё.
Андрей Николаевич сидел в беседке, продолжая смотреть вслед исчезающему самолету. «Может быть за штурвалом сынок? Чистого неба вам, и мягкой посадки, родные», – мысленно пожелал им он, инвалид в коляске, некогда так же бороздивший пятый океан в кабине лучшего в мире ракетоносца. Воспоминания, одно за другим, всплывали в его голове, уводя в молодость, в безвозвратно ушедшее прошлое.
С серебряной медалью окончена школа. Скромный выпускной бал. Такие близкие, и уже ставшие какими-то незнакомыми, в одно мгновение повзрослевшие одноклассники. Алый рассвет на росистой поляне, у излучины таёжной реки, клятвы в вечной дружбе и признания в любви. Военкомат, и шумные проводы всем поселком в военное училище. Притихшие, просветленные лица родителей, и мама, со слезами на глазах, украдкой крестящая сына. Мечты начали сбываться. Трудные годы напряженной учебы, и вот он, заветный красный диплом. На предложение молодому, одаренному офицеру поступать в военную академию, Андрей ответил категорическим: «Нет». Всё, что дало мне училище, это хорошо усвоенная теория. Настоящие знания, и дорогу в жизнь, даст только небо!
- Что делают, стервецы! – послышался голос командира корабля по внутренней связи. – Не, ну ты глянь, сволочи! Старлей! Иди, полюбуйся на этих клоунов!
Андрей заглянул в кабину пилотов. По левому и правому борту, буквально в двадцати метрах, висели два натовских F-4. Пилоты истребителей склабились голливудскими улыбками, и один из них показывал большим пальцем руки «вниз».
– Командир огневых установок! К бою!
Шесть пушек угрожающе зашевелили стволами. Командир скрутил комбинацию из трех пальцев, отмерил левой рукой по локоть правую, традиционный русский жест, и показал его натовскому пилоту. Голливудская улыбка исчезла с лица пилота, кивнув головой, в ответ, продемонстрировав жест, означающий «ОК», и истребители резко отвалили в сторону.
– Вот так-то оно лучше, довольно проворчал командир.
Вспомнился Андрею Николаевичу эпизод, когда их звено, обнаружило эскадру седьмого флота США. Командир звена, подталкиваемый азартом, без приказа, и не предупредив начальство, пошел на безрассудный шаг. Звено снизилось до высоты в пятьсот метров, и выскочив из облаков, с ревом пронеслось над кораблями потенциального противника. Никто, ничего предпринять не успел. Случись такое в боевой обстановке, эскадра прекратила бы своё существование.
Поднялся чуть ли не международный скандал. Западная пресса захлебывалась злобными статейками: «Вероломно! Не предупредили!». Скандал по дипломатическим каналам удалось быстро замять. С довольными лицами, начальство долго «пропесочивало» командира за самоуправство. К концу «дружеской беседы», когда температура накала опустилась до нормы, командир спросил: «Товарищ командующий! А во время войны их тоже предупреждать надо?». На что большой начальник только махнул рукой, и сказал: «Иди уже, полковник. Достал ты всех. Свободен!»
Ясным, солнечным утром, в начале декабря, семьдесят пятого года, Андрея догнал дежурный по штабу:
- Капитан! Андрей! Стой! - Андрей обернулся.
-Крепись, Андрюха, отец твой трагически погиб. Телефонограмму получили. Иди, оформляй документы. Домой едешь.
Вчера вечером, к концу рабочего дня, выпившего по случаю усилившегося мороза, Андреева отца случайно придавила кроной спиленная сосна.
Андрей стоял у стеклянной стены аэропорта в ожидании посадки, и смотрел на видавший виды ИЛ-18, на котором ему предстояло лететь домой. «Да, не люкс» птичка», но хорошая. Надежная. Настоящий небесный трудяга. И движка четыре, как у нашей «ласточки», да куда ему с ней тягаться». Мысли снова вернули его к отцу: «Ну, как же так, батя? Ты же ещё молодой мужик, жить тебе, да жить. День рождения у тебя скоро, подарок тебе готовил, а ты…. Мама болеет. Как она теперь одна? Да, что это я? Разве ты теперь ответишь?»
Говорят, чудес не бывает. Бывают! Да ещё как бывают! Кто-то похлопывал Андрея по плечу:
– Очнись, капитан! Андрюха!
Андрей медленно повернул голову, возвращая сознание к действительности. Рядом с ним стоял мичман Военно-морского Флота СССР.
– Валька?! Ты откуда такой красавец? Вот, не ожидал! Здравствуй, дорогой дружище! Моряк, значит?
- Да, моряк. Как призвали во флот, так и остался на корабле. Прикипел душой. Понял – моё это. Учусь в кораблестроительном. Скоро лейтенанта присвоят.
- Поздновато в летёхах-то ходить!
- Лучше поздно, чем никогда. Теперь мне понятно, ради чего ты столько лет томился на керосиновом пару.
- Ну, молодчина! А здесь то, как оказался?
- Да в отпуск, домой лечу. Вот на этой самой «ступе». Боязно как-то.
- Эх ты! Герой, волк морской! Да чего же бояться? Туполевская техника! Домчит. Как ковер-самолет Хоттабыча!
- Ты, Андрюха, наверное, забыл, Хоттабычев ковер-то, прохудился! Да, ладно, хватит о плохом. Ты, я вижу, тоже домой, в отпуск?
- В некотором роде. Отец погиб. На похороны лечу.
- Да ты что?? Ну, прости, Андрей. Не знал.
- Да, ничего. Проехали. А где сейчас Жека? Не в курсе?
- Шоферит наш Жека в лесхозе. Женился. Степенный такой стал, важный! Ни на корабле не подплывешь, ни на бомбардировщике не подлетишь!
– Ничего, на пузыре с коньяком подплывем. Сдуется. – подыграл другу Андрей.
Их места в самолете оказались тоже рядом. Через кресло от них сидела молодая, симпатичная девушка лет двадцати.
- Познакомимся? – спросил Валентин .
- Да подожди ты, Казанова! Спешишь в свадебный хомут залезть? Взлетим, отстегнешь ремень, и иди, знакомься. Сейчас нельзя.
- Ну, лады. Позову тебя колокольчиком в моем хомуте работать.
На полных оборотах взвыли двигатели. Самолет мелко задрожал, потом сорвался с места, и быстро набирая скорость, помчался по взлетной полосе навстречу своей судьбе.
Продолжение здесь.
Уважаемые друзья канала и читатели, которые не подписались на канал!
ЛАЙКИ , очень, важный момент для рассказа и канала!! Иначе рассказ написан в "стол". Таковы правила Дзена. Буду всем благодарна за отметку " мне нравится".
Благодарю Вас за то, что читаете рассказы и комментируете.
Канал "Стэфановна" существует только благодаря Вам, и предлагает Вашему вниманию жизненные истории: