Есть мнение, что теплокровность противоречит второму началу термодинамики. И ещё есть другое, согласно которому теплокровность динозавров опровергает эволюцию. С первым мнением, кстати, всё понятно. Несмотря на всеобщее школьное образование, люди знающие, что называется словами «энтропия» и «термодинамика» представляют собой единичные исключения. Второе же мнение можно рассмотреть. Даже несмотря на то, что основания его неизвестны.
Собственно, некоторое недоумение должно возникать. Все современные рептилии постоянную температуру тела не поддерживают. В мезозое же, животные, также относимые к рептилиями, оказываются теплокровными едва ли не поголовно. И ладно бы только динозавры (которые, как известно, много ближе к птицам, чем к рептилиям), но и ранние крокодиломорфы — крокодилы до сих пор сохраняют возможность переключения сердца в четырёхкамерный режим как бонусную опцию. Теплокровными оказались также птерозавры и плезиозавры, и даже мозазавры, динозаврам не родственные, ибо относящиеся к чешуйчатым. Про мозазавров-то нельзя сказать, что они «ближе к птицам». Ибо они ближе к варанам.
...Ответ на вопрос, почему рептилии после мел-палеогеновой катастрофы стали холоднокровными, известен и даже понятен. Присмотревшись к тому, какие экологические ниши сейчас занимают животные с холодной, а какие с горячей кровью, можно заметить, что с мезозоя ничего не изменилось. Просто теперь на требующих теплокровности нишах рептилий не осталось. Млекопитающие и птицы оттеснили их на позиции, где экономичность является решающим преимуществом. Ну, правда: мозазавр — экологический аналог кита, кит — теплокровен, каким же быть мозазавру?
Но возникает уже другой — правильный — вопрос. До какой степени мезозойская биосфера подобна современной? Точно ли с того времени демаркационная линия между мирами хладнокровных и теплокровных не сместилась?
...В своё время обнаружение у динозавров признаков теплокровности стало сенсацией, и выводы проверялись многими методами. По современным меркам — крайне ненадёжными. Технология, позволяющая вычислять скорость метаболизма животного по изотопному составу кислорода в окаменелостях, появилась лишь несколько лет назад. Результат же её применения к широкому спектру находок оказался достаточно неожиданным. Теплокровность — причём, с по-птичьему высокой скоростью обмена веществ и температурой тела, — подтвердилась для динозавров в большинстве случаев. Прежде всего для теропод: двуногих, хищных. К ним же присоединились и массивные завроподы, и бронированные анкилозавры, и крепкоголовые пахицефалозавры, и мелкие орнитоподы, вроде дриозавров. С другой стороны в рядах птицетазовых динозавров обнаружились довольно многочисленные исключения. Хладнокровными оказались не только архаично и причудливо выглядящие стегозары, но и считавшиеся самыми прогрессивными, буквально заполонившие Землю перед мел-палеогеновой катастрофой трицератопсы и гадрозавры.
Таким образом, в мезозое «наземные, травоядные» ниши частично, — а учитывая массовость трицератопсов, под конец, почти полностью, — принадлежали хладнокровным животным. В отношении растительноядных динозавров происходит возврат к представлениям, некогда господствовавшим, но начавшим отвергавшимся как «устаревшие». Многие, относящиеся к числу наиболее успешных, динозавры поддерживали примерно постоянную, но низкую, температуру тела просто за счёт тепловой инертности массы.
Массы внушительной, ибо достижение больших размеров обеспечивались возможностью обходиться меньшим количеством пищи, свойственной животным хладнокровным.