Нельзя недооценивать лес. И если уж вершишь разбойный промысел – не важно в землях полуросликов или людей – нельзя, чтобы лагерь располагался в деревне всего в пятидесяти шагах от опушки, что тянется вдоль всего минхириатского тракта.
Одна из сосновых веток едва заметно качнулась. Человек в плаще, практически невидимый в кроне, старательно сделал пометку на деревянной дощечке, отмечая время смены караула и число разбойников, занявших пост на вышке, что возвышалась над частоколом. Оттуда было прекрасно видно пшеничные поля, где батрачили местные жители. И не помышляя о сопротивлении, те уже полгода кормили и поили шайку Гнилозуба, что плотно обосновалась в этих местах.
Человек ловко спустился вниз по дереву и спрыгнул на землю в шаге от аккуратной изумрудной полянки, на противоположной стороне которой лежал весьма приметный серый камень.
– Не прыгай так – помнешь мои ростки! – суровым шепотом выговорила ему девушка, в эльфийской мантии, стремительно выскальзывая из-за ствола и хватая человека за рукав. Они ждали подкрепления в этом лесу уже неделю и нервы у обоих были напряжены до крайности.
– Ну даже, если и помну, – проворчал он, вырывая руку, – Подумаешь, одним пучком петрушки меньше станет.
Девушка чуть не задохнулась от негодования.
– Сколько повторять, Максим, что это не петрушка! – воскликнула она. – Это кинза!
Тот лишь махнул рукой.
– Для человека, который собрался в южные леса охотиться на дикарей, использующих ядовитые стрелы, ты крайне неразборчив в растениях, – насмешливо проговорила она.
– Зато я не пью по утрам кровь молодых эльфиек, – Максим витиевато махнул рукой и сделал большие удивленные глаза. – Иначе как объяснить, что ты так прекрасно выглядишь?
Девушка нарочито медленно завела за острое ухо прядь золотистых волос.
– Еще один сомнительный комплимент в мой адрес, следопыт, и я пойду спасать жителей деревни в одиночку, – сурово произнесла она. – Посмотрим тогда, какие глаза ты Ханну строить будешь.
– В одиночку не в одиночку, но втроем можно прямо сейчас попробовать, – ответил Максим, задумчиво оборачиваясь в сторону деревни. – Сегодня на вышке всего двое. Отвлечешь их заклинанием, а в это время мы с гномом перепрыгнем через этот смешной частокол и порубим всех в капусту!
– Перепрыгнем? – раздался иронический голос и серый камень обернулся мощным гномом, затянутым в мифриловую кольчугу. – Ханн велел ждать подкрепления. Значит сидим и ждем.
– Гном, да ты сам посмотри! Когда еще такая возможность будет! – с жаром прошептал следопыт.
Гном кивнул и старательно обойдя полянку кинзы, что всего за пару дней выросла ему по колено, прижался к стволу сосны. Гномы обидчивее не менее эльфов. И очень не любят, когда люди называют их не по имени, а просто «эй, ты, гном!». Но все дело в том, что именно этого поданного подгорного короля так и звали: Гном.
– И правда, всего двое, -- проворчал он. – Но все равно без подкрепления туда соваться нельзя. Надо пробивать ворота, а здесь без улыбки не обойтись.
– Какой еще улыбки? – недоуменно спросила эльфийка, задумчиво превращая листок кинзы в озорную зеленую искру, что начала вращаться вокруг ее запястья.
– Ааа, все время забываю, что на общем это звучит нелепо, – проворчал Гном. – Не без улыбки, а без… на старогномьем если, то без Смайла.
– А на староэльфийском – without Smile,– учтиво пророкотал кто-то позади собеседников.
Эльфийка резко крутанулась и сорвавшаяся с ее руки зеленая молния ударила прямо в грудь полутроллю, который стоял, опершись на огромную дубину, возле полянки с кинзой. Полутролль с совершенно невозмутимым видом смахнул с рубахи несколько злых искорок и одобрительно кивнул.
– Кинза – это хорошо. Без нее злодеи постоянно горчат, – и он вдруг широко улыбнулся в совершенно не свойственной для таких существ манере. – Ну и разряд по шкале Радагаста выходит 31 от максимума в 33. Так ведь, чародейка?
– Так, – изумленно подтвердила эльфийка.
– Должно хватить, – кивнул Smile. – Ханн с другими королями над горой будет здесь к вечеру. Так что пойдем уже расскажем пару анекдотов этому Гнилозубу.