- 5
Ничто так не красит женщину, как любовь. Это утверждение не совсем точное. В нём пропущено слово "взаимная" или "счастливая". Девушку, которую возлюбленный оставил ради другой, её несчастная любовь способна изуродовать.
Вика рассматривала себя в зеркале ванной комнаты. Она ненавидела своё лицо, себя, родителей, весь мир, и больше всех, конечно, Туева. Чтобы понравиться ему, она сидела две недели на гречке, потом на кефире. Когда весы показали желанную цифру, она решила наградить себя и съесть любимое пирожное. Расплата сразу вылезла на лице в виде ужасных, противных прыщей. Конечно, это из-за них ветреный Севка променял её на эту страхолюдину Ленку. Вика со злостью смазывала кожу салициловой кислотой.
Ей было необходимо поделиться с кем-то своей бедой, но лучшая подруга перестала с ней общаться, предпочитая общество Ксюши Телегиной, одно имя которой вызывало у сверстников брезгливое выражение на лицах. Резко зазвонил телефон. Вика, едва не бегом, бросилась в прихожую:
— Алё!
— Вик, привет! — это был Юрик Сечкин.
— Приве-е-ет, — даже не пытаясь скрыть разочарования, протянула она.
— У меня билеты тут образовались в кино. Пойдём?
Вика, не долго думая согласилась, даже не спросив, что за фильм — надеялась, что Севка тоже будет там. Но Юрик был один.
— Знаешь, я что-то не хочу на этот фильм. Не люблю фантастику, — она посмотрела на Юрку, улыбка которого медленно гасла.
— Хочешь, пойдём на что-нибудь другое? — спросил он, всё ещё надеясь, что дело в фильме.
— Нет, Юрик, извини, но мне пора! — она пошла не оглядываясь, в сторону дома, и закусив губу, чтобы не разрыдаться. Психика в последнее время давала сбои.
Юрик отдал билеты каким-то подросткам, которые от радости побросали найденные окурки, и побежали в зал кинотеатра.
— Юр? Привет! Ты что здесь, ждёшь кого-то? — окликнул его Лёха Бахарев, выросший как из-под земли с другом, Толиком.
— Уже нет, — махнул рукой Юрик.
— Что, не пришла? — посочувствовал Лёха, — может, тогда, с нами?
— Пошли! — согласился Юрик, и пошёл, даже не спросив, куда.
- 6
Они сидели напротив друг друга, в кухне, мать и дочь. В кои веки здесь ничего не готовилось, и вместо привычного запаха еды в раскрытую форточку проникал запах гудрона - на улице рабочие латали дорогу.
— Ксюша, доченька! Мне надо с тобой серьёзно поговорить! — мама Ксении заметно нервничала, — дело в том, что...
В этот момент с улицы грохот отбойного молотка, рабочие долбили старый асфальт.
— ... в общем, мы решили пожениться, — закончила фразу Ирина, и вопросительно взглянула на дочь: — что скажешь?
— А зачем тебе моё мнение? Ты его и так знаешь, мне никогда не нравился твой Владлен Николаич, у него потные руки и липкий взгляд.
— Что ты, милая, при чём тут он? Я, же не враг тебе! Владлен Николаевич сразу получил отставку, как только ты мне про него рассказала! Прости меня дочка, я была слепа.
— А разве ты не... а за кого же ты тогда выходишь замуж? — равнодушно спросила Ксения.
— За Виталия, — Ирина встала с табурета и подойдя к окну, закрыла форточку, чтобы стало потише.
— Не знаю такого!
— Всё ты прекрасно знаешь! Он был у нас несколько раз, полки сделал на кухне, стеллаж на балконе.
— А, так он столяр?
— Нет, он мастер на заводе. Ты правда не обратила внимания, или разыгрываешь меня? — мать хотела уже обидеться, но вдруг разглядела абсолютную пустоту в глазах дочери.
— Ксения, ты что, принимаешь наркотики?! Скажи мне правду! — страшная догадка пронзила всё её существо, и она медленно опустилась на табурет.
— Ничего я не принимаю, — ровным голосом ответила Ксения, но Ирина уже набирала номер своей всемогущей начальницы, чтобы та организовала её дочери приём у частного нарколога.
Ксения идти не хотела, но подчинилась матери. Нарколог, профессор, после приёма отвёл Ирину в сторонку:
— Я выписал направления на анализы, но уверен, что ваша дочь не мой пациент, н-да.
— Какое облегчение! — выдохнула Ирина, — спасибо вам, дорогой профессор!
— Подождите благодарить. Я уверен, что вам необходимо показать вашу дочь психиатру. Кое-что меня смутило, н-да. Я не могу ставить диагноз, я не психиатр, но проблема есть.
Ирина всё ещё продолжала улыбаться, но смысл сказанного уже дошёл до неё.
— Вы хотите сказать, что моя дочь сумасшедшая? — прошептала она.
— Я этого не говорил, — строго посмотрел на неё профессор, — я всего лишь высказал мнение, что вашу дочь нужно показать другому специалисту. Мне нечего добавить. Всего хорошего!
Обратно ехали в такси. Ирина вспомнила, что действительно в последнее время Ксения почти не разговаривала, никуда не ходила, всё свободное время проводила в своей комнате. Маринка, и та перестала заходить. Ирина с тоской смотрела на Ксению, безучастно и тихо сидевшую рядом.
"Что же я за мать такая!" — ругала она себя, — "в погоне за собственным счастьем не заметила, как заболела единственная дочь"!
Свадьбу Ирина отменила. Она объяснила Виталию, что сейчас не время для торжества, так как её единственная дочь нездорова.
Психиатр выписал Ксении таблетки, после которых девушка немного ожила. В техникум она не вернулась, но с домашними стала разговорчивее, чем была до болезни. Раз в неделю в клинике, Ксения проходила сеанс групповой психотерапии.
И каково же было её удивление, когда явившись на занятие, она увидела Вику!
- 7
Ксения не сразу узнала её, и сомневалась до тех самых пор, пока та, по правилам группы та не назвала своё имя.
К психиатру Виктория попала из-за того, что наглоталась таблеток. Ей промыли желудок и поставили на учёт в ПНД, назначили лечение. Теперь, принимая антидепрессанты она уже не так ненавидела окружающих. И даже поговорила с Ксенией, отметив, что та похудела и выглядит лучше — не то, что она сама.
За два месяца, что Ксения не видела Викторию, та действительно изменилась — прибавила в весе, опрыщавела и запаршивела. После группового сеанса, когда все разошлись, Вика доверительно прошептала ей:
— Знаешь, меня ведь Ленка сглазила, я уж и к бабке ходила, и в церковь, ничего не помогает!
— Почему ты думаешь, что сглазили? Нет, я не верю в сглаз, — сказала Ксения.
— А вот я верю! — с чувством сказала Виктория, уверенная в том, что соперница, чтобы увести у неё Севку, напустила на неё порчу в виде прыщей, а после — неуемный, неприличный, звериный аппетит.
— И ты... ты потому, ну.. выпила те таблетки? — спросила Ксения.
— Да, уж лучше сдохнуть, чем видеть такое в зеркале, понимаешь?
— Понимаю, — сказала Ксения бесцветным голосом.
Она не знала, сознательно ли Виктория унизила её, или просто не подумала, так или иначе, сейчас это было неважно. Она даже была благодарна этой противной, самовлюблённой Вике за правду.
Вернувшись домой, она поцеловала бабушку, прикорнувшую в гостиной перед телевизором, позвонила матери и сказала, что любит её. Потом взяла бабушкины таблетки от бессонницы и села перед зеркалом.
Оттуда на неё смотрела вполне симпатичная молодая женщина.
"Это что, я?" — удивилась Ксения, словно увидев себя впервые. Прямо как гадкий утёнок, превратившийся в лебедя. Она вышла в комнату и встала на весы. Они показывали, что она стала легче на восемнадцать килограммов.
Она снова ссыпала таблетки в пузырёк.
"Интересно, что скажет Юрка?" — она не вспоминала о нём уже очень давно, и поняла, что перегорела. Вдруг ей позвонила Маринка. Скорее всего, Вика растрезвонила всем в техникуме, что встретила похудевшую Ксению, вот Маринке и стало любопытно.
— Ты уже знаешь, где будешь встречать Новый год? — спросила Маринка, как ни в чём ни бывало. Словно и не бросала дружбу.
— Не думала пока, — осторожно ответила Ксения, — а что?
— Ну, если у тебя нет вариантов, приглашаю тебя в Суздаль, меня Толик пригласил.
— Кто такой Толик? — спросила Ксения, всё ещё не придя в себя от счастья.
— Это мой новый парень! — кокетливо сказала Маринка, — скидываемся по десятке. Будет интересно. Там и Юрка Сечкин будет! — добавила она, понизив голос.
— Ну и что?
— Как что? Я думала, он тебе нравится! Ты на него так смотрела всегда!
— Ну мало ли, на кого я смотрю! — Ксения вышла с телефоном на кухню и увидела в окно, что у подъезда стоит незнакомый парень с цветами. Букет у него в руках был богатый, как тот, с запиской, на которую она не ответила. Сердце гулко застучало, готовое впустить новое, романтическое чувство. — Марин, извини, я перезвоню тебе позже, — сказала она, опустив трубку на рычаг.
Парень набирал код. Запиликал домофон. Молча она нажала кнопку, и впустив незнакомца в подъезд, открыла дверь квартиры.
Он поднялся и тупо уставился на неё.
— А Ксения дома?
— Я Ксения! — радостно выдохнула она.
Парень какое время постоял, смутился, отвернулся и едва заметным движением вытащил из букета свёрнутую записку, после чего протянул ей цветы.
— Тогда это вам... просили передать.
— А... от кого?
— От вашего поклонника, — сказал Бахарев, — это его прощальный букет. Он... желает вам счастья!
— А где же он? — разочарованно протянула она.
— Срочно пришлось уехать. Далеко, — скороговоркой соврал он.
Не признаваться же ей, что он тот редкий зверь, которого привлекают только большие девочки, весом под центнер!
— Ну что же. Спасибо! — Ксения закрыла дверь, а Бахарев, подняв воротник, вышел под ледяной дождь.
***
— Эй, Лёха! — окликнули его, — друзей не узнаёшь?
— Ты за мной следишь, что ли, Толян? — удивился он, заметив знакомого.
— Нет, у меня тут девушка живёт, — тряхнул тот длинными волосами,—пойдём познакомлю, выпьем по-маленькой.
— Нет, извини, настроения нет. В другой раз.
— Как скажешь, братан.
И Толян, пожав плечами, потрусил под дождём к пятиэтажке, где ждала его девушка Марина, на которой он даже подумывал жениться. Ему нравилось, что в отличие от всех его предыдущих пассий, Маринка любила поесть, никогда не толстела и не сидела на диетах.
Спасибо за внимание! Любовь — самая мощная мотивация. Любите и будьте любимы!