Сегодняшняя статья о знаменитом в России ученом-географе, создателе «советской районной школы» как направления экономической географии, академике АН СССР – Николае Николаевиче Баранском.
Нас же интересует не его научная деятельность, а период его жизни связанный с Читой и Забайкальем.
Революционная деятельность Н. Н. Баранского тесно связана с Забайкальем. Он вел работу в Верхнеудинске (ныне Улан-Удэ), Хилке ив других крупных населенных пунктах по линии Забайкальской железной дороги. Пять раз ему довелось побывать в Чите, которую он называл «любимой». И каждый его приезд сюда вносил свежую струю в революционное движение, укреплял местную организацию РСДРП.
В качестве члена Союзного Комитета Сибирского социал-демократического союза Н. Н. Баранский посещал Читу в 1904 (дважды), 1905, 1906 и 1907 годах. В пятый и последний раз он приехал в столицу Забайкалья в марте 1907 года.
Читинская организация РСДРП после поражения первой русской революции переживала кризис. Большинство видных революционеров уехало из Читы. В организации преобладали представители интеллигенции, которые далеко не все стояли твердо на ленинских позициях.
Партийная работа главным образом велась в пропагандистских кружках среди железнодорожных рабочих и солдат, расквартированных в Антипихе и Песчанке.
Приехав в Читу, Н. Н. Баранский сразу же включился в революционную работу, принимал он участи“ и в солдатских митингах, которые с каждым разом собирали все больше и больше людей.
К этому периоду и относится «Дело начальника Читинской тюрьмы о подсудимом арестанте Николае Баранском», недавно обнаруженное нами в архиве. Оно начато, как указано на обложке, 3 мая 1907 года. Именно в этот день и был арестован Н. Н. Баранский. Это произошло в доме Хаи Борисовны Бронштейн. Баранский был задержан по подозрению в пособничестве к побегу из тюрьмы одной революционерки. Однако, скорее всего это был повод. Как считал сам Николай Николаевич впоследствии, он был арестован по доносу провокатора Успенского.
Накануне ареста у Баранского состоялся с Успенским «психологический» разговор. Успенский был очень умным, хорошо образованным человеком, выступал в качестве редактора ряда читинских газет, прекрасно знал Забайкалье, интересно писал. Мысль о том, что Успенский провокатор (это точно было установлено после Октября 1917 года, когда документы царской охранки попали в руки большевиков.
Баранский вспоминал:
«Мой арест на следующий же день, конечно, не был случайным совпадением».
Вместе с Николаем Баранским были арестованы ночевавший у него читинский рабочий Артемий Тюнис и журналист Исаак Гольдберг, который пришёл в дом во время обыска.
Тюнис скрывался от призыва на военную службу и жил по подложному паспорту на имя дворянина Курской губернии Григория Константиновича Бороздина. Гольдберг также имел фальшивые документы и предъявил удостоверение на имя Исаака Моисеевича Бланкова, сотрудника газеты «Голос Забайкалья».
Все трое были препровождены в Читинскую тюрьму.
Жандармский ротмистр Покровский чувствовал, что в лице Баранского он имеет дело с опытным революционером (к тому же он был наверняка информирован Успенским), но доказать вину Н. Н. Баранского оказалось делом не простым.
В Читинском комитете РСДРП почти в одно и то же время работали три Николая Николаевича Баранский - Николай Большой, Суслов - Николай Маленький и Кудрин - Николай Розовый.
Когда Н. Н. Баранский оказался в руках жандармов, он вскоре понял, что его путают с Н. Н. Сусловым, который уже давно благополучно уехал из Читы. Он решил воспользоваться этим.
На одном из допросов Покровский обвинил Николая Николаевича в том, что он является лидером читинских революционеров и что он часто выступал на рабочих и солдатских митингах.
На это Баранский ответил:
«Если вы меня считаете за того Николая Николаевича, который здесь революцию делал, так я вам могу документально доказать, что я не тот Николай Николаевич».
Он попросил позвонить в полицию и спросить, давала ли она ему весной 1906 года разрешение на выезд из Читы. Там подтвердили, что давали.
- «Ну, как же, спрашивается, тот Николай Николаевич, известный в Чите всем и каждому, мог явиться в полицию и как ему могли выдать разрешение на выезд?» - Задал он вопрос следователю, на что не получил вразумительного ответа.
Покровский тянул следствие, надеялся найти улики против Баранского, но так и не смог этого сделать. В конце концов, он вынужден был его освободить.
О пребывании Н. Н. Баранского в Читинской тюрьме известно немногое.
О некоторых подробностях пребывания Н. Н. Баранского в Читинской тюрьме свидетельствуют архивные документы.
Например: «Постановление от 3 мая 1907 года об аресте Н. Н. Баранского и препровождении его в тюрьму».
В конце постановления об аресте написано: «Настоящее постановление мне объявлено: Николай Баранский».
На оборотной стороне листа дается описание внешности арестованного:
«Лет 26, рост 2 аршина, 8 вершков, глаза - серые, волосы - русые, особых примет нет».
В другом документе, в копии отношения военного губернатора Забайкальской области начальнику Читинской тюрьмы, 5 мая 1907 года, №. 300 - говорится, что «срок содержания под стражей Исааку Моисеевичу Бланкову, Григорию Константиновичу Бороздину и Николаю Николаевичу Баранскому устанавливается до одного месяца, то есть по 3 июня 1907 года».
В ходе следствия жандармам удалось установить, что И. М. Бланков - это И. Гольдберг, а Г. К. Бороздин на самом деле А. Тюнис.
Также известно что во время пребывания под стражей Баронскому оказывалась зубоврачебная помощь.
23 января 1908 года Баранского освободили из тюрьмы. Через несколько дней Николай Николаевич был уже в Иркутске. Но там его ждала новая неожиданность. Постановлением иркутского генерал-губернатора от 28 января 1908 года ему было запрещено жить в местностях Иркутского генерал-губернаторства и он был выслан в Уфу, где в то время проживала его мать.
Подписывайтечь на канал, ставьте лайки, делитесь в социальных сетях.
