Глава 3 посвящена двум темам, тесно связанным между собой: обуздание своего языка (метонимия: язык в значении «речь», срав. «слово» в ст. 2) и понятие истинной мудрости. Эти две темы рассматриваются в контексте учителя; первая часть касается его ответственности и контроля над тем, что он говорит (3:1–12), а вторая — мудрости учителя (3:13–18). То, что стихи 1–12 следует толковать именно в этом ключе, не подлежит сомнению. Однако второй вывод следует из контекста. Судя по всему, определение «мудр и разумен» из ст. 13 также относится к учителю. В качестве аргументации смотрите комментарий к ст. 13. В Пр. 31:26 мудрость и речь связаны друг с другом: «Уста свои открывает с мудростью, и кроткое наставление на языке её». Иаков требует, чтобы христианин позволил Христову евангелию править в нём.
В 3:1–12 Иаков возвращается к теме, поднятой в 1:19, 26: «Будь скор на слышание, медлен на слова». В каком-то смысле 1:19–27 развивает понятие правильного слышания; в настоящем отрывке происходит дальнейшее раскрытие темы правильного отношения к речи. В 1:26 недостаточный контроль над своим языком приводится как доказательство отсутствия практического благочестия, в результате чего всё благочестие оказывается тщетным или пустым. Теперь эта тема рассматривается шире. Также не исключено (с учётом призыва быть последовательными в ст. 9), что тема правильного использования языка связана с темой последовательности в вере (лицеприятие) и проявления веры (вера и дела). Контроль над собой и кроткая мудрость являются показателями чистого благочестия или одними из дел христианина для достижения оправдания. Как сказал бы Павел, это часть совершения своего спасения послушными детьми Божиими (Фил. 2:12, 15).
«Братья мои! Не многие делайтесь учителями, зная, что мы подвергнемся большему осуждению, ибо все мы много согрешаем. Кто не согрешает в слове, тот человек совершенный, могущий обуздать и всё тело. Вот мы влагаем удила в рот коням, чтобы они повиновались нам, и управляем всем телом их. Вот и корабли, как ни велики они и как ни сильными ветрами носятся, небольшим рулём направляются, куда хочет кормчий; так и язык — небольшой член, но много делает. Посмотри, небольшой огонь как много вещества зажигает! И язык — огонь, прикраса неправды; язык в таком положении находится между членами нашими, что оскверняет всё тело и воспаляет круг жизни (или ход жизни), будучи сам воспаляем от геенны. Ибо всякое естество зверей и птиц, пресмыкающихся и морских животных укрощается и укрощено естеством человеческим, а язык укротить никто из людей не может: это — неудержимое зло; он исполнен смертоносного яда. Им благословляем Бога и Отца и им проклинаем людей, сотворённых по подобию Божьему. Из тех же уст исходит благословение и проклятие; не должно, братья мои, так быть. Течёт ли из одного отверстия источника сладкая и горькая вода? Не может, братья мои, смоковница приносить маслины или виноградная лоза — смоквы. Также и один источник не может изливать солёную и сладкую воду» (Иак. 3:1-12).
Стих 1. Упомянутых здесь учителей следует рассматривать в контексте иудейской раввинской традиции. Учитель здесь равнозначен «равви». Раввинами были учителя местной синагоги. Их также называли «законниками» и «книжниками». Документы того времени свидетельствуют, что эта должность считалась почётной и престижной. Иисус критиковал тех, кто любили, «чтобы люди звали их: “Учитель! Учитель!”» (Мф. 23:7, 8). Вероятно, эта критика была вызвана тем обстоятельством, что к этой должности обычно стремились, чтобы властвовать над людьми. Иисус рассматривал выдвинутое против Него обвинение в том, что Он действует заодно с веельзевулом, как попытку настроить народ против Него, и, следовательно, как неправедное использование языка. Он сказал: «От слов своих оправдаешься и от слов своих осудишься» (Мф. 12:37).
К Иисусу часто обращались, называя Его равви или учителем: Мк. 9:5; 11:21; 14:45; Ин. 1:38; 3:2; 4:31; 6:25. В церкви на должность учителя назначали, исходя из способности к научению (Тит. 2:3, 4), а не по указке руководителей. Об учителях можно прочитать в 1 Кор. 12:28; Деян. 13:1; и Еф. 4:11. Особенно информативным в этом отношении является 1 Кор. 14:26–40. Научение других (ст. 26), наряду с применением духовных даров, судя по всему, считалось особой честью для тех, кто хотели обратиться с назиданием. Автор послания к евреям настаивает, что всем ученикам, судя по времени, «надлежало быть учителями» (Евр. 5:12). Хотя женщинам запрещалось учить в собрании (1 Кор. 14:34; 1 Тим. 2:12), для них были предусмотрены другие обстоятельства, когда они могли учить (1 Кор. 11:5; Тит. 2:3–5). Учителя отличались от пророков тем, что последние были вдохновлёнными учителями.
Несмотря на многочисленные призывы в Новом Завете к научению других, в данном отрывке запрет на то, чтобы многие делались учителями, обусловлен не избытком учителей или попыткой сдержать рвение учителей. Иаков предостерегает от опасности, вытекающей из ответственности за научение других, особенно с учётом непоследовательности и непорядочности (ст. 13–18), которые иногда возникают при злоупотреблении своим положением. Все учителя, к которым причисляет себя и Иаков, несут тяжёлое бремя ответственности за то, как они распоряжаются своим влиянием и властью, побуждая людей либо к добру, либо ко злу, и таким образом определяя их судьбу в вечности. По сути, Иаков говорит им: «Обращаюсь ко многим: не становитесь учителями, если вы не уверены в том, что можете контролировать свою речь, что ваше учительское служение принесёт мирный плод и что вы готовы взять на себя ответственность за то, что делаете».
Слово, переведённое здесь как «осуждение», может иметь как положительную, так и отрицательную коннотацию, и в данном случае используется в ином смысле, чем в Мк. 12:40. Здесь оно, скорее всего, означает порицание за плохую работу, как, например, в Рим. 13:2 или 1 Кор. 11:29. Конечно же, не исключено, что в названных отрывках это порицание подразумевает и какое-то наказание. Таким образом, этот стих может означать, что провинившийся учитель может быть осуждён в день последнего суда за то, что не жил в соответствии со своим учением. Тот, кто знает, как правильно, но не поступает так, будет осуждён более сурово (Лк. 12:47, 48). Тот, кто занимает должность учителя, обязан знать волю своего Господина. Поэтому учитель должен быть готов к большему порицанию и наказанию, если не исполняет свои обязанности. Учитель должен не только возвещать Божью волю, но и возвещать её богоугодным образом (1 Пет. 4:11). В зависимости от того, насколько хорошо он это делает, он будет и судим.
Стих 2. Иаков говорит, что мы все виновны во многих проступках и преступлениях: «мы все согрешаем» — буквально: «мы все претыкаемся во многом» (см. 2:10; 2 Пет. 1:10; Иуд. 24). То, что все люди грешат, является практически аксиомой в Писании. Это одна из общепринятых истин. «Все согрешили и лишены славы Божией» (Рим. 3:23). «Если говорим, что не имеем греха, — обманываем самих себя, и истины нет в нас» (1 Ин. 1:8). Не бывает безупречных людей. Смысл слов Иакова в том, что поскольку это так, мы должны избегать (разумеется, руководствуясь самыми благородными мотивами) того, что влечёт самую большую ответственность и самое большое искушение к греху.
Из всех грехов, самыми распространёнными и сложными для обуздания, являются грехи языка. Вероятно, в последующих стихах Иакова мы имеем дело с гиперболой (преувеличением), подобно тому, как Павел называл любовь к деньгам «корнем всех зол» (1 Тим. 6:10). Если бы нашёлся такой человек, который ни разу не согрешил в слове (то есть, в своей речи), он бы действительно был выдающимся. Либо при обучении других, либо в злых, либо в пустых речах все люди грешат.
В комментариях к Иак. 1:4 объяснялось, что слово «совершенный» означает «соответствующий своему предназначению, полный, не имеющий недостатка». В контексте этики оно означает «зрелая», «взрослая», «сформированная» личность. В более узком смысле оно означает тот тип личности, в который пытается преобразовать нас Бог, чтобы мы уподобились Христу. Это не обязательно означает безгрешного человека, но учитывая сказанное Иаковом о сложности данного вызова, скорее подразумевает максимально возможное приближение к этому состоянию. Иными словами, человек, который справился с такой сложнейшей задачей, несомненно, справится и с менее сложными. Таким образом, тот, кто не грешит в слове, представляет собой христианина, который угоден Богу.
Фраза «могущий обуздать и всё тело» фактически в более экспрессивной форме повторяет изложенный выше принцип. Поскольку такой человек сумел укротить то, что по словам Иакова, является самым необузданным членом, он, конечно же, сможет подчинить себе и все остальные члены своего тела, включая глаза, руки, желудок. Глагол обуздать предвосхищает иллюстрацию обуздания коней в следующем стихе. В Мф. 5:29 также говорится об одном органе, который враждует со всем телом.
Стих 3. Этот стих представляет собой простую иллюстрацию. Подобно тому как человек управляет конём, контролируя его удилами, сдерживающими его рот, так и мы, контролируя свою речь, можем управлять всем своим телом.
Стих 4. Слово, переведённое здесь как «вот», служит для придания повествованию живости, и чтобы обратить внимание читателя на что-то. Иаков использует его шесть раз: 3:4, 5; 5:4, 7, 9, 11 (Речь идёт о греческом тексте. В переводе Синодальной Библии «вот» стоит и в 3:3). Наречие «также», переведённое в Синодальной Библии как союз «и», призвано обратить наше внимание на второй пример: «И помимо коней, давайте взглянем на корабли». Корабли были обычным явлением в мире Средиземноморья. Они действительно были так велики, что могли перевозить много людей (Деян. 27:37), но куда большими они были по отношению к малому рулю.
Выражение «сильные ветра» вызывает в нашей памяти бурю, в которую попал Иисус (Мф. 14:24) или Павел, переживший кораблекрушение в Средиземном море из-за сильного шторма (Деян. 27—28). Морские ветры могут быть очень сильными и разрушительными, и всё же даже во время стихии корабль подчиняется небольшому орудию.
В характерной для Иакова манере глагол «направляются» повторяет глагол из ст. 3, в версии Синодального Перевода с другим префиксом. Даже при неблагоприятном ветре корабль может двигаться в нужном направлении благодаря парусам и рулю (используя так называемый «галс»). Руль представлял собой нечто вроде направляющего весла. Он находился сзади на корме либо в специальном отверстии.
Слово, переведённое как «хочет», означает «желание», «намерение», «побуждение». Кормчий, по своей воле поворачивает руль, направляя корабль в нужною ему сторону. В этом стихе слово, переведённое как «кормчий», является причастием «направляющий прямо», а не техническим термином равносильным современному «штурман» или устарелому «кормчий». Тот, кто держит в своих руках руль, может поворачивать корабль, то есть управлять им.
Стих 5. Слово «язык» в этом стихе означает человеческий орган, один из наименьших в теле человека, однако используется метонимично, то есть в значении того, что он делает: язык вместо производимая им речь. Этот язык так же мал, как и руль корабля; но подобно тому, как руль определяет курс большого корабля, так и язык может повлиять на весь курс жизни и судьбу человека.
Вред, который может нанести этот малый орган, настолько велик, что он много делает или «хвастается» (Международное Библейское Общество) своей силой и влиянием. Язык может сказать всему телу: «Я решаю за всех вас. Считайтесь с моей силой». Иаков показывает, что, к сожалению, подобное хвастовство не является пустыми словами. Сравните этот пример персонификации, когда один член тела (как язык в нашем случае) представлен в виде личности, которая управляет всем телом, с Мф. 5:29, 30; 15:19; 1 Ин. 2:16.
Следующая фраза на греческом представляет игру слов: «Какого размера огонь и какого размера лес, который он поглощает!» Мы все знаем, что небольшого костра достаточно, чтобы уничтожить большие объекты. В нашем воображении возникает картина маленькой спички, искры, сигаретного окурка, вызвавшие пожар, уничтоживший целый лес или миллионы гектаров полей. Этот образ искры, вызывающей буйное пламя, часто использовался в Ветхом Завете и классической литературе: Ис. 9:18; 10:16–18; Зах. 12:6; Пс. 82:15. Небольшие вещи часто имеют огромную силу. Так, неосторожное слово может разрушить мир в целой церкви. Сравните с образом церкви, съедающей саму себя, у Павла (Гал. 5:15).
Стих 6. Мнения редакторов греческих текстов и переводчиков относительно порядка слов в этом стихе несколько расходятся. Несмотря на синтаксическую организацию этого стиха, язык уподобляется огню и прикрасе неправды или «неправедности» («место обитания неправедности»; Международное Библейское Общество, «самое большое зло»; Современный Перевод).
Как небольшой огонь сжигает целый лес, так и язык является огнём (на наш взгляд, мы имеем дело с метафорой, а не сравнением «похожий на огонь»). Язык может полностью разрушить всё тело, как огонь может сжечь дотла лес.
Выражение «прикраса неправды» по-гречески дословно звучит как «место заключения неправедности» (срав. «место обитания неправедности» в Международном Библейском Обществе). Подобно тому как мы говорим: «В этих словах заключена мудрость», так и это выражение подразумевает обобщающий итог, сконцентрированный потенциал. Таким образом, Иаков говорит, что язык — это средоточие всей неправедности мира. Это выражение звучит утвердительно (даже гиперболично или нарочито преувеличено), чтобы показать, что язык сам по себе — это вселенная зла. Он озвучивает всякое злобное чувство и произносит всякую греховную мысль; он приводит в движение или придаёт законченный вид всякому греховному действию. Никакое зло не происходит без него. Как уже отмечалось, это описание можно сравнить с тем, как Павел описывает сребролюбие или любовь к деньгам (1 Тим. 6:10). Оба примера следует понимать как гиперболы. Иаков и Павел не противоречат друг другу. Грех, с которым борется каждый из них, является настолько сильным источником зла, что ему отводится целая история.
Глагол «находится» в контексте места языка «между членами нашими», подразумевает как он «сделан», чем «становится» или как «устроен». Сравните с Иак. 4:4: «Кто хочет быть другом миру, тот становится (делается) врагом Богу» и 2 Пет. 1:8. Таким образом, язык сделан или утроен так, чтобы быть средоточием неправедности среди наших членов, способным производить всевозможные грехи.
Этот один орган может осквернить всё тело. Глагол, переведённый как «оскверняет», встречается только здесь и в Иуд. 23 (в греческом тексте). Обычно огонь не ассоциируют с осквернением или загрязнением; судя по всему, мы имеем здесь дело со смешанной метафорой. Иаков хочет сказать, что как огонь может разрушить что-то целое, так и язык может осквернить целое, воспламеняя всё тело и побуждая его ко греху.
Все эти значения и смыслы содержатся в описательных причастных оборотах в греческом языке: «огонь, обитель неправедности, оскверняющий всё тело, воспламеняющий… и воспаляемый сам». В переводе сложно отразить яркость и выразительность оригинального текста. Нередко можно услышать, что Иаков был внимательным наблюдателем природных явлений.
Выражение «круг жизни» является довольно сложным; такое впечатление, что оно означает «весь курс жизни»: «Весь курс или круг жизни воспламеняется огнём». Иными словами, зло распространяется от языка, как огонь, ко всем остальным членам тела, определяя аппетиты и страсти человеческой натуры или жизни. Согласно Ленски (Lenski), мы все являемся частью цикла существования, мы не живём изолированной жизнью, но влияем друг на друга своими словами или делами. Поэтому язык одного человека может зажечь пламя (например, сплетни, ложь, оскорбления), которое охватит своей разрушительной силой других, подобно тому, как огонь с одного горящего дома перекидывается на другие дома, пока не выгорит весь город. (Это толкование созвучно интерпретации Майора, который считает, что эта фраза означает «настраивать одного человека против другого, один класс против другого, один народ против другого и т.д., пока не будет охвачено всё существующее в целом»). С ними согласны и некоторые другие.
Сложность толкования обусловлена тем, что Иаков использует многозначные слова. Слово, переведённое как «жизнь», может также означать «рождение» или «происхождение» (Лк. 1:14) или «существование», как в Иак. 1:23. Второе слово может иметь разные ударения в греческом и соответственно разные значения, начиная от «колесо», «курс», «цикл», и заканчивая «путь» или «дорога». Оно встречается в орфических мистериях в значении «круг происхождения человека», то есть, что люди переживают постоянное, повторяющееся перевоплощение, представляющее собой череду обновлений мира. Разумеется, крайне сомнительно, чтобы Иаков вкладывал в это выражение подобный смысл. Вероятнее всего, он говорит о ходе жизни отдельного человека в целом, или ходе жизни его окружения, или жизненном цикле своих собственных членов. Так или иначе, он говорит о том, что всё, что окружает человека, связано с его языком.
Описанный им огонь может иметь только один источник происхождения, а именно геенну огненную. Геенна является образным словом в значении ада. Только огонь, подобный огню серного озера, второй смерти, может зажечь разрушительное пламя языка. Сравните с Иак. 3:15, где мудрость, вызывающая распри, названа «бесовской», или со словами Павла в 1 Тим. 4:1, где он называет учение лжеучителей «бесовским». Иисус указывает на злое сердце как на источник злых мыслей и слов (Мф. 15:19). Иаков показывает, что злое сердце воспламеняется от геенны.
Это единственный случай использования греческого слова геенна за пределами евангелий (Мф. 5:22, 29, 30; 10:28; 18:9; 23:15, 33; Мк. 9:43, 45, 47; Лк. 12:5). В Международном Библейском Обществе и Новом Русском Переводе оно переведено как «ад», а в Современном Переводе — «адский огонь». Следует различать ад или гадес, или преисподняя («невидимый мир, промежуточное состояние, где духи ожидают воскресения»), геенну (буквально «долина Еннома», означающая место мучений человеческого духа после его смерти) и тартар (нижняя часть гадеса, место наказания для умерших злодеев, срав. Иов. 41:20; книга Еноха 20:2; Иосиф Флавий, Против Апиона, II, 240; и лишь 2 Пет. 2:4 в Новом Завете). В отличие от новозаветного понимания греческая мысль различала только гадес и тартар (последний как место наказания для злодеев), в которых умершие находились постоянно (без надежды на воскресение). Понятие, подобное раю (2 Кор. 12:4; Лк. 23:43), по мнению греков, также был частью гадеса, где наслаждались счастьем умершие добрые. Новый Завет расширяет эти понятия, указывая, что на самом деле есть лишь два состояния: воскресение и смерть. Новое понятие геенны используется только в контексте последнего и вечного места мучений.
«Геенна» представляет собой греческую форму еврейского слова геинном, означающего «Долина Еннома» (Нав. 15:8; 18:16). Эта местность также известна как Тофет (4 Цар. 23:10).
Долина Еннома была местом поклонения языческому богу огня Молоху (2 Пар. 28:3; Иер. 7:31; 32:35; 2 Пар. 33:6; Лев. 18:21). Затем царь Иосия «осквернил» это место (4 Цар. 23:10), в результате чего оно стало местом для свалки отбросов и синонимом всего отвратительного.
Не следует усматривать прямую связь между этой долиной и понятием о месте вечных мучений в огне. Последнее понятие встречается на протяжении всего Ветхого Завета (срав. Втор. 32:22; Лев. Эта терминология приведена в соответствии с греческими текстами, а не русскоязычным переводом. 10:2; Ис. 30:27, 30, 33; 33:14; 66:24; Дан. 7:10; Пс. 17:9; 49:3; 96:3). Иеремия пророчествовал, что на долину Еннома обрушится зло (Иер. 19:2–10), и понятие наказания огнём в сочетании со всем этим развилось в веру о существовании места для духовного наказания, которое назвали устрашающим словом геенна (уже ассоциировавшееся с чем-то ужасным и отвратительным). Примерами использования Палестинских названий местности для духовных понятий на основании аналогии служат Армагеддон (Отк. 16:16; Зах. 13:11), Иерусалим (Гал. 4:26; Отк. 21:2) или Содом (Отк. 11:8).
Иудейская литература свидетельствует о том, что это понятие было довольно распространено (книга Еноха 10:12–14: «грешники… будут отведены в огненную бездну в мучениях и заключены в ней навечно»; сравните также с 18:11–16; 27:1–3; книга Юдифи 16:17; 2 Ездра 7:36; книга Сираха 7:17; Сивиллины книги 1:10:3; Мишна, Авот 1:6; 1 Кумран M 2:8; Успение Моисея 10:10). Некоторые иудейские авторы полагали, что избранный народ будет избавлен и что продолжительность наказания будет ограничена. Однако Филон учил, что нечестивые иудеи войдут в число осуждённых и что их наказание будет вечным (О воздаянии и наказании, XXVI.152). О духовной природе геенны также говорит то обстоятельство, что иудеи поместили её на третье небо (Вознесении Исаии 4:14; 2 Еноха 40:12; 41:2).
Именно в учении Иисуса эта доктрина наиболее ясно выражена и обозначена. Он говорил о геенне как месте будущего наказания (Мф. 5:29; 18:8, 9; Мк. 9:45, 47; 12:5); о «геенне огненной» (Мф. 5:22); о гибели «души и тела в геенне» (Мф. 10:28); об «осуждении в геенну» (Мф. 23:33); о делающих из человека «сына геенны» (Мф. 23:15). Однако понятие вечного духовного наказания грешников встречается довольно часто: 2 Фес. 1:7–9; Рим. 2:7–9; 2 Пет. 3:7; Евр. 12:29; Отк. 14:10; 19:20; 20:10, 14. Новый Завет ясно учит, что наказание, которому подвергаются осуждённые в геенне, будет вечным (Мк. 9:47, 48; Мф. 25:46; Отк. 14:11).
Стих 7. Всякое живое существо может быть обуздано и укрощено, но обуздать свой язык человек, кажется, не в силах. Союз «ибо» указывает на то, что перед нами аргумент, подтверждающий обоснованность предыдущего утверждения о геенне как источнике заключённого в языке зла. То, что из всех творений, он один не может быть укрощён человеком, является доказательством испорченности языка. Глагол, переведённый как «укрощается», в Новом Завете встречается только в Мк. 5:4, где говорится о бесноватом.
Говоря «всякое естество», Иаков имеет в виду «каждую отдельно взятую природу» животного (качественный аспект). Иными словами, «все звери, птицы и рыбы». Приведённое перечисление живых существ (по классам, за исключением человека) основывается на греческом переводе Ветхого Завета (Быт. 1:26; 9:2; 3 Цар. 4:33).
Стих 8. Никто из людей не может укротить свой язык, подобно тому, как они укрощают диких зверей. Августин трактует этот стих как указание на то, что если что и можно сделать, то только с Божьей помощью. Такую помощь от Бога можно получить в молитве. Только так мы можем надеяться «удержать свой язык от зла» (Пс. 33:14; срав. 140:3; 1 Пет. 3:10). Судя по всему, Августин трактует выражение «никто из людей» предельно точно.
Слово, переведённое как «неудержимое», то же самое, которое Иаков использовал в 1:8, говоря о нетвёрдом человеке. Эту «нетвёрдость» или «неустойчивость» следует трактовать в контексте непоследовательных действий из ст. 9, когда один и тот же человек и благословляет, и проклинает. Изображение языка как неукротимого и неудержимого зла, которое подобно дикому зверю в клетке никогда не находится в покое, но мечется из стороны в сторону, является одновременно и ярким, и содержательным. Как это похоже на неугомонный язык сплетника, клеветника, сквернословца, болтовню тщеславца, праздного зрителя или лжеучителя. Однако эта неудержимость не просто неудержимость; это — неудержимое зло. Язык не просто делает какие-то неприятные вещи, он делает зло, возбуждает грех.
Сравните фразу «исполнен смертоносного яда» с «исполнены любострастия» (2 Пет. 2:14) и с «исполнены всякой неправды» (Рим. 1:29). Очевидно, эта конструкция взята из Пс. 139:3 (57:4), который приводится в Рим. 3:13: «яд аспидов на губах их».
Это последняя выразительная метафора Иакова о великой разрушительной силе малых вещей, таких, как язык.
Стих 9. В стихах 9–12 Иаков освещает непоследовательность и противоречивость языка (как только что он показал его злобу). Им мы благословляем Бога и Отца, тем самым заявляя о себе как Его детях. И им же мы проклинаем людей, которые сотворены по Его образу и подобию, и также являются Его детьми в определённом смысле. Даже природа более последовательна, чем человеческий язык. Иаков приводит проклятия в адрес других людей как пример нечестивого использования языка. Конечно же, он мог бы привести и множество других примеров.
Глагол, переведённый как «благословляем», обычно означал «восхвалять или превозносить кого-либо», например, в хвалебной речи, молитве или песни прославления (см. Лк. 1:64). Он также мог означать «воздавать благодарность» (Мк. 14:22; Мф. 26:26; 1 Кор. 14:16). Учитывая противопоставление «проклинать», значение «благословлять» или «превозносить» является правильным выбором.
Проклинать кого-то значит навести на него проклятие, навлечь зло, или даже иногда гибель. Это то, что мы делаем, когда «проклинаем» кого-то. О том, что проклятия и благословения не сочетаются друг с другом, говорится и в других местах Писаний (Пс. 61:5; Рим. 12:13; 1 Кор. 4:12).
Фраза «сотворённые по подобию Божьему» ещё сильнее подчёркивает эту непоследовательность. Риторика греческого текста перекликается с греческим переводом Ветхого Завета в Быт. 1:26.
Суть этого аргумента в том, что поскольку человек сотворён по образу и подобию Бога, причинять ему зло практически равносильно тому, чтобы причинять зло Богу. По этой же причине нельзя убивать (Быт. 9:6), притеснять бедных (Пр. 14:31; срав. Мф. 25:35) или ненавидеть брата (1 Ин. 4:20).
Стих 10. Произнесённое из тех же уст проклятие доказывает неискренность благословения (срав. Мф. 12:34). Каждое проклятие, которое христианин произносит на своего ближнего, должно расцениваться им как проклятие в адрес Бога, образ которого носит этот человек. Христианину позволено повторять лишь те проклятия, которые произнёс сам Бог в адрес того, кого Он осудил (как в 1 Кор. 16:22; Гал. 1:9). Иначе мы присваиваем себе власть Бога судить и навлекаем на себя Его гнев. «Как изреку зло? Господь не изрекает на него зла» (Чис. 23:8).
Иаков кратко заключает из всего сказанного выше о несовместимости благословений и проклятий: не должно этого быть. Таким образом, он ещё раз делает акцент на важности контроля над своими словами.
Стих 11. В свойственной ему манере Иаков подкрепляет свой вывод иллюстрацией из мира природы. В отличие от человека природа более последовательна и не производит из одного источника противоположные вещи. Он начинает греческое предложение, используя вопросительную частицу «ли», подразумевающую отрицательный ответ на заданный вопрос: «Разве из одного источника…?» Сравните использование этой частицы в 2:14: «Может ли эта вера спасти его?» Таким образом, Иаков отвергает свою собственную иллюстрацию. Такого не может и не должно быть; однако христиане часто делают подобные несовместимые вещи.
Выражения «сладкая и горькая вода» обычно использовались в контексте источника (ключа) с водой (Отк. 8:10; 14:7; 16:4) или расселины в скале (срав. Евр. 11:38). Слово, переведённое как «горькая», иногда может означать «солёная» (срав. Исх. 15:23; Откр. 8:11).
Стих 12. И снова в ст. 12 Иаков использует структуру, подразумевающую ответную отрицательную реплику: «Не может смоковница…» («Конечно, не может!») Смоковницы, маслины, виноградная лоза были обычными культурами в Палестине. Высказывание о том, что дерево производит плод согласно своему виду, было расхожим (Быт. 1:11; и срав. Мф. 7:16, 20; 12:33). Никто не ожидал найти на плодовом дереве несвойственный его виду плод. Однако плоды уст читателей Иакова представляли собой смесь благословений и проклятий.
Греческое слово, переведённое как « солёная» (вода) может также означать «источник», однако в Библии оно везде используется как прилагательное в названии Мёртвого моря как «Солёного моря» (Чис. 34:12; Втор. 3:17).
#изучениебиблии #библияонлайн #священноеписание #священныеписания #толкованиеновогозавета #библиянакаждыйдень #читатьбиблию #читаембиблиювместе #иаков #послание иакова