Роман «Звёздочка ещё не звезда» глава 176 часть 5
Домой от Добриковых Лена пришла физически вымотанной и душевно опустошённой. Её словно отжали, как выстиранное бельё, не оставив сил.
Она сняла пальто и краем глаза заглянула на кухню. Грязная посуда, оставленная братьями на столе, стала триггером для взрыва эмоций.
Девочка села на табуретку в коридоре, и вопль вырвался у неё из груди:
— Да сколько же это может продолжаться?
Кот прыгнул ей на колени и стал жалобно мяукать. Она гладила его и плакала, не в силах сдержать навалившийся за день ком тягостных переживаний.
На её крик братья вышли из комнаты и испуганно поглядывали на неё. Пашка первым осмелился спросить:
— Ты чего пришла и орёшь?
— Надоело мне всё. Мне всё надоело…
— А чего надоело-то?
— Надоела грязная посуда-а, как увижу её, то сразу настроение пропадает, — ответила она. — И не хочу больше терять тех, кого люблю.
— Посуду мы сейчас с Тёмкой уберём, ты только не реви, — заверил её брат. — А кого ты потеряла-то?
— Мой клён у школы спилили и с корнем вырвали из земли. А потом Оливия Никитична ушла из жизни.
— Вот клён мне жалко, а старуху эту нет, — высказал своё мнение Пашка, — вредная она. Каждый раз, когда мы с Тёмкой мимо неё проходили, обязательно докапывалась к чему-нибудь. — Он взглянул на Тёмку и спросил: — Правда же, брат?
— Ага-а, — подтвердил тот. А потом сказал: — пошли мыть за собой посуду. Я ж тебе сразу говорил, что всё равно её мыть придётся, а ты не верил.
— Да не люблю я её мыть, — оправдываясь, признался Пашка и скривил лицо.
— А кто её мыть любит? — переспросил его Тёмка. И сам ответил: —Никто. Особенно за кем-то. Ленка тоже не любит, поэтому и ревёт.
— Ладно, не реви, — сказал сестре Пашка, — сейчас мы быстро на кухне порядок наведём.
— Постараюсь, — вытирая слёзы, ответила ему Лена. И чёрно-белая жизнь постепенно стала приобретать цветные оттенки. Силы потихоньку возвращались к ней, и она пошла в комнату переодеваться.
На кухне братья мыли посуду и что-то бурно обсуждали. Пашка с опаской проговорил:
— Как бы эта старуха нам ночью сниться не стала.
— А зачем ей это?
— А вдруг ей скучно будет без нас? Она же привыкла на нас ворчать, а от дурной привычки не каждый избавится.
— Так она же копыта отбросила, а вместе с ними и дурные привычки.
— Не уверен. Она из вредности будет скучать и ночью приходить к нам в гости и протягивать свои костлявые пальцы к нашей шее и шептать…
— Чего шептать?
— Я пришла за тобой, без тебя не уйду-у, — Пашка протянул руки к шее брата, тот от неожиданности уронил фарфоровую чашку на пол. Она тоскливо звякнула об пол и разбилась на несколько частей.
— Эх, теперь влетит…
— Я же тебе говорил, что старуха просто так от нас не отстанет. Вот уже и чашку разбила.
— Так это же я разбил, а не она.
— Ну не скажи, если бы она при жизни не вредничала, то и после бы не вредной была. Из таких, как она, привидения и получаются, — уверенно заявил Пашка брату.
— И что теперь делать?
— Не знаю, похоже, нам придётся со светом спать, тогда она нас тронуть побоится. Привидения свет не любят, им темнота нужна.
— Лучше бы она сто лет на лавочке сидела и ворчала, чем так, — сделал вывод Тёмка, поднимая с пола осколки разбитой чашки.
— Не переживай, у нас посуды много, мамка не заметит.
— А если заметит? Она часто из этой чашки чай пила.
— Тогда скажем, что привидение старухи к нам в квартиру приходило и чашку уронило.
— Думаешь, мама поверит?
— Конечно поверит, она всегда в небылицы верит, а сто́ит ей правду рассказать, так сразу думает, что мы врём. Нам главное с тобой одну линию гнуть.
Тёмка убрал с пола осколки чашки и выбросил их в мусорное ведро.
И тут Пашке пришла идея, и он, не мешкая, озвучил её:
— Скажем, что она у нас рубль просила и пригрозила, что если не отдадим, то она каждый день будет по одной чашке бить.
— Ого! Рубль — это много. За рубль двадцать я всю неделю в школе обедаю.
— Не переживай, Тёмка, всё равно бы мамке пришлось с рублёвкой распрощаться.
— Почему это?
— Да потому, соседи всегда по рублёвке скидываются, когда кто-то ласты склеил. Так что я знаю, что говорю!
— А ты совсем не дурак.
— А я им никогда и не был.
— А почему тогда в школе плохо учишься?
— Так потому что ты мне списывать не даёшь. Ты же старше меня — старше, а старшие младшим должны помогать.
— Так я же тебя всего на пятнадцать минут старше, и ты меня ростом выше.
— А это неважно! — с хитринкой в глазах Пашка взглянул на брата. —Вот если был бы я старше тебя, то тогда ты бы у меня списывал. Понял?
— Так нечестно.
— Как это нечестно?! — выкрикнул Пашка, — Ещё как честно: мог бы я первым родиться, а я тебе по-братски свою очередь уступил, а ты вот как со мной…
— А я не помню этого.
— Зато я отлично это помню. Мне же тебя жалко стало: если бы я первым родился, то ты бы от страха рехнулся без меня. Вот я тебе своё место и уступил, и пришлось мне целых пятнадцать минут ждать, прежде чем на белый свет родиться. Знаешь, сколько я там страхов натерпелся, а ты мне списывать не даёшь.
— Так я же этого не знал…
Братья продолжали выяснять между собой отношения, а на сестру вдруг опять напала тоска, да такая, что ей нестерпимо захотелось петь, и она запела:
— То-о не ве-е-тер ве-е-тку кло-о-нит,
Не-э дубра-а-вушка-а-а шумит —
То-о моё-о, моё сердечко сто-о-нет,
Ка-ак осе-е-нний ли-и-ист дрожит…*
Пела она так проникновенно, что братья оторопели. Тёмка слушал, слушал и высказался:
— Похоже, что довели мы Ленку с грязной посудой. Ишь, как глотку дерёт.
— Не дерёт, а поёт, — поправил брата Пашка. — Она грусть свою песней из себя изливает, а то так можно и рехнуться. Не пойму только одного: далась ей эта вредная старуха, чтобы из-за неё так переживать?
— А может она для неё-то доброй была?
— Ну, не знаю, не знаю. Хотя… — он повёл плечами в раздумьях.
Сестра допела песню до конца, и ей стало чуть легче. Она пришла на кухню. Похвалила братьев. Заглянула в холодильник и ничего, кроме весового маргарина, остатков супа на дне кастрюли и пары куриных яиц не нашла.
— Ладно, не впервой: картошка есть, маргарин тоже — картошку пожарю, — она взглянула на будильник, стоящий на подоконнике, и вслух посетовала: — Мда-а. Без десяти пять, родители скоро домой придут, а есть им нечего. За Прошкой ещё идти надо в детский сад, — взволновано проговорила она и опять чуть-чуть не разревелась, понимая, что получит втык от родителей.
— Так мы с Тёмкой сходим за ним, — предложил Пашка, — а ты картошку пока пожарь, чтобы на всех хватило. Придём — наедимся!
— Ладно, договорились, помощники вы мои! — обрадовалась Лена тому, что братьев не пришлось уговаривать, как обычно.
— Да, мы такие!
Пояснение:
Слова из песни: «То не ветку ветер клонит» С. Стромилова *
© 28.07.2022 Елена Халдина, фото автора
Запрещается без разрешения автора цитирование, копирование как всего текста, так и какого-либо фрагмента данной статьи.
Все персонажи вымышлены, все совпадения случайны
Продолжение глава ↓
Предыдущая глава ↓