Неоднократно я представляла встречу с Ритой, в разных обстоятельствах и декорациях, но не предполагала, что воссоединение сестер будет таким… пропитанным неприязнью.
Охранник заносит мою сумку.
— Подождите, пожалуйста, — задерживаю высокого мужчину, больше похожего на черного зверя. Ну и морда у него! Вся в шрамах, грубая, крепко помотанная жизнью. — Я не считаю вас ворами, но должна проверить содержимое.
Расстегиваю молнию.
Афера в клинике Ледняского конкретно встряхнула меня, еще долго я не буду верить людям на слово. Роюсь в вещах: маленький золотой крестик здесь, документы тоже, а вот телефона не нахожу. Сидя на полу, поднимаю взгляд на охранника.
— Устройство изъял Демид Леонидович.
— Зачем?
— Не могу знать.
И мужчина покидает комнату.
Без телефона я окончательно отрезана от внешнего мира и чувствую себя незащищенной. Грозный выдернул меня из привычной реальности и точно бросил в огонь! Я не хочу мириться с его произволом.
Снимаю куртку, ботинки, оставаясь в спортивном костюме. Следом за охранником осторожно шагаю из комнаты, попадаю в длинный коридор с глянцевым мраморным полом и стенами, отделанными мореным деревом. Основательный ремонт в особняке Демида, солидный.
Носки немного скользят, зато передвигаться удается бесшумно. Тут столько пространства, что любой звук эхом разносится по дому.
А мне больше всего на свете хочется убраться подальше и забыть Демида, и его Джулию как страшный сон. Мои ожидания, розовые очки насчет Риты разбились стеклами внутрь.
Пока ищу Грозного, встречаю на пути молодую девушку с ведром воды и шваброй, запуганную всю, худую.
— Где мне найти Демида Леонидовича?
— Господин Грозный на первом этаже в кабинете. Идите в правое крыло дома.
— Столько места хоть карту черти, — улыбаюсь, а девушка лишь сильнее опускает голову.
Кое-как ориентируюсь и все-таки нахожу Грозного. Он сидит за столом, уткнувшись в мой телефон, и изучает его содержимое так внимательно, что даже не замечает меня.
— На устройстве пароль! — топаю в кабинет и замираю в паре метров от Демида.
— 1,2,3,4,5,6, — перечисляет он цифры. — Было несложно угадать.
— Там личные переписки.
Еще на шаг приближаюсь к Грозному, а кажется, словно балансирую на канате над пропастью, в которой уже разбились все мои желания и надежды.
— Мне неинтересна болтовня с подругами, — откидывается на спинку кресла, одаривая дымчатым, раздраженным от усталости взглядом. — Я сравнивал вас с Джулией. У нее нет родинки на ягодице, а у тебя есть.
— Без понятия. Может, Рита свела ее.
Демид рассматривает прошлогоднюю фотографию, где я в купальнике позирую на фоне мутно-зеленой воды у городской речки. Тогда я была не обременена заботами, излучала счастье, широко улыбалась… потому что ещё не знала Грозного.
Тянусь к телефону, но Демид одергивает руку, не отдает.
— Ты называешь ее Рита. Почему?
— Она моя родная сестра. Раньше Джулию звали Маргарита. Мы росли в детском доме, пока Риту не удочерила семья из Америки.
— Странно. Джулия никогда о тебе не рассказывала.
— Стеснялась, наверное, таких родственников, — случайно задеваю коленом Грозного. — Отдайте, пожалуйста, то, что взяли без спроса…
— Двоякие чувства возникают каждый раз, когда смотрю на тебя, — на секунду прикасается рукой к моей талии и тут же убирает ее, как от чего-то раскаленного. Сжимает в кулак. — Ладно, держи.
— Спасибо, — тут же пячусь на безопасное расстояние. Отворачиваюсь и шагаю из кабинета.
— Юль, — голосом задерживает у порога, — в какую комнату тебя поселила Джулия?
— Красивую… в фисташковом цвете.
— Значит, в третью гостевую, — тоже встает. — Там на прикроватной тумбе есть кнопка вызова служанки. Нажми, если что-то понадобится. Не слоняйся просто так по дому.
— Не хотите, чтобы меня увидел кто-нибудь посторонний? — оглядываюсь на Демида, горько ухмыляюсь. — Понимаю, конечно.
Я и сама не очень горю желанием общаться тут с кем-то. Только попрошу бутылку воды и перекусить.
Демид молча провожает меня взглядом.
Бреду по хоромам в поисках кухни. Останавливаюсь за углом, так и не решаясь войти, когда слышу Риту.
Ее агрессивный настрой побуждает во мне тревожность и страх за собственную жизнь. Осторожно выглядываю. Никогда бы не подумала, что в доме родной сестры буду шпионить.
Рита уселась за длинным обеденным столом, облокотившись на него, растирает виски. Экономка хлопочет возле хозяйки.
— Вот просто тварь, — бормочет Рита. — Приперлась вся такая хорошая, еще и беременная от Демида. Ненавижу эту дуру.
Люсинда обмахивает госпожу хлопковой салфеткой, переживает, что та задохнется от злости.
— Не от Грозного ребенок, уверена, — говорит она.
— А если от него?! — Рита выдирает из ее рук тряпку, комкает, швыряет на пол. — Или ты тоже резко отупела, как Юля? Демид не мальчишка, чтобы бояться ответственности. Он никогда не позволит своему ребенку расти где-то в трущобах да еще с такой мамашей, как моя сестрица!
— Не нервничайте вы так. После рождения Демид Леонидович отсудит у Юли ребенка, и вы всей семьей вернетесь за границу. Не забывайте, что ДНК у вас и сестры одинаковые, значит, младенец будет похож на…
— Замолчи, — шипит Рита и опустошает бокал с чаем. — Никогда не приму малыша от этой сопливой гусыни. Не буду его любить.
— Нужно потерпеть, мисс Джулия. Если уж так случится, что Демид станет отцом — смиритесь. Позже обратитесь в другую клинику и родите своего наследника. Вам все равно придется воспитывать двоих детей.
Рита считает меня слабовольной только потому, что я не опустилась до нападок, не стала конфликтовать. Очень смешно. Пусть думает так, если ей от этого легче. Не стану беспокоить их.
Возвращаюсь в комнату. По совету Демида использую кнопку, и мне тут же приносят сбалансированный обед, минеральную воду. Как на курорте.
Из окна наблюдаю, как Рита, облаченная в соболиную шубу, дефилирует по двору, машет руками, ругается с охранниками. Садится в ярко-красный автомобиль и куда-то уезжает. Стресс снимать, наверное.
А мне и впрямь нет нужды выходить из комнаты — здесь есть все для удобства, даже холодильник и санузел.
До вечера сижу на форуме будущих мам, изучаю информацию о беременности, однако чуть не роняю телефон, когда на экране высвечивается «Демид». Я сохранила номер, чтобы Грозный больше не застал меня врасплох, но не рассчитывала, что снова буду волноваться.
— Юль, витамины, которые выписывал врач, есть все? Ничего не заканчивается?
Как бы ни злилась на Грозного, но здоровье дочери для меня важнее.
— У меня их столько, что на целую аптеку хватит. Я проверю и, если что…
— Пришли список необходимых в мессенджер. Отправлю водителя за недостающими, — говорит строго, по существу.
Эдакий айсберг. Причем общается он так не только со мной, как я заметила, но и с Ритой. Со всеми. Очень редко Демид позволяет себе вольность — несмешные шутки. И то в последний раз я не оценила по достоинству. У него не жизнь, а какой-то армейский распорядок — тоска полнейшая.
Чувствую себя принцессой на горошине, когда пытаюсь заснуть: большая кровать кажется неудобной, а шелковые простыни холодными.
Наутро у меня гудят колени, икры сводит легкой судорогой от того, что я почти не двигалась. На часах половина седьмого, особняк только просыпается.
Решаю немного размяться. Умываюсь, накидываю халат, спускаюсь с третьего этажа на первый. Улавливаю аппетитный запах из кухни, во рту копится слюна.
Возле плиты замечаю девушку с каре, в ядерно-розовом свитере и джинсах — она единственная отличается одеждой от скучного персонала в доме.
— Доброе утро, — приветствую ее, — нальете мне зеленый чай? Только не крепкий.
Я еще не освоилась среди огромного количества шкафов на кухне, навороченной техники.
— Слушаюсь и повинуюсь! — щелкает кнопкой на какой-то машине.
— Необязательно так разговаривать, — спешу объясниться, — я не Джулия.
— Знаю. И слава богу! — расплывается в улыбке, оглядывается. — Я тоже не служанка, а личная помощница Демида Леонидовича. У нас сегодня важные переговоры с рекламодателями, завезла ему документы с утра пораньше, теперь жду, когда барин соберется.
Теперь я догадываюсь, почему Рита рвет и мечет на постоянной основе. Вокруг Демида столько женщин, весьма симпатичных, как, например…
— Меня зовут Нина, — ставит передо мной кружку, возвращается к плите. Подцепляет котлеты и отправляет их в пластиковый контейнер. — Представляешь, Юль, в детстве я никак не могла понять, почему на меня летели горячие капли со сковородки, а на родителей нет. И только к двадцати шести годам осознала, что их тоже обжигало, просто ощущения от раскаленного масла несравнимы с болью взрослой жизни…
Мне нравится эта девушка, от нее исходит внутренняя доброта. Она не похожа на человека, чье сердце отравлено подлостью.
— Можно котлетку?
— Ой, — Нина морщит лоб. — Я бы с радостью, но Демид Леонидович три шкуры сдерет, если узнает, что я угощала беременную жирным и жареным.
Прикасаюсь к животу.
— Ты тоже считаешь, что ребенок от Демида?
— Я давно перестала верить в случайности. Судя по тому, как Ледянский ретировался в Штаты, ошибка в клинике и правда произошла, — оглядывается по сторонам и прячет контейнер в мешковатую сумку. — Мое мнение — яйцеклетки этой ведьмы Джулии оказались непригодными, и доктор решил использовать твои. А что? Вы же все равно близнецы, не подкопаешься. Только в день «Х» сам облажался и перепутал вас с госпожой Хилл.
Нина неожиданно застывает. Испуганно смотрит мне за спину, будто ее застали на месте преступления.
— Твое мнение, Семенихина, здесь никто не спрашивал! — громом разлетаются слова Демида. Мы так увлеклись беседой, что не заметили его. — И вообще, голодная сиротка у нас тут Юля, а продукты с моей кухни таскаешь ты!
Нина растерянно моргает, глядя на Грозного, а потом спохватывается и начинает хохотать.
— Ох, Демид Леонидович! Вот так пошутили! Умора!
Вижу, как у Демида едва заметно дергается бровь. Он тактично кашляет и косится на меня.
— Сейчас я не шутил, Семенихина. Так что не смейся.
— Да? — Нина мгновенно смолкает, теребит рукав свитера. — Простите Христа ради, утром пока на работу собиралась, заглянула в холодильник, а там ничего, кроме свекровкиного борща нет. Я же на диету села, к Новому году нужно скинуть пять килограмм! А к вам в кухню зашла и увидела котлеты, сорвалась и…
— Замолчи! — раздраженно отмахивается. — Уже голова от тебя трещит. Быстро пошла в машину!
Нина кивает, хватает сумку, стыдливо опускает голову и вылетает из дома.
Демид не торопится идти вслед за Ниной, шагает к столу, где притаилась я.
Глубоко вздыхает, барабанит пальцами по поверхности и смотрит на меня так, будто забыл, что он владелец особняка, успешный бизнесмен, олигарх, а я всего лишь Юля…
Чувствую, как на щеках вспыхивает румянец, выдавая Грозному мой внутренний трепет и смятение.
— В офис поехал, если что-то понадобится — звони.
— Да… хорошо.
Демид ударяет по столу еще раз, но уже четче. Резко разворачивается и, как сокрушающий все на своем пути ураган, покидает дом.
Фуф… я же что-то хотела… кажется, позавтракать!
Поднимаюсь из-за стола, собираюсь проверить холодильник, но меня отвлекает вошедшая экономка.
— Откуда вонь? — принюхивается.
Раннее утро, а Люсинда уже причесана и одета в форму.
— Нина котлеты жарила, — пожимаю плечами.
— Нина? — смотрит как на врунью, замечает грязную сковороду. — Беременным не то что есть, дышать этой гадостью нельзя! Для вас уготована каша со свежими ягодами.
Сопит, тараном прет, вынуждая меня шагнуть в сторону.
— О боже, Люсинда, — не выдерживаю. — Это обычные котлеты…
— Их лепили для хозяйских Стаффордов! Собак, что помогают охранникам стеречь территорию. Не зря же поднос был спрятан в подсобной морозилке, — достает позолоченную кастрюлю. — У вас в комнате кнопка имеется, пользуйтесь ей. Не нужно лезть в заботы, которые решают служанки и повара.
Экономка отчитывает меня, как провинившуюся девочку, но внезапно захлопывает рот, когда в дверном проеме кухни появляется Рита.
Сестра выглядит сногсшибательно, особый шарм ей придает шелковая пижама благородного изумрудного цвета. На ее лице макияж — Рита не позволяет себе выходить из спальни в природном облике.
— Люсинда, где мои таблетки для бодрости? М… — корчится, впиваясь в меня глазами, — позже зайду.
Экономка даже подпрыгивает, с шумом роняет кастрюлю на тумбочку.
— Мисс Джулия, ну что вы? — семенящими шажками кидается к девушке. — Если Юля портит вам настроение, то мы сейчас же отправим ее в комнату.
— Поздно. Мне уже хочется кому-нибудь открутить голову! — топает ногой, скрещивает руки на груди.
Я не Люсинда, чтобы пресмыкаться перед Ритой. Нужно как-то уладить конфликт, я тоже не собираюсь нервничать и любоваться кислой физиономией сестры.
— Давай поговорим, Рит.
— Не называй меня так! — снова злится, но из кухни не уходит. — Интересно, ты разбираешься в трендах? А может, знаешь известных кутюрье? — демонстративно задирает нос. — Способы пиара личной страницы в Инстаграм? Алё! Нас с тобой давно ничего не связывает. Нам не о чем говорить!
Экономка торопливо разогревает для меня кашу, сообщая, что отнесет завтрак в комнату. Я не должна маячить перед глазами госпожи Хилл.
Шагаю к Рите — своему искаженному отражению. Нелегко спорить с девушкой, когда видишь в ней себя. Осторожно дотрагиваюсь до ее локтя.
— Идем в тихое место, Джулия, где нам никто не помешает. Ты обозлилась из-за Демида? Боишься, что жених переключится на меня? Ревнуешь? Это же смешно. Рядом с Грозным каждый день вьются десятки женщин, но любит он тебя, брак узаконить хочет, засыпает и просыпается в одной постели.
Я попадаю точно в цель. В глазах Риты вспыхивает нехороший огонь, в котором она никогда не признается.
— Ревную? Где ты, а где я?! — пищит несвойственным ей голосом. — Мне удалось выбиться в люди. У меня есть деньги, перспективы и самый лучший мужчина на свете. А ты, — давит пальцем мне в грудь, — сестренка, так и останешься на дне. И никакой ребенок не поможет.
— Бред говоришь! — вскипаю. — Я не претендую на Демида! Просто хочу уйти.
— Да? Тогда собирай манатки и проваливай! — выкрикивает на эмоциях. — Прикажу охранникам тебя выпустить.
— Серьезно? — на коже рассыпаются мурашки. — Демид сказал…
— Для тебя он Демид Леонидович! Знай свое место! — фыркает. — Я тоже имею авторитет среди персонала, и уж поверь, никто не посмеет мне слово попрек сказать, а Демиду, — специально улыбается, — я найду способ объяснить, что твой отъезд будет только на пользу.
Иду наверх, оставляя сестру и Люсинду. Экономка причитает, старается отговорить хозяйку от опасной затеи. Рита непреклонна.
Хватаю сумку, которую так и не успела разобрать. Надеваю курточку, ботинки.
Когда спускаюсь обратно, вижу сестру в прихожей, она взволнованно бренчит ключами от машины.
— Хорошо, что лохмотья свои не разложила в шкафу, — язвит.
— Догадывалась шестым или седьмым чувством, что надолго здесь не задержусь, — клоню голову набок. — Спасибо, что помогла. Предлагаю никогда больше не встречаться.
У меня исчерпались последние добрые чувства к ней. Сестра права — нам не о чем разговаривать, жизнь слишком отдалила нас друг от друга. Теперь соседка по площадке кажется мне ближе, чем родная близняшка.
— У тебя есть часов пять в запасе, — лихорадочным шепотом предупреждает, — пока Демид в офисе. Уезжай из города хоть к черту на кулички, только не автобусом или поездом, а лови частника. Иначе Грозный может найти.
Киваю, а у самой сердце выпрыгивает из груди, жар разливается по венам.
Сестра тоже боится, но страх потерять Демида оказывается сильнее всех рисков. Даже служанки в доме подобраны исключительно Ритой — в основном немолодые, а те две студентки запуганы госпожой Хилл настолько, что глаз не осмеливаются поднять.
Рита толкает дверь, пропуская меня вперед.
Едва ступаю на крыльцо, как вздрагиваю от оглушительного лая и рычания натасканных стаффордов.
— А ну-ка шиц! Сидеть! — орет хуже, чем любая бойцовская собака.
Кобели сразу умолкают и приземляются в снег, выполняя команду.
— Ничего себе…
— Нужно уметь всех дрессировать, — горделиво хвастается. — Держать в порядке огромный особняк — занятие трудное. Не каждому дано.
Шагаем к воротам, однако нам преграждает путь охранник в черном.
— Прочь, Вальтер, — хладнокровно произносит. — Я хочу свозить нашу сиротку на шопинг.
— Мисс Хилл, почему у нее сумка?
— Ах, это… — всплескивает руками, — это мы решили отдать на благотворительность, да. Такие тряпки впору носить бомжам! Но если ты задержишь нас еще на минуту, то Юлины шмотки станет носить твоя жена, потому что работы у тебя больше не будет. Ты меня знаешь.
Охранник недоверчиво хмурится, но все-таки отступает. Взмахивает рукой в сторону смотровой будки.
А ворота так и не открываются, и Рита начинает злиться от напряжения.
— Что происходит? — шепотом спрашиваю, забываю о вражде и беру сестру за рукав шубы, погружаюсь пальцами в пушистый мех.
— Не знаю, — тяжело дышит, выпуская из ноздрей густые клубы пара.
Через мгновенье железные створки все же ползут в стороны. Щурюсь от яркого света фар, оттаскиваю Риту. Во двор въезжает глянцевый внедорожник Грозного. Демид выходит из машины, замечая нас.
— Куда собрались?
Только этого мужчину боится Рита. Вряд ли их связывают общие дела или бизнес, так что Демид может с легкостью лишить сестру всех даров, которые сам же дал и которыми Рита передо мной хвасталась.
Девушка замирает ни жива ни мертва, смотрит на Грозного трусливо.
Беру на себя смелость, делаю шаг вперед.
— За покупками хотели отправиться. Мисс Хилл решила подарить мне новую одежду…
Демид и на грамм не верит, конечно же.
— Джулия может ездить куда угодно, а тебе я запрещаю покидать особняк, — говорит громче — доносит приказ и до охраны, — все услышали?!
Проклятье. Я теперь пленница?
Грозный невозмутимо двигается к дому.
Рита, наконец, отмирает.
— Любимый! — райской пташкой щебечет. — Это не то, о чем ты подумал!
Демид совсем не реагирует, продолжает идти. Рита кидается за ним, слишком торопится, не рассчитывает движения. Скользит по наледи, пронзительно вскрикивает и со всего маха падает.
Протяжно взвыв, заставляет Демида оглянуться.
— Как больно! — сестра плачет навзрыд и хватается за ногу.
Называется, сходила за хлебушком. Точнее, попыталась избавиться от меня, а по итогу?
Не сговариваясь, подбегаем с Грозным к ней. Демид присаживается подле нее на корточки, снимает сапожок, аккуратно ощупывает колено через разодранный нейлоновый чулок.
— Пальцами пошевелить можешь?
Никогда бы не подумала, что Грозный бывает таким внимательным, заботливым. Его сильные, крупные ладони чертовски притягательно смотрятся на тонких женских щиколотках.
— С трудом, — хнычет сестрица.
На этот раз она не притворяется. Нога постепенно опухает и синеет от гематомы.
— Похоже на перелом, — предварительно выносит вердикт Демид и резко оборачивается к притихшему охраннику. — Вальтер, готовь машину. Нужно отвезти Джулию в больницу.
— А ты? — всхлипывает, вонзается ногтями ему в руку.
— Я забыл документы в доме, собственно, за этим и вернулся. У меня встреча с рекламодателями. Ты же знаешь, — отстраняется.
Взволнованно переминаюсь возле Демида. Наши отношения с сестрой хуже, чем у врагов, однако сейчас не та ситуация, чтобы конфликтовать. Забываю о разногласиях, хочу поддержать Риту, пожалеть ее и… все-таки спастись от Грозного.
— Я могу, — подаю голос и тут же ловлю сердитый взгляд.
— Даже не мечтай, Юля. Ты не выйдешь из особняка.
Демид вместе с охранниками погружает Риту на заднее сиденье выгнанного из гаража автомобиля. Стою возле распахнутых ворот и наблюдаю за ними. Вскоре Вальтер падает за руль и удаляется.
— Демид, почему не разрешил поехать с Джулией?
Мужчина прикасается к моим плечам, разворачивает и ведет во двор.
— Нет желания разыскивать тебя после побега из больницы. Юль, ты все равно бы нашла лазейку, как обхитрить Вальтера и улизнуть незамеченной. Скажешь, что я неправ?
На ходу склоняется, смотрит глаза в глаза.
— Прав, — вздыхаю.
Встревоженная за хозяйку Люсинда охает на крыльце. Открывает для нас дверь.
Лишь в стенах особняка Демид меня отпускает и прямиком шагает в гостиную, забирает со столика папку с бумагами.
— Будем надеяться, у Джулии просто сильный ушиб, — ёжусь от перепада температур и от того, что до сих пор ощущаю на себе руку Грозного.
Он торопится, но все равно находит минуту драгоценного времени на ответ:
— Да, травма Джули серьезно пошатнула мои планы. К вечеру в офисе намечался корпоратив для сотрудников и бизнес-партнеров. Инициатором пригласить женщин был я, а теперь получается, сам могу приехать без спутницы.
Его ухмылка предательски расползается на губах, Демид пытается ее контролировать. Он совсем не рад падению невесты, но Грозный доволен, что в его доме так удачно появился «запасной вариант». Очень удобно: одна игрушка сломалась — взял следующую.
— А ты не слишком-то беспокоишься по этому поводу, и мнения моего, конечно, спрашивать не будешь, — тяну молнию на куртке, разуваюсь у порога. — У тебя в голове с первой секунды созрела новая стратегия, как не пошатнуть авторитет среди таких же богачей.
— Хорошо, что ты понимаешь меня с полуслова, — спокойно кивает. — Пришлю помощницу для сборов. Для меня бизнес всегда будет стоять на первом месте. Подумай пока о цене, которую приплюсую к тому миллиону, что обещал. Хочу купить тебя на этот вечер.
Грозный говорит обидные вещи, хладнокровно покидает дом, а у меня руки сами собой опускаются.
"Дочь для олигарха. Родить вместо сестры" Пост 2
