Сорвал с ближайшей березы листья и кинул в воду. Снова против течения. Становилось как-то не по себе, но решил пойти против течения, как листья. Шел то через лесок, чтобы спрятаться от жары, то по берегу, казалось листья меня куда-то ведут. Смотрю лежит что то, солнце глаза слепит, подхожу ближе – баа, да это ж то бревно, на котором я отдыхал. Все это время я таскал с собой ведро с рыбой, и решил, что с ней надо что-то делать пока не протухла. Я почти выбился из сил, устал, был голоден и в голове была одна мысль, заплутал…
Немного отдохнув, решил приготовить рыбу, пока она совсем не протухла. Руками вырыл ямку, развел небольшой костерок, рыбу обмазал в глине, которой тут предостаточно и закопал ее в угли. Вскоре я сытый двинулся в путь. Внезапно стало стремительно темнеть, наступили сумерки. Неужто глубокая ночь? Было неуютно, и с запозданием сообразил, что не слышу обычной суеты леса. Стояла полная тишина, как будто мир замер в ожидании чего-то явно нехорошего. Вдалеке раздался вой, похожий на волчий, но что-то с ним было не так. Мороз пробрал по коже от этого воя. Вот тут я испугался по-настоящему. Оружия у меня нет, только пустое ведро да перочинный ножик, и как назло ни одного подходящего дерева.
Вдруг, в метрах пятидесяти я увидел огонек, как будто окно дома светится. Вздохнув с облегчением, я стал пробираться к спасительному огоньку. Внезапно свет пропал, но я уже заметил очертания дома. Из-за туч вышла луна, она то мне и осветила своим призрачным серебристым светом дорогу к дому. В свете луны дом казался мрачной избушкой бабы-яги. Осторожно потянув дверь, я зашел в избушку. Дверь с противным скрипом захлопнулась за мной, как будто ее кто-то толкнул с той стороны. В небольшое окошко пробивался лунный свет, которого мне хватило, чтобы осмотреться. Внутри домик показался мне обычной заимкой охотников. В одном углу топчан, накрытый какими-то тряпками, возле единственного окошка грубо сколоченный стол, длинная лавка, и на стене небольшая полка. В другом углу печурка, сложенная из камней. Пошарив на полке к своей радости обнаружил спички, главное, чтоб не отсырели, какую банку с чем-то и толстую свечу. У печи лежало немного дров, так что настроение у меня поднялось. Все-таки ночевать под крышей или в лесу разница есть и большая. Сложив свои находки обратно на полку, я на всякий случай загородил лавкой дверь и водрузил на нее свое ведро.В сон я провалился мгновенно едва, коснувшись головой топчана. И снится мне что, лежу я этом самом топчане, вдруг от печи отходит старик, одет как т диковинно, прям как в кино. Длинная домотканая рубаха, штаны, лапти на ногах и то ли шляпа, то ли панамка белая. В комнате стало как-то светлей, старик пристально посмотрел мне в глаза и в голове зазвучали слова: «эх милок, как же тебя сюда занесло, в это проклятое место, ну буде, надо тебя спасать. Первая ночь полной луны начало самого страшного времени. Звери выходят на охоту, человек больше не человек, убить его нельзя пока он зверь, убить можно только человека. Они большое зло, их породили демоны. Год через четыре просыпается в них жажда крови и тогда их не остановить. А ты особенный. Просыпайся они скоро придут. Посыпь порог солью, никому не открывай, даже если будешь слышать или видеть близкого родного, это морок, не поддавайся. И молись, моли Всевышнего о спасении.»
Я резко открыл глаза, как будто то, кто толкнул. Чуть ли не над самым ухом раздался зловещий вой. В панике я вскочил с топчана и бросился к окну. Через мутное стекло было видно поляну, освещенную бледной луной и то как на поляну перед домой из темноты леса, одна за другой выходят тени. Леденящий вой пробрал меня до костей, в этом вое не было обычной волчьей тоски, только лютая ненависть, злость. Многоголосый вой, перерос в какой-то оглушительный рев и на меня опустилась тьма.
Очнулся я на полу домика, тело ломило от неудобной позы. Кое как я сел на полу и тут услышал легонький стук в дверь, а потом как кто осторожно скребется в дверь. Соль!!! Молнией взорвалась эта мысль. Кинулся к полке, и правда в той банке оказалась обыкновенная крупная соль. Ее было много, поэтому я не особо скупился, насыпая на порог под лавкой. Закончив процедуру сел на топчан и стал ждать, что будет дальше. Я боялся дышать, с одной стороны мне было до одури страшно, с другой стороны одолевало безумное любопытство. Шестым чувством я понимал, что это не волки, рядом с этим существом, а точнее существами, волк просто забавный щенок.
Под окном началась какая-то возня, потом раздались тяжелые шаги. Кто-то подошел к двери и постучал. От этого стука мое сердце провалилось куда-то в пустой желудок. Вдруг легкие как будто женские шаги подошли к окну и снова стук. Снова возня и как будто стадо от окна к двери проскакало. Снова стук, сначала осторожный, потом все напористей, и вот под ударами дверь затрещала. От ужаса я не мог даже сказать. В голове возникли слова «Молись». Попытался вспомнить «Отче наш», на третьей строчке слова вымело из памяти начисто. А ведь мать вбила эту молитву с детства, я-то не особо верующий был…Крест носил скорее из уважения к матери. И вот теперь я вцепился в свой нательный крестик, как в последнюю надежду. Дверь трещала и казалось вот-вот рухнет. Закончилось все так же внезапно, как и началось. Дом погрузился в полную тишину.
Юра, Юрок ты чего там схоронился – голос был явно знаком мне. Толик! Он нашел меня. Я так обрадовался, что чуть ли не кинулся к дверям. – Юр, ну давай быстрее открывай.
И тут как водой окатило, какой Толик? Я черт его знает где, и правда, что ли морок. Я замер перед дверью. Бах, удар в дверь, бах еще один. Лавка ходила ходунов, а ведро звенело как колокол. Мощного удара дверь все-таки не выдержала и распахнулась. Я попятился в угол, к печи.
На пороге стоял человек, заслонив собой дверной проем. Лунный свет падал ему на спину и лица не разглядеть. Но вот запах я учуял сразу. Тошнотворный, как будто крыса сдохла, и одновременно воняло мокрой псиной. Человек продолжал стоять в дверях, а я постарался впечататься в стену и стать незаметным в тени. В тот момент мне казалось, что глухие удары моего сердца слышны на всю округу, руки – ноги заледенели от ужаса. Вдруг это нечто глухо зарычало, резко развернулось и пропало. Дверь оставалась открытой, и я мог из своего убежища как они, жуткие твари подходят близко к дому и рассаживаются перед ним. Как блин к кино пришли. В один момент луна ярко осветили одну из тварей. Издалека напоминает волка, только очень большого, переростка, шерсть длиннее, и цвет палево- серебристый. Лапы в пару раз мощнее чем у обычного волка.
Стая расселась перед домом и завыла. Я прекрасно понимал, что рано или поздно они бросятся в атаку и тогда мне кранты. В голову лезли совсем дурацкие мысли о том будут ли меня искать на зоне или сразу в розыск подадут, сообщат ли близким. Я почти смирился с тем что отсюда мне живым не уйти. Животный ужас отступил, мне стало безразлично, только откуда-то из глубины поднималась ярость и злость. Можно сказать, что их ненависть и злость передалась мне.
Вдруг они завыли, от этого воя у меня реально волосы поднялись дыбом. И тут я заметил на краю опушки едва различимый силуэт. Женщина, судя по тонким очертаниям. Она стояла не подвижно и казалось наблюдает за мной, в тот момент мне мерещилось что за мной наблюдают даже деревья, что тоже не могу исключать. Из стаи поднялся самый крупный и двинулся к дому. Он двигался практически бесшумно, что странно для такого размера. Подойдя к порогу, он как-то замешкался и обернулся рыкнул. Может действительно соль сдерживала. Он снова повернулся ко мне и стал принюхиваться пристально глядя на меня, хотя меня и скрывала тень, такая тварь может все. Теперь я вспомнил рассказы Толика и поверил. Поверил в то что совсем недавно отрицал, смеялся и не верил. В этот момент тварь прыгнула…
Очнулся я на полу, в открытую дверь виден солнечный день. Кое как поднявшись я осмотрел себя и не найдя никаких ран очень удивился. Ночью, за момент до того, как я отключился, волк прыгнул, я ведь видел. Но с другой стороны я был напуган, дезориентирован, устал и голоден. Может начались галлюцинации от усталости и нервов. Так ничего и не решив я осторожно вышел на улицу. Солнце слепило глаза, легкий ветерок шевелил листья, где недалеко заливалась птичка, наконец то привычные звуки леса. Вздохнув полной грудью свежий воздух, я сам себе сказал: Юра, тебе все привиделось, глюки, может от усталости, может от тех ягод, которые сорвал пока искал дорогу, я-то особо их не разглядывал.
При свете дня дом оказался не просто заимкой, видимо раньше здесь жили люди, может даже семья. Ночью я не разглядел, да особо и не присматривался постройки за домом. За домом стоял небольшой сарайчик, замшелый колодец, а в некоторых местах остались следы грядок. Возможно здесь жил лесник или егерь. Обойдя всю поляну заметил ручей, он протекал сразу за сараем. В сарае было пусто, в углу стояла колода для рубки мяса и все выглядело заброшенно. В удовольствие умылся в ручье напился воды и почувствовал себя и лучше и голоднее. Есть хотелось нестерпимо и ночные происшествия отступили на задний план. В то же время я понимал, что нужно уходить, еще одну такую ночь я не переживу.
Вернувшись в дом, я сложил свои пожитки в ведро, забрал соль, кое какие тряпки, спички, а вот свечу не тронул. Уже покидая это место я обратил внимание на печь, в ней что-то лежало. Подойдя ближе, я вытащил полуобгоревшую коленкоровую тетрадь, прихватил и ее.
Следующие сутки почти стерлись из памяти, так как все шел, и шел, то по тайге, то вдоль берега. Мне казалось, что у меня постоянно меняется направление течения. Иногда я падал на землю от усталости и голода. Единственное, что я нашел это немного ягод, кусты полуободранны, значит совсем недавно тут был топтыгин. Даже эта мысль о бродящем поблизости медведе меня не тронула. Мозг без пищи, сна и отдыха стал творить со мной разные вещи. Начинались глюки. В конце концов я увидел вдалеке очертания дома, начало темнеть. В конце концов я увидел вдалеке очертания дома, начало темнеть. Кстати еще днем я наконец-то понял, что не дает мне покоя последние сутки. Сейчас то стоят белые ночи! Никак не может темнеть на столь долгий срок.
И снова этот дом. Мне стало казаться что надо просто смеются, водят кругами, чтоб ослабел и тогда все. Я не верил своим глазам, но увы он как стоял, так и стоит. В тот момент мне хотелось выть, кричать, молить, все что угодно только бы все закончилось.
Я зашел в дом с ощущением приговоренного к казни. Сил не было, поэтому я просто закрыл дверь да посыпал солью перед дверью и завалился на топчан. Мыслей в голове не было, и я уже не удивился вою под окном, единственное что я хотел это спать. На улице творилось что-то невообразимое, то ли буря, то ли ураган, вой не смолкал ни на секунду. Дверь сотрясалась под ударами, кому-то очень хотелось попасть внутрь. Дальше темнота….
-эй милок, ты долго вылеживаться собрался – раздался веселый голос над ухом.
Меня как ветром с топчана сдуло. Смотрю и думаю, точно глюки начались, скоро кранты мне и костей не найдут. Давешний дед из сна стоит у стола, одет так же диковинно, в рубаха подпоясанная, штаны, лапти и панамка. Лицо как у древнего старика, все морщинах, но глаза молодые, добрые. Я так опешил, что не знал, что и сказать своему глюку.
- Здрасти, вы кто и как сюда попали. - тупо спросил я его
- и тебе не хворать. Кто я? Просто человек, лесник местный. Время от времени обхожу местность, смотрю так сказать за порядком. А ты небось кушать хочешь? - улыбнулся дед, я смог только качнуть башкой мол да.
Дед взял с лавки какой-то мешок и стал выкладывать на стол продукты. Сало, хлеб, вяленное мясо, пара яблок, ловко все нарезал и пока я трескал за обе щеки, как голодный зверь, дед притащил откуда-то древний чайник, может из сарая и вскипятил чай на травах.
- ты не торопись, не отнимет никто. Отощал ты милок, отощал. – покачал головой старик, глядя как запихиваю еду.
-спасибо, я теперь вам должен. Вы же меня вытащите отсюда? Что это за место? – поев, я приободрился, все-таки живой нормальный человек рядом. Правда была одна странность в этом дедушке, его лицо казалось до боли знакомым, словно я его видел и не один раз, но никак не могу вспомнить, когда и где.
- вот сейчас отдохнем маленько и пойдем, до темноты успеть надо. – проговорил старик и вышел.
Вскоре мы уже шагали по лесу, дед шел уверенной походкой, будто только ему известна дорога. Я едва за ним поспевал, сил конечно прибавилось, но все равно мне было тяжело идти. Неожиданно дед нарушил молчание.
- это место, ну то где ты застрял проклятое. Там много народу полегло, исчезли, как и не было, тоже как ты вот плутали, потом оставались ночевать и все. Лет триста назад там было капище Чернобога, коли знающий, сам поймешь, что да как. Много чего тут случалось, н
потом уже, при последнем царе сюда сослали колдуна одного. За черные дела. Приехал он не один, а с семьей, жинка да дите. Семью правда колдун любил. Местные старались с ним по меньше общаться, да и он не стремился, хотя за помощью обращались. А потом случилась беда, на округу напал мор, чума. Много народу и живности полегло, эпидемия, как сейчас говорят, а тогда сказали колдовство и кинулись к мужику тому. Они туда, а дома только жена с дитем, ну они их убили, страшной смертью несчастные погибли. Колдун в город в тот день подался, как вернулся, а тут такое, он в деревню не пошел, сам решил отомстить. Через неделю после убийства, ироды эти опять пошли на заимку и не вернулись больше. Говорят, колдун обратился в волколака и обратил остальных.
- укусил что ли? – спросил я с интересом, вспоминая Толика
- может и укусил, только теперь каждые четыре года собираются они здесь, прощения Марии ищут, женку колдуна так звали. А лютуют потому как в их сущности жажда крови и убийства, один раз согрешив. - закончил старик
- к чему вы мне это дедушка рассказали? Напугать хотите? Я и так напуган, в жизни ужаса такого не видел. И ведь правда их стая была, а на окраине опушки, где дом, видел я силуэт женский. – рассказал я ему.
- вот, вот. Давай передохнем. Устал я. – попросил он.
- а вот вы откуда б этой истории знаете? Да так подробно – спросил я, когда мы устроились с ним в теньке деревьев.
- я много чего сынок знаю, и за тобой вот ведь пришел. Почувствовал, что на заимке кто, то есть – сказал дед
Я не нашелся что ответить. А стал просто осматриваться. Лес как лес, солнце пробивается через густую крону деревьев, птицы поют, и какой-то шум. Посидели еще немного и пошли дальше. Вскоре вышли к реке. Она выглядела именно так, как и должна, течение слева, никаких чудес. Вот уже и пролесок показался, тот через который я сюда шел, значит почти дома, скоро покажется домик обходчика.
- ну пойдем милок, что стал, али от радости ошалел? Ну бывай. – засмеялся дед мы с ним стояли у дома обходчика
- дедушка? – я обернулся.
На том месте где секунду назад стоял дедушка никого не было, а трава примята, как стоял кто, а потом испарился. Деда нигде не было, трава больше нигде не примята. Я походил поискал его, но увы. Запоздало вспомнил что не спросил его имени и не успел его даже поблагодарить. В тот момент я дал себе слово, что когда-нибудь я его найду и отблагодарю.
На горизонте показалась Пальва, вот и окраина. Пока шел по деревне, почти никого не встретил, а те, кого увидел, как-то странно себя вели и не здороваясь сбегали. В раздумьях я дошел до своего дома, а тут как тут как раз менты пожаловали, уже донес кто-то, сволочи. Я ведь подозревал что не один день отсутствовал и чего-то подобного ожидал.
- Ты живой что ли? – с удивлением и страхом спросил старший – а тут тебя уже похоронили и поминать собрались девять день скоро.
- вот облом то. Уже и рапорт написали и отправили, а он пришел. Нам то теперь что делать то? – спросил меня другой мент, помоложе.
В общем в тот же день меня на зону отправили, и к хозяину естественно отвели. Но там все благополучно, он меня как увидел сразу на больничку отправил, а сам стал куда-то названивать
Оказалось, что меня не было семь суток, мне казалось, что пара дней. За это время я похудел на двенадцать килограмм, организм был сильно обезвожен. В больничке я провалялся почти две недели, так хреново мне было, но врач сказал, что еще сутки и совсем хана. Пока валялся на койке много чего узнал. Через сутки Толик стал бегать по деревне и собирать мужиков на мои поиски, собрал четверых. Они пришли на место, а меня нет, только снасти валяются и следы у леса теряются. Так что поиски их ничего не дали, а на следующий день я не вышел на работу ну и закрутилось. Записали в беглецы, ушел мол. И рапорты понаписали, и в розыск объявили. Эти тут себе отписываются да отзваниваются, а в деревне меня уж похоронили, как раз в ту ночь снова твари приходили, поселкового главу порвали. Все конечно решили, что и я сгинул, друг Толик собирался с духом моим родным письмо писать, а тут вот он я. Шок был у всей округи. Так что дело решилось мирно, ну или почти.
А свое обещание я сдержал, нашел того дедушку и поблагодарил. Прошло уже почти десять лет с того дня, я уже вернулся на родину к семье. В нашей станице храм большой Николая Чудотворца. В тот день праздник какой-то церковный был, мать конечно пошла. К концу службы я за ней поехал. Мать не выходит и не выходит, умаялся ждать, решил пойду посмотрю, что да как. Смотрю, а вот и мой старец с иконы на меня смотри и глазами улыбается. Я так опешил, что замер столбом перед иконой. Вот тут и думаю, так вот кто спас меня тогда Святой Николай. В тот день я еще долго был в церкви, благодарил своего спасителя. И по сей день стараюсь чем могу помогать кому могу. А тетрадь ту самую я храню, в ней много знаний и чудес. Вот такая быль.»
