Современную жизнь можно сравнить с ездой на велосипеде. Если перестаешь двигаться и как то развиваться, то есть риск упасть и разбить себе коленку. Что то подобное происходит в подростком на этапе вовлечения.
Возьмем среднестатистическую семью, в которой подросток увлекается определенной игрой, появляется агрессивное поведение. Компьютер занимает все время и мысли, как следствие падает успеваемость в школе. Да и в целом желания развиваться в реальном мире отсутствует.
Мы пытаемся самостоятельно что то предпринимать. Пытаемся затаскивать подростка на велосипед, заставляем продолжать движение и кнутом, и пряником. Но результата как правило нет. Если в силу каких-то причин отсутствует мотивация крутить педали по дороге реальной жизни, то надо признать, что пора остановиться и просто подумать. Что делать дальше?
Как правило, в этот момент так называемый семейный диспетчер ( взрослый, который выходит из границ своей семейной системы, ищет ресурсы для решения проблем вне ее) обращается за профессиональной помощью.
Как это выглядит в реале? Бесконечные жалобы на поведение, на нежелание учиться, на то, что кроме компьютера или гаджета интересов нет, а любые воспитательные приемы заканчиваются обострением конфликта.
Главный парадокс в том, что мы ожидаем сиюминутного решения. И желательно, чтобы сделали что то с ребенком, а не со мной. Потому что я, родитель, как бы не приделах. Пагубное влияние тотальной цифровизации, вот причина моих проблем - частая иллюзия в таких семьях.
То есть, если подросток на этапе вовлечения уже никуда не хочет ехать, или вы замечаете, что интерес крутить педали с каждым днем угасает, внимание переходит в сторону цифровой жизни, то не стоит его никуда толкать. Нужно останавливаться на привал, спокойно и без суеты искать возможные причины и вносить изменения в свою воспитательную модель.
У программистов существует жаргонное выражение “Баг”, то есть ошибка в программе или в системе, из-за которой программа выдает неожиданное поведение и, как следствие, результат. Задача программиста найти, и главное, исправить этот баг. По тому же принципу работает коррекция цифрового поведения, и лечение любого зависимого поведения в целом. Понятное дело, что чем больше симптомов вовлечения, тем больше работы у родителя.
С раннего детства мы передаем определенные послания о себе и мире вокруг, то есть пишем программу. Осознаем ли мы это или нет. Как программист получает код, мы передаем ребенку сценарий, который будет оказывать влияние на решения и выбор личности.
Бывают продуктивные сценарии, например акция “Бессмертный полк”. Дети усваивают определенный тип мышления и эмоциональные реакции, на подсознательном уровне принимая, как данность - мы поколение победителей. Это тип мышления, направленный на решения и цели. В США детям с раннего возраста внушают веру в свою исключительность. Именно это дает всей нации определенную дерзость, на каком бы уровне личность не функционировала.
Ребенок получает от родителей определённую историю и о своих предках. Именно так наше прошлое начинает работать в будущем.
Чаще же дети усваивают непродуктивные сценарии. Например, “У нас все в семье толстые”. Очень серьезная программа, которая может толкнуть девочку-подростка в компульсивное переедание. То есть чрезмерный прием пищи, пока никто не видит. Проблемы с расстройством пищевого поведения - бич нового поколения.
Еще один паззл в целостную картину воспитания ребенка 21 века - отслеживать сценарии, которые я транслирую. Трудность заключается в том, что это бессознательный процесс. Но заметить, что, к примеру, с семье у папы были проблемы с алкоголем, а мама говорит ребенку весь в отца, безответственный не так сложно. Просто изначально не надо все детство лить своему ребенку в голову ментальный хлам. Именно такими программами переполнены так называемые подростки из неблагополучных семей. Но какой бы статус не был, все мы передаем свою, самую правильную модель мышления. Выявляя сбой в системе, “устраняя баг”, мы тем самым делаем еще один шаг, который помогает детям корректировать проблемы с проявлениями аддиктивного поведения.