«Убереги от заблуждения малых сих. И не введи их во искушение, ибо мы не прощаем должникам нашим», – Мак-Баррен подозревал, что в оригинале молитва звучит несколько иначе, но не хотел фальшивить. Не теперь, когда до Того Самого Часа осталось не больше суток.
Завтра ему исполнится тридцать пять. Завтра на него объявят Большую Охоту – первую Охоту в их городишке.
Пока шла война за независимость, люди успели одичать, и теперь власти каждого города боролись с преступностью по-своему. Здесь – ввели лицензию на убийство. В день совершеннолетия ты становишься уязвим и опасен: тебе предлагают выбрать, сколько человек ты убьёшь, защищая свою жизнь или посягая на чужое добро. С этого момента жди подставы на каждом шагу. Но упаси тебя боги превысить свой лимит: встроенный чип сработает моментально.
Говорят, один типчик решил свести счёты со старым врагом. Беда в том, что враг оказался пятьдесят первым в списке – ровно на единицу больше максимума. Хренов экспериментатор умирал медленно. Чип подавал сигнал с перерывами, чтобы нарушитель не свалился в блаженную отключку. На третьи сутки не выдержал мотор. Слухи, конечно – а кто рискнёт проверить?
Пятьдесят жизней – предел. Но есть и особые условия. Допустим, ты настолько крут, что тебе надо больше. Намного больше. Они пойдут тебе навстречу, не вошьют никаких датчиков и позволят прохлаждаться до тридцати пяти. Будешь ходить королём: никто не посмеет отказать тебе в деньжатах, выпивке и кое-каких услугах. Но тридцать пятый день рождения окажется твоим последним днём. За шкуру отгулявшего своё «безлимитника» не снимают очков, так-то.
Никто не понял, почему простой работяга Мак-Баррен выбрал безлимит.
Никто не понял, почему он продолжает вкалывать механиком в дрянной автомастерской и снимает дешёвую меблирашку у Роя, который держит распивочную на первом этаже, а комнаты наверху сдаёт клиентам со шлюхами.
Сказать, что Мак-Баррена побаивались – это как назвать мастифа плюшевым зайчиком. Люди считали дни до Большой Охоты. Одни запасались патронами, другие – попкорном. Каждого нервировал единственный в городе безлимитник.
На пороге Мак-Баррен оглянулся проверить, всё ли в порядке. Обшарпанный, но идеально чистый стол, дверцы шкафа починены и плотно прикрыты, постель заправлена, и только чемодан под кроватью остаётся напоминанием о жильце.
Насвистывая, он спустился в распивочную.
– Привет, Рой!
– А ты сегодня знаменитость, – бросил Рой вместо приветствия.
– Спрашивали?
– Человек двадцать за утро. Выпьешь?
– На два пальца, – Мак-Баррен поставил локти на стойку.
– Слушай, – Рой наклонился к нему и понизил голос. – Валил бы ты из города, пока не поздно.
– Думаешь, меня кто-то выпустит? – беспечно улыбнулся Мак-Баррен. – Они скорее потратят десять очков, чем дадут безлимитному смыться. Даже если выйдет... Жить где-то под чужим именем и бояться встретить земляка?
– Тебе решать, – Рой хмыкнул. – Не хочешь исповедаться перед началом Охоты? Сколько ты завалил?
(Ни одного, подумал Мак-Баррен. Ни одной поганой трясущейся тушки).
– Рановато, Рой. Приходи ночью, в четыре тридцать, я всё тебе расскажу. У тебя первого будет шанс меня грохнуть.
– А приду, – отозвался Рой. – Ты, может, думаешь, мы с тобой кореша, и рука не поднимется?
– Нет, дружище, я в тебе не сомневаюсь. И ни в ком в этом сраном городишке, – Мак-Баррен допил свою порцию того, что здесь принимали за виски, и двинулся к выходу. – Пойду прогуляюсь... напоследок.
– Удачи! – хохотнул Рой.
Солнце слепило. В такую погоду неуместно думать о смерти. Он и не думал. Заложив руки в карманы, не спеша дошёл до мастерской, возле которой всегда парковался. Этого и следовало ожидать: колёса его драндулета проколоты, замена не только займёт время, но и привлечёт ненужное внимание.
Значит, придётся использовать план В, который на самом деле и был планом А.
Мак-Баррен провозился в гараже до вечера. Заменить обычные стёкла запасного вездехода пуленепробиваемыми и слегка затонировать – не так долго, но он нарочно тянул до сумерек. Будет легче уйти неузнанным.
Подземный тоннель, прорытый из гаража до парковки гипермаркета, отплатил за уход идеальным состоянием. В своих тайных помещениях Мак-Баррен мог бы запытать сотни людей, никто бы в ус не подул, но отведённое ему время он потратил иначе.
Выехать с парковки было легко, проползти по городу, не вызвав подозрений – на грани фантастики. На выезде ждало последнее препятствие.
Патрульный махнул жезлом, приказывая джипу остановиться. Опускать стекло? Или выйти? Или дать по газам? Ему потребовалось три долгих секунды, чтобы принять решение. Стекло поползло вниз.
Лицо патрульного вытянулось:
– Мистер Мак-Баррен?
– Добрый вечер, – он сам не понимал, иронизирует или говорит всерьёз.
– Решили прогуляться? – патрульный не знал, как себя вести. Ведь он рисковал. Очень рисковал: безлимитнику осталось несколько часов, и возможно, он захочет прихватить с собой кого-то ещё. Не в поездку, разумеется.
– Хочу немного побыть один, – тем временем ответил Мак-Баррен. – Это же не запрещено?
– Не советую, – настаивал патрульный. – Вам лучше вернуться и поискать уединение в черте города.
(Вот чёртов кретин. Я мог бы его пристрелить. Не выношу вида крови, но он-то не в курсе).
Мак-Баррен втопил газ и минуту спустя заметил погоню. Чёрт. Долбаный упрямый чёрт! И весь этот долбаный городишко, который сожрёт тебя на завтрак. Патрульный высунулся в окно и прицелился. Пробьёт шину? Что-то чвякнуло о багажник. Маяк. Он прилепил к вездеходу маяк! Мак-Баррен расхохотался.
Патрульная машина стала отставать, а вскоре и вовсе исчезла за поворотом. Логично. Теперь, пока не отлепишь следящее устройство, будешь у них как на ладони. Это меньше всего заботило беглеца. Он посмотрел на экран телефона: в запасе оставалось пять с половиной часов – и прибавил газ.
*******
За пять минут до условленного времени Рой повернул дверную ручку комнаты Мак-Баррена. В кармане лежал браунинг, снятый с предохранителя.
Шляпная резинка, хитроумно зажатая дверью, мигом ослабила натяжение, и удерживаемый ею молоточек втопил по кнопке внутри чемодана. Последнее, что Рой увидел – осколок шкафа, силой взрывной волны несущийся ему в лицо.
В то же время рвануло в каждом здании городка, заботливо напичканного взрывчаткой. Механик-пироман не обошёл вниманием и общественные места, мэрию и все шесть полицейских участков. Детальками от лего разлетелись развороченные бетонные блоки, куски арматуры и деревянные балки. Город превратился в Колизей.
*******
Мак-Баррен снова посмотрел на часы. Четыре тридцать. С днём рождения, дружище! Можно тормознуть на обочине и закурить.
Сто пятьдесят три тысячи двести сорок один.
Почти безлимит.
Он не выносил вида крови и так и не нарушил закон, который всей душой ненавидел.