Хотите читать с начала? Вам сюда
Буквально на днях едва ли не каждый второй пациент на приеме жаловался доктору на бессонницу, нервозность и раздражительность. Не говоря уже о запорах.
Однако стоило Стерхову начать распространять новейшие препараты немецкой фирмы «Зибера», как болезни тотчас испарились. Все как-то разом выздоровели. Проблема стала не актуальна.
Причем – у пациентов отдельно взятого доктора. По оперативным слухам, у других терапевтов «зибероиды» - именно так промеж себя медики стали называть три распространяемых лекарства - шли на ура. Влет!
Стерхов поскрипывал зубами и продолжать «втюхивать» лекарства. Вспоминая по несколько раз на дню известную фраpe из «Операции Ы», что к людЯм сейчас надо мягше, доктор снова и снова заводил на приеме пластинку о том, что все болезни от нервов, и такие грозные осложнения, как инсульт и инфаркт начинаются именно с раздражительности и нервозности. Там берут свои истоки. Нельзя недооценивать противника!
- Доктор, вот выпью я на ночь… один раз, потом второй, глядишь… без таблеток и … не засну. Подсяду, будь они неладны… и буду всю пенсию тратить на аптеки. В наркомана превращусь. Вы этого добиваетесь?
Словоохотливый дедок в старомодных очках, которому было хорошо за семьдесят, подыскивал старательно слова, не представляя, насколько банальным и отрепетированным для Стерхова является этот диалог. Доктора так и распирало, он сдерживался из последних сил, чтобы не крикнуть «А на что вам еще деньги тратить, как не на лекарства да на квартплату?! Вы что, в казино играете? По девочках шляетесь?», но все же сдержался, вместо этого выдал заготовленное, проверенное:
- А как вы считаете, у инвалида трость или костыль каждый день в ходу или только по праздникам? Или, может, по выходным он ею пользуется, а в рабочие дни обходится как-то без нее?
- При чем здесь инвалид с тростью? – споткнулся о заданный вопрос дедок, едва не уронив с носа очки. – Не понимаю!
- При том, что таблетка в данном случае для вас – та самая трость, костыль, если угодно, который не дает упасть, свалиться в очень серьезную болезнь. И принимать ее надо каждый день и без разговоров. В дозировке, прописанной врачом. Как инвалид опирается на костыль, так вы опираетесь на эти таблетки. Это соломка, которую для вас стелет врач.
- Ну, вы скажете тоже, - криво усмехнулся больной. – Костыль, соломка… Ежели сложить все денежки, которые на эти костыли да соломки потрачены, то…
- Что касается потраченных денег – это другой вопрос, - доктор покачал головой, взглянув на дедка так, как опытный педагог смотрит на двоечника. – Но не забывайте, вообще-то дороже здоровья и жизни у нас ничего нет.
Когда дедок покинул кабинет, так и не взяв у доктора ни одной капсулы, Стерхов почти простонал:
- О, черт! Такое впечатление, словно кто-то отговаривает их брать у меня эти «зибероиды», но мне не хочется думать плохо о коллегах.
- Это невозможно, - ответила Ниночка, замотав головой, - тут какая-то временная невезуха. С этим надо смириться.
- Смириться, говоришь? Может быть, может быть, – Держа в руках флакончики лекарств-зибероидов, доктор откинулся на спинку стула. – Вот и сегодня на рынке. Продавец мяса по имени Мартын куда-то исчез. Просто не вышел на работу, а там все смирились. Дома его нет, на работе тоже - и ладно, и всем до лампочки. Смирение – далеко не всегда правильный выход.
Услышав про Мартына, Ниночка оживилась:
- Кстати, интересный мужик. Обычно на рынке работают… такие, горластые да нагловатые…, оторви да брось. А этот… поначалу таким же был.
- Ты его знаешь? А потом кем стал?
- Конечно, знаю, он диабетик, а я на полставки с эндокринологом сижу. Мартын в последнее время… за пару недель – в корне изменился. Начал одеваться солидно, дорогой костюм, обувь… Стал солидным человеком. Чего за ним раньше не наблюдалось. И это – странно.
Стерхов слушал медсестру вполуха. Да, Мартына надо бы разыскать, но это – прерогатива правоохранительных органов. Он, врач-терапевт, должен заниматься своим делом. Вообще, каждый должен заниматься своим делом.
- Что еще ты странного за ним заметила?
- Выходя от эндокринолога, он зачем-то ставит крестики на тыльной стороне левой ладони. Вроде, стал солидным, а привычки остались… босяцкие.
- Интересно, с какой целью он это делает?
- Обычно крестик ставят, чтобы не забыть что-то. Ведь крестик на ладони – это напоминалка.
- Точно, и лишь сам обладатель крестика знает – что именно надо сделать. Правда, бывает, что забывают, потом мучительно пытаются вспомнить.
- Мартын еще не в том возрасте, - возразила Ниночка с улыбкой. – Он не должен забывать, что запланировал.
«Не должен, не должен… - проворачивалось со скрипом в голове Стерхова подобно вороту старого колодца, когда он поднимался в лифте к себе домой. – Мартын-то запланировал… А ты, доктор, что запланировал на завтра? Сегодня свиданка с Ланой сорвалась из-за вызова к Тутынину. Девушка поняла все с полуслова, не обиделась, дескать, перенесем на послезавтра. Потому что доктор работает один день с утра, другой – с обеда. По сменам. Послезавтра наступит... послезавтра. Скорей бы… Не должен забыть, не должен…»
Открывая дверь, он сначала подумал, что ему послышалось. Оказавшись в прихожей, чуть не вскрикнул: не послышалось! Ошибки быть не могло: на кухне звучал голос Ланы! Вернее, голоса было два: еще Зинаиды. Но если голос жены он ожидал услышать, то голос любовницы… Подруги на кухне пили чай!
Первое его желание было – рвануть назад, пока его не заметили. Он даже приоткрыл дверь, но с кухни раздалось:
- Привет, проходи…
Зинаида его засекла!