Продолжение. Начало: https://zen.yandex.ru/profile/editor/id/5ef6c9e66624e262c74c40eb/62d29c877e613f199ae8c187/edit
Сезон закончился удачно. Два повара, электрик и новый сотрудник - вот и весь штат. Семья владельца базы уехала в другой областной город. Тут же поступило предложение «обмыть» начало нового «охранного» сезона. Майор запаса заинтересовался.
- А что ребята? Вам дома вообще выпить не дают? Чего ради на работе напиваться? Нам еще надо территорию поделить, График дежурств согласовать. Решить время смены и порядок передачи объектов. Потом распределить обязанности по консервации системы водоснабжения. Отключить энергопитание части зданий. Проверить всю мебель. Вымыть холодильники… .
- Стоп майор. А кто ты такой, чтобы командовать? Ты такой же охранник, как и мы. И если мы решили сегодня выпить, то так и будет. Не нравится, можешь уходить. Идти недалеко,… рядом живешь.
- Хорошо. Действуйте по своему плану,… а я по своему. Всего наилучшего.
На второй день звонок в оставленной «мобилке».
- Здравствуйте товарищ майор. Как наши дела?
- Никак. И они меня уже не интересуют. Я дома. Базу вашу видно… дыма еще нет.
- Не понял. Уточните, пожалуйста, ситуацию.
- Все очень просто. Вы не выполнили простую вещь. Уезжая, не сообщили своим людям «кто старший на рейде». Я самозванцем быть не хочу.
Видимо жена слышала весь разговор. На другом конце беспроводной связи началась перепалка. «Ты, что? Совсем глупый? Тебе тяжело было приказ отпечатать? Звони всем и сообщай о решении. Потом договаривайся с человеком. Извиниться не забудь. «Хозяин».
- Я Вам перезвоню. Не уходите далеко… со связи.
На следующий день вновь весь штат на месте.
- Вы в курсе, товарищ майор, что шеф предлагал нам всем по очереди быть начальниками.
- Ну и как? Кто согласился?
- А никто.
- И почему?
- Да потому, что это частная территория и законы здесь не действуют.
- Уже интересно. И что же здесь действует?
- Понятия. Слышали о таком слове?
- Ну что же? А теперь выслушайте мои … понятия. Завтра в сторожке будет доска инструкций. На ней график дежурств. На столе журнал приема и сдачи дежурств. Территорию поделим на равные участки для уборки. Я тоже буду дежурить и выполнять все обязанности. Но еще и контролировать вас. Только на таких условиях я согласился быть старшим, а значит и ответственным за базу отдыха. Вопросы есть? Вопросов нет.
Неделя прошла спокойно. При очередном дежурстве старший смены обнаружил пропажу. «Болгарки» стоимостью в две зарплаты не было в шкафу. Когда уезжал отдежуривший смену охранник, то на велосипеде тоже ничего не было. Значит, хищение было ночью с целью «подставы». Да, мир не меняется. Нехорошие люди везде одинаковы, поэтому не оригинальны. Телефон повара не отвечал. Телефон шефа откликнулся моментально.
- Что-нибудь случилось?
- Вы ясновидец. Украли «Болгарку». Сегодня ночью.
- Кто дежурил?
- Ваш любимый повар.
- Не волнуйтесь. Сейчас он ее привезет обратно. Спасибо… за службу.
Через час очень возмущенный человек привез инструмент.
- Вора из меня сделать хотите. На часик взял инструмент и уже шеф знает. Вы майор, стукач, оказывается.
- Когда уезжал, то с тобою ничего не было. Значит, инструмент увез ночью. А это тоже неспроста. Еще один такой «финт» и работать не будешь. Повара найти легче,… чем начальника. В следующий раз записывай в журнале, если захочешь взять гвоздик, чтобы повесить свой портрет на стене. Отдыхай… пока.
Еще одна неделя прошла спокойно. Но «Мадридский двор» не спал. Внезапный отказ радиотелефона был необъясним. Бывший специалист по радиоэлектронной борьбе нашел дефект. Высокочастотный кабель был замкнут сломанной иглой. Телефон продолжал работать, а радиотрубка «отдыхала». Для «надежности» дефекта иголок оказалось несколько. Из магазина сообщили, что новый кабель стоит зарплату одного сторожа. Вновь «производственное совещание».
- В связи с тем, что виновника диверсии установить не удается, сам он не признается, начет делаем на всех. На меня тоже, так как не сразу обнаружил искусственный дефект. В этом месяце мы все получим зарплату меньше чем обычно. Спор бесполезен. Шеф уже утвердил мое решение. Всем сочувствую, кроме завстоловой Марины. Она не полезет на крышу с иглами. Штраф ее не касается.
Огорчение завершилось грандиозной пьянкой после получки. Вечером беспокойный, «старший на рейде», обнаружил бесчувственное тело электрика рядом с включенной самодельной электроплиткой. Старое суконное одеяло уже посылало волны предсмертного запаха перед возгоранием. До настоящей беды было минут пять. С трудом пьяного специалиста удалось привести к стоянию на своих ногах. Плитка выключена. Сторожка проветрена. Электрик уволен.
Через полчаса жена охранника прибежала «разбираться».
- Что Вы себе позволяете? Мой муж работает с шефом со дня оформления. Вы не имеете права его увольнять.
- Успокойтесь. Лучше помогите мне. Я плохо чувствую запахи. Вы не подскажете, чем пахнет вот это одеяло? У женщин обоняние лучше.
- А что тут нюхать? Я и так чувствую. Горелым чем то.
- Спасибо. Это одеяло пахнет… смертью.
- Что Вы мне морочите голову. Не из пугливых…. Не на такую напал.
- Это одеяло пахнет смертью… Вашего мужа. Приди я на пять минут позже, и он бы задохнулся в дыму. Он сам сделал обогреватель из электроплитки и спал на краю постели. Одеяло свесилось и уже собиралось тлеть. Я не смогу его контролировать постоянно. А он не может бросить пить. Но это уже ваши семейные проблемы. Мое решение утвердил шеф. С огорчением. Благодарить меня не надо. Я сам огорчен не меньше.
Усталая женщина ушла, пообещав нам неприятности.
Внезапная проверка электриков из филиала Облэнерго долго искала нарушения. Но данные лаборатории и своевременная уплата, согласно выделенному лимиту, не позволили им отключить энергоснабжение базы. Разочарованные специалисты уехали ни с чем. «На память» они сфотографировали цифровым аппаратом все пломбы. Еще через день новый электрик приступил к дежурствам.
К концу зимы обстановка грозила выйти из под контроля. Зав производством со своим мужем поваром отказалась убирать территорию на своих участках. Всю зиму они «тянули время», обещая управиться с заданием весной. Подыскав себе новое место, веселились, оставив территорию в первобытном состоянии. Шеф решил проблему просто. Новая повариха соглашалась на все. Работать сверхурочно. Красить столовую. Она постоянно находила недостатки в организации работ и сообщала о них начальству. В минуты отдыха любила разговоры «про жизнь».
- Екатерина. Вы наверно живете одна. А мужа, пьяницу, выгнали. А чего его держать, он же ничего не умеет.
- А Вы откуда знаете? Уже «настучали» добрые люди.
- Да нет. По поведению Вашему. Вы пытаетесь контролировать все. Вы в квартире живете, или в своем доме?
- Да я дом одна строю. Который год уже. А что?
- Тогда все понятно. Вы молодец. Вот и командуйте… дома. А здесь, есть кому, командовать. Я не вмешиваюсь в дела столовой. А Вы не вмешиваетесь в дела остальной базы. Можете позвонить шефу. Заодно и сообщите, что «все пропало, шеф, все пропало».
Перед открытием нового сезона владелец «осчастливил» всех своим приездом.
- Докладывайте, товарищ полковник, свои проблемы.
- Майор. И проблемы не наши, а Ваши. Чтобы успеть к открытию, необходимо принять на работу еще двух человек.
- Так и возьмите с улицы, любых.
- Любых не надо. Базе нужен сантехник и плотник. Сейчас на всех базах побережья идет подготовка. Если мы упустим время, то никого не найдем для работы в сезоне. Мимо нас в поисках работы много людей проходит. Возможен даже выбор.
- Так ищите и принимайте. Зарплата минимальная. Я не Рокфеллер.
Открытие состоялось вовремя. Успели. В жару хозяин базы, словно наблюдатель, сидел в шезлонге на пересечении всех тропинок.
- «Старший на рейде», подойдите, пожалуйста, ко мне.
- Слушаю Вас. Что-то не так?
- Я не могу смотреть на нашего сантехника. Увольте его.
- Чем же он так Вам не нравится?
- Ну, кто так ходит? Он вот- вот упадет. И руки в карманах. … Даже когда мимо меня идет.
- У Вас, или у отдыхающих, претензии к уборке туалетов есть? К водоснабжению? Исправности всех кранов?
- Нет. А причем здесь претензии?
- Так это работа сантехника. И пусть он хоть, ползает по базе. Лишь бы свою работу делал. Где Вы среди сезона найдете такого специалиста? Кстати, надо ему выдать перчатки и моющие средства. Давайте деньги или купите сами.
- Скажите моей жене, пусть выдаст. Все, я больше не вмешиваюсь. А то Вы и меня …заставите работать.
Наверно он зря это сказал.
Через три дня начальник «сорвался». Может быть неприятности в семье. Или в здоровье. Он попытался «воспитывать» сантехника. Тот внимательно выслушал речь и …пошел своей «ненавистной» походкой дальше. Это не понравилось еще больше.
- Куда Вы пошли? Я Вас не отпускал. Я еще … не все сказал.
- А Вам и не надо ничего говорить. Придет майор с обеда. Он и разберется.
- Кто здесь хозяин? Я или майор?
- Хозяин Вы. А работает майор. Он и разберется… .
- Вы уволены. Сдайте спецодежду и, …свободны. Без выходного пособия.
Ночью, наконец, наступила тишина. «Живая музыка» ушла отдыхать. Летучие мыши беззвучно носились над пустой танцплощадкой. Даже море уменьшило свой «вечный зов». Долгожданная прохлада проникала в домики сквозь противомоскитные сетки на окнах. Майор тихонько постучал в комнату владельца окрестностями.
- Сейчас выйду. Мы еще не спим. Что-то случилось?
- Халат снимите. Лучше переодеться в спортивный костюм. Удобней будет.
- Вы меня заинтриговали. Я быстро.
Два человека осторожно двигались в сторону туалетов. В свете дежурных фонарей они скрылись за дверью.
- У нас что? Засада?
- Нет. Я включаю воду в шланге и начинаю уборку. А Вы все смываете водой. И чтобы ни одного намека, что у нас нет сантехника. Не стесняйтесь. Позорной работы не бывает.
Обеспокоенная долгим отсутствием мужа, женщина нашла его не сразу.
- Ты что тут делаешь?
Шепот ночью далеко слышен. Шеф тоже не собирался кричать.
- Туалеты… мыл. Я же сантехника уволил. Вот майор и заставил меня работать… Пока не найдем нового работника.
Женщина начала смеяться. Потом смех перешел в истерику. Ей стало плохо, и она свалилась на скамейку. Но остановиться не могла. Муж опрокинул на нее графин с водой и этим уменьшил «обороты» междометий. Наконец появилась возможность говорить.
- Спасибо Вам, товарищ майор. Я никогда в жизни так не хохотала. Жаль, что Вы меня не предупредили заранее. Я бы снимок сделала. Такой пиар-ход пропал.
- Почему пропал. Завтра ночью повторим.
- Ну, уж нет. Вмешался хозяин.- Звоните этому наглецу. Пусть выходит на работу. Пусть хоть… «ползает по базе». Прогул оплачиваю. Пошли в душ,… «веселушка».
Август на море время штормов. И государственного праздника. Шеф решил организовать фестиваль. Рекламное агентство получило деньги. Жюри искать не пришлось. Знаменитые «Песняры» каждый год приезжали на базу. Председателем попросили быть Владимира Стоматти. Из областного города приехали вокальные группы.
Шоу- балет и музыкальное оформление «Бум-бум интернейшел» готовили программу. Администратор заперся с гитарой в кабинете.
- А что мы тут делаем? «Репепепетирруем?»
- Да вот, гимн фестиваля написал. Хотите послушать?
- Вы что? И это умеете?
- Когда надо, мы все умеем. Фестиваль, Вы назвали, «Факел Надежды». Слушайте….
«Все дороги ведут не на Рим, а на море.
А у нас на виду Днепро - Бугский лиман.
На горячем ветру. Тополями укроен
Отдых на берегу. Это наш Иордан.
И для нас не страшны. Ни погода, ни беды.
Отдохнувшей душой побеждается страх.
Мы друг другу нужны, словно «Факел Надежды».
Он у каждого свой, не гасите в сердцах.
Здесь, под сенью креста, освещается берег,
И над морем летит, словно чайка, душа.
И людей доброта возвращается верой.
Кто способен дарить, тот и счастлив, пока.
И ему не страшны, ни погода, ни беды.
Бескорыстной душой побеждается страх.
Мы друг другу нужны, словно «Факел Надежды».
Он у каждого свой. Не гасите в сердцах.
А еще, через год снова встретитесь с морем,
Вам уже не забыть Днепро – Бугский лиман.
Мы, поющий народ. Будем петь, а не спорить.
И прощать, и любить, все, что послано нам.
И тогда не страшны. Ни погода, ни беды.
Лишь поющей душой побеждается страх.
Мы друг другу нужны, словно «Факел Надежды».
Он у каждого свой. Не гасите в сердцах…»
Когда последний аккорд закончил звучание, шеф сорвался с места. Через минуту он вернулся с женой.
- Я тебе ничего не буду говорить. Послушай сама. Пожалуйста «на бис»… .
Два человека задумчиво смотрели на того, который ремонтировал мебель, устанавливал охладители пива, принимал и провожал отдыхающих. Первым заговорил начальник. Им это положено по должности.
- Кто будет петь?
- Ваша «живая музыка». Им одного дня хватит на репетицию, и выучить слова.
- Согласен. Гимн будет открывать фестиваль,… и закрывать под… фейерверк. И еще. Предлагаю и самому выступить с авторской песней.
-Можно. Но только вне конкурса… как сотрудник базы.
- А зачем Вам конкурс? Гимну и так приз… обеспечен. Согласен. Пойдемте к нашим музыкантам.
Все это время жена начальника молчала. Майор запаса собрал со стола бумаги, и намеревался кинуть в корзину. Только теперь она подала голос.
- А что в бумагах?
А это первые варианты текста, аккордов. Черновики, одним словом. Сразу же ничего нельзя написать. Я не Есенин. Тем более, не Шекспир.
- Что Вы! Это нельзя выкидывать. Подарите мне.
- Пожалуйста. Могу и копию окончательного варианта предложить. Не жалко.
Праздник музыки удался. Неистощимый на анекдоты ведущий был в ударе. Вернее под «ударом» градусов. Второй день фестиваля завершался награждением победителей конкурсов песен и танцев. Гран- при получила группа «Живой музыки». Автора гимна тоже вызвали на сцену. Председатель жюри нашел несколько теплых слов автору. Артист всегда похвалит другого, если он не лучше его. Офицеру запаса вручили подарок - Библию. Никто даже не подумал, что атеисту это может и не понравится. Но он с улыбкой принял подарок.
- Спасибо дорогие. Это лучший подарок моей православной семье. Жаль, что вы меня не предупредили заранее, я бы вам тоже подарил. … Коран, например.
Наступила не очень приличная тишина. Ведущий попытался спасти положение.
- Вы, я смотрю, с гитарой вышли. Петь будете? И чьи песни предпочитаете?
- Свои конечно. Помните, что говорил Макаревич, об авторской песне? Они поэтому и авторские, что их кроме авторов, никто не поет.
Оценившие юмор, улыбнулись. Но одна из зрительниц расхохоталась, потом смущенно замолчала. Менестрель узнал веселую жену начальника.
- Вы наверно очень много книг прочитали? Смотрите друзья, какой у нас администратор.
- Я книг не читаю, Олег.
- Что же Вы делаете в свободное время?
- Я их… пишу. И давайте на этом остановим обсуждение. Я предлагаю вниманию зала песню, написанную в первый день бомбардировок Ирака американскими войсками. Мелодия, естественно, Рок энд Ролл. Поехали.
«Весь мир как в баре, Кругом бардак.
А Буш в ударе, Крутой дурак.
Хелло, ребята, Наш путь далек
Мы наш порядок несем на Восток.
На крыльях бомбы и топливный бак.
Лететь сегодня, бомбить Ирак.
Мы над Европой прошли как град
Теперь на Басру и на Багдад.
Они всех учат, как надо жить.
И даже круче, как всех убить.
Дома накроют ковром из бомб.
Арабы взвоют под их апломб.
…………………………..
Чужое небо и Бог чужой.
Грозят Америке бедой.
Но дядя Сэм у них скупой.
За нефть расплатится… войной.
На крыльях бомба, как «Аз Воздам».
Там не промажут по городам.
Война как виски. Кто начал пить,
Теряя близких, не остановить…
Теряя близких, не остановить..."
Первый ряд и жюри молчали. Зато зал принял песню овациями. Дело в том, что отдыхающие были «самими собой». Они действительно независимы от мнения далекого начальства. Аплодисменты долго не стихали. Ради таких моментов артисты, видимо, и живут. Фестиваль закончился уже в темноте. Фейерверк оповестил о закрытии мероприятия. Шеф провожал администрацию и почетных гостей. Все как обычно. Только маленькая деталь настораживала. К автору гимна никто не обращался. Все прекрасно обходились без него. Посидев немного у ворот базы отдыха, он отправился домой.
Утром начальник пригласил своего заместителя в кабинет.
- Значит так. Коран я Вам прощаю. Мы действительно не подумали с призом. Но петь песню в присутствии администрации района и области с неодобрением политики наших друзей американцев не совсем разумно. Вы свое личное мнение подали как одно из соображений коллектива. Я уже получил упрек, что не проверил текст. Грамота лауреата не дает Вам право «подставлять» всех нас. Что молчите?
- А говорить нечего. Вот ваши ключи от складов, кабинетов. И прощать меня не надо. Я не просил у Вас прощения и не собираюсь впредь этого делать. Провожать меня тоже не надо. Я рядом живу. Всего наилучшего.
Бывший администратор, оставив ключи на столе, вышел из кабинета.
Но выйти за ворота ему не дали. Догнавший администратора, хозяин базы был немногословен.
- Я не извиняюсь. Потому что не делаю этого … никогда. Давайте забудем весь эпизод. Ничего не было. Был фестиваль… и все. Завтра в местной газете будет статья об этом. И там Ваши слова из песни о сути нашей работы. Вы уже … история нашего коллектива. Завтра отдыхайте.
Приехавший на три дня Виктор Белоног, сообщил.
- Заки. В Николаевском драматическом театре планируется юбилей училища Леваневского и Морской авиации. Будет большой концерт, приезжай. Со своими встретишься.
- А мне, можно будет выступить? Писать «в стол» как-то неинтересно.
- Конечно. Я договорюсь. Там у меня все свои.
В летней форме одежды майор прибыл в областной город. Распорядители концерта очень удивились вопросу, каким по очереди он выступает. Они и понятия не имели, кто такой Белоног.
- А, собственно, что Вы можете предложить?
- Текст авторский. Об авиационных морских разведчиках. Гитара с собой.
- Прекрасно. Будете открывать второе отделение. Мы, поняли, что Вы один из них.
Молодые девушки соображали быстро. Зал был полон. В соседнем помещении накрывались столы для фуршета.
Концерт шел под фонограммы. Роскошные букеты скрыли весь рояль на сцене. Усилители работали по мановению волшебных рук аудио-инженера. Пока шло первое отделение, автор пытался «войти в голос». Ничего не получалось. Непонятно. Что за напасть. Только отойдя на приличное расстояние от букетов, он понял, в чем дело. Запах. Хорошо, что рояль на краю сцены. Можно будет уйти в другой конец «поля».
Перед исполнением песни об ОДРАПе, автор назвал присутствующих разведчиков из России и Украины по именам. Старшие офицеры и генерал вставали, как на перекличке. Телекамеры зафиксировали каждое слово. Впервые семья видела выступление, «своего деда», с экрана.
После концерта, товарищ оправдывался.
- Я опоздал немного, но ты сам договорился. И спел неплохо. На фуршет идем?
- Слушай Виктор. Вот ты композитор, виртуоз гитары. Почему сам-то не выступал?
- Это сложный вопрос. У меня, как бы тебе сказать, нет песен в тему. А у тебя их…избыток. Так, что с фуршетом?
- Я не иду. Ты проходи, там никто не выгонит. Я просто пить не хочу. А знакомые обязательно пристанут. Вот и генерал Храмцов, который со мной обнимался, отмечает полсотни лет выпуска. Пусть гуляют. А я еду к знакомым. Переночую, и завтра в Очаков. Пока, «амиго».
Лилия Темьяновская очень удивилась.
- Ты откуда? С гитарой, да еще в форме.
- Переночевать пустите. Сам я не местный. Автобусы «не ходють». Поздно.
- О чем вопрос? Мы вам всегда рады. Домой звонить будешь? «Мобилки» теперь у всех.
Вновь они сидят на кухне. Но песни уже не поются. Подруга семьи знает почти все.
- Ты сам-то как? Доволен? В смысле, участием.
- Нет, конечно. Мне кажется, что я никогда не буду, как ты говоришь, доволен. Сложная ситуация. Раньше, после самого трудного полета, было чувство, что сделал все что мог. И от этого приподнятость над всем остальным. Какая-то особая, не восторженность, а что-то близкое к этому. Странно, что не могу подобрать слова. А вот сегодня этого чувства нет… А сомнения есть. Грустно все это.
Каждый человек, хоть однажды, бывал на краю жизни. Причин миллионы, а результатов всего два. Понятно, каких. Так, и офицеру запаса пришлось однажды очень близко подойти к двери в другой мир. Начиналось все хорошо. Ранняя весна выгнала на улицу всех селян и работников баз отдыха. Весь небольшой штат занят покраской облупившихся стен столовой, побелкой деревьев и бордюров. Сельский обычай, закончить к Пасхе косметический ремонт повторялся из года в год. Было жарко. Рабочие сняли рубашки, а женщины демонстрировали новые купальники. Начальнику стало неудобно сидеть с бумагами в кабинете, и он с удовольствием присоединился к остальным. На прохладный ветерок, помнящий еще зиму, не обращали внимания. Легкий кашель вечером не обеспокоил жену. Появившееся усталость при небольшом даже напряжении тоже. Годы должны же как-то сказываться. Но через неделю жена не выдержала.
- Хватит издеваться над собой. И мной тоже. Снимай рубашку. Дыши глубже.
Потом стала собирать вещи.
- Одевайся. Едем в больницу. Там и отметишь день свадьбы. У тебя воспаление легких.
С женами спорить трудно, иногда даже невозможно. А если она еще лучший фельдшер года в районе, тем более.
Дежурный врач сомневалась.
- С чего Вы взяли, что воспаление? Я не слышу. У него давление. Пару капельниц быстро поставят на ноги. И температура небольшая. Завтра первое мая, заведующей не будет. Справимся.
В палате больной был один. Давно подмечено, что перед праздниками люди выздоравливают очень быстро. Молоденькая «сестричка» настроила капельницу и ввела в систему лекарство.
- Это от давления.
- Может быть, не надо? Я не гипертоник. Таблетку лучше дайте.
- Все вопросы к врачу. Я только исполнитель.
Приятное тепло успокоило кашель. Действительно, стало легче. Можно спать. Время двенадцать ночи. Вот и день рубиновой свадьбы прошел. Шаги сестрички затихли в коридоре. Закрыв глаза, мгновенно провалился в бездну. Что это с часами? Три часа ночи. Боясь провалиться вновь, пытался встать. Открыв глаза, увидел побелку потолка и две лампы, льющие бледный свет. Халат медсестры и далекое лицо.
- Больной. Что с Вами? Я услышала шум и прибежала. А Вы на полу…
- Сердце. Перебои. Работать не хочет.
Медсестра с санитаркой усадили майора на кровать.
- Помогайте нам, дышите глубже. Я сейчас укол сделаю. Дышите, я прошу Вас. Пожалуйста. За врачом уже послали.
- Телефон дайте. Там первая кнопка. Нажмите. Ирина, мне плохо. Я не знаю, что. Теряю сознание. Пока…
Через десять минут жена и обеспокоенный зять рядом.
- Что вы ему ввели? Давление не определяется.
Дежурный врач молчит. Но «пару капельниц» назначает вновь. Становится чуть легче. Давление уже ощущается ударами сердца. Больной только слышит знакомые названия.
Через два часа первомайский «парад врачей» в палате. Здесь и главврач и заведующая отделением. Они вполголоса переговариваются. Больному становится хуже. На каталке с двумя капельницами, как в кино, везут на рентген. Сопровождавший всю процессию, высокий мужчина в халате советует.
- Вы давление давно смотрели? Проверьте еще раз.
Заведующая не успевает досмотреть цифры до конца. Она срывает манжету.
- Магнезию. Срочно. Переборщили.
Становится ясно, что врачи своими действиями «гоняют» давление от одного края жизни до другого. Отключаются все системы. Консилиум уходит. В палате только врач и жена.
- Ирочка. В погоне за давлением, а они и были причиной перебоев, чуть не прозевали главное. У него пневмония. Назначаем сразу два антибиотика. Иначе эту гадость на достать. Сегодня все анализы. Вызываем лабораторию.
Попытка встать не удается.
- Больной. Лежать.
- С кем?
- Ира. Он всегда такой, или сейчас только?
- Всегда, Ольга Сергеевна. Ему все шуточки. А мы тут с ума сходим…
- Да не переживай, уже. Причину нашли, а поведение дежурного врача требует анализа. Разберемся. Давай в аптеку.
Через несколько дней попытка встать удалась. Но чужое тело не хотело слушаться. Пришлось «ходить лежа». Потом «как все люди». Каждый день больной уходил все дальше и дальше от закрытой двери в другой мир. Бывший начальник штаба Гордеев сидит на стульчике.
- Ты чего народ пугаешь? Молодой еще,…нас обгонять. Вот тебе витамины. Если нужно что, звони. Я сразу и не поверил, что ты в реанимации. Сегодня узнал. В день Победы. Мне в райкоме сообщили. Тебе от всех привет. Ты, значит, здесь «выступаешь». Как еда в больнице?
- Понятия не имею. Жена кормит. Лекарства тоже все свои. Курорт. Отдыхаю вот. Кстати, о райкоме. Я что-то давно Андрея не видел. Секретаря. Как он?
- Так его в Киев перевели. Растут люди. Он уже член ЦК. Приезжает часто. Привет передать?
- Обязательно. И еще раз спасибо за компьютер. Мальчишки уже играют, а я книгу третий раз уже переделываю. Не знаю, когда закончу.
- Ты что? Песни забросил. А книга о чем?
- Книга о… вас всех. Об ОДРАПе, о нашем 392ом, в Кипелово. А песни, так для души только.
Бывший начальник сочувственно смотрел на больного, но отговаривать не стал. Не положено. Пусть думает, что напишет все что хочет. Больной же.
Хозяина базы интересовало все. Как там, у края жизни? Майор не видел ни туннеля, ни ангелов. Видимо, им в тот момент было не до него. Но разочаровывать глубоко верующего человека не хотелось.
- Когда пришел в себя? Только надпись на потолке успел прочитать.
- На потолке плакатов не бывает. Вы что-то путаете.
- Ничего я не путаю. Там большими огненными буквами было написано, «Ты не все сделал для базы «Факел»…
Большие серые глаза сочувствовавшей жены работодателя стали огромными.
- Правда?
Майору стало стыдно. Обманывать нехорошо.
- Простите меня. Я пошутил.
- Нет Гарифович. Вы не пошутили. Вы… проболтались, а теперь хотите нас лишить чуда. Это было Божье провидение. Вам обязательно надо креститься. Вы уже на пути к вере.
- Да знаю я, на каком пути и где остановка … паровоза. И что «надо идти через тесные врата и узкий путь. А широкие врата и многие дороги ведут к погибели». Правильно?
- Откуда Вы это знаете? Это же из Библии.
- Вы мне ее сами подарили. В ней … секрет всех религий. Умные мысли поднимают человека, учат, агитируют. Движение – жизнь. Иначе застой и …инквизиция. Вольтер был прав, сказав «Если бы Бога не было, Его надо было бы выдумать». Каково?
- Мы просто хотим Вам помочь. Выздоравливайте. Вы действительно «не все сделали еще».
В папке стихов появляются новые строки. Компьютер удобен для правки с любого места. Решение уходить с работы созрело давно. Но сезон надо завершить. Поэтому «еще одно лето потеряно», по мнению жены. Вот и сейчас она слушает.
«Ну, вот и моя отлетела душа от тела довольно легко.
И то, что я мог, иногда не дышать, даже чуть-чуть помогло.
Слегка удивился, не надо уметь. Душа просочилась, как газ.
Для летчика смерть, возможность взлететь. Но только в последний раз.
Готовиться к встрече с Архангелом стал. И Дантовы вспомнил круги.
Но сторож со мной говорить не желал………………………………….
Сказав, что я столько кругов «намотал». Что здесь для меня все свои.
Свои и чужие, но нет здесь толпы. И даже природа не та.
И что отменяют законы мечты. Заменой на вечность пока.
Я спорить умею, и я нагрубил. И даже хламиды порвал.
Проснувшись, увидел потерянный мир. И на кровати лежал….»
- Стоп. Дальше слушать не желаю. Ты давай не дури. Это что за текст? Дай слово, что такого больше писать не будешь. Никогда.
- Пообещать не трудно. А смысл?
- Ты сам говорил, что программа жизни записана, там где-то, в стихах. Не рискуй.
- Да, какие это стихи? Так, наброски.
- Вот и, слава Богу. Договорились…. Я в партию вступила.
- Да, после Вологодского переливания крови ты стала очень…самостоятельной. И в какую же организацию?
- Партию Регионов. И вот почему. Пока только они обещают дружбу с Россией. С нашей Родиной.
- Понятно. Обещание женится порой так и остается только обещанием… Посмотрим. Но ты же еще и депутат. Теперь, будешь голосовать …по команде…как собака.
- А я собака и есть. По гороскопу. И тебя пасу. Ты же Овца. По тому же списку.
Июнь принес новые заботы. Вначале приятные. На выпускном вечере опекунам внуков вручили грамоту, за хорошее воспитание ученика. Потом вечер в кафе на берегу Южного Буга и гуляние до утра позади беззаботных выпускников.
- Ты рада успехам Вити?
- Будем считать, что это компенсация от судьбы. Дочери такой радости нам не могли предложить.
- Но заботы впереди посложнее. Надо выбирать институт и как-то попробовать избежать коммерческого курса.
Сироты имели льготы при поступлении в институт на бюджетное обучение. Пришлось подать в суд иск о признании родителей, которые давно лишены родительских прав, пропавшими без вести. Решение суда вступило в силу и вот уже все документы собраны. Абитуриенту надо набрать более трехсот баллов. Набрано девятьсот, и внук уже студент. Второй внук перешел в выпускной класс, но о дальнейшей учебе даже думать не хочет.
- Потом, бабушка. Надо школу вначале закончить,… или взорвать.
Желание внука понятно. Абстрактное мышление не для него. Учителя так и не нашли методики обучения человека с образным мышлением. Просто, он никак не мог представить формулу в картинках. Поэтому и запомнить. А это главный показатель успеваемости ученика. А может быть,…военным будет?
Первый семестр показал, что будущий историк может учиться без троек. Повышенная стипендия позволила даже создать «фонд выпускника».
- Дедушка. А зачем мне деньги-то копить? Может быть, их на книги тратить?
- Если бы я это услышал лет двадцать назад, то был бы только рад. Но время изменилось. Тебе, после выпуска, понадобится компьютер. Быть учителем без него уже нельзя. Обязательно принтер и сканер. И пока есть возможность откладывать сбережения, копи. А я согласен быть твоим банкиром.
Собрание ветеранской организации авиагарнизона удивляло своей чудовищностью. Майор запаса пришел на заседание с гитарой. Чтобы поздравить коллег с праздником. Пока народ собирался он успел спеть одну из прежних, «военных».
Но о торжествах никто не думал. Организацию создали в начале девяностых годов с целью помощи семьям… в похоронах. Тяжелая ситуация в стране, бешенная инфляция и бедность семей, потерявших все свои вклады в сбербанке. Каждый месяц офицеры и прапорщики «скидывались» по три гривны. Этих денег хватало, чтобы достойно проводить в последний путь усопшего. С некоторых пор количество накопленных денег возросло. Пришлось положить излишки в банки. И вот собрание решало, что с ними делать.
- Давайте собирать по пять гривен. И тогда процентов будет больше.
- Нельзя. Зачем нам прибыль банкам делать?
- Вам что? Денег жалко? Тоже мне, офицеры. По пять…
Но вот, в спор вступил бывший старший штурман. Николай Николаевич – он самый умный. И самый расчетливый, поэтому. Он когда-то даже объем туалета на даче рассчитывал по «средним выделениям».
- Стойте товарищи. Не спорьте. Ситуация создалась по форс-мажорным обстоятельствам. Дело в том, что мы умираем редко, а поток денег идет. Если так будет и дальше, то последним золотые памятники придется ставить…
Кто-то из присутствующих «кандидатов на тот свет» не выдерживает.
- А вы очередь установите. Как Сыворотка рекомендовал. Потом соревнование устройте… встречные обязательства…
- Шутки здесь не уместны. Поэтому излишки предлагаю отдавать на лечение больным.
- Да у нас здоровых уже нет никого. Предлагаю разделить деньги, на оставшихся в живых, поровну.
- Нет. Я все-таки предлагаю увеличить взносы… По пять рублей.
В диспут вмешался самый пожилой ветеран, Воронин Александр Иванович. Наступила тишина. Его просто обязаны слушать. Согласно возрасту. Он имел преимущество.
- Товарищи! Прошу внимания. Давайте прекратим…дурдом. К вам пришел сослуживец поздравить. Праздник же сегодня наш. День защитника отечества. А вас послушать, так эти несчастные деньги важнее жизни.
- А я предлагаю по пять гривен…
- Да подожди ты. Какая разница тебе будет,… когда помрешь. Ничего не меняйте. Пусть все идет – как идет. Ибрагимов. Вы петь будете?
- Да я уже спел вначале одну. А теперь, нельзя. … На поминках… не поют. И я не состою в этой организации. Всем желаю крепкого здоровья и долгих лет жизни… на горе последним в списке… с золотыми памятниками.
В перерыве поздравитель ушел «по-английски».
Дома интересуются.
- Ну как? Встретился со своими? Что пел?
- А, почти ничего. «Палата номер шесть» Чехова, а не собрание. Они действительно попали в заколдованный круг своей идеи. Как доктор, которого самого заперли в сумасшедший дом. Там он и умер. Или Марк Твена о путниках в застрявшем в снегу поезде, когда демократическим голосованием решали,… кого съесть?
Я еще удивлялся в молодости, что как можно такое придумать. А тут сюжет острее. Но идея песни уже есть. А если рассказ написать… не поверят.
На второй день песня готова.
- Ирина послушай. И что грустно очень. Прапорщик, который настаивал на пяти гривнах, сегодня…умер. Предчувствовал наверно. А может быть, запрограммировал себя. Вот этой песней я хочу убедить… жить долго. Поехали.
«Время проходит. Со скоростью лет. Кто-то находит. А кто-то и нет.
Цель этой жизни в начале пути. С долею риска ее мы нашли.
Долго по небу учились идти. В возрасте этом, все по пути.
Долго по небу учились идти. В возрасте этом все по пути.
Путь был не близок. Опасен и крут. То небо провисло, то дождь, как салют.
Много по небу потом мы прошли. В возрасте этом все по пути.
Новые цели здоровью во вред. Мы пролетели сквозь тысячу лет.
Если шагами измерить наш путь. Можно веками в итоге «тряхнуть».
Значит, по небу нам долго идти. В возрасте этом все по пути.
Значит, по небу Вам долго идти. В возрасте этом. Вам все по пути…»
- Ну, как? Пойдет для перепрограммирования?
- Сложно сказать. Внешне, все вроде просто. А истинный смысл немного скрыт. Не все догадаются.
- Друзья поймут. А это уже неплохо. Будем жить! И считать, что продолжительность жизни измеряется не годами, а длиной пройденного нами пути. А у летчиков он … огромен.
- А что там еще нового?
- К юбилею готовятся.
- А ты?
- Я, по всей видимости, не буду.
- А ну подробнее. На тебя это не похоже. Что-то случилось?
- Тебе скажу. Все дело в том, что старшим за организацию юбилея назначен бывший командир полка. Ну, тот еще, который меня увольнял.
- И что из этого. Ты же «всех простил», и продолжаешь со всеми общаться.
- Я-то простил, а он, видимо,… нет. Когда я попросил у организатора минут пятнадцать, чтобы спеть однополчанам о них самих, то мне ответили.
- Ну что ты, Заки? У нас петь будут профессионалы. Для тебя просто нет времени. Я понимаю, что это просто отговорка. Все равно, «обидно, понимаешь». Можно было бы дождаться банкета и обычным порядком… Я уже знаю, что этого делать не желательно. Мы уже это проходили. Поэтому меня на «празднике жизни» полка не будет.
После юбилея несколько телефонных звонков.
- Заки. Что случилось? Ты заболел?
- Да нет. Жив - здоров.
- Почему на «встрече» не был?
- Не пустили. Просто мне время не дали, чтобы выступить. А пить и петь на банкете… невозможно.
- А просто так прийти нельзя было? Кстати, времени было вагон. Целый час в клубе зря просидели…
- Не знаю. Может быть, я не прав. Я теперь логику не очень слушаю.
Судьба все-таки свела майора с командованием части в одну компанию.
Обычный день весны двенадцатого апреля. День космонавтики и день рождения Гордеева. Позвонив своему старшему товарищу, и поздравив его с юбилеем, услышал.
- Так. Слушай меня внимательно. Ты единственный, кто поздравляет меня все эти годы. Поэтому, никаких отговорок. В четырнадцать ноль - ноль жду тебя у себя дома. О подарке не беспокойся, гитару захвати.
Купив приветственный адрес к восьмидесятилетию, на цветном принтере отпечатал копию истории 392 полка. Пришлось изменить только заголовок. Красивым курсивом было указано, что Гордеев Константин Ефимович награждается дипломом от сослуживцев. И глиняный кувшин для вина дополнил подарок. Без двух минут к назначенному времени был уже у дома товарища. Человек десять, с картиной в руках бывшего командира, стояли у входа и по сигналу часов поднялись к юбиляру. Семья подполковника постаралась на славу. Стол был заставлен угощениями на любой вкус. Наличие минеральной воды обрадовало майора. Взяв в свои руки право разлива, он наполнил все рюмки водкой, а свою посуду, водой. Никто и не обращал внимания на чужие емкости. Главное, за своей уследить. Тосты следовали один за другим. Двенадцать тостов, двенадцать рюмок ушли без задержки. Майор оказался самым молодым, по званию, на этом празднике жизни. Право на тост ему удалось получить в конце пиршества. Вручив диплом и подарок, он спел, вначале, «одраповскую» песню. Там где «на север взлет- корма на юг». Потом песню посвященную жене юбиляра. Тяжело, больная женщина улыбалась. Подполковник, стоя, все выслушал. Слезы катились по изможденным щекам.
- Спасибо Заки. Дай, я тебя обниму. Я всегда…в тебя верил.
После перерыва гитара перешла в руки следующего гостя. Сразу было видно, что он с ней «на ты». Пара песен закончились аплодисментами. Часа через три праздник завершился. Майор отправился домой, а гости на улице решали, в какой гараж идти. Нравы гарнизона не меняются. Все, как всегда.
На второй день звонок гостеприимным хозяевам.
- Здравствуйте. Это Ибрагимов звонит. Как там Ефимыч? После вчерашнего.
Голос дочери благожелателен.
- Прекрасно. Он же только вино, да и то по глоточку. Но до Вас, нам конечно, далеко… с минералкой. Да вот он сам трубку требует.
- Заки, спасибо тебе огромное. У меня до сих пор в ушах твоя песня. Мои все в восторге.
- Да я не один пел. Командир вообще, видимо, учился где-то игре не гитаре.
- При чем здесь, скажем так, песни «его молодости». Я слушал только тебя. Спасибо еще раз и… приезжай. По возможности.
- Спасибо Ефимович. Теперь я знаю, почему мне не дали выступить на юбилее полка.
Новые заботы требовали нового подхода к проблеме.
- Заки. Что делать будем?
- С чем?
- С землей. Помнишь, мне лет десять назад дали два гектара на пай. Спасибо главе района Росинцу А. Ф, он сказал, что медработник тоже имеет право. И что мы имели? По двести килограмм зерна ежегодно. А теперь «хитрованы», из наших, сельских, требуют ее на долговременную аренду, или продать за символическую плату.
А ты объявление напиши, что продаешь «кусочек Родины». Но в аренду, ни в коем случае. Уже полсела обманули. Арендатор посадит виноградники. Потом, при возвращении пая потребует заплатить за посадки «бешенную» сумму. Мы не сможем этого сделать. И земля перейдет к ним. Схема известная. Продавай.
Через день телефонный звонок.
- Мы по объявлению. Где расположена Ваша «земля»?
- На берегу лимана.
- Сколько хотите?
- Полторы автомобиля …новой «девятки».
- Согласен. Давайте адрес. Еду.
Через две недели хождения по нотариусам и землеустроителями документы готовы. Еще через неделю новая «девятка» во дворе. Придется строить еще один гараж. Пока счастливый обладатель «движимого имущества» копал траншею под фундамент, к нему зачастили строители.
- Хозяин. Что строим?
- Гараж, а что?
- Давай мы его за три дня «выгоним под ключ»…. За две тысячи.
- Спасибо, что цену сказали. Я его буду строить две недели и заработаю эти деньги.
На базе отдыха хозяин удивлен.
- Гарифович. Чего это Вы, надумали увольняться? Что-то случилось?
- Причина есть. Правда, секретная она. Вам, в знак уважения, скажу. Только никому не говорите. Хорошо?
- Клянусь. Так в чем дело?
- Мало платите. Я у Вас зарабатываю неполную тысячу. А дома, строя гараж, я заработаю две «штуки» за две недели. Что прикажете делать? Разоряться?
- А сколько вы хотите? Говорите, не стесняйтесь. Смелее.
- Ту же тысячу, но… зеленых. Это, чтобы Вы сами …отказались. Какой я хитрый, а?
- Согласен. Договорились?
- Никак нет. Вот если бы я получал ее раньше, то мне совесть бы не позволила увольняться. А я, к счастью, не получал… их. Поэтому свободен. Вот сезон доработаю. Могу помочь найти «смотрителя». Осенью поговорим.
В сентябре хозяин базы сам приехал к дому майора.
- Гараж построен. Урожай собран. Пора выходить на работу.
- Да нет Василий Федорович. Я уже работаю.
- Попробую угадать. На Филеву? Или на «Талисман»? Неужели Коржова сманила, хотя, вряд ли. Так на кого?
- На всех одновременно. То есть на читателя. Книгу пишу.
- Так это отлично. Пишите ее на работе… в сторожке.
- Сколько будете платить?
- Полторы «минималки». Охрана-то условная.
- Я Вам сейчас назову имя человека, который согласится. А я за него поручусь. Хотя и говорили древние греки: «Поручись и пострадаешь». И еще одна просьба. Стол бильярдный продайте… по цене дров.
- Я знаю, что Вы его восстановите. Поэтому продавать не буду. Дарю!
- За что мне такая милость?
- За прежние заслуги. Хоть и считают некоторые, что заслуг прежних не бывает. Но у нас свои понятия.
- Спасибо. Можете спокойно зимовать в своем доме. Привет девочкам. Насте особенно. Мне кажется, что она пойдет дальше Вас в бизнесе. Помните ту историю?
Дочь хозяина базы, Настенька, внимательно следила руками майора. Деньги любят счет. Конец дня и надо подвести итоги.
- Настя. Заработать хочешь? Копеек пятьдесят.
- Я не умею. Не выросла еще. Мне девять лет только. Вы же сами мне кружку с коровкой подарили на день рождения. И еще «умную мысль», что если сто раз сказать «халва», во рту слаще не станет. Правильно? Я запомнила.
- На спор. Кто кого переглядит. Тот и выиграл. Согласна?
Внимательный взгляд уставился на администратора. Минуты три продержалась. Потом мигнула.
- Давайте еще раз. Я обязательно выиграю.
Детей обыгрывать нельзя, и седой «переглядчик» мигнул сознательно.
- Проиграл, проиграл. Папа, он проиграл мне… давай пятьдесят копеек, Гарифыч, ты проиграл.
- Согласен. Мы в расчете. Раз ты, раз я. Ничья.
- Нетушки. Ты проиграл мне сейчас. Давай деньги.
- Ты тоже мне проиграла. И что?
- Я тебе тоже отдам, но… потом. Когда вырасту. Пойду на работу и заработаю свои первые деньги…. Тогда и отдам.
- Ты поняла, как легко можно проиграть. Поэтому никогда не спорь на деньги. Представляешь, как это плохо, много лет помнить, что должна, кому-то. На этот раз я прощаю тебе твой проигрыш. А ты прости мне мой. Ты же благородная девочка.
- Папа, он меня… «разводит на бабки». Что делать?
- Договаривайся, когда можно… договориться. Останешься… при своих. Уже неплохо. А «Гарифычу» скажи спасибо, за урок… бесплатный. А отложенный долг плохая штука,… проценты накопятся.
На улице дождь, и летняя мечта южан, грязь. Компьютер «глючит». Клавиатура стала «глотать» буквы. Не работа, а мученье. Что удивительно «стрелялки» работают безотказно. Внук, уходя в армию, настроил. Сам написал рапорт, сам решил «понюхать порох» в реальной жизни. Звонок с незнакомого номера.
- Заки Гарифович, Вы почему внука своего не любите?
- А кто это такой заботливый?
- Олег. Ваш бывший подчиненный штурман, а сейчас работник военкомата.
- Привет Олег. Откуда такой вывод?
- Да вот он стоит передо мной. В Армию хочет.
- Молодец. И вот что, дорогой. Я его не посылал к вам, но решение уважаю. И мешать не буду. Просьбу, правда, выскажу. Если можно?
- Говорите. Постараюсь сделать все возможное.
- Отправь его в настоящие войска. Служить, так служить. На флот. В Крым.
- Считайте, что он уже там. Желаю здоровья. Заходите в гости.
Перемены навалились разом. Старший получил диплом с отличием. Но мест учителя истории в школах района нет. В городе Очакове подавно. Отдыхающий у себя на даче бывший секретарь райкома КПУ рад встрече.
- Неужели это Виктор? Ты смотри, как вырос. Я ведь видел тебя с дедом на митингах. А ты гитару освоил? Как с институтом?
- Он уже «выпустился», с отличием. А мест нет. Не знаем к кому даже обращаться.
- Сейчас подумаем. Надо же. Как быстро время идет. Он же у вас сирота. Документы есть? Делаем так. Вы вдвоем едете в Николаев. Там идете к нашему депутату Городского Совета Дзарданову. Он тебя знает. Передаете ему мою просьбу, помочь с трудоустройством. Если возможность будет, то получится. Потом мне перезвоните. А ты как? В смысле, выступаешь?
- Нет, Андрей. После твоего отъезда как-то не получается. Не востребован. Да и работа другая навалилась. Книга. А гитара только иногда. Для души.
Работа Виктору нашлась в областном городе. Вот и разъехались внуки.
В большом и полупустом доме вновь слышны аккорды.
«Сколько лет позади, как обрывки надежд.
От, которых тепло, нам бывало зимой.
Все еще впереди, заклинанье невежд.
И того, что ушло, не найти под рукой.
Не ищите его. Не ищите. Там, где юности тянется след.
Оглянитесь вокруг и живите. Счастья в прошлом и в будущем нет.
Счастье - это дворец из песка и воды.
Если строишь его, значит, счастлив сейчас.
А печальный конец у него впереди.
Но об этом нытье. Не для нас. Не для Вас.
Не ищите его. Не ищите. Там, где юности тянется след.
Оглянитесь еще и живите. Счастья в прошлом и в будущем нет.
А у будущих лет, есть лишь свойство одно.
Лишь ценою побед нам дается оно.
Эти строки прочти, и исполни наказ.
И счастливо живи. Бесконечно, единственный раз.
Не ищите его. Не ищите. Там, где юности тянется след.
Оглянитесь вокруг и живите. Счастья в прошлом и в будущем нет.»
Жена прослушала внимательней обычного.
- Хорошая песня. Последняя, видимо.
- Почему? В авиации говорят, крайняя.
- Я о другом. У меня накопления на карточке. Так вот их я тебе дарю. Снимай и покупай ноутбук. Пора тебе книги свои заканчивать. Хватит с «железом» мучиться.
- Спасибо. Вот тут ты угадала в самый раз. Помнишь, Лиля привозила книгу Никитина «Как стать писателем?»
- Я знаю. И что из того?
- Как что? Когда-то твоя спасительница, Лариса из Москвы, говорила, что ничего случайного в нашей жизни нет. Эта книга оказалась в моих руках в самое нужное время. Теперь я знаю, как мне надо все переделать. Труд большой, но возможный. Как раз осень впереди. Моя любимая пора года. Да и интернет надо подключить. В конце-то концов.
На этом с песнями пришлось повременить. Но общение с «одноклассниками», «в контакте» и «майлру», позволило писать экспромты и «поздравлялки». Количество друзей возросло, притом, как говорят уважаемые евреи, их не надо кормить и поить. Удобно. Огромное поле для тренировки. Даже тема повести «За мостом» появилась в результате общения с земляками из Миньяра, города молодости и «вечной» мечты. Модератор группы «Наш Миньяр» Ирина Пономарева попросила написать о своем районе города. Французы говорят, желание женщины - это желание Бога. Поэтому пришлось выполнить просьбу.
Год «переработки» вылился в четыре повести. Потом, под едиными корочками в одной книге «За горизонтом» на «флешке», повез в издательство. К пятидесятилетию родного полка Авиации Северного Флота успел. К тому же, наличие интернета с сайтом «Проза. Ру», помогло. Друзья указали на ошибки. Точнее, жены друзей. Они же читают внимательней. Сам автор не решился бы на издание и трату «кучи» денег. Но, положительные отзывы Колобовой, жены одного из лучших командиров по Северу и Ольги Рябиновой, сестры одноклассницы Сони, убедили. Получив в «Дизайн- Полиграфе» первые десятки книг, был счастлив по настоящему, как когда-то, при поступлении в училище. А первый экземпляр подарил жене с надписью «без тебя этой книги бы не было, спасибо». Жалко, что такие моменты редкое явление. И хорошо, что они все-таки, есть. Даже … за чертою прежней мечты.
Вместо эпилога.
Двадцать пять книг, каждая весом около полутора килограмма, отставник еле вынес из вагона. Хорошо, что зять провожал до поезда. В Москве носильщики все делали «бегом». Видимо, здесь по-другому не прожить. А в Дубне Иван Шамаев не сразу узнал майора, направляясь к Ирине Виссарионовне. Пришлось его окликнуть. Потом, уже за столом, когда основные темы обсудили, возник вопрос.
- Каков ваш план?
- Я еду один. Ирина только что перенесла тяжелейший приступ стенокардии. До Вологды ночь ехать, потом «день простоять» в Федотово. Потом банкет и обратно поездом. Нагрузка слишком велика для нее. У Ивана колени болят, да и Тамара в таком же состоянии. Я вас оставляю. Моя поездка даже не обсуждается. Я книгу писал ради нашего полка. Мы договорились еще с Кашиным, что он привезет мне свои картины. Я в интернете просмотрел его творчество и уговорил написать еще три картины. Одну он мне подарил на мое двадцатипятилетие. Помните, это «Зимняя дорога». «Весну», «Лето» и «Осень» он обещал написать в этом же стиле. Чтобы у нас была его серия «Времена года России». Нам это очень важно. Родина все-таки. Я вам потом все расскажу. Там многие будут с фотоаппаратами. Фотки через интернет пришлют.
Юбилей удался. Приехало столько гостей, что, вначале, даже мест в столовой не хватило. Но на улице никто не остался. Парадом командовал Командующий Авиации Военно-морского Флота СССР генерал- полковник Потапов Виктор Павлович. Он прекрасно справился со своими обязанностями, несмотря на приближающееся восьмидесятилетие. Перед окончанием банкета автор этих строк осмелился побеспокоить, когда-то строгого командира.
- Виктор Павлович. Вы меня конечно не знаете. Я хочу подарить Вам свою книгу «За горизонтом». В ней не официальная трактовка событий, а «взгляд изнутри», как сказал Виктор Колобов, на нашу работу. С авторским пожеланием.
- Да знаю я Вас. И Ваши афоризмы тоже. Книгу Калинина редактировал-то я. Спасибо.
Ну вот. Все дела сделаны. Можно возвращаться. Нет, не все. Музыканты в лице двух исполнителей, сопровождали общение ветеранов песнями прошлых лет. Майор попросил гитару. Он давно не пел на банкетах. Но сегодня другой случай. Две песни, несмотря на травму левой руки, удалось исполнить. Подаренный Колобовыми фотоаппарат забит кадрами. Картины упакованы. Все. Можно возвращаться …налегке. Сумка пуста. Новые сюжеты толпятся в голове, не соблюдая никакой очереди. Разберется. Никакая черта не может остановить человека. Мечта бесконечна.