За последние несколько лет Германии удалось существенно снизить зависимость от российского трубопроводного газа: практически вдвое. На сегодняшний день российские поставки обеспечивают порядка 30%, еще столько же обеспечивают совокупные поставки из Норвегии и Нидерландов.
При этом стоит учитывать тот факт, что объемы добычи в Норвегии вышли, что называется, на «полку», продолжительность которой оценивается в широких пределах: от 5 до 15 лет, после чего неизбежен спад добычи. В Нидерландах такой спад можно наблюдать на протяжении последних 10 лет, в течение которых добыча природного газа упала практически вчетверо. Таким образом для того, чтобы исключить российский газ из собственной энергосистемы, без учета объема, который закачивается в подземные хранилища и при условии сохранения поставок из стран Северной Европы, Германии необходимо порядка 30-35 млрд. кубическим метров природного газа в год. Но ни Норвегия, ни, тем более, Нидерланды, компенсировать такой выпадающий объем не в состоянии.
Частично облегчить зависимость (а по факту просто сменив ее на другую) могли бы регазификационные терминалы для СПГ, но до сегодняшнего дня они так и не были построены, единственный используемый на сегодняшний день СПГ-терминал - это Gate, расположенный в порту Роттердама, производительностью 12 млрд. кубических метров год, из которых 3 покупает крупнейшая немецкая энергетическая компания Uniper.
Наличие дешевых энергоносителей: российских нефти, газа и угля, позволяло Германии долгое время находиться в авангарде энергоперехода, поскольку именно они нивелировали риски энергетической безопасности, связанные с все более масштабным включением в энергосистему генерирующих мощностей на основе ВИЭ, фактическим отказом от развития атомной энергетики и повышения экологичности угольной. Соответственно, прекращение российских поставок приведет к тому, что несмотря ни на какую «зеленую таксономию» будет расти доля угольной генерации, поскольку это быстрее и проще в сравнении с вводом в строй остановленных и, тем более, новых атомных электростанций. Радикальное решение вопроса атомной энергетики не смог остановить ни общеевропейский энергетический кризис, в разгар которого были закрыты 3 из 6 оставшихся в Германии АЭС, ни даже его эскалация в последние месяцы - последние 3 АЭС будут закрыты до конца текущего года.
Поскольку ни ВИЭ, ни тем более водород, несмотря на всю перспективность его использования, не смогут в ближайшие 10-15 лет существенно нарастить свою долю в энергобалансе, возврат к «тяжелым» энергоносителям: углю и нефти неминуем. Это в свою очередь станет причиной недовольства как сторонников «зеленой» энергетики, которым уже удалось полностью стигматизировать мирный атом, так и тех, кто выступает за полный разрыв энергетических связей с Россией, поскольку отказа от российской нефти в ближайшее время не будет.
На фоне возврата к углю Германия планирует отказаться от импорта угля российского, который обеспечивал до 40% общего потребления в условиях падающих объемов угольной генерации. Заместить этот объем также будет непросто, поскольку тройка главных экспортеров угля: Австралия, Индонезия и Россия, поставляют на рынок практически 3/4 от его объема.
Какое-то сценарное планирование в нынешних условиях мне представляется несостоятельным: слишком велика неопределенность, а количество «черных лебедей», которое мы наблюдали в последние полгода, вообще кажется невероятным. Однако можно постараться наметить некоторые тенденции.
Первая, самая очевидная: текущий кризис парадоксальным образом приведет к резкому ускорению энергоперехода, несмотря на то, что сейчас снизить углеродный след теплоэлектрогенерации в случае вынужденного сокращения газовых мощностей и наращивания угольных и мазутных едва ли получится. Европа и раньше делала уверенные шаги в направлении стигматизации традиционной энергетики, но сейчас такие шаги будут подкреплены мнимым морализмом.
Вторая, также достаточно очевидная: немецкая промышленность, прежде всего химическая, потеряет доступ к большим объемам дешевого сырья, которые и сегодня, и через 5-7 лет, никакой биогаз или синтез-газ заменить не смогут. Не менее важным элементом устойчивости всей промышленной системы является и доступ к недорогим энергоносителям. Этот вопрос остается открытым при условии недостаточных объемов закачки газа в поземные хранилища, что неизбежно приведет к необходимости распределять его запасы в условиях ограниченных поставок.
Последняя тенденция, которую я хотел бы выделить, связана с безусловным ростом кризисных явлений. Причем критика будет слышна на диаметрально противоположных полюсах социального спектра: как среди крупного бизнеса, так и среди простых немцев, как среди свидетелей энергоперехода, так и среди сторонников традиционной и атомной энергетики.