Третье обстоятельство, определившее этот успех, я вижу в провозглашенном Петром принципе «Знатность по годности считать».
Здесь необходимо сделать кое-какие пояснения. Схематично народ России допетровского времени можно разделить (если не считать духовенства) на два основных сословия: служилое и податное. К служилому сословию относились всякого рода бояре, дьяки, дворяне, стряпчие, стольники, подьячие и т.д., несущие гражданскую и военную службу постоянно или призываемые на неё на время. За службу они получали жалование, но основной формой вознаграждения была передача им в собственность или пользование деревень с крепостными крестьянами. Податное сословие, – крестьяне, ремесленники, купцы, – обеспечивали служилых. Сословия были замкнутыми, и допетровская Московия была государством, где карьерные возможности человека определялись, как правило, его происхождением. Сыновья князей Голицыных, Шереметевых или Вяземских уже по факту своего рождения считались способными руководить ближними или дальними городами и провинциями и командовать полками, а сын какого-нибудь небогатого помещика из вятского медвежьего угла – лишь тремя ратниками из своей деревушки. Купеческий сын становился купцом, сын рядового стрельца – рядовым стрельцом. О крестьянах и иных «худородных» и говорить не приходится, им путь на государственную службу и к высоким чинам был заказан. При Петре I всё изменилось.
Об Александре Даниловиче Меншикове, сыне дворцового конюха, ставшем генералиссимусом и князем Священной Римской империи, я уже писал. Но его карьера для петровской эпохи исключительна лишь высотой положения, которой ему удалось достигнуть. В остальном же она достаточно типична для «птенцов гнезда петрова».
Вот, к примеру, Федосей Скляев. Тоже сын конюха. Крутить бы ему хвосты кобылам до самой смерти, да убирать за ними навоз. Но он тоже, как и Меншиков, оказался в числе первых преображенцев, строил корабли на Переяславском озере и на Воронежской верфи. Учился в Голландии, Англии и Венеции. Сражался под Азовом и Полтавой. Конструировал и строил корабли на Балтике. Умер Скляев, имея чин капитан-командора (в переводе на наше время – адмиралом).
Таких примеров можно привести десятки, но я опять перейду от частного к общему. В феврале 1722 года указом Петра Алексеевича был утвержден и введен в действие Табель о рангах. Отныне все военные (военно-морские), гражданские и придворные чины были приведены в единую систему, при этом по достижении определенных чинов офицер или чиновник, – выходец из податного сословия, – получал сначала личное, а затем и потомственное дворянство. Но Табель не вводил в действие этот порядок, он лишь узаконил и привел к единой системе уже сложившуюся за годы царствования Петра практику. И планка потомственного дворянства была расположена в петровской Табели достаточно низко. При этом поступление «худородных» на военную службу почти не ограничивалось (по всем губерниям постоянно шли не только рекрутские наборы, но и вербовка в полки всех желающих). Вместе с тем даже представители благородных фамилий обязаны были начинать службу рядовыми и лишь по выслуге лет или досрочно за заслуги производились в офицерские чины. По подсчетам специалистов к моменту смерти Петра около 20% офицерского корпуса русских вооруженных сил составляли дворяне в первом поколении, выходцы из «подлых» сословий.
…Последующие российские императоры, не изменяя принципиально Табель о рангах, который действовал до самой революции, постоянно поднимали планку потомственного дворянства. Но по утверждению знаменитого графа Игнатьева, автора книги «Пятьдесят лет в строю», даже при Николае II простолюдину выслужить потомственное дворянство было вполне возможно…
Итак, Петр I дал людям возможность, потрудившись на благо Отечества, добиться лучшего будущего для себя и своих детей. Мотив был весьма силен, и десятки тысяч людей попытались, а тысячи смогли воспользоваться предоставленной им возможностью, словами классика «зубами вырвав у судьбы белый офицерский шарф».
