Сююмбике и ее односельчане. Глава 178.
Путеводитель по каналу здесь
С этого самого дня в жизни семьи многое изменилось. Ризван, как будто стараясь наверстать упущенное, стал усиленно заниматься детьми. Каждый он вечер подолгу задерживался в комнате девочек. Много рассказывал о своем детстве, о том, как о нем заботилась Сююмбике-апа. Девчонки ловили каждое слово своего папы, радовались каждой минуте общения с ним.
Младших он научил играть в шашки, а для Ляйсан купил шахматы. Сам Ризван уже сто лет в них не играл, и они вдвоем с дочкой обучались этой игре. Еще он приобрел где-то книжку с арабским алфавитом и маленькими рассказами и подарил Ляйсан.
Ризван восхищался способностью дочери к аналитике и ее памятью. Гордился ею и говорил, что эта его дочь непременно станет министром. Зухра бесилась. Нет, чтобы заниматься с единственным сыном, девчонку учит арабскому языку.
Мало ему, что она внешностью похожа на Сююмбике, надо еще чтобы такой же стала внутренне. Видно, до конца жизни ей не избавиться от ненавистной золовки. За сына обидно. Ризван не показывает виду и старательно скрывает, что не любит его. Однако, Зухру не обманешь, Зухра все видит.
Ризвана на самом деле раздражала тупость и ленивость Ильдара. Он пытался учить сына шахматам. Тот не мог запомнить даже, как ходит пешка или турка, что уж проще. Начинал зевать, чесаться, дергаться. Книгу читать, и то не заставишь.
Что тут поделаешь, если человеку ничего не интересно, кроме вкусной еды. Отступился от него. Может зря, может вышел бы из парня толк, если бы у отца хватило терпения на него. Дети все чувствуют. Ильдар потому и тянулся к маминому подолу, что она его любила.
В первое время Ризван принимал занятия с дочками, как обязанность, как долг. После втянулся, стал получать от общения с ними какую-то особую радость. Он словно сил набирался, энергии, побывав со своими девчонками хотя бы час.
Зухра ждала. Она скучала по тем временам, когда Ризван всецело принадлежал ей одной. Он всегда ей рассказывал, как прошел день, она ему о своих делах рассказывала. Тогда они были вместе, даже если каждый читал свою книгу.
Теперь он с ней почти не разговаривает, и каждый из них читает свой роман. Зухра не выдержала и однажды заговорила с Ризваном о наболевшем
- Ризван, родной, скажи мне, что случилось такого страшного, что ты меня наказываешь?
- Разве я тебя наказываю? Не заметил.
- Ты со мной не разговариваешь, как прежде. Стараешься не оставаться со мной наедине, рядом с тобой все время дочери. Мне не хватает тебя, не хватает твоей любви.
- Зухра, опомнись! Это наши с тобой дочки. Ты, как мать, должна бы радоваться, что они любят отца. Ляйсан уже выросла без нашего внимания, пусть хоть младшие вырастут, чувствуя родительскую любовь.
Ты ведь свалила всю заботу о них на старшую дочь. Она, между прочим, сама ребенок и нуждается во внимании. Ты не замечаешь, что Алия и Рузиля с любыми вопросами обращаются не к тебе, а к Ляйсан. Она их моет в бане, заплетает им косички, провожает в школу, учит с ними уроки. Разве это правильно?
Взвалила ты непосильную ношу на дочь. Поэтому она такая неулыбчивая, иногда злая. Девчонки ее боятся и слушаются. Подозреваю, что Ляйсан их наказывает. Ты мать, ты по пол дня проводишь с ними, наверняка знаешь об этом.
Неужели тебя не беспокоит, что из Ляйсан может вырасти безжалостный жестокий человек. Разве ты не знаешь, что такие люди бывают несчастны. Их никто не любит, и они никого не могут полюбить.
Зухра усмехнулась. Еще как любят! Райса с ума сходила по Хамидулле, еще как любила! А Хамидулла ее как любил! Сююмбике очень хорошая. Красивая, умная, начитанная, арабский язык знает, только это никому не нужно. Так и осталась одна, со своими знаниями, со своей гордостью. Никто ее не полюбил.
Учи больше арабский со своей Ляйсан. Вторая Сююмбике будет. Тоже очень гордая, никогда ни о чем не просит. И тоже будет старой девой на радость тебе. Зато министром станет. Ага! Как не сейчас! Ризван продолжал
- Я тоже хорош. Видел, что Ляйсан живется плохо, замечал заплаканные глаза. Но не вмешивался, потому что она никогда не жаловалась. Мне казалось, что воспитанием детей должна заниматься супруга, мое дело обеспечивать семью.
Зухра заплакала. Это ее самое верное оружие. Ризван готов был что угодно сделать, лишь бы его золотая бабочка не проливала слезы. Однако, в этот раз ее слезы остались не замеченными.
Ризван ходил из угла в угол. Он досадовал не на жену, а на себя. Это он во всем виноват. Зухра одна тащит весь дом. Все ведь на ней, не очень просто настирать, погладить, наготовить на такую семью, еще и на работу ходить. Пусть на пол дня, но ведь ей там тоже не легко, там десятки детей. Устает. Вот и раздражается.
Ризван подошел к жене, сел с ней рядом, обнял, вытер ладонями слезы с ее щек, поцеловал
- Все, все, хватит слезы зря лить. Ничего страшного не случилось. Я на тебя не сержусь, в мыслях не было тебя наказывать. Только впредь постарайся быть помягче с Ляйсан. Она замечательная девочка и любит тебя.
В этом он ошибался. В детстве Ляйсан очень хотела, чтобы мама ее любила, но не дождалась этого. Потом решила, что она приемная дочь и успокоилась. Именно тогда в ее душе поселилось равнодушие к этой женщине. Когда поняла, что именно эта мать родила ее, менять что-то было поздно.
Даже, если Зухра воспылала бы вдруг огромной материнской любовью к дочери, исправить что-то было бы невозможно. Такое нутро у Ляйсан, племянницы Сююмбике.
Наступил конец февраля. Казалось, в семье воцарились мир и согласие. Зухра при муже ласковая, добрая мама. Она поняла, что время, когда она могла с легкостью управлять Ризваном прошло. Пришлось наступить себе на горло и постараться быть ближе к детям. С Эминэ проблем не было. Она и так ходила за мамой хвостиком и была всегда обласкана ею. Младшая, Алия любила маму, несомненно. Однако, иногда Зухра чувствовала, что от ее младшей дочери исходит иногда что-то презрительное, нехорошее.
Она списывала это на влияние Ляйсан. Само собой разумеется, Зухра знала, что Алия обожает свою тетушку Софию, рядом с которой проводит половину, а то и все лето. Ей в страшном сне не могло присниться, что ее родная сестра рассказывает маленькой девочке гадости о ее маме.
Так вот получилось, отдав старшую дочь золовке, она получила дочь, считавшую ее неродной матерью. Доверив младшую дочь на время сестре, получила несчастного ребенка, девочку, которая любила ее и презирала одновременно.
Сын и средняя дочь всегда были при ней, Зухра с ними не расставалась никогда. Эти двое обожали свою мамочку.
Как бы там ни было, Алия поддавалась на ласки матери. С Ляйсан был негласный договор. При отце они разговаривали мирно. Без него Зухра могла накричать на дочь, проклинать по всякому поводу. Да как на нее не орать! Смотрит на мать и не видит ее, словно перед ней пустое место.
Ляйсан это не трогало ни разу. Иной раз она даже улыбалась, доводя Зухру до бешенства. Девочка жила в своем мире, где есть папа, который ее любит, тетушка есть, сестренки любимые.
Все у Ляйсан замечательно! Она каждое утро встает с предчувствием скорого счастья. Собирает сестренок в школу, надевает свое новенькое пальто, начищенные с вечера ботинки, повязывает свой любимый шарф, предмет зависти всех девчонок, берет новенький, пахнущий кожей, коричневый портфель и идет в школу.
У нее все отлично! Девочка еле сдерживает себя, чтобы не побежать вприпрыжку. Стыдно, взрослая уже. Иногда ее у ворот школы встречает Люся
- Леська! Пойдем в выходной с нами. Парни потеряли тебя. Сашка все время спрашивает, где ты.
- Некогда, Люсь, да и не хочется мне на ночь глядя из дома уходить. Лучше я почитаю.
- Ну-ну, зазналась ты девка, компания недовольна, скучно без тебя, говорят. Давай, в воскресенье, как обычно, возле клуба.
Продолжение читайте здесь: Глава 179.