У соседа смуглые мужчины разбирают часть дома.
- Привет, Леша. Что это ты задумал?
- Коттеджи наши еще при Хрущеве строили. Кухня маленькая. Да и ванная,… только стоя мыться. Расширяюсь.
- Молодец. А у тебя щебень, если останется, продашь?
- Да, бери так. Считай, гуманитарной помощью,…хохлам.
- Спасибо. Хочу сюрприз теще сделать.
Перед днем рождения матери сооружаю ей подарок. В просторном дворе, где когда-то дворовый пес купался в репьях, а теперь в цветах, ставлю беседку. Зеленый поликарбонат аркой накрыл стол и раскладную скамейку из старой кровати. Мать сидит на улице и все время оглядывается. Знакомые приносят торт, мы пьем чай из новых чашек. Потом начинается самое интересное. Хозяйка осматривает огород. Ровные ряды грядок радуют урожаем кабачков, моркови и томата. Бочки с водой ждут вечернего полива. Окна сияют в лучах поздно заходящего солнца. Бетонные дорожки подметены и политы водой. Напоминаю.
- В арабских сказках говорится, что только в богатых домах двор поливается водой. Оно понятно. Вода великая ценность.
Мать страшно обеспокоена. Причина выясняется неожиданно.
- Вы зачем меня сюда привезли? Везите меня домой.
- Ты что, мать? Это же твой дом.
- Не обманывайте. Это чужой дом, огород, двор.
- А гараж? Твой?
- Был мой. Зачем вы его забрали? Там столько вещей…
Жена устало опускается на скамейку.
- Все. Крыша поехала. Что делать?
- Ремонтировать. Купить европрофиль и вперед, и вверх.
- Шутишь, да? Я про другую крышу. Про… головку.
- Если серьезно, то тебе будет легче. Наша задача упрощается. Отныне ты не услышишь упреков, обвинений и других плохих слов. Наши миры разделились. Она в своем мирке, а мы…рядом.
С этого времени стало и легче и тяжелее. Мать не вмешивается в наши дела. Но физически перестала следить за собой. Ирина постоянно ходит за ней с тряпкой. Белье стирается каждый день.
- Может быть, в больницу ее положить? Пусть назначат что-нибудь. Я вот книжку ее нашла. Там диагноз. Ишемическая болезнь мозга. Да и последствия инсульта.
- Нельзя. Представь. Как мы будем выглядеть. Приехали хохлы. Упрятали мать в дурдом. В другую больницу ее не возьмут. А сами живут. Припеваючи. Пусть невропатолог посоветует. Будем заботиться. Это единственное, что можем.
Начальник почты просит прийти за письмом. Получаем большой конверт с надписью «Осторожно, документы на два с половиной миллиона рублей» Там письмо директора «ООО Почта России» о том, что Ирина выиграла главный приз года. И тут же каталог. Надо только заказать товары на сумму «более тысячи рублей». Квитанцию отправить по указанному адресу абонентского ящика. В письме также, паспорт победителя, куда надо вклеить свою фотографию. И еще один купон с розыгрышем нескольких сумм. Под защитным слоем, двести тысяч рублей. Чтобы их получить, тоже надо сделать заказ.
- Что думаешь? Но, меня «терзают смутные сомнения». Такое обилие документации не может быть «лохотроном»?
- Сейчас проверим. Пиши письмо. Вначале благодарность за великодушное предложение. Потом, что ты, желая отблагодарить благодетелей, даришь им двести тысяч выигрыша по отдельному купону. И гарантию, что сразу сделаешь заказы на несколько тысяч рублей, как только получишь деньги. Все это разбавь умилением по поводу современных способов ведения бизнеса. Так же заметь, что сделана ошибка в отчестве. Они написали «Вистарионовна». Виновата ты сама. Ты же сказала «как у Сталина». А они не знают, к их счастью, кто он такой.
- И что?
- Будем ждать. Я в интернете уже узнал, что у банка отозвана лицензия. Это, как говорил Остап Ибрагимович, сравнительно честные способы отъема денег.
Письмо отправлено. Другие заботы требуют внимания.
В близлежащих лесах появились грибы. Мы ходим на «тихую охоту» с соседкой. Она одна с улицы не боится клещей. Спрашиваю, почему?
- А я …молитву знаю. Перед входом в лесок читаю ее, и не один клещ меня не укусит.
- А кому молитва-то? Богу,… или клещам?
- Не издевайся. Богу, конечно.
- Тебе не стыдно. Отвлекать Его по таким пустякам. Писано же «Не поминай всуе имя мое…». Лучше надеть шаровары и куртку с резинками на ногах и руках.
- Я так и делаю, но …молитва не помешает.
За неделю делаем запасы на всю зиму. Вологодский опыт пригодился. Потом наступает пора других «закруток». Лето заканчивается. Мы сидим под навесом, отмахиваясь от комаров.
- Знаешь что, жена? Мне ехать надо. Теплых вещей нет. Купить дорого. В середине сентября прокачусь. Оставлю карточку Анне, она пенсию мою будет почтой посылать.
- Это, конечно повод. А еще зачем? Признавайся.
С проницательными людьми лучше не спорить.
- Двадцатого у Ивана юбилей. На обратном пути заеду. Поздравлю. Дубна в четырех часах езды от Москвы. Задержка всего на сутки.
- Понятно. Собирайся. А если мать свалится на пороге? Она уже падала. Я ее не подниму.
- Соседей позовешь. Не в лесу живем.
Перед самой Москвой звонок мобильника.
- У меня тяжелейший приступ. Я помогала поднять мать. Видимо перенапряглась.
- Так мне ехать обратно?
- Пока не надо. Скорая управилась. Но тебе нельзя задерживаться.
- Понятно. Через сутки после приезда я обратно. Звони каждый день.
Дома вновь радость встречи с родными.
- Папа. А уж как тебя Юра ждал. Да он сам расскажет.
- Давайте, Гарифович, доделаем крышу в новом здании. Если не магазин, так хотя бы отдыхающих принимать. Мини отель такой…
- Вынужден вас всех огорчить. Я уезжаю завтра. Ирина больна.
Две сумки с вещами объемны. Но не тяжелы.
- Ты что? И гитару берешь?
- Обязательно. Долгими зимними вечерами буду терзать струны. Мне левую руку надо разрабатывать после травмы. Мизинец почти не работает.
- А ты струны поменяй под правую руку.
- Пробовал. Не получается. В Уфе я тюнер для настройки приобрел. Проверить надо. Карточку с кодом оставляю. Получайте мою пенсию. Посылать будете при… возможности.
В Есаулке положение ухудшилось. При очередном обследовании у жены обнаружена язва. Лечение расписано на два месяца. Я понимаю, что диета необходима и из сочувствия питаюсь одинаково с больной. Теща продолжает свою вечную игру в «прятки».
Вновь мы сидим под навесом. Назойливой нечисти уже нет. Осень. Я начинаю издалека.
- Помнишь? Как мы купили машину в Вологде?
- Друзья Колобовы денег дали. А я в Челябинске была. Потом Шамаевых "ограбил" на все отпускные… Пришлось в Москву ехать, отдавать...
- Я не об этом. Машина тогда была нужна. Дети болели. А до города полсотни километров. Потом в Черноморке пришлось взять, чтобы продукты из города не носить. И вот теперь мы в тридцати километрах от столицы Южного Урала. Мысль поняла?
- Из-за меня что ли?
- Вчера скорая приезжала, и фельдшер пытался внутривенно магнезию вколоть. Ты что сделала?
- Послала его. Придурок. У нас так одну женщину убили.
- Вот- вот. А до областной больницы на проспекте Победы тридцать один километр. Я по карте смотрел. Машины продаются, недорого. Можем купить.
- Ты хочешь истратить последнее?
- А на что они нам будут нужны,…если с тобой что случится? Завтра и посмотришь. Машину привезут к дому. Понравится, возьмем.
- Это ты так советуешься?
- Последнее слово всегда за тобой. Я только предлагаю.
При осмотре транспортного средства выясняется, что оно на бензине и газе. Это плюс. Через день формальности закончены. Вишневая «четверочка» во дворе. Машине пять лет. Выяснилось, права действительны и перевод не требуется. Не то, что паспорта.
Хирург областной больницы категоричен.
- Подпишите согласие на операцию и на стол.
- Доктор, а что у меня?
- Непроходимость, нужно срочное вмешательство.
- Стоп. Барий прошел? Вы уверены в диагнозе? А если ошибка?
- Откроем и посмотрим. Подписывайте. Часа через два будет поздно. «Мементо море».
- Сам ты «моментально в море», как говорил Никулин. Учился в институте, небось, на троечки. Опытом хочешь знания заменить. Зови заведующего.
Молодой специалист пишет в карточку плохой прогноз и уходит. Пожилой врач успокаивает.
- Да не волнуйтесь Вы. Денек полежите. Посмотрим. Если будут показания, будем брать на плановую. Вы настроены против этого врача? У нас и другие есть.
- Спасибо. У меня семь полостных, четыре из-за ошибок врачей. Я согласна подождать день.
- Вот и договорились. Отдыхайте.
На второй день я забираю жену из больницы. Ночью выпал снег. Грязь летит из- под колес. «Четверочка» начала работать. Через час мы дома. Еще через неделю хорошая новость. Язва зарубцевалась. Можно перевести дух и спокойно готовится к плановому вмешательству.
Новое письмо от фирмы «На дом». В нем сообщается. Что Ирина «обоснованно выбрана для выплаты четырех миллионов рублей». Мы в восторге. Хохочем несколько минут. Для получения денег нужен сущий пустяк. Сделать заказ на сумму ничтожных тысячи рублей. Спектакль продолжается. Второй экземпляр «личного дела клиента» будет храниться в архиве фирмы… пятьдесят лет. Уникальные условия. Да, еще. Надо сообщить в какой форме клиент предпочитает получить деньги. Если наличными, то удерживается пять тысяч рублей. Если на счет, то бесплатно. А ошибку в отчестве можно исправить самостоятельно, шариковой ручкой. Создается впечатление, что работники фирмы не имеют никакого понятия о финансовых операциях по законодательству России. Жена уже не говорит, на что потратит миллионы. Ей даже письмо писать не хочется.
- У меня такое чувство, что вымазалась в грязи. Если я сделаю заказ, то мне сообщат, что теперь я обладатель права на десять лимонов. Так до бесконечности. И все ради какой-то посылки с ненужными мне вещами. И мы с тобой возвращаемся в страну, в столице которой жулики свили гнезда.
- Около полсотни лет назад мне значок института показывали. Чтобы я дал деньги на билет до Махачкалы. Но я тогда не обиделся на страну. Мастерство жуликов растет. Фирмы, видимо, параллельны. Не переживай. Забудем. У нас других забот много.
Луна, огромной рыжей мордой, по мнению Горлума, застряла в окне. Далекий отсвет оптовой базы «Магнит» добавляет желтизну. Шторы на двери раздвигаются. В проеме появляется седая всклоченная голова. Длинная ночная рубашка порвана на груди. В скрюченной руке палка. Она стоит, и…молчит.
- Что случилось, мама? Тебе плохо?
- Вы давно приехали? Каким поездом?
Я говорю тихо, но жена проснулась.
- А это еще что за фокусы? Сколько времени? Ого. Три часа ночи.
- Когда вы приехали? Электрички же не ходят по ночам.
- Правильно. По ночам ходят только… привидения. Заодно проверь, закрыты ли все двери.
Силует исчезает. Мелкий перестук палки, видимо он и разбудил меня, переносится в другую комнату.
- Заки. Что это она?
- Сегодня крючки сделаю на двери. И газ закрывать надо на улице. Это уже реальная опасность. Мы не знаем, что взбредет в голову мамочке.
Почему она встала в следующую ночь мы так и не узнали. Просто, звук упавшего тела поднял нас с кроватей. Она уже падала пять раз. Обходилось. На этот раз стоны не прекращаются в постели, куда вернули «путешественницу».
- Вызовите неотложку.
Голос матери тверд. Подчиняемся. К полуночи задумчивый фельдшер разводит руками.
- Завтра придет Ваш участковый врач. Он и решит, что с Вами, Нина Ивановна, делать.
Мы понимаем, что медику не хочется ночью возиться с хирургическим больным. Остаемся со стонами до утра. «Свой врач» не берет на себя ничего. Вдвоем с шофером грузим больную на носилки. На пятнадцати километров до больницы, отмечаются все выбоины охами. Рентгеновский снимок фиксирует перелом шейки бедра. Хирург бросает историю болезни на носилки.
- Везите в перевязочную. Гипс сапожок.
Я везу тележку по бесконечным коридорам, спрашивая, где пункт назначения. Сопровождающая медсестра ушла «по своим делам».
- Снимайте обувь с больной. Носки тоже. Гипс накладывается на голое тело.
Я снимаю левый сапог, отмечая про себя, что медсестры самые умные медики. Потом, сомневающиеся врачи. Доктора наук, которые не стесняются говорить, что ничего не знают...
- Достаточно. Мне нужна одна нога.
Интересно, как они наложат повязку через левую ногу на правое бедро?
Через пять минут на левой ноге белый сапожок с поперечиной.
- А это зачем?
- Так надо. Чтобы ногу не разворачивало во внешнюю сторону. А то срастется неправильно.
- И это все?
- Забирайте куколку. Контроль через месяц.
Вновь каждый ухаб сопровождается стоном. Половина дороги позади. Правая нога больной развернута вправо. Вспоминаю, «чтобы ногу не разворачивало». Больную?!
- Петровна. Посмотрите, какое бедро сломано?
- Правое, а что?
- А почему гипс на левой?
- Что Вы сочиняете. Вот снимок, вот описание.
- А вот нога…левая.
Водитель начинает длинное предложение, сестра перебивает.
- Так что делать?
- Разворачивайтесь. Звоните, чтобы нас встречали.
Вновь длинные коридоры приводят к перевязочной. Виноват во всем я.
- Вы с левой ноги сняли сапог. Вот мы и наложили гипс.
Я не спорю и не оправдываюсь. С детства приучили. На этот раз сестра присутствует до самого последнего мазка раствора. Теплое одеяло прикрывает влажную ногу. На улице ноябрь. Холодно.
Образ жизни изменился. Жене забот прибавилось. Меня зовут только для того, чтобы поменять постель. На улице снег замел все тропинки. С утра я вспоминаю лейтенантскую молодость. Тогда площадку под самолетом чистил экипаж. На улице соседи прокладывают дороги к своим гаражам.
Мужики. Мне ваша зима уже надоела. Так что? Каждый день будет?
Уральцы хохочут.
- Я сказал что-то смешное?
- Ну, ты развеселил. Зимы-то … еще и не было. Давай привыкай.
Сосед очистил подходы к своему дому и принялся за площадкой напротив. Я понимаю, в чем дело. Там живет герой моего рассказа «Саша Первый». Сам он может только шагать. Я с удовольствием разминаюсь, заменяя снегоуборочную машину.
В щели гаража набивается сугроб. Возникает идея арочного навеса. Через неделю желтый поликарбонат закрывает пространство между гаражом и воротами. Европрофиль перед домом меняет вид жилья. Дом становится похожим «как у всех». Сосед справа интересуется.
- У тебя ворота двухметровые, а забор палисадника всего метр и немного сетки снизу.
- Привет Леша. Я же не могу иначе, чем у тебя. Привык в армии все по ниточке ровнять.
- К климату привыкаешь?
- Уже. А вот к ценам, не очень.
- К ним никогда не привыкнешь. А как дела в «Хохляндии»?
- Сейчас объясню.
Сколько мы здесь ни пробудем. «Хохлами» будем долго. Война на Украине у всех на слуху. Многих интересует, «правда ли…?». Я стараюсь честно отвечать на вопросы. Большинство сочувствуют. За все время нашелся только один человек, осуждающий правительство России за гуманитарную помощь.
- Что? У нас своих забот мало? Все как в прорву. Толку все равно не будет.
- Толк-то будет, но не сразу. Политики всегда выбирают дальние цели… Не то что я.
- О чем это ты?
- Не успеваю ничего. Столько дел, срочных.
- Не прибедняйся. Все бабы тебя в пример своим мужикам ставят. Где научился?
- В интернете, «окей Гугл», слышал? Там ответы на все вопросы. Как кирпич «ложить». Как крыши менять?
- А как прожить на шесть тысяч, при квартплате в четыре, есть? Как кредит выплатить?
- Сегодня посмотрю. Но кредит никогда не возьму. Делать богатых еще богаче не по мне.
- А если дети возьмут, внуки?
- Когда мой внук женился, он хотел квартиру в кредит взять. Но я ему с карандашом в руках доказал, что платить он будет за три квартиры. Поэтому он просто…накопил, с Божьей и нашей помощью. Вначале на комнатку. Потом на однокомнатную. Молодежь же хочет все и сразу. Их останавливать надо. Как гаишники лихачей. Меня недавно остановили. Узнав, что я из Украины, отпустили без штрафа, за то, что ехал только на «габаритах».
Контрольный снимок подтвердил худшее. Трещина осталась. Гипс сняли. Посоветовали.
- Учитесь жить с таким диагнозом. Это на всю жизнь.
Дома меня пытают.
- Что сказали врачи? Что можно ей делать? Сидеть по сколько времени?
- Ничего они не сказали. Я уже заметил, чем здешняя медицина отличается. Врачам некогда. Год кончается. Везде отчеты. Опять в интернет придется влезть с вопросами.
Новый Год начался салютом и гуляниями. Мы сидим вдвоем с женой на кухне. Мать безмятежно спит. Друзья поздравляют нас. Нам придется еще два часа ждать, чтобы тоже пожелать им «самое, самое». Вспоминаем, как отмечали в фойе училища этот праздник пятьдесят лет назад. Неужели мы такие старые? Я успокаиваю.
- Возраст – это награда. Не каждому она дается. Ее…заслужить надо. Так что, мы еще служим.
- Кому? Матери?
- И ей тоже. В остальном,…СМЫСЛУ ЖИЗНИ.
- Ты его нашел?
- Да.
-Интересно, где?
- В Библии.
- Ты же атеист.
- Ну и что? Я не математик, а считать научился. Не повар, а шашлык смогу приготовить.
Просто, если считать, что Бог создал человека «по образу своему и подобию». А Он – творец. Значит и человек должен быть ТВОРЦОМ!
- А чего творить-то?
Вот тут другое. Он дал выбор. Выбирай и…твори.
- И это все?
- Да. Все, что вокруг нас ТВОРЕНО людьми.
- Телевизор пойдешь смотреть?
- Нет. Там бизнес, а не творчество. Пойдем лучше, погуляем.
Мы бродим по опустевшим улицам. Вспоминаем холодный стадион училища, где грелись прикосновениями. Заснеженный гарнизон Федотово, с прогулками по «вечному кругу». Скалы Миньяра, с громадными сосульками. Дождливые дни января Очакова, с ожиданием «настоящей зимы»…
Наконец, Новый Год доходит до западных границ страны, которую хотим вновь обрести.
Регулярно звоню сестре в Уфу. Раньше я как-то не задумывался о ее проблемах. Мысль, что у умных людей все в порядке, успокаивала. Интересуюсь ее здоровьем. Сейчас это главная проблема. Но она не жалуется.
- Ты про себя рассказывай. Как Нина Ивановна?
- Как обычно. Памперсы дорогие.
- Стоп. Отсюда подробнее. Вам что? Не дают в социальной службе? Обращайтесь в больницу, добивайтесь.
В местной амбулатории удивлены.
- Да кто Вам сказал, что положено? Группа-то у нее вторая. Да и то по общему заболеванию.
Ирина начинает возмущаться.
- А Вы, что? Не знаете, что она лежачая. На всю жизнь. Собирайте комиссию. Смотрите. Решайте, Потом мне…доложите.
Действительно. Дня через два звонок.
- Мы подготовили бумаги. Дальше сами. К восьми утра надо быть в центре медицинской экспертизы по Челябинской области на улице Российской. Они назначат время приезда и решат все вопросы.
Жена в тупике.
- Как я там окажусь до восьми часов. Города не знаю совершенно.
- А Яндекс на что? Сейчас изучу маршрут по городу. Составлю схему проезда. И в семь выедем.
- Ты же по Челябинску почти не ездил. Справишься?
- Недавно Темьяновский звонил. Он навигатор купил к своей машине. Мне тоже советовал. Знаешь, что я ему ответил?
- Очередную гадость?
- Нет. Напомнил, что с навигаторами ездят только… летчики. Даже, заслуженные. А штурману-снайперу стыдно пользоваться прибором. Так что, будем ориентировку вести дедовскими способами.
За полчаса до открытия Центра мы на месте. Заботливые чиновница, даже странно как-то, заполняют бланки заявлений.
- Вам много чего положено. Сегодня и решим. Отъезд через час. Будете показывать дорогу по селу.
Четыре врача задают вопросы теще. Ни на один из них ответа нет. Больная только улыбается. Внимание посторонних, таких важных людей, ей льстит.
- Бабушка. Вы сейчас лежите или сидите?
Смотрю на врача с недоумением, а больная продолжает улыбаться.
- Не знаю я…
Потом пытаются ее посадить. Не получается. Они тихо переговариваются. В итоге.
- Завтра к четырнадцати часам ждем вас. Получите документы. Там и расскажем, что делать дальше.
Понимаю, что вопросы задавались не простые. Врачам уже все ясно.
Вновь тот же маршрут. Хорошо, что нет пробок. Зима. Получаем документы, что матери дана первая группа инвалидности. Бумаги в социальную службу по месту жительства в пакете. В районной организации получаем противопролежневый матрас и способы расчетов за памперсы. Впереди посещение пенсионного отдела.
- Ты смотри. Как все быстро делается. Я и не ожидал. Прав Путин, что государство социальное.
- Позвони сестре. Ей спасибо за совет. Мы же всех законов не знаем.
Задумчивый специалист миграционной службы Алексей рассуждает вслух.
- Полгода прошло. Имеете право подать документы на вид на жительство. ВНЖ называется. И ждать три года, минимум шесть месяцев. Потом еще четыре с лишним лет до гражданства.
- Так долго?
- Есть вариант. Вам бы попасть на программу переселения соотечественников. Я этот вопрос уточню и вам позвоню. Давайте подождем до апреля. До очередного потока.
Мы уходим со слабой надеждой. Но ждать и догонять, самое трудное дело. Вечером я узнаю у «всезнайки» Яндекса адреса и телефоны нужной нам службы. Вежливая женщина терпеливо выслушала и уточняет.
- Вы родились в России? Учились и диплом у Вас российский? Работали и служили в России. В настоящее время пенсионер? Мать вашей жены в России? Если бы Вы соответствовали, хотя бы одному пункту, то уже имели бы право на программу переселения. Оформляйте документы на себя и на жену, как члена семьи. Приезжайте.
Алексей рад такому повороту событий. Документы подготовлены. Помня, что фирма частная, пытаюсь уточнить.
- Сколько я должен?
- Вы живете пока за счет матери?
- Да еще дочка присылает мою пенсию…целых «пять экю».
- Эти деньги у вас на Украине «экю», а здесь – слезы. Так что…счастливой дороги.
Очередь ропщет, но не зло. Скорее, ворчит.
- Чего это они прием устроили после обеда? Приходится ждать за воротами. Зима же. За пять минут до времени «Ч» появляется высокий мужчина. Он немного навеселе и поэтом нагл.
- Вот моя бумажка. Я тут написал свою фамилию и вставил в щель ворот. Так что я первый.
Я интересуюсь, откуда приехал товарищ.
- Из Кислодрищенска. Слыхал, про такой город?
- Так ты земляк мой. Я рядом. А бумажку свою сверни в трубочку.
- Чтобы я ее засунул себе? Откуда ты-то?
- Из Мухосранска. Это недалеко от вас. Только поле перейти.
Очередь начинает слушать внимательнее. Странные города.
- Давай колись. Наверняка с Украины. Угадал?
Собеседник наклоняется к самому уху.
- Из Херсона.
- Так ты точно, земляк. Я из Николаевской области. В какой стадии процесс?
- Паспорт уже получаю. А ты?
- А я, как тебе сказать, еще иду «по дороге домой».
Сотрудница ведет толпу за собой. В кабинете просматривает все документы.
- Вот здесь напишите девичью фамилию жены. Помните, надеюсь.
Подкалывает, но я не обижаюсь.
- Веселова она. Это не забывается.
- Русская?
Я сдерживаю себя. С чиновниками не шутят. Про татарское иго молчу. Только киваю.
- Еще одну фотографию. Так, подходит. Через месяц звоните. Следующий.
На улице стою некоторое время. На длинном пути оказалась короткая тропинка к цели. Я уже знаю, что могу получить удостоверение «переселенца» и подавать документы на гражданство. А там и пенсия не за горами. Жена радуется.
- Это лучше чем «иметь право на четыре миллиона». Первая приятная новость за этот год. Еще бы война закончилась поскорее.
- Кстати, там интересовались твоей национальностью.
- Да я сама уже не знаю, кто я. Скорее всего – россиянка. Как все. Не то, что внуки. Помнишь, что у них в документе? Мать русская, отец немец, а они…украинцы. Где родился, там и пригодился. Не зря народ пословицы создает. Тоже…творчество.
Пятнадцатого февраля теща интересуется.
- А какое сегодня число?
До этого календарь не интересовал ее совершенно.
- В этот день сын твой напивался с утра. День вывода войск из Афганистана. Помнишь?
Старая женщина смотрим на меня с недоумением.
- Какой сын?
- Единственный. Да ладно, извини за напоминание. Что-то я стал жестоким. Мир сегодня должен наступить на Украине…
- А где он?
- Кто?
- Тот,… о ком ты говорил.
- Умер. Пять лет назад.
Мы замолкаем оба. Я не верю в перемирие. Она не верит мне, что у нее был сын. Но, все равно, жалко. По впалым щекам катятся слезы. Жизнь более жестокая штука, чем я.
- Не расстраивай мать. Иди, дров наруби, что ли?
- Дров нам еще на год хватит. Пойду стволы заготавливать для плетня.
- Ага. Еврозабор продолжать.
- Нет. Твои клумбы огораживать декоративным плетнем.
До самого вечера я тружусь в бывшем вишневом саду. Без дела сидеть нельзя. Мама говорила, что если ничего не делать, то жизнь все равно проходит. И будет очень обидно…в конце ее, когда «посмотреть не на что».