Собор начал жить
А тем временем на строительной площадке кипела не только работа, но и обычная жизнь: рабочим выделялись огороды на незанятой части земли, по воскресеньям устраивались пикники и гуляния, вечерами молодые архитекторы приходили послушать сеньора Антонио. 1895-99 годах была построена часть клуатра и портал Св. Девы Розария.
А в 1909-10 гг. на месте будущего главного фасада для детей прихожан было построено здание временной церковно-приходской школы. Как говорят: «нет ничего более постоянного, чем временное», и школа стоит до сих пор, демонстрируя всем лёгкость и дешевизну постройки без несущих стен.
Строительство храма то прекращалось на неопределённое время, то возобновлялось. Перебои были связаны с непостоянным притоком финансирования, хотя даже сам Гауди выступал сборщиком пожертвований. Причём таким ярым, что знакомые уже опасались встречаться с чокнутым архитектором: все знали, что он будет просить денег на строительство своего храма и не отстанет, пока не выпросит их.
Фасад Рождества был закончен к 1900 году. А ведь путь только-только начинался: нужно было достроить башни этого фасада, затем ещё два поперечных фасада, внутреннее пространство... И уже самому Антонио было непонятно, как в начале строительства он мог думать о возможности завершения проекта за 18 лет!
Первая башня Фасада Рождества была построена только в 1918 году. К этому времени у Гауди остался только один проект – Саграда Фамилия. После череды личных потерь и разочарований, Гауди покинул своё жилище в Парке Гуэль и переехал жить на стройку Саграды Фамилии. Он всё больше углублялся в работу над храмом, который стоил ему в общей сложности 40 лет жизни.
По мере погружения в эту тему, Гауди становился всё более набожным. Мне кажется, он настолько сильно проникся идеей, что это было похоже на вхождение в транс. Это перекликается с традициями иконописцев, когда прежде чем приступить к работе, они долго молились и соблюдали пост – чтобы очистить тело и душу. Так и Гауди: каждый день он читал двухтомник «Литургический календарь» бенедиктинца Дома Гуерангера, поэтому прекрасно разбирался в символике оформления литургии, цветов одежд и украшений, надеваемых священнослужителями для разных случаев в ходе мессы и причастия.
Всем этим богатым словарём символов архитектор украшал свой храм. Он представлял себе внутреннее убранство собора Саграда Фамилия как яркий многоцветный псалом во славу Господа. Скульптуры Фасада Рождества и мозаика, венчающая башни и колокольни, тоже предполагалось сделать цветными – в противовес монохромной готике, как доказательство того, что вера не обязательно должна быть скупой на радости.
Если не можешь строить, придумывай
В начале XX века Испания погрузилась в пучину гражданской войны, и поскольку деньги на строительство храма в условиях разрухи было практически невозможно достать, Гауди погрузился в проектирование.
В гипсовой модели Саграда Фамилия возвышаются 18 башен, символизирующих апостолов, евангелистов, Деву Марию и Христа. Башня-символ Спасителя расположена в центре, она самая высокая – 170 метров, всего на 1 метр ниже горы Монтжуик – чтобы творение человека не превосходило созданное Богом. Башни-евангелисты венчают атрибуты епископов (посох, митра, весы, крест), которыми, как считалось в раннем христианстве, стали апостолы. Девизы на башнях гласят миру: Sanctus, Sanctus и Hosanna Excelsis (Славься Всевышний).
Первоначально эти башни должны были быть четырехгранными, но затем Гауди изменил проект. И башни стали круглыми в плане, колоннообразными, витыми, как морские ракушки.
Антонио экспериментировал с формой удлиненных колоколов, колоколов-труб. Кроме того, вся конструкция здания была спроектирована так, чтобы функционировать как грандиозный орган. Предполагалось, что ветер, проходя через отверстия башен, будет звучать как настоящий хор, сливаясь с хором 1500 живых человеческих голосов и гласом пяти органов. «Звучащий камень пытается спеть рождественский гимн», — писал испанский политик Марагалл в 1900 году. Хор небесный и хор земной.
Первая башня храма, 100-метровая колокольня фасада Рождества, посвящённая Св. Варнаве, была закончена в 1925 году. И с этого момента к восприятию базилики добавился ещё один орган – слух. Следуя природе, Гауди старался сделать своё творение целостным, собрать воедино зрение, осязание и звук. Антонио говорил:
«слух соответствует вере, а зрение — славе, поскольку слава — это образ Бога. С точки зрения ощущения света, пространства и пластичности зрение есть беспредельность пространства; оно видит то, что есть, и то, чего нет».
Фасад Рождества с единственной колокольней, крипта и одна из сторон клуатра – только это Антонио увидел воплощённым. Гауди погиб совершенно нелепо: в 1926 году его сбил первый, пущенный в городе трамвай. Если бы мастера сразу же доставили в больницу, возможно, он бы выжил.
Но выглядел архитектор как бродяга, телевидения тогда не было, и никто не признал в лежащем на тротуаре старике гения города. Никто не помог ему, пока полиция не остановила такси. Гауди привезли в больницу для бедных, которая находилась очень далеко от места происшествия. Это была уже знакомая нам Больница Святого Креста и Святого Павла. Та самая, которую строил уже давно почивший соперник Гауди, та, в которой мастер Антонио находил так много пищи для своего творения, та, которая теперь соединяется с Саградой Фамилией бульваром, носящем имя Гауди. В этой больнице и скончался Гауди.
Продолжение следует...
PS. Если вам понравилась статья, нажмите лайк. Так я буду понимать, что вам интересно. И я всегда рада поговорить: комментарии приветствуются.