Ранним утром 19 августа 1991 года мы с недавно обретенным соратником Виктором Дубининым везли на моем «Запорожце» из Уфы в соседний город Благовещенск, где мы жили, тираж издаваемой нами оппозиционной газеты «БЛАГОвестник». По пути подсадили знакомого попутчика, который и рассказал, что услышал и понял из телевизионного сообщения о чрезвычайном положении в стране. Переглянувшись, мы с Виктором почти в голос решили: «Это переворот». По дороге сговорились при первой возможности собраться нашей общей компанией и решить, что делать. Первый из знакомых, кого я встретил в городе, искренне удивился: «Тебя еще не арестовали?»
Здесь, очевидно, не обойтись без предыстории. Принято считать, что перестройка захватила в первую очередь обе наши столицы и часть крупных городов, в глуши же России сохранялось всегдашнее, лишь изредка и вяло булькающее, болото. По большому счету, так оно и было. Но не везде и не всегда.
Конец 80-х – начало 90-х годов – золотой век журналистики в нашей стране. Как-то я подсчитал, что в эти годы я активно читал более двадцати «толстых» журналов, не считая газетной периодики. «Ударные» публикации шли одна за другой, создавая ощущение «продирания» глаз. В провинции же все оставалось по-прежнему. Но не совсем. У людей с более или менее активной жизненной и политической позицией появилась возможность выступать в районной газете с достаточно острой полемикой. «Затирать» их, как было совсем недавно, опасались.
Дальше – больше. За несколько месяцев до описываемого события как-то спонтанно сложилась компания из 5-6 едва знакомых друг с другом индивидов, которые решили издавать в Благовещенске собственную, не зависимую ни от кого газету. Они и составили ее редакционную коллегию: работник культуры Виктор Дубинин; рабочий арматурного завода Юрий Поздняков, в прошлом ответсекретарь районной газеты; предприниматель Михаил Байрушин, бывший учитель истории; преподаватель педучилища Ирек Калимуллин и я, майор милиции, в прошлом учитель-словесник. В некоторых номерах в число редколлегии мы включали еще и Михаила Слободина, прораба одной из строительных организаций, который регулярно оказывал нам моральную поддержку и периодически – организационную. Было нам по 35–40 лет. Некоторые из нас – совсем недавно убежденные «коммуняки», выжигающие из себя и друг друга остатки этого позорного факта биографии.
Прибавлю, что в числе поименованных был один из двух человек, на которых я позволял себе смотреть снизу вверх, – В. Дубинин. Другим из этих двух был А. Солженицын.
Газета, разумеется, получилась почти сплошь обличительной. Тираж первого номера по приказу секретаря райкома просто заперли в сейфе нашей типографии. Тиражирование газеты пришлось перенести в Уфу и испытывать демонстрацию неприязни со стороны всяческого начальства.
Видимо, мой рассказ, вопреки жанру заданной темы, все же следует продолжить описанием дальнейших событий. В течение дня в милиции огласили телеграмму министра внутренних дел Башкирии, который предписал усилить охрану общественного порядка и призвал к поддержке ГКЧП. Своей компанией к вечеру мы, конечно же, собрались, но так ничего определенного не решили. Всю следующую ночь я слушал радио «Свобода» и записал несколько передаваемых ею публикаций с тем, чтобы использовать их в ближайшем номере нашей газеты.
К вечеру следующего дня в кабинете начальника милиции случайно услышал, как дежурный докладывает, что Дубинин неподалеку от райкома партии организовал митинг, произносит речи, размахивает каким-то флагом непонятной расцветки. Звонили из райкома, требуют пресечь, принять меры.
Не дожидаясь развития событий, мчусь к Виктору, опасаясь его задержания. Однако спасать пришлось ему меня, а не мне его – вероятно, кто-то из райкомовских пригрозил митингующим вызвать милицию, и стоявшие вокруг него среагировали на мою форменную одежду: многие меня знали, в том числе знали о моей роли в издании газеты, но форма есть форма.
21 августа некоторых из нас по очереди «вытаскивали» в райком и горсовет, убеждали, стыдили, просили не «накалять обстановку». Наконец, на следующее утро, кажется, даже на 8 часов, всю нашу компанию официально пригласили на заседание исполкома горсовета. Мы готовились к «разгрому», «разгону» и «оргвыводам». Заранее заготовленный сценарий разгрома было поручено начать одному из членов исполкома – редактору официозной районной газеты «Заветы Ильича». И он добросовестно произнес длинную обличительную речь – видимо, с утра не смотрел телевизор или не во всем разобрался и не знал о крахе ГКЧП. Мы же, не спавшие в эту ночь, знали уже все и вместо обороны повели наступление.
Задуманное судилище так и не состоялось. Едва ли не в этот же день председатель горсовета выпросил у Дубинина флаг России, которым тот собирал людей на митинг. Так российский триколор на здании исполкома нашего заштатного городишки появился раньше, чем на резиденциях органов власти многих других городов России. А дату 22 августа объявили Днем государственного флага России.
Владимир КОСТЫЛЕВ
Издание "Истоки" приглашает Вас на наш сайт, где есть много интересных и разнообразных публикаций!