Часть 14
Он и Она
– Как же я безумно-безумно скучала, милый, – с томлением шептала Анна, положив голову на плечо Дмитрия, иногда приподнимаясь, чтобы вновь и вновь целовать любимые щёки, подбородок, лоб. – Я не видела тебя вечность. Я боялась, что ты забудешь меня за это время.
– Маленькая моя, глупая девочка, это я боялся, что ты забудешь меня. Мне тоже казалось, что мы расстались на целую вечность, – мужчина тихо шептал ласковые слова, прижимая к себе девушку. Иногда его объятия становились такими крепкими, что ей начинало казаться, он хочет почувствовать, как она растворяется в нём.
– Бедный дождь, он как будто сошёл с ума, всё льёт и льёт, – промолвила Анна, когда Дмитрий перестал обниматься и лежал возле неё, не двигаясь, будто прислушивался к чему-то.
– Совсем скоро осень. У меня предчувствие, что закончится лето, и вместе с ним уйдёт в небытие наша маленькая жизнь, – глухим голосом отозвался мужчина, словно застыв в одной позе.
Да, в душу заползает безжалостная осень, совсем недавно об этом же думала и Анна.
– Когда Николай должен прийти? – спросила девушка, чтобы отвлечься на что-то другое и забыть про свои тревожные мысли, которые уже подёрнулись серой дымкой.
– Уже скоро, через пару часов. Ты подготовила для него рукопись?
– Конечно, подготовила, – рассеянно ответила Анна, задумчиво постучав пальцем себе по лбу. Если она продолжит думать о неизбежности, которая даже не имела объяснения, то точно сойдёт с ума. Дмитрий казался ей подарком, преподнесённым ей на короткое мгновение, а срок их любви истёк вместе с дописанной до конца рукописью. Об этом даже страшно было думать.
Но вот откуда это озарение пришло к ней? Почему она вдруг стала ясно осознавать кратковременность их любви? Анна никогда не замечала у себя способностей к мистическим предсказаниям. А тут вдруг они открылись именно тогда, когда девушка поняла, что счастлива, по-настоящему, может быть, впервые в жизни.
– Спасибо, родная! – обнял её Дмитрий в знак благодарности, выводя Анну из задумчивости.
Девушка вздрогнула и вгляделась в лицо мужчины. Как же быстро он смог стать таким родным и близким, как прочно он занял место в её душе и жизни. Даже подумать страшно, что она может потерять его!
– Я для тебя всё готова сделать, так что не благодари, не за что, – она рассмеялась и поцеловала его долгим нежным поцелуем. За что Дмитрий ответил ей тем же. – Рукопись я оставила в прихожей, – она сделала паузу. – Ты не будешь против, если я с Марго в кафе посижу пару часов? Пока вы с Николаем будете улаживать все дела.
– Конечно, нет, Анечка, – мужчина покачал головой, ласково улыбаясь. — Я только буду рад, если ты отвлечешься, и не будешь тут скучать с нами.
Последующие пару часов, как окажется позже, Анна запомнила до мелочей, до капелек, до всех запахов и мгновений. Они стали чем-то похожи на щемяще-трогательный конец грустного фильма. Вроде бы человек смотрим его и знает, что печальный финал совсем скоро, поэтому старается вобрать в себя мысли и чувства экранного действа. Анна прочувствует это позже, поймёт, что зря она покинула этот необходимый, как воздух, «кинозал», на два часа. А сейчас она тихо шепнула любимому:
– Я буду скучать, пока!
Дмитрий
Пьянящий восторг от наличия счастья, которое, казалось, можно было ощутить на физическом уровне, заполнил Дмитрия в этот самый день. Сущность его искреннего триумфа была ординарна он, наконец-то, обрёл то, чего ему недоставало за эти 20 восемь лет жизни. Но даже это было совсем не зрение.
Рядом была возлюбленная дама, родные люди, и совершенно быстро обязана была реализоваться его мечта издание рукописи. Этих 3-х сочиняющих с лихвой хватало на то, чтоб понять, слепота безусловно не навредила ему стать на сто процентов счастливым.
Он нечто напевал, поглаживая черт те какую поверхности папки, в какой лежала рукопись его многострадальной книжки. Она, окончательно, добивалась доработки, но разве так главны несколько месяцев ожидания, когда практически свершилось то, о чём грезил всю жизнь?
Да, я быстро буду, вышедший из ванной комнаты Николай плотнее придавил телефон плечом к уху, на ходу застёгивая пуговицы рубахи. Дмитрий невольно перевёл взор на источник звука. Да, я потороплюсь.
Николай присел рядом с Дмитрием около стола и вытащил из кейса блокнот.
Стоит отметить, что у нас по срокам? Вроде всё идёт, как мы и договаривались. Пару-тройку недель на корректуру и редактуру. Телефон при для себя держи, корректор обычно посылает правки почтовым отправлением, но для тебя будет звонить.
Дмитрий сообразно кивнул.
Обложка практически готова, продолжил Николай, делая пометки в блокноте, и уж с типографией я договорюсь после редактуры.
Примечательно, обрадовался Дмитрий, поднялся с места, направляясь в сторону кухни, за приготовленной для Николая подходящей денежной суммой. На данный момент принесу предоплату.
Николай упаковал в кейс рабочую папку с рукописью, вышел в коридор. Подошедший Дмитрий протянул ему конверт с средствами, и на секунду замешкался. Нечто не отпускало его, но некогда было с этим разбираться, по этой причине колебание пропало также прытко, также как появилось.
Анна пусть в редакцию заедет, когда ей комфортно будет, отберёт контракт, деловым тоном сказал Николай, а позже улыбнулся создателю, отвечая на рукопожатие. Всё будет отлично, друге. Я чуток позднее позвоню, как пройдусь по рукописи, на данный момент коллеги неистовствуют, я им нужен в редакции.
Всё превосходно! Буду ожидать, Дмитрий постарался улыбнуться, сопровождая гостя. Созвонимся!
Но как дверь захлопнулась за Николаем, Дмитрий моментально нахмурился, обхватывая лоб ладонями. Нет, он не пробовал нечто вспомнить. Против, он желал избавиться от картинок в памяти, которые вдруг залетали, как раздражающие мухи. Мужик решил считать, но сбился, отправился за мобильным. Позвонить Анне хотелось так сильно, что не сиделось на месте. Но делать этого не надо: пусть его девчонка отдохнёт с подругой. Иногда ему начинало казаться, что его слишком много в её жизни.
Потом он возвратился в кабинет, в своё любимое старинное кресло, и попробовал сосредоточиться на одной из вымышленных им галактик. Ему всегда подсобляло это, отвлекало от дурных идей, но на данный момент по какой причине-то отмахнуться от колебаний не вышло. Мемуары прибывали сами по себе, и совладать с этим было тяжело. Ольга имя до сего времени всплывает в его памяти. Это всегда приключалось спонтанно, и разъяснения привязанности к этому имени Дмитрий отыскать не мог. Сжав руки в кулаки, стоит отметить, что побелели костяшки пальцев, мужик принялся отсчитывать время, оставшееся до возвращения Анны. Он твёрдо веровал, что только она изгонит эти досадные мемуары из глубины души.
Но вот настенные часы пробили восемь. Дмитрий непроизвольно перевёл взгляд на стену, где они висели. Он всё продолжал сидеть, вдыхая сквозь открытое окно свежий запах пока ещё летнего дождя. Раздавшийся телефонный звонок резко разорвал тишину, и мужчина застыл на месте, предчувствуя непоправимое, не в силах ответить на тревожный вызов. Время ожидания Анны слилось в одну точку, вдруг начавшуюся растягиваться до небывалых размеров. Но надоедливый телефон, не переставая, звонил и звонил. Тогда Дмитрий с каким-то необъяснимым остервенением нажал на вызов и рявкнул в трубку:
– Вас слушают, говорите!
Предчувствия не обманули его, случилось страшное. Вероятно, каждый замечал, что какая-то мелочь, не заслуживающая внимания, вдруг в определённый момент становится значимым, важнейшим катализатором в цепи последующих событий. Философы называют стечение таких обстоятельств перстом судьбы.
– Мить, что же ты не сказал, что твоя рукопись будет в стихах? – удивлённо спросил Николай. – Я сейчас читаю её и удивляюсь. Мне казалось, что это будет что-то вроде философского размышления.
Сердце Дмитрия забилось в тревожном предчувствии. Вдруг вспомнилось, что такое уже случилось с ним давно, в прошлой жизни. Ольга так же подставила его, когда пыталась подписать липовые документы на квартиру, воспользовавшись его слепотой.
– Конечно, стихи роскошные, тоже вроде с философским уклоном. Мы их можем позже издать отдельной книгой. Но я ждал от тебя совсем другую вещь…
Дмитрий не мог уже слушать дальше и отбросил телефон в сторону. Он осознал, что не может здесь находиться ни одной минуты, в этой квартире, всё ещё помнящей её духи. Безумно захотелось броситься на воздух, плакать и, подставляя лицо дождю, смывать слёзы отчаяния дождевыми струйками. Дмитрий выбежал из квартиры, как был: в легкой рубашке и джинсах, не накинув даже куртку, забыв спасительную трость. Он зашагал в каком-то неизвестном направлении, зажав телефон одной рукой, а второй – вытирая мокрое лицо. Сильные потоки ливня тут же намочили его насквозь, и ему захотелось кричать, что есть силы, в эту серую пелену дождя.