Сегодня в нашей рубрике #обзоррепортажей – материал Сары Рейнсфорд из ВВС, которая проехала из Николаева к украинским блокпостам на линии соприкосновения с контролируемой Россией Херсонской областью и поделилась своими наблюдениями. Выводы ее нам кажутся немного странными. Возможно, это связано с непониманием британской журналисткой местной действительности. Но судите сами.
«Проезжая блокпосты, мы видим огромные билборды с изображением фигуры в капюшоне со скрытым лицом и надписью: "Херсон. Рух опору [Движение сопротивления]: партизаны все видят". Плакат призван заставить нервничать российских оккупантов и, с другой стороны, морально поддержать тех, кто оказался под их властью».
Дальше Рейнсфорд пишет, что въехать на контролируемую Россией территорию она не смогла. То есть увиденные ею плакаты располагались на украинской территории. Каким тогда образом они должны были как-то повлиять на «российских оккупантов» и оказавшихся под их властью?
«"Рух опору" — это не одна группа... Это масштабное... Тотальное сопротивление", — настаивает мужчина, стоящий передо мной. Его голос слегка приглушен черной маской, которую он подтянул с шеи, чтобы я не могла видеть его лица, пока мы снимаем его, в комнате, которую я не могу описать, чтобы ни один из моих собеседников не был найден».
Совершенно непонятно, кого боится ее собеседник на территории Украины. Ведь дальше он рассказывает о деятельности «партизан» — это команда информаторов, которая отслеживает передвижения российских войск внутри Херсона. Команда информаторов в Херсоне, которая передает собеседнику журналистки различные данные:
«Едет колонна… Смотрите... Кто-то едет по дороге и знает, что там есть база, которую, возможно, заняли оккупанты. Вот он едет и снимает это все, чтобы мы понимали, какая там техника».
Сам собеседник за линию фронта не ходит. Почему он боится открыть лицо и сообщить свое настоящее имя — загадка. Тем более, другой собеседник — Сергей, который тоже не ходит на российскую сторону, а запускает туда разведывательные дроны, имя назвал и позволил сделать его фото с открытым лицом.
Дальше новое противоречие.
«Партизаны сражаются за то, чтобы оккупация российскими войсками Херсона не превратилась в постоянную — чтобы помешать референдуму, который Москва, судя по всему, готовится там провести», — говорит Рейнсфорд.
И в то же время она приводит слова и.о. главы Херсонской области Дмитрия Бутрия, который сидит в забаррикадированном (от кого?) офисе в Николаеве:
«Могу сказать одно: это в любом случае будет фейк, никто голосовать за Россию не будет, поверьте… Я думаю, что у них ничего не получится».
Если референдум — не имеющий значения фейк, никто на него не придет и данные будут подделаны, зачем сидящие в Николаеве «партизаны», рискуя свободой и жизнями симпатизирующих им херсонцев, пытаются помешать провести референдум? И как можно помешать провести фейк, подделывание подписей?
«Вряд ли, впрочем, это волнует Москву в нынешнее время», — подытоживает журналистка, окончательно вводя своего читателя в шизофреническое состояние. «Партизаны» из Николаева с закрытыми лицами борются против несуществующей угрозы референдума в Херсоне, который еще и не волнует Москву. Кто здесь дурак — «партизаны», Бутрий, Москва, читатель или журналистка Рейнсфорд?
Правда затем она честно раскрывает истинную суть работы «партизан», разрешая противоречие, на которое мы указали выше.
«Некоторые херсонцы перешли на сторону России и помогают ей. Поэтому команда Саши ведет базу данных "коллабораторов" на основе инсайдерской информации. "Чтобы никто из них потом не мог сказать, что был вместе с сопротивлением", - объясняет Саша. Но эта информация также и для запугивания - партизан призывают расклеивать на домах перебежчиков листовки с угрозами, к примеру, портрет человека на фоне гроба или подпись "Разыскивается" с предложением вознаграждения за голову. На тех, кто перешел на сторону России, случилась череда покушений - застрелен блогер, убит чиновник установленной Россией администрации, некоторые другие ранены в результате взрывов заминированных автомобилей».
Информация для организации запугивания (террора) местного населения и политический убийств — вот, что это значит, если перевести на человеческий язык. Тогда действительно маска на лице и сокрытие имени имеет смысл.
А дальше Рейнсфорд делает совсем неожиданный заход:
«Херсонская область для России —стратегический регион, источник воды для Крыма, который она незаконно аннексировала в 2014 году. Кроме того, по Херсонщине проходит сухопутный коридор из России на полуостров».
Тут надо было бы договорить — Украина несколько лет назад перекрыла жителям Крыма (которых она называет своими гражданами) доступ к воде, создав ситуацию гуманитарной катастрофы. Так что журналистка говорит А, но не говорит Б, не заканчивает мысль, останавливаясь ровно там, где это идеологически целесообразно. Но все же начало мысли, требующей завершения, сформулировано — а это тоже немало. Вряд ли стоит ожидать большего от ВВС, так что спасибо и на этом.
Во второй части репортажа Рейнсфорд рассказывает про ужасы репрессий в Херсоне:
«Источники внутри города сообщают, что военные патрулируют улицы и останавливают автобусы, чтобы обыскать пассажиров. Малейший намек на поддержку украинских сил вроде сообщения в мессенджере или фото в телефоне может привести к аресту».
Вполне возможно. Учитывая описанную «череду покушений» иное поведение российских военных и спецслужб вызвало бы удивление. Впрочем, СБУ тысячами задерживает граждан Украины за гораздо меньшее. Например, сегодня в Львове задержали местного жителя, который передавал в «ДНР» координаты для нанесения ракетных ударов по памятнику Степану Бандере (no comments). Или недавно в том же Львове «активисты» схватили (какой закон это позволяет, непонятно) и доставили в СБУ блогера, который сказал, что запретом русского языка, на котором говорит полстраны, власти только раскалывают страну, тем самым помогая врагу. Так что ужасы репрессий в Херсоне (а они там конечно есть) — сомнительный аргумент для симпатий Украине, где с репрессиями все в порядке.
Пример таких репрессий в виде задержания и избиения в Херсоне неких Олега с Денисом (искали нацистские наколки на теле) разбивается о следующее замечание Рейнсфорд:
«За месяц до ареста, когда Россия вторглась в Украину, Денис и Олег вступили в добровольческий отряд территориальной обороны».
Т.е. молодые люди были не просто горожанами, а вооруженными комбатантами, которые еще и производили разведывательную деятельность в военное время:
«Мы собирали информацию про их позиции, их местоположение. Где они находятся, в каком количестве, куда двигаются — мы передавали это все дальше», — рассказывает Олег.
И тот факт, что Олег рассказывает это все журналистке ВВС в Николаевской области, говорит о том, что он не убит и даже не сидит в тюрьме, а будучи участником украинской теробороны, смог выехать из Херсона уже после занятия его российскими войсками.
«Множество блокпостов на этом пути делает невозможным выезд украинских мужчин боеспособного возраста», — пишет Рейнсфорд, и все же Олег как-то выехал. «Тем не менее, сотни бегут каждый день». Вы поняли — невозможно выехать, но сотни бегут ежедневно. «Мы наблюдаем, как люди вечером почти вываливаются из автобусов или с трудом выбираются из душных переполненных машин на парковку супермаркета, которая по совместительству служит пунктом распределения для тех, кто оказался беженцем в собственной стране».
Впрочем, то же самое наблюдается с побегом людей с украинской территории, что было замечательно описано в репортаже DW, признанной в РФ иноагентом. В Запорожье сотни людей ежедневно собираются на авторынке, чтобы пройти фильтрацию и получить разрешение на выезд на неподконтрольные территории. Можно ли их тоже назвать беженцами в собственной стране? Мы считаем, что можно. Интересно, что сказала бы по этому поводу Сара Рейнсфорд?
Полный репортаж ВВС находится здесь по ссылке.
ВНИМАНИЕ: Позиция редакции никак не связана с мнением и позицией авторов репортажей из обзоров. Для нас важны не субъективные мнения, а факты и наблюдения с мест событий, по которым можно восстановить цельную картину происходящего.
#bbc #журналистика #репортаж #обзоррепортажей