Вечерело... Татьяна вышла их душной избы на воздух. В ясном летнем небе тихонько мерцали далёкие звёзды. Она подняла голову. Где-то там мой Ванечка... Она вспомнила такой же прохладный летний вечер прошлого года... Тогда также пахло свежестью и луговыми травами. Нежный ветерок нёс уставшим от летнего зноя жителям села облегчение. Она глубоко вздохнула. Хорошо то как было тогда... На душе тихая радость... Тишина... Только стрекотали сверчки под завалинкой. Да в бездонных темнеющих небесах поблёскивали таинственно звёзды. В тот вечер к ней подошел Иван. Обнял сзади за плечи.
- Эх, Танюха, хорошо, да?
- Хорошо...
- Пойдём, на лавочке посидим, подышим маленько...
- Давай...
В темноте замаячила фигура соседки, бабы Тоси. Приблизилась к ним.
- Отдыхаитя, ребяты, здорова...
- Здрассти, баб Тося.
- Отдыхаем. Вышли вот по прохладушке подышать. Садись с нами, посиди.
Старушка присела на лавочку.
- Смотрю я на вас, не нарадуюся. Какия жа вы молодцы. Усё на пару, усё вместя...
Супруги переглянулись: « А как иначе то?»
Это было тогда... Таня тяжело вздохнула. Вытерла набежавшие на глаза слёзы. Счастье их длилось совсем недолго... Молодые люди поженились пару лет назад. Души друг в друге не чаяли и жили и вправду душа в душу... И прожили бы ещё так не один год. Только вот беда прокралась в их дом незаметно, подлой змеюкой вползла и разрушила безмятежное счастье супругов. Иван как-то резко похудел, осунулся, стало побаливать в боку. Когда обратились к врачу, было уже поздно... Пожилой доктор, опустив глаза признался : « Третья стадия, девушка. Это вам не шутки».
- Может можно что-то сделать? В больницу его, а ?
Тот, в ответ только отрицательно махнул головой и поспешил уйти.
Через три месяца его не стало... Что чувствовала Татьяна поймёт лишь тот, кто сам пережил болезнь и уход близкого, любимого человека. Отчаяние, бессилие, желание помочь хоть чем-то...
После похорон женщина впала в самую настоящую депрессию. Она не понимала как ей теперь жить без любимого Ванечки... Мир рухнул неожиданно. Всё, о чём они когда-то мечтали вместе теперь никогда не сбудется. Ни детей, ни нового красивого дома, ни счастливой старости вместе теперь не будет... Оставалось только ходить к любимому на кладбище и тихо плакать одинокими ночами...
Прошло лето. Подступила, заковала в свои ледяные объятия суровая зима. Под Новый год Тане приснился странный сон. Будто Ваня вошёл в дом, сел на сделанную им табуретку. Она бросилась к нему. А муж громко крикнув : « Таня, не я приду, не я!», растворился прямо будто его и не было...
А в это время, старушка, с виду, ну просто совершеннейший «божий одуванчик», баба Тося – потомственная ведьма, подбросившая в дом счастливой молодой семьи узелок с « порчей на смерть», только злорадно потирала руки. У неё всё получилось. Демон-хозяин доволен. А значит силы теперь поприбавится и работа и доходы будут... Она зажгла черную свечу. Приготовилась к обряду, как вдруг, он появился сам. В тусклом мерцании свечи, клыкастая , заросшая шерстью морда с горящими, как угольки в печи глазами выглядела зловеще... Демон осклабился.
- Чё, не меня ли вызывать хотела?
- Тебе, батюшкя, тебе хозяин.
Тот заржал, зло передразнивая : « Ахааа, батюшкя, ну ты даёшь!»
Та опустила глаза. Когда хозяин в таком настроении, лучше не связываться, можно и схлопотать...
- Я, хозяин отчитаться хотела.
- Знаю... Молодец. Но этого мало. Ещё надо.
- Дык я жа...
Тот только сверкнул глазами. Старушка осеклась...
- Скоро святки. Сделаешь так, чтобы и женушка вслед за муженьком отправилась, ясно тебе?
- Дык, чё жа, исделаю, усё будить как надо...
- Пошлёшь новенького. Вот этого,– он кивнул в угол,– он прям артист, виртуоз можно сказать в своём деле. Так морок наведёт, закачаешься!
Старуха повернула голову, всматриваясь. В углу сидел и лыбился, показывая гнилые зубы мелкий, невзрачный бес. На спутанную, давно нечёсаную, кое-где свалявшаяся в колтуны шерсть капала слюна. Один рог его был обломан, второй торчал прямо из крутого, низкого лба.
- Знакомься, Вадюша. Когда-то человеком был, да опаскудился...
Баба Тося покачала головой.
- Потрепало его... А точно справитси ? Какой-то паршивенькай ?
- Точно! Ты его в деле не видела. Справится, потом отдам тебе насовсем, пользуйся.
Старуха вздохнула.
- Ладно, усё исделаем, да Вадюша?
- А то!
В тот день шел снег. Сыпал и сыпал, закрывая мёрзлую землю белым пуховым одеялом. А в ночь снег идти перестал, ударил сильный мороз, злой, трескучий...
Таня подбросила ещё пару поленьев в печь. В доме было тепло, но женщина всё никак не могла согреться. На душе всё также скребли кошки. Было одиноко и муторно. Не хотелось жить. Хотелось к Ванечке. Тишину в комнате нарушали только тиканье часов, стрелки которых приближались к двенадцати, да потрескивающие в печке дрова. Татьяна встала, двинулась к столу посередине которого стояла большая фотография её мужа с чёрной ленточкой в уголке. Глядя на весёлые глаза улыбающегося ей с портрета мужа, заговорила вслух.
- Вот, Ванечка, мороз какой. Как тебе там, на кладбище? Холодно наверное, мой хороший...
Лампочка вдруг замигала и неожиданно погасла. От неожиданности Таня ойкнула. Прошла к выключателю, пощёлкала им несколько раз, и убедившись, что он не работает, двинулась было в другую комнату, как вдруг, перед ней в дверном проёме возникла фигура. «Показалось»,– подумала она. Зажмурилась. Когда открыла глаза, то увидела, как прямо перед ней в свете луны стоит её улыбающийся муж. Одет был также, как провожали его в последний путь. По комнате разнёсся сильный запах серы. Покойник тихо прошептал, будто прошелестел: « Не бойся, милая,это я». На женщину смотрели любящие глаза мужа. Таня разрыдалась и не думая ни о чем бросилась к нему, готовая заключить любимого в свои объятия. Однако, к её удивлению, муж отступил на шаг назад.
- Погоди... Не подходи близко... Нельзя...
- Ванечка... Как же... Я ведь так скучаю.
- Я за тобой, милая... Ты должна пойти со мной.
- Куда мы пойдём?
- Не спрашивай...
- Хорошо. Я только оденусь.
- Не надо. Там тепло.
- Но как же...
Женщина взглянула в окно. Там, на улице и правда вовсю бушевало лето. Пышная, покрытая нежной зелёной листвой берёзка, посаженная когда-то Иваном прямо под окнами их маленького дома, тихо покачивала нежными молодыми ветвями. И почему-то там стало светло, как днём, хотя в комнате было по-прежнему темно... Таня усомнилась: « Сплю я что ли?»
- Нет, не спишь, - будто читая её мысли произнёс бес,- я пришел за тобой, идём.
Он взял её руку холодной, почему-то шершавой ладонью и повёл к выходу. В тишине комнаты вместе со звуком шагов Тани раздавалось странный стук, будто рядом с ней шёл не человек , а какое-то парнокопытное животноё. Но Таня не обращала на это внимания. У неё кружилась голова. Она шла за мужем, будто зачарованная, не в силах здраво мыслить, рассуждать. Они вышли на обласканное солнечными лучами крыльцо и двинулись к повозке с запряженной тройкой гнедых лошадей. Это было так странно и удивительно. Но Таня будто загипнотизированная двигалась за своим губителем. Они сели в повозку. Мимо пролетали какие-то незнакомые ей пейзажи, летний лес вдруг плавно переходил в осенний, всё кружилось и вертелось у неё перед глазами. Кроме лица её Вани. Она видела только его. И не хотела отвлекаться от родных глаз. Вдруг повозка остановилась. Он вышел. Подал ей руку. На какую-то долю секунды глаза Вани стали меняться и превратились в два злых, колючих уголька. Таня зажмурилась и отвела взгляд. На груди, там где к телу прикасался маленький серебряный крестик, сильно зажгло. Тряхнула головой: « Господи... Что это я. Ваня ведь умер... Где я?» В ушах прозвучали Ванины слова из сна : « Не я приду, Таня, не я». Усилием воли, она сбросила с себя остатки наваждения. Подняла руку и с трудом перекрестилась. Бес заорал благим матом, завизжал и как по волшебству, лицо милого стало обретать черты неотразимого беса Вадюши... Таня вскрикнула и начала читать молитву « Отче наш»... Вновь запахло серой и бес пропал. Вдруг стало очень холодно. Она огляделась вокруг и увидела, что стоит босая, в домашнем халатике, прямо у ворот заснеженного кладбища, километра за два от своего дома. Мороз мгновенно стал пробирать до косточек. Женщина заплакала.
- Ваня, Ванечка, как же так... Я же замёрзну теперь...
Вдруг, она увидела смутный силуэт человека, приближающийся к ней. Это был он. Ванечка. Он подошел, обнял жену за плечи, тихо прошептал: « Ну что ты, дурёха моя, я же говорил тебе, не я приду. Не плачь, идём». Она почувствовала тепло его рук, его запах. Ей не было холодно, хотя шла она босая, по заснеженным улицам родного села. Ей было хорошо...
На пороге они расстались.
- Всё...Пора мне... Долго теперь не увидимся. Ты только не тоскуй так. Я буду ждать тебя там... Там хорошо. Но ты должна жить. Твоя жизнь ещё вся впереди. Ты слышала, Света умерла?
- Да...
- Возьми её девочку. Всё будет у тебя... Живи...
Он исчез, поцеловав жену на прощание в щёку. Таня, чудесным образом оказавшаяся дома, не могла поверить, что всё это не бред, не сон и не разыгравшееся её воображение...
Утром в окно постучали.
- Входите. Таня, накинув шаль на плечи вышла в сенцы.
- Здравствуй, Танечка.
На пороге стояла баба Тося. Её злые глаза сверлили неудавшуюся жертву. Ночью к ней явился Вадюша. Сказал, что сорвалось всё в последний момент. Но она решила проверить, может всё-же замёрзла... Не так как хотели, но всё же... Теперь убедилась – дома, жива и здорова. Бабка была более чем удивлена таким поворотом... Как теперь хозяину сказать? Тот, вскоре явившись, только фыркнул в ответ.
- Дура. Учить вас всех надо... Он больно ударил старуху по щеке...
- Прости, хозяян...
- Её оставь. Видно есть покровители у неё там. Он показал пальцем в небо.
- А как жа?...
- Другую ищи. Не найдёшь – сама знаешь, что будет.
- Ага, найду батюшка, найду я...
Однако бес Вадюша вновь опростоволосился и его подельницу нашли в ночь под Крещение Господне в своём же огороде, закоченевшей...