Вячеслав, 18 лет, студент первого курса медицинского колледжа, будущий фельдшер. Живёт с родителями в маленьком провинциальном городке.
Эх и жарища, блин! Дышать нечем, воздуха не хватает. Такое чувство, будто тебя в духовку засунули. Да, Вячеслав очень плохо переносил жару. А эти ужасные ощущения усугублялись ещё и тем, что над ним нависла угроза отчисления. Реальная угроза. Не сдал он математику и анатомию с физиологией. Ну на кой чёрт, спрашивается, математика медикам? Мы что, будем какие-то сложные вычисления проводить? А в билете по анатомии с физиологией, как по закону подлости, попалось то, что вообще не учил. Обмен веществ и строение почки. Пытался, конечно, что-то наболтать. Ну а чего тут наболтаешь-то? Это ведь не философия, словесные финты не помогут. Пессимизм Вячеслава был небеспочвенным. Учился он с грехом пополам, перебиваясь с «двойки» на «тройку». В колледже на тонкой ниточке держался. Нет, не был он разгильдяем. Готовился всегда добросовестно. Вот только память была, как решето. Всё, что заучивал, тут же утекало и оставались лишь жалкие капли знаний. Единственный предмет, который Вячеслав поначалу воспринял с интересом, были основы философии. Надеялся он докопаться до смысла человеческого бытия. А потом оказалось, что преподаватель и сама-то не обладает глубокими познаниями. Не может и на шаг отступить от программы. В общем, разочаровался Вячеслав в некогда любимом предмете.
Блин, ну что ж такое-то, а? Как теперь родителям сказать? Ведь они же целую трагедию устроят. Опять орать начнут, бестолочью и пустышкой обзывать. Но родители ладно, плевать на них. Ведь главное-то, теперь дамокловым мечом над ним нависла армия! А между армией и смертью, Вячеслав уверенно ставил знак равенства. Он заранее был уверен, что выжить там не получится. Пусть даже и без дедовщины, но брутальный мужской коллектив и жёсткая воинская дисциплина, были для него абсолютно непереносимы.
Хотя, если по правде сказать, то и в обычном-то коллективе он чувствовал себя некомфортно. Что-то тёмное, нехорошее, угрожающее таилось в окружающих. Почему же тогда Вячеслав медицину избрал? Да ничего он не избирал. Это родители за него решили. Мол, медицинская профессия была, есть и будет несмотря ни на что. А потому, без работы точно не останешься. И ведь никто его даже не пытался спросить, а хочет ли он, вообще, работать? Нет, на что тогда жить, это дело десятое. Не заморачивался Вячеслав такими мыслями. Просто он не мог представить самого себя работающим.
И всё же нельзя сказать, чтобы Вячеслав пассивно плыл по течению, не интересуясь, куда же в конечном итоге приплывёт. За последние дни сложилось у него убеждение в своём особом предназначении. На чём основано это убеждение, он и сам не знал. Но уверен был на сто процентов, что в жизни ему уготована особая миссия. Решил он пока не форсировать события лишними размышлениями на этот счёт. Когда будет нужно, всё само прояснится.
Вот с такими невесёлыми мыслями, ехал Вячеслав домой. Нет, не в свой родной городок, а на съёмную квартиру. В одиночку он там жил, а значит родителям приходилось больше платить. Но Вячеслав даже и слышать не хотел, чтоб брать себе каких-нибудь компаньонов.
Вдруг, с необъяснимой радостью он почувствовал, что вот-вот всё должно перемениться в лучшую сторону. Нужно всего лишь совсем немного подождать. И тут от пассажиров автобуса он услышал ясные, однозначные подтверждения. Они все делали вид, будто разговаривали не с ним, но в действительности, подразумевали именно его. «Да-да, всё будет нормально, не переживай!» - сказал мужчина, притворяясь, что разговаривает по телефону. «Он молодчина, всё у него получится!» - сказала одна женщина другой.
«А до улицы Победителей я доеду?» - спросила какая-то бабуля.
«Да, конечно!» ─ ответили ей сразу несколько человек.
«Так ведь я же живу на этой улице! – осенило Вячеслава. - А это значит, что я – победитель, ну или же обязательно им буду!». И это «Да, конечно!», сказанное людьми, окончательно подтвердило предстоящий триумф. Оставалась лишь немного подождать.
Дома на месте не сиделось. Беспокойно стал ходить по квартире. «Ну скорей бы, скорей бы всё прояснилось! - мучаясь от нетерпения, думал он. – Не, надо поиграть!». Включил ноутбук, чтобы погрузиться в волшебный мир «Готики», но, этой задумке не суждено было осуществиться. В ушах раздался треск и писк, будто радиопомехи. И вдруг послышался голос: «Приём! Как слышно меня? Приём! Я – куратор! Я – твой куратор!». Нет, этот голос Вячеслава не только не испугал, но был воспринят им, как желанный и долгожданный.
─ Слышно, слышно отлично! – вслух закричал Вячеслав.
─ Твой дедушка со шрамом на голове, проклял тебя на сто лет! – внятно и громко ответил Куратор.
─ А какой именно? Ведь у меня их два! – обескураженно спросил Вячеслав.
─ Выясняй сам! Но проклятие нужно снять! – категорично сказал куратор и отключился.
«Хм, надо подумать… Деда Лёша отпадает: он налысо бреется и уж если бы у него был шрам, то я бы его сразу заметил. А вот деда Толя волосатый, так что шрам у него вполне может быть. Нет, тут думать бесполезно, надо ему просто позвонить и спросить».
─ Ало, дед Толь, привет!
─ О, здорова, Славик! Ты уж приехал, что ли?
─ Нет-нет, я ещё не приехал, у меня пока сессия.
─ У тебя чего случилось, что ли?
─ Да нет, ничего не случилось, всё нормально! Слушай, скажи, пожалуйста, у тебя есть шрам на голове?
─ …Хм… А к чему этот вопрос?
─ Деда, да ни к чему, я тебе потом всё скажу. Просто ответь, у тебя шрам есть?
- Ну это… Есть. В девяносто шестом мне на голову бревно упало, аккурат на макушке рана была. Ну а теперь под волосами ничего не видно. Нет, Славик, ты всё-таки скажи, зачем ты меня об этом спрашиваешь? Что у тебя за интерес?
─ Нет, всё, мне сейчас некогда, ─ сухо и спешно завершил разговор Вячеслав.
«Да, вот теперь всё с тобой понятно, ─ с холодной ненавистью подумал он. ─ А ведь всё это время добрым дедушкой прикидывался, сволочь! Сволота, я тебя ненавижу!». Теперь Вячеслав с нетерпением ждал возвращения Куратора, чтоб получить от него указания. И тот не заставил себя ждать:
─ Быстро иди в «Семёрочку»! – приказал он.
─ Зачем? Мне там ничего не надо, у меня все продукты есть!
─ Положишь в рюкзак что угодно и вынесешь не оплачивая.
─ То есть, я украсть должен, что ли?!
─ Ты должен пройти испытания! Если не выдержишь, то просто сдохнешь!
И Вячеслав, собравшись с силами, решил идти до конца. Он ясно чувствовал, что дело того стоило и нужно было немного потерпеть.
Днём в «Семёрочке» было малолюдно. Но отсутствие свидетелей, совершение кражи не облегчало. Ведь в магазине повсюду были камеры наблюдения, про которые не знают лишь совсем уж конченные идиоты. Как бы то ни было, а Вячеслав решился твёрдо. Ведь те, кто его испытывают, явно незаинтересованы в провале. И раз уж они дали такое поручение, то наверняка предусмотрели и защиту. Просто им нужно проверить, как он поведёт себя в ситуациях с высоким риском.
Накидал в рюкзак всякой всячины, без разбора, но только некрупного, недорогого и немного. Но, чтоб как-то уменьшить риск, взял баночку энергетика и сухарики и пошёл в кассу. А вот там ждал его позорный провал в лице двух дородных и весьма воинственных работниц магазина.
─ Так, молодой человек, теперь давай-ка, по-хорошему, выкладывай всё из рюкзака! – властно скомандовала одна из них.
Нет, ни о каком сопротивлении даже и речи быть не могло. Эти две тётки просто прихлопнули бы его, как таракана. И, как назло, Куратор куда-то пропал, а ведь мог бы и посоветовать, как ему быть.
─ Всё, теперь пошёл вон отсюда! – сказала тётка. – И не дай бог ты здесь опять нарисуешься!
Да уж и так понятно! Он же не дурак, чтобы опять повторять такое!
Как только вышел из магазина, вновь появился голос куратора:
─ Ты провалил испытание, позорник!
─ Не, а чё сразу позорник-то? – воскликнул Вячеслав так громко, что прохожие в страхе отпрянули от него. – Что я должен был делать? Драться с ними, что ли?
─ А ну, хватит визжать! – властно осадил его Куратор. – Ты должен убить своего дедушку!
─ Не-не-не, вы чего? – опешил Вячеслав. – Я на такое не пойду!
- Тогда ты просто сдохнешь! Мы тебя живого на куски будем резать! Ты должен от него избавиться! Проклятие можно смыть только кровью! И после этого ты заживёшь другой жизнью!
Их с куратором диалог, прервал мамин звонок.
─ Слава, объясни мне, что случилось? – безо всяких предисловий спросила она. – Ты зачем дедушку спрашивал про какой-то шрам?
─ Так было надо. Я тебе потом всё объясню, а сейчас я занят.
─ Чем же ты таким занят? Нет, Слава, объясни мне сейчас же, что происходит?
─ Да не буду я ничего объяснять, отвяжись от меня! – в сердцах ответил Вячеслав и решительно отключил телефон.
Куратор был тут как тут.
─ Ты должен отобрать у кого-нибудь телефон! Прямо сейчас!
─ Да вы чё, совсем, что ли? Меня же посадят!
─ Не посадят, менты в курсе, не переживай! Это будет всего лишь спектакль.
─ Да блин, ну зачем так-то? Что, по-другому вообще нельзя, что ли? – с мольбой в голосе спросил Вячеслав.
─ Ты сдохнуть хочешь, да? Иди и отбирай!
Легко сказать, «отбирай»! Вон идёт крепкий спортивный парень. Да если на такого дёрнуться, он же сразу по асфальту размажет и даже пискнуть не даст! Нет, надо кого послабее выбирать, и кто в погоню не кинется. Ага, а вот и девчоночка, маленькая, тощенькая, со смартфоном в руке. Нет, такой шанс упускать нельзя. Вячеслав был решителен и молниеносен. Выхватил смартфон и что есть мочи, помчался во дворы. Бежать, бежать, как можно дальше! Но внезапно, асфальт очень больно ударил Вячеслава по лицу и навалилась неимоверная тяжесть. «Лежать, урод!» ─ скомандовал мужчина и весьма чувствительно ударил его промеж лопаток.
«Не бойся, это инсценировка. Везде наши люди. Всё будет нормально!» – сказал Куратор.
─ Всё-всё, отпустите меня, я всё понял! – попросил Вячеслав мужчину.
─ Раньше надо было понимать! Лежи и не дёргайся, сейчас полиция приедет! – бескомпромиссно ответил он.
«Ни фига себе, инсценировка! Прям целый боевик разыграли!» ─ подумал Вячеслав, успокаиваясь.
Вот, наконец-то, полицейские приехали. Досмотрели его, рюкзак и девчонкин смартфон забрали. Надели наручники и усадили в узенький отсек для перевозки задержанных.
Когда приехали в райотдел, по поведению полицейских Вячеслав сразу понял, что они играют заранее заученные роли в грандиозном спектакле. А это лишний раз подтверждало, что предстоящие миссия и триумф, будут ошеломительными.
Ещё раз тщательно досмотрев, Вячеслава заперли в клетку, обитую оргстеклом.
─ Ты должен порезать вены! – приказал куратор.
─ Не, вы чего? – опешил Вячеслав. – Зачем это нужно? Я не хочу умирать!
─ Не умрёшь. Ты должен порезать так, чтобы кровь появилась. Нужно кровью смыть всё плохое!
─ Да чем я порежу-то? У меня вообще всё отобрали!
─ Зубами грызи! Давай быстро!
Ну что за…?! Ну неужели без этого вообще никак?! И всё же, Вячеслав подчинился. Нет, крупные сосуды он не прокусил, но кровь немного выступила.
─ Молодец! – похвалил голос. – Ты только что себя спас! Теперь ты неуязвимый и ничего не бойся!
─ А что мне дальше делать?
─ Жди, сейчас будет продолжение спектакля. Делай вид, что всему веришь.
Заняться было решительно нечем. Даже просто походить было нельзя в столь ограниченном пространстве.
Но вот, клетку открыл молодой, подтянутый, коротко стриженный мужчина в гражданском.
─ Пойдём! – коротко скомандовал он и привёл Вячеслава в тесноватый кабинет на четвёртом этаже.
- Я – оперуполномоченный уголовного розыска Ермилов Андрей Николаевич. А теперь рассказывай, кто ты, что ты. Зачем телефон отобрал?
И тут вновь появился голос:
─ На самом деле это не Ермилов. Это твоя преподавательница философии Вера Аркадьевна.
Услышав это, Вячеслав зашёлся таким смехом, что аж слёзы выступили. Вот уж не думал, что толстоватая бабуля может в молодого мужика превратиться! Ведь кому скажи, не поверят!
─ Ты над чем угораешь-то, придурок? – зло спросил опер. – Ты ща отсюда в ИВС поедешь, а оттуда – СИЗО! Ну а потом в зону сядешь, весельчак, блин!
- Всё-всё, Вера Аркадьевна, я сделаю вид, что вас не узнал! – сказал Вячеслав, едва сдерживая смех.
─ Какая Вера Аркадьевна, клоун?! Ты чего употребил-то, рассказывай!
─ Кокаин, героин, анашу и водку! – ответил Вячеслав, которого всё сильней забавляло это разыгранное для него представление.
─ Ты хоть понимаешь, где ты сейчас находишься, чучело? – опер стал заметно злиться. – Ты под дурака что ли, косишь, а?
─ Ну вам же можно косить под полицейского, а мне нельзя, что ли? – парировал Вячеслав. – Ну всё уже, хватит, вы меня испытали. Можно я домой пойду?
─ А ну, покажи руки! – велел опер. – Так, а почему у тебя там кровь? Ты порезался, что ли?
─ Нет, мне велели вену прокусить, чтобы кровь появилась.
─ Кто тебе это велел?
- Ну это вам лучше знать, вы же все вместе работаете. А мне он не представлялся.
─ Ты на учёте у психиатра не состоишь?
─ Ой, да нигде я не состою! Ну хватит уже, ну честно, мне это уже надоело!
─ Так, ладно, зачем ты телефон отобрал? Тебе деньги нужны?
─ Ну всё уже, Вера Аркадьевна, хватит прикалываться! Вы же сами всё прекрасно знаете!
─ Так, всё, пойдём.
Вопреки ожиданиям, Вера Аркадьевна не пожелала выходить из образа полицейского и привела его обратно в ту же клетку.
─ Сиди и жди! – велел голос.
И тут вдруг он услышал откуда-то из шеи голос Веры Аркадьевны. Нет, не выступавшей в роли опера Ермилова, а той, настоящей:
─ Славик, засранец, я те глаз на …опу натяну, <…>! – припечатала она его смачным нецензурным ругательством.
─ Вееера Аркадьевна, вы чего так материтесь-то?! – аж растерялся он от услышанного.
─ Молчи, <…>! Ну-ка, давай песню споём! Ну, давай, пой! Огней так много золотыыых…
─ …На улицах Сарааатова. - следом за ней затянул Вячеслав. ─ Парней так много холостых, а я люблю женааатого!
Эта песня была ему хорошо знакома. Её бабушка любит петь на семейных застольях.
─ Так, уважаемый, давай-ка посиди тихо, без песней! – потребовал полицейский в форме.
─ А я-то здесь при чём? – удивился Вячеслав. – Вы это Вере Аркадьевне скажите!
─ Ладно, всё понятно, ─ махнул рукой полицейский и отступился от него.
─ …Ох рано он завёл семью! Печальная истооория! Я от себя любовь таю, а от него тем болееее!
Продолжения он не помнил, а Вера Аркадьевна и не настаивала.
Появился голос Куратора, который был, как всегда, серьёзен:
─ Ты должен по*сать! Прямо здесь! – велел он.
─ Ну нафига? – попробовал не согласиться Вячеслав.
─ Давай быстро, пока тебе башку не оторвали!
Ну что ж, ничего не поделаешь. И он решительно сотворил «мокрое дело».
В дежурной части послышались громкие разговоры и топот. Вскоре засов отодвинулся, дверь открылась и в клетку к Вячеславу хотели было завести какого-то высокого худощавого мужчину. И только тот хотел шагнуть, как тут же отпрянул назад со словами:
─ Не, да ты чего, командир?! Смотри, тут всё обо*ано! Не, я сюда не пойду, <на фиг> мне с этим чёртом сидеть?!
Полицейский, заглянув в клетку, с сожалением удостоверился, что там был, мягко говоря, непорядок.
─ Э, ты чего тут наделал-то, придурок?! – угрожающе спросил он.
─ Не, а я-то тут причём? Мне кто-то из ваших велел!
─ Кто тебе велел? Ты чё, опух, что ли, совсем, а?! Ты ща языком всё это слижешь!
─ Дим, не надо, не трогай его! – сказал майор. - Я ему уже «скорую» вызвал, он больной на всю голову! Если не «косит», конечно…
«Вот это номер! – с изумлением подумал Вячеслав. – Это значит меня в «дурку» повезут?!».
─ Не бойся, так надо! – сказал Куратор.
Вдруг он услышал дедушку Толю, который с ненавистью сказал:
─ Да что ты трепыхаешься, <…>?! Всё равно я тебя грохну! – жёстко, с ненавистью, сказал он.
Вячеславу стало по-настоящему страшно. Вот и показал своё настоящее лицо этот якобы добрый дедуля.
─ Не слушай его, он врёт! – уверенно сказал Куратор.
И тут дедушка с Куратором устроили между собой жёсткую ругань. Они орали так громко, что голова была готова лопнуть. А если они сейчас раздерутся? Тогда голове точно кирдык придёт! Вячеслав пробовал зажать уши, но это было совершенно бесполезно. Зажимай-не зажимай, но если они внутри головы сидят, то как ты их заглушишь?
─ Всё, всё, хватит, достали вы уже! – закричал Вячеслав, что есть мочи. – Пошли вы <на фиг> оба!
─ Я победил дедушку. Больше он тебя никогда не тронет, - сказал Куратор.
─ О, какое счастье! Спасибо вам большое! – с неимоверным облегчением сказал Вячеслав. Ещё бы, ведь его только что освободили от тяжкой необходимости убийства! Уфф, хорошо, а всё остальное можно перетерпеть!
Дверь клетки снова открылись и пред ним предстали трое высоких, крепких мужчин в синей скоропомощной форме.
─ Пойдёмте в допросную, там сейчас свободно. – сказал им майор.
Вячеслава усадили на стул, и доктор начал беседу.
─ Ну что, Слава, рассказывай, что случилось?
─ Ой, ну слушайте, может хватит, а? – поморщился Вячеслав. – Мне уже надоели ваши приколы!
─ Какие приколы? Ты сейчас о чём, Слав?
─ Ну эти ваши испытания! Зачем вы весь этот цирк-то устроили? Хотя, вы же за это деньги получаете, вот и стараетесь.
─ То есть, всё происходящее ты считаешь инсценировкой? Игрой? Правильно?
─ Да, правильно. Вы и сами это прекрасно знаете.
─ Славик, не спорь! – сказал Куратор. – Подчиняйся им!
─ Слава, а к чему ты прислушиваешься? – спросил врач.
─ Со мной Куратор разговаривает.
─ Какой куратор? Кто это?
─ Ну уж вам-то лучше знать, вы же все – одна команда.
─ Слава, а ты у психиатра не наблюдаешься?
─ Ни у кого я не наблюдаюсь! – в сердцах ответил он. – Давайте уже, везите меня куда хотите!
─ Ну как скажешь. Поедем в больницу.
И тут, как снег на голову, нарисовалась Вера Аркадьевна, точнее, её голос.
─ Славик, а ну, давай спляшем! – задорно крикнула она и запела на мотив «цыганочки», хлопая в ладоши: тара-рара-райра, тара-рара-райра!
Хоть настроение Вячеслава было отнюдь невесёлым, но он послушно пустился в пляс.
─ Так, Слава, это что за танцы? – удивился доктор. – Ты чему-то радуешься? А если так, то почему у тебя лицо грустное?
─ Да ничему я не радуюсь, это Вера Аркадьевна меня заставила!
─ А кто она такая?
─ Она у нас в колледже философию вела. Вы что, её не знаете, что ли? Ведь вы же все вместе работаете!
─ Ну всё, ладно, поехали.
Когда сели в «скорую», вновь появилась неугомонная Вера Аркадьевна.
─ Славик, давай споём! Ой цветёт калииина…
─ …В поле у ручья! – разухабисто подхватил Вячеслав. – Парня маладооова палюбила я!
Оба медика, сидевшие по обеим сторонам от него, удивлённо посмотрели.
─ Так, любитель молодых парней, давай-ка держи себя в руках! Потом споёшь!
Но, Вера Аркадьевна была неумолима:
─ Я те щас устрою «потом»! Ну-ка, продолжай сейчас же!
─ Он живёт не знааает ничего о том, что адна дивчина думает о нём!
Медики больше не делали ему замечаний. Зачем? Он же не ругается и не матерится, песню поёт приличную.
Дорога была долгой. Уже стало казаться, что будут они ехать вечно и бесконечно. Но вот, всё же прибыли и пришли в приёмное отделение.
─ Не вздумай им рассказать про меня! – предупредил Куратор.
─ А они разве не с вами? – удивился Вячеслав.
─ Не твоё собачье дело! – грубо осадил его Куратор.
─ Кто не с нами? – не поняла медсестра.
─ Да не, это я не вам!
─ А кому?
─ Да никому, я просто так сказал.
Ну а дальше, по требованию Куратора, он стал отрицать всякие голоса. Объяснил свои странности тем, что просто прикалывался.
И тем не менее, Вячеслава госпитализировали. В наблюдательной палате было тесно и душно, но окна закрыты наглухо. Выходить можно только в туалет. А для курильщиков вообще беда: принять дозу никотина разрешалось только через два с половиной часа. «Как хорошо, что я не курю!» - подумал он.
Заняться было решительно нечем. Можно, конечно, походить, но по проходу между кроватями уже курсируют, как заведённые, двое больных.
И тут Куратор сообщил важную информацию:
─ Дедушка ожил! Будь осторожен! Тот, который лежит слева от тебя, убийца. Его дедушка нанял. Ночью он тебя задушит. Ты должен его опередить. Задуши его прямо сейчас!
Вячеславу было очень страшно: ведь раньше ему никогда не приходилось не то что убивать, но даже просто кого-то бить. Но, ничего не поделаешь, тут уж выбирать не приходилось: или он, или я. Без вариантов.
Он резко подошёл к мирно спавшему больному и что есть силы, сдавил его шею руками.
─ Эй, ты чего это?! Ты чего творишь-то? – подскочила к нему санитарка.
Откуда ни возьмись, подбежали четверо больных, повалили его на кровать, а медсестра с санитаркой прификсировали вязками.
Вячеславу стало по-настоящему страшно. Ведь теперь же он совершенно беззащитен и беспомощен! Но вот ему сделали укол, страх хоть и не исчез полностью, а всё же стал не таким изматывающим. А вскоре и сон пришёл.
Лечение шло достаточно продуктивно. Через несколько дней, приказания голосов уже не воспринимались столь серьёзно. Дальше они становились всё более глухими и неразборчивыми. Наконец, превратились в какое-то глухое жужжание и вообще исчезли. Затем осознал Вячеслав, что всё, происходившее с ним, было лишь проявлением болезни.
После выписки, Вячеслав без сожаления отчислился из колледжа. Живёт с родителями. Ни об учёбе, ни о работе, даже и слышать не желает. И несмотря на осознание болезни, нет-нет, да и возникнет яркая вспышка: «А вдруг?». Вдруг действительно ждёт его впереди великая миссия с последующим блестящим триумфом?
P.S. Уважаемые читатели, пожалуйста, не судите строго. Просто я сейчас в отпуске и, вы сами понимаете, писать зарисовки с дежурств пока не могу.
Все фамилии, имена, отчества, изменены.