Геля проснулась разбитой. Видимо большая потеря крови отразилась на её самочувствии не лучшим образом. А она то, думала, что бой-баба – кровь с молоком.
Они с мальчиком до сих пор были в одной палате и Геля с интересом рассматривала ребенка, пока в палату не вошел врач.
– Ангелина, как вы? Ходить можете?
– Пока не пробовала. Но голова немножко кружится.
– Вам принесут завтрак и нужно покушать, чтобы силы вернулись. У нас есть к вам серьезный разговор. Встретимся часа через два. Хорошо?
– Да, конечно.
----------------------------
Начало:
----------------------------
Врач ушел и Геля попыталась встать. Держась за кровать, а потом опираясь за стенку женщина пошла вдоль палаты из одного конца в другой, пробуя, сможет ли ходить.
– Возможно после завтрака станет лучше, – сказала она вслух, остановившись у кровати мальчика.
В коридоре сновал медицинский персонал больницы. Сквозь окошко в двери она увидела медсестру с подносом, которая толкнула дверь и вошла.
– Доброе утро. Вот ваш завтрак. Набирайтесь сил, – сказала она улыбнувшись и поспешила уйти. Геля тронулась с места внезапно ощутила мягкое и теплое прикосновение.
– Мама?
– Нет, малыш. Я тётя Геля.
– А где мама?
– Не знаю. Видимо скоро придёт.
– Мама…
– Скоро тебе станет лучше, и ты поедешь домой к маме, – утешала ребенка Ангелина, поглаживая его по руке. Ей было немного не по себе. Словно рядом с Ванечкой находилась. Своим любимым Ванечкой.
Родинка у левого глаза – единственное различие между двумя детьми. У Ванечки такой родинки не было. Но что самое странное – маленькая родинка, чернильной точкой в тетрадке, сколько Геля помнила, была у неё. Там же у левого глаза. Она погладила Саньку по голове и большие глазищи уставились на неё, не мигая.
В палату вошла медсестра и поставила ребенку систему.
– А ты, мой хороший, покушаешь чуть позже. Посмотрим по самочувствию, – медсестра возилась с системой, а Геля выпила стакан крепкого чая с сахаром и ковыряясь в тарелке с кашей всё смотрела на мальчика, а он на неё. Неожиданно ей захотелось встать и взять его на руки.
– Иди ка ко мне. Я подержу тебя на коленках и покачаю, – Геля взяла на руки невесомого Саньку и прижала к себе. Ребенок глазел на неё не моргая ангельскими глазенками, и улыбался.
– Какой ты забавный. Как мой Ванюшка. Поспи пока, а я тебя покачаю и песенку спою. Геля знала только одну колыбельную – ту, которую постоянно крутили по телевизору: «Спи моя радость, усни…в доме погасли огни…», – запела она и почувствовала как мальчик загудел. Не открывая рта он подпевал ей, пока не заснул.
Раньше Геля всегда пела эту песенку себе, когда не удавалось уснуть и тревожные мысли лезли в голову. Это продолжалось и в первую и во вторую половину беременности. Да и сейчас порой она напевала колыбельную, не столько укладывая спать Ванечку, сколько самой себе. Пение успокаивало. Приходило умиротворение и сон.
Так она просидела почти целый час. Сама периодически дремля. Но внезапно подняв голову упавшую на грудь, почувствовала изрядный голод и положив ребенка на кровать с жадностью съела всё что ей принесли ранее. Пусть уже и в холодном виде. Ангелина почувствовала прилив сил и пошла в уборную умыться и привести себя в порядок. Через некоторое время к ней зашел доктор.
– Вы готовы? Пойдемте!
Ангелина шла за доктором по пятам. Они преодолели лестничную клетку и спустились в подвал, минуя один тёмный поворот за другим. «Странно. Здесь тоже есть больничные помещения или…». Врач открыл перед ней дверь, и они вошли в просторный зал. В центре зала была установлена цилиндрической формы кабина из мутного стекла. Врач пригласил войти её внутрь. Внутри стеклянный цилиндр был тоже не меньше десяти метров в диаметре, иначе Гелю немедленно охватила бы паника. Она страдала легкой формой клаустрофобии. Врач вышел и закрыл за собой дверь. Свет в кабине замигал разноцветными огнями, волнообразно прокатываясь внутри, создавая воронки и завихрения, словно кто-то включил северное сияние.
Ангелина увидела, не поверив своим глазам, как перед ней последовательно формируя внешние черты, внутри цилиндра появляется мужчина и следом женщина…
***
Алик, я дома! – крикнула с порога Геля, бросила больничный пакет и сняла туфли. Муж выскочил из зала под шум стрельбы и криков: «Вперед! Во имя богини!», словно и не отходил от телевизора за те два дня, что её не было. Геля рассчитывала вернуться в субботу, но Санечка был ещё слаб, и она осталась ещё на день, чтобы появились стойкие результаты. Переливание крови прошло успешно.
– О! А это у нас кто? – спросил шокированный видом ребенка Алик.
– Это сын моей племяшки.
– Какой из них?
– Двоюродной тети - дочери. Ему и делали переливание моей крови. Мы встретилась с племянницей и при личном общении оказалось, что мы родственники. Она сама легла на операцию, а в городе совершенно некому присмотреть за Сашенькой, поэтому он какое-то время поживет у нас. К тому же ему может снова понадобиться переливание, если клетки не начнут обновляться.
Сашенька поднял голову на Алика и его глаза засияли, поблескивая в свете коридорных светильников.
– Конечно, пусть поживет. Пацанам будет вместе веселее, – вдруг сказал он, и взял мальчика на руки, поднимая над головой и, кружа.
– Поставь, поставь, вдруг у него голова закружится, – забеспокоилась Геля. Но Алик осторожно посадил мальчика предплечье и, прижал к себе улыбаясь. – То-то я смотрю он как две капли оды похож на Ваньку. А вон что значит – родственники.
– Пап! Кто это?
– Ванечка! Привет котенок, иди ко мне! – распахнула объятия Геля и мальчик упал в них косо поглядывая на Саньку.
– Это твой братик. Троюродный…Он собирается пожить у нас недолго.
– Я ему свои игрушки не дам! – сердито заявил Ваня надувая губы.
Но Санька слегка откинулся назад, на руках Алика и, наклонив голову посмотрел на братика, широко улыбаясь.
– Ой, ой, ой, упадешь так! – прихватил его за спину Алик и Ванечка засмеялся, а следом и Санька.
– Он такой обаяшка. Ты заметила? – начал Алик, когда они с Гелей быстро готовили ужин и накрывали на стол.
– Ну, он же ребенок. Все дети милые.
– Нет, ты посмотри на него – Ванька обычно так быстро не сдается. Стоит за свои игрушки до последнего.
– Меня больше волнует, что ребенок почти не разговаривает. Это конечно не удивительно. Он всю жизнь провел в больницах…
– А выглядит неплохо и даже завораживает…– засмотрелся Алик и кусочек сладкого перца выпал из его открытого рта.
– Не лови ворон…– попыталась Геля вразумить мужа, но он был в каком-то трансе. Его глаза и глаза Саньки встретились и между ними будто бы возник невидимый телепатический мост. Казалось, они транслируют друг другу какие-то мысли. «Или Алик просто завис? Последствия коронавируса…»
Продолжение