Начать стоит с того, что поселение на впадающей в Обскую губу реке возникло, как укреплённая фактория для сбора дани с сибирских племён ещё в конце XVI века. Крепость основали новгородцы, освоившие «Мангазейский морской ход» — от устья Северной Двины по морю и тундре до Тазовой губы, а там вверх по реке Таз. Зачем ещё и вверх по реке и почему по Тазу, а не по полноводной Оби? Это вытекало из смысла предприятия. Ушкуйники стремились забраться как можно дальше на восток и проникнуть в глубину континента. Чтобы оказаться в окружении племён, с которыми можно было бы торговать. И которые можно было бы обложить ясаком.
Тем не менее, официальной датой основания города считается 1601 год, когда Мангазею захватил военный отряд, посланный Борисом Годуновым. Узнав, откуда поморы привозят соболиные шкурки, Москва незамедлительно приняла к меры для того, чтобы взять предприятие под контроль.
Благодаря покровительству государства, в начале XVII века Мангазея становится «златокипящей», обеспечивая четверть поступлений в казну. При том, что в поселении, именуемом «городом», постоянно жило менее тысячи человек. Но и в середине XIX столетия население Русской Америки, также представлявшей источник мехов — «морского бобра», калана, — составляло (не считая индейцев) 1500 человек.
...Славилась Мангазея и литейными, производившими медь, но уже в 1619 году при Михаиле Романове плавание «Мангазейским ходом», по которому вывозился товар, а в город доставлялось продовольствие, было запрещено. И не потому, кстати, что цари что-то имели против Мангазеи. Стратегическую логистику попытались наладить другим — более безопасным на случай появления вражеского флота в Белом море — путём: Тобольск — Обь — Обская губа — Тазова губа — Таз. Заодно, это и решало проблему контрабанды мехов.
Но новый маршрут, сложный, но, вроде бы, и имевший преимущества (прежний предполагал переволакивание судов посуху через Ямал), не заработал. Ибо сложности были новыми и непривычными. Начиная с 1620 года Мангазея постепенно приходит в упадок…
Ну как «приходит»? Город продолжает существовать до середины XVIII века, но большая часть жителей переселяется в Новую Мангазею — Туруханский острог. До которого можно было добраться по Енисею, не выходя в море.
То есть, Мангазея не исчезла, а перебралась на более удобное место. Ведь старая основывалась без мысли о возможности снабжения с юга — по реке. Перебралась и продолжала поставлять меха, но… златокипящей уже не называлась.
Не потому, что туруханцы меньше соболей добывали. Русской уже стала вся Сибирь, со всеми соболями, и цена на меха упала. Да и бюджет царства уже был не настолько смешным, чтобы меха позволили наполнить его на четверть.