Часть 3
Когда Вике было четыре года, умерла мама.
Сначала Таня думала, что она простыла. Сильно кашляла, жаловалась на головную боль. Таня поила её отваром трав, парила ноги. Старалась оградить маму от всех дел по дому. Но разве она усидит?
Мама быстро уставала, задыхалась даже от незначительной физической нагрузки. Отказывалась от еды. Говорила, что только что поела, пока Таня за водой ходила. Таня не верила, но не спорила. Потом мама перестала кашлять, и Таня решила, что она пошла на поправку.
Но на следующий день мама не смогла подняться с постели. Дышала тяжело, со свистом. Таня сбегала на конец деревни, к соседям, у которых проведён был телефон. Позвонила в районную больницу.
- У нас одна машина, мы не справляемся, вызовов много. Можете привезти её сами в больницу? – спросила усталым и неприветливым голосом женщина на другом конце провода.
- Нет. Мама совсем слабая. Пожалуйста, приезжайте. Я очень боюсь за неё, - крикнула в трубку Таня.
Скорая приехала на следующий день к обеду, когда Таня совсем уже отчаялась.
Врач осмотрел маму и сказал, что нужно срочно везти в больницу. Таня думала, что мама будет сопротивляться, как от вызова скорой помощи, но она согласилась. Таня отвела Вику к соседке и поехала с мамой в больницу.
Тогда, четыре года назад, когда поняла, что беременная, она не поехала сюда, побоялась встретить знакомых. Ездила в город, в областную больницу.
Её поразила убогая обстановка поселковой больницы: рваный линолеум на полу, облупившаяся ядовито-зелёная краска на стенах, потолки в трещинах, серое застиранное белье на старых с пружинными сетками кроватях.
- Ничего, мамочка. Это ненадолго, ты скоро поправишься. Я завтра приеду, - сдерживая слёзы, прощалась она с мамой.
Едва успела на последний автобус. В деревне сразу побежала к соседям, за дочкой. Вика обрадовалась, весь вечер не отходила от неё ни на шаг. Ночь Таня спала плохо. Слушала шум дождя за окном и думала о маме, как она там одна.
На следующий день Вика отказалась идти к соседям, вцепилась в Танин подол, не отодрать. Пришлось взять её с собой в больницу. При виде внучки глаза мамы ожили. На миг Тане показалось, что маме стало лучше. Оставила с ней Вику и пошла искать врача.
- Тяжёлое воспаление у вашей матери. Почти все легкие поражены. Удивляюсь, чем она ещё дышит. Чудо, что жива.
- Как? – Опешила Таня.
- Мы делаем всё, что в наших силах. Её бы в областной центр отправить, но боюсь, не перенесёт дороги, да и поздно. Остаётся надеяться на чудо. – Доктор вздохнул и ушёл, оставив Таню в смятении.
Она постояла в коридоре у окна, стараясь унять слёзы, вытерла глаза и вернулась в палату. Вика сидела на кровати и гладила руку бабушки. Та лежала с закрытии глазами.
- Мама! – крикнула Таня испуганно.
Мама приоткрыла глаза. «Слава Богу, живая!» - обрадовалась Таня.
Мама от слабости почти не разговаривала, лежала в полусонном состоянии. Таня не могла заставить себя уйти. Сидела рядом на стуле, клевала носом после бессонной ночи. Внезапно очнулась, вскинула голову. Мама смотрела на неё ввалившимися, казавшимися огромными на бледном лице, глазами.
- Идите, на автобус опоздаете, - чётко прошептала она. – Я спать хочу.
И то верно. Не успеют на последний автобус, придётся идти пятнадцать километров пешком или ловить на дороге попутку. Таня поцеловала маму, сказала, что завтра приедет снова.
Говорят, сердце чувствует приближение беды. Таня переживала о маме, но надеялась, что она поправится. Ведь не старая ещё. И не догадывалась, что видела маму последний раз.
На следующий день они снова приехали с Викой в больницу. Дочка побежала вперёд, запомнив дорогу. Вдруг остановилась на пороге палаты, как вкопанная.
- Ты что встала? – спросила Таня, подойдя.
Подняла глаза и остолбенела. На пружинной сетке кровати лежал свёрнутый, в грязных пятнах, матрас. Таня увидела медсестру в коридоре, бросилась к ней.
– Где мама?
- Зайдите к доктору, – не глядя на Таню, сказала медсестра и пошла дальше.
Таня гнала от себя страшную догадку. «Сейчас доктор скажет, что маму просто перевели в другую палату», - уговаривала она себя. Забыв про Вику, которая семенила вслед за ней, Таня быстро шла по узкому полутёмному коридору. Без стука влетела в ординаторскую. Потом ей долго чудился резкий запах кофе смешанный с запахом хлорки.
- Что с мамой? Почему её… - она замолчала на полуслове, наткнувшись на усталый, печальный взгляд пожилого врача.
- Присядьте, - сказал он, отставив чашку и показав на топчан у стены.
Таня села, сцепив пальцы так, что костяшки побелели. Она уже всё поняла. Сквозь вязкий плотный туман в голове услышала, как он предлагал ей воды, как заплакала Вика… Не помнила, как ехала домой. Лишь войдя в избу, увидев мамин халат, висевший на спинке кровати, сорвала его, уткнулась лицом, вдохнула родной мамин запах и разрыдалась.
Она проснулась от того, что замёрзла. Рядом на кровати в одежде спала Вика. Таня встала, затопила печку, согрела чайник, обдумывая, что нужно делать, кого попросить привезти маму домой. Договорилась насчёт машины, взяла все деньги, что были в доме, и поехала в больницу, оставив Вику соседке. Похоронила маму рядом с отцом на старом деревенском кладбище.
Потянулись однообразные тоскливые дни. Таня делала всё механически. Ей казалось, что из-за печки вот-вот выйдет мама. Она даже слышала её шаркающие шаги. Всё отдала бы, что бы только она жила.
Почему-то стала часто вспоминать Витю. Она думала о нём с сожалением. Если бы не он со своей любовью, её жизнь сложилась бы иначе. Зачем он встретился на ее пути? Но что толку думать теперь об этом. От него осталась ей Вика, притихшая после смерти бабушки. Странно было думать, что теперь Таня хозяйка в доме. Вспомнила, как мама когда-то наказывала ей беречь Вику. Только сейчас поняла, что она просила уберечь внучку от совершённых ею ошибок.
Долгой тоскливой зимой Таня вязала, старалась занять себя работой. Все запасы шерсти использовала. В магазине попросила привезти простых ниток для вязания крючком, благо дешёвые. Вязала кофточки, платьица, скатерти... В своё время мама всему научила.
- Ну и мастерица ты, Татьяна. А ты в магазин отдай, глядишь, купят. А летом дачники приедут, всё расхватают. Только не продешеви, - сказала однажды соседка.
И Таня решила попробовать продать связанные вещи. В деревне покупали их неохотно. Сами вязали. Когда ещё дачники приедут, до лета далеко, а деньги нужны сейчас. Дом требовал ремонта, забор повалился… И Таня поехала в районный центр. Встала у магазина на площади, где проходящие автобусы останавливались, разложила на скамейке платьица белые, скатерть узорную, да шапочки десткие с пинетками. Быстро распродала всё и довольная вернулась домой.
Теперь каждую неделю ездила продавать. Появился небольшой, но доход. Кто-то даже просил специальное что-то связать. И Таня старалась, почти не спала.
Однажды пришла в магазин за нитками и встретила свекровь. Слышала, что свёкор тоже недавно умер. Таня поспешно отвернулась, увидев ненависть в её глазах. Когда выходила из магазина, свекровь крикнула ей в спину, что она, мерзавка, во всём виновата, семью их порушила, сына из деревни выжила…
Бежали похожие один на другой дни, холодные зимы сменяли жаркие летние месяцы. Незаметно пролетели годы. Деревенская жизнь тяжёлая, не красит, быстро старит. Руки у Тани огрубели, стали шершавыми, как у мамы.
В соседней деревне осталась только начальная школа. Детей в округе мало. Молодые семьи уезжали в город. Вика училась и жила в районном интернате, домой приезжала на выходные. За пятнадцать километров каждый день не наездишься. На неделе Таня оставалась совершенно одна, скучала и каждую субботу ждала Вику, сидя с вязанием у окна. Стояла тёплая весна.
Таня услышала, как скрипнула входная дверь. Вскочила, отложив вязание. Не сразу узнала в стоявшем на пороге сгорбленном старике Антона. Потрепала его жизнь: исхудал, полысел.
- Здравствуй, жена. – Не спрашивая разрешения, Антон оттеснил Таню от двери, вошёл в избу.
Таня ахнула. Она и думать забыла, что всё ещё по документам они женаты. Ах, мама, что же ты не подсказала в свое время, что развестись надо. Таню затрясло от новой нежданной напасти. Поняла, не просто так пришёл через столько лет. Что-то надо ему. Неужели всё ещё надеется дом заполучить? Что делать? Таня стояла, не решаясь шелохнуться, ни жива ни мертва, пока Антон по-хозяйски осматривал комнату.
- Дому мужик нужен. Вон, крыша течёт. – Заметил он жёлтые разводы на потолке, оклеенном белой бумагой. - Отдала бы твоя мать дом мне, сейчас дворец стоял бы. – Антон повернулся к Тане, окинул её быстрым взглядом с головы до ног.
Таня поёжилась от мелькнувшего в глазах Антона нехорошего огня.
- А ты ничего, аппетитная. – Антон похабно ухмыльнулся.
- Проходи, чего посередине встал, - Таня постаралась, чтобы голос не подвёл, не дрогнул, не открыл её страха.
Она сделала несколько шагов поближе к кухне. Там стояли у печи рогатые ухваты, кочерга, лежали ножи… Помнила, как грозился отомстить ей Антон, когда она отказалась вернуться к нему.
- Зачем явился? – спросила.
- Как зачем? Я к жене своей пришёл. А дочка где? – Антон кивнул в сторону фотокарточки Вики на стене, сел на мягкий стул у окна, где до этого сидела с вязанием Таня.
Она не знала, что делать. Стояла и смотрела на совершено чужого, тощего и обросшего старика, назвавшегося её мужем. Он ведь старше её всего на несколько лет. Неужели она так же постарела? Давно смотрелась в зеркало вскользь, только чтобы поправить воротник кофточки, примерить связанную шаль… На лицо и не глядела. Да и некогда перед зеркалом стоять.
- Может, чаем угостишь?
Татьяна вздрогнула.
Не говоря ни слова, поставила на плитку чайник. Достала с полки над столом чашки нервно дрожавшими пальцами, стараясь не поворачиваться спиной к гостю. Чувствовала на себе его взгляд. Деревенская изба так устроена, что кухня отделена от комнаты чисто символически, печкой. Никаких дверей. Всё видать.
Когда чайник закипел, приехала из интерната Вика. Увидела незнакомого мужчину, поздоровалась, вопросительно посмотрела на мать. Татьяна отвела глаза.
- Ну, здравствуй, дочка. Взрослая какая. А я вот вернулся. Сколько же тебе лет, если всё ещё в школе учишься? В твои годы мать уже женой моей стала, тебя родила.
Вика ничего не ответила.
- Знает? – спросил Антон Таню, мотнув головой в сторону Вики.
Татьяна сразу поняла, о чём он спрашивает, изменилась в лице.
- О чём знаю? – Вика подошла к матери, заглянула ей в глаза.
- Ты чаю хотел? Садись к столу, - позвала Антона Таня вместо ответа.
Пока он шёл к столу шаркающей походкой, она разливала в чашки чай. Капля кипятка попала на кожу запястья. Чайник дрогнул в руке, струя из носика пролилась на скатерть.
Антон сел боком к столу, положил ногу на ногу, выставив вперёд грязный сапог. Таня обошла его, стараясь не подходить слишком близко, села с другой стороны стола.
- А ты что же, дочка, брезгуешь? - Антон криво усмехнулся.
Таня заметила чёрную дыру во рту вместо переднего зуба.
- Что морщишься? Помотала меня жизнь. Да и ты не помолодела. - Антон взял чашку и шумно отхлебнул, поставил на место, звякнув о блюдце.
- Не рада ты мне. Правильно, не смотреть на тебя пришёл. – Антон снова отхлебнул чай. – Слышал, торгуешь. Вроде как бизнес у тебя. – Антон хихикнул тонко, визгливо, противно.
По коже Тани ледяной волной побежали мурашки.
- Помнишь, как женился на тебе? Я заботился о вас с дочкой. Теперь пришла твоя очередь заботиться о муже.
- Так ты за деньгами пришёл? – прямо спросила Таня.
- Не совсем. Что деньги? Сейчас есть, а через миг уже и нету. Серьёзное заболевание у меня. Лекарства нужны дорогие. Мать почти ослепла. Дом поправить давно пора.
Таня, молчала, не понимая, куда он клонит.
- Ты мне должна за мою доброту к тебе. Работать я не могу больше, инвалид. Третью часть доходов плати мне каждый месяц, вроде алиментов. Деньги у тебя, слышал, есть. Не хочешь добровольно помочь, в суд подам. Не на тебя, так на дочку. Закон такой есть – помогать своим родителям. Имею право.
- Алиментов захотел? – задохнулась от возмущения Таня.
Продолжение следует
Часть 4
Предыдущие части: Часть 1 Часть 2