Следующим утром Ольга Владимировна позвонила Кате Беркутовой и попросила о встрече. Возвращаясь с покупками из магазина, Лазовских увидела бывшую подругу старшего сына во дворе дома.
Едва женщины перекинулись парой фраз, как из подъезда выбежала Надежда.
— Надя? — удивилась Ольга. — Что такое? Что случилось?
— Ничего. Увидела из окна, что вы с сумками большими идете, и помочь решила, — ответила девушка.
Екатерина поняла, кто перед ними, и без стеснения озвучила свои мысли, разглядывая незнакомку:
— А у Антона хороший вкус. Он всегда выбирал красивых женщин.
— Спасибо за комплимент, — не растерялась Надежда. — Ольга Владимировна, может, представите нас?
— Это Екатерина, очень хорошая знакомая нашей семьи, — с удовольствием представила свою спутницу Ольга.
— А вы, наверное, Надя? Покладистая и любящая жена Антона? — полюбопытствовала Беркутова.
— Пока еще невеста, — поправила ее Надя.
— Надя, сумочки возьми, пожалуйста, отнеси домой. И кухня в твоем полном распоряжении, — Ольга Владимировна отдала девушке продукты, и та послушно ушла. — Ой, Катюша, — обратилась она к спутнице, — рановато ты пришла. Мы же на два часа с тобой договаривались. Теперь неловко как-то получилось.
— Ну, я хотела пораньше прийти, чтобы посмотреть на свою соперницу. А я смотрю, она девушка с характером.
— Да, еще с каким... И не говори. Я прям не могу к ней привыкнуть. Не вижу я ее рядом с Антоном.
— Ольга Владимировна, вы и меня, если честно, не очень-то видели, — напомнила Катя. — Ну, что ж теперь поделать, если он ее так любит.
— Ой, любит, не любит... Что вы как дети, ей-богу. Ты лучше расскажи мне, пожалуйста, только честно, почему вы расстались? Из-за чего?
— Да не из-за чего, не знаю. Надо было о семье уже думать, о детях, а он все по вахтам мотался. Говорил, что хочет на квартиру заработать. Я ему сказала: живи у меня. Но он гордый — хочет свой дом.
— Вот остолоп, а! — мотнула головой Ольга.
— Когда он в последний раз пришел, я ему ультиматум поставила: либо он остается дома, либо мы расстаемся. Но я устала, Ольга Владимировна, честное слово. Мы тогда ужасно поругались, и он мне сказал, что другую жену найдет. И ушел. Я-то думала, он это так сказал, чтобы мне насолить. А видите, как все получилось.
— Ага, характер демонстрирует, — согласно кивнула Ольга. — Катя, а твой-то характер где? Почему ты вдруг смирилась со всем этим?
— Я не смирилась. Хотела с ним поговорить, а он сам не хочет... — девушка безнадежно вздохнула. — Да и если у него с этой Надей так все серьезно, если он так ее любит...
— Ой, Катенька, я ведь вижу, что ты сына моего любишь, и хочу тебе помочь с Антоном встретиться. Ты только при встрече слова найди нужные, ладно? Не обижайся на его доводы, поборись за него, хорошо?
Женщины обнялись, словно лучшие подруги.
Поднимаясь по ступенькам до квартиры, Ольга Владимировна все думала об Антоне. Она видела ситуацию уже таким образом: старший сын хотел жениться на нелюбимой назло любимой, младший убивался по невесте старшего, которая просто всем мстила. Женщина не могла видеть, как ее дети семимильными шагами шли к катастрофе. Голова шла кругом.
***
Вечером того же дня вся семья Лазовских собралась за столом отметить подачу заявления в ЗАГС. Весьма кстати нагрянула старшая сестра Ольги Владимировны. Тетка Галина Соколова пришла проведать племянников и познакомиться с будущей невесткой.
Ольга и Галина почти сразу под предлогом измерения давления уединились в другой комнате.
— Оля, я хоть и старая карга, уже на пенсии, но память у меня идеальная, — тихо начала разговор Галина.
— Ты о чем? — спросила Ольга.
— Я о том... эта Наденька училась вместе с твоим Лешкой в одном классе, и я прекрасно помню их роман.
Дверь комнаты оказалась не до конца закрыта. Ольга увидела в коридоре Надежду, которая стояла и смотрела на них прислушиваясь. Хозяйка прикрыла дверь и посмотрела на сестру, мол, можешь продолжать.
— Так вот, папаша этой Сысоевой настоящий солдафон. Он орал в нашей учительской, как на плацу, обвинял меня, что я плохо смотрю за детьми.
Галина Владимировна в свое время работала завучем школы, поэтому женщина много всего знала.
— Тише, Галя. Антон ничего не знает. И я боюсь ему про все это рассказывать. Он меня просто не поймет.
— Это надо сделать, дорогая моя, как можно скорее, иначе будет хуже. Я вошла в комнату и уже почувствовала, что все они на взводе. Того и гляди — рванет.
— Я не могу, Галя. Не могу так. — Ольга на самом деле очень боялась даже начинать серьезный разговор со старшим сыном. Внутри ее будто что-то не давало этого сделать: то ли она боялась испортить сыну предстоящее торжество, то ли не хотела оставаться крайней.
— Знаешь что, если вы сейчас не выясните отношения, то я это сделаю: скажу Антону обо всем сама, — пригрозила Галина. — Он мой любимый племянник все-таки.
— Не вздумай. Я сама со своими детьми хочу разобраться.
— А чего же ты тогда тянешь?
— Не твое дело. Значит, так надо.
— Ну и разбирайся. А я пошла, — обиделась Галина.
Ольга понимала, что сестра была права. Появившееся еще неделю назад отчаяние становилось все сильнее и сильнее. Ситуация в любой момент могла выйти из-под контроля.
***
На следующий день Ольга Владимировна ждала Антона в парке. Женщина чувствовала, что надо помочь сыну прояснить ситуацию с бывшей возлюбленной и предстоящей женитьбой.
Мать попросила парня прийти срочно и, опасаясь отказа, не стала ничего объяснять по телефону.
— Мамуль! — завидев женщину, крикнул Антон. — Что стряслось? Ты меня вытащила с работы только для того, чтобы побаловать домашненьким? — указал на пакет в руках матери, где отчетливо виднелась пара контейнеров с едой.
— Не ворчи. Домашний обед на новом месте будет совсем нелишним. И я хотела с тобой кое-что обсудить. Давай присядем, — сказала Ольга.
— Ну, так дома бы и обсудили.
— Нет, дома — не годится. Я о Кате хочу поговорить.
Услышав знакомое имя, Антон как-то поник. Было видно, что у молодого человека совершенно не было желания говорить о своей бывшей девушке.
— Вы как-то нехорошо расстались, Антон, — продолжила мать. — И, на мой взгляд, многое не договорили. Нужно встретиться с девушкой, обсудить все спокойно, без нервов.
— Хорошо, мама, потом как-нибудь поговорим. Все? Я побежал?
— Нет, подожди. Поговорите сейчас.
— Не понял, — глаза Антона от удивления округлились.
— Катя! — позвала невидимую спутницу Ольга Владимировна.
С перекрестной дорожки к сидящим на лавочке вышла Екатерина Беркутова. Антон встал и сделал несколько шагов ей навстречу.
— Прости, это не моя идея, — сразу оговорилась Катя.
— А я тебе не верю, — спокойно сказал Антон. — Мало ты из меня веревки вила, так теперь и мою мать в наши отношения впутываешь?
— Что я слышу! Значит, у нас есть отношения? Ладно, не злись. Ольга Владимировна мне не чужой человек, в отличие от твоей Нади.
— Хватит, Катя. Я сам разберусь, кто мне — свой, а кто чужой. Без твоих рекомендаций. Если бы я знал, зачем меня мама сюда вытащила, то ни за что бы не пришел.
— Антон, успокойся, пожалуйста, — к ним подошла Ольга Владимировна.
— Мама, зачем ты все это устроила? Если тебе Надя не нравится, ты скажи прямо.
— Да речь-то не о Наде, а о тебе.
— Нет, о ней, — строгим голосом сказал Антон. — Я же вижу, ты ее сразу не взлюбила. Но ничего, — молодой человек посмотрел сначала на мать, потом на Катю. — Как только мы с ней распишемся, то сразу переедем на другую квартиру.
Антон тут же ушел, не обращая внимания на зов матери.
— Ну вот и все, Ольга Владимировна, теперь он точно меня ненавидит! — почти плача, сказала Екатерина.
— Катенька, успокойся, пожалуйста. И не вини себя ни в чем, — женщина усадила девушку на скамейку и приобняла. — Может быть, все еще наладится.
Мать прекрасно понимала, что сын делает глупость, о которой может потом жалеть всю жизнь. По глазам Антона она видела, что тот не уверен в себе, только не признается в этом, упрямится, наказывает ее зачем-то, ну, и себя заодно.