Смену значения истинности тавтологии в логическом формализме, можно назвать и сменой знака, впрочем, таким же образом условно и, как раз, из-за содержательности тавтологий, очевидность, которую, теперь, крайне трудно оспаривать. Тем не менее, эта условность столь же ничтожна, в виду, как раз, формальности, как и ничтожно, то содержание, которое несут тавтологии логики, в сравнении с пространством и объемом информации не формального пространства истин фактов. В известном смысле формализм потому и таков, что касается исключительно знаков, их отношений, и отношений таких отношений. Известного рода парадокс, в этом смысле, что имеет место, можно сформулировать и таким образом: смена знака, а вернее его принадлежность тавтологии для логической истины- это сама суть дела, тогда как для фактической истины, это может быть формальное и ничтожное обстоятельство. Смена любого знака на любой, для фактической истины может быть тривиальным событием, коль скоро, речь может идти, как раз о чистой формальности такой смены, что тем более ничтожно в виду возможности смены содержательной. Ничто кроме, прежде всего, морали и права, вообще говоря, не запрещает генетикам экспериментировать с любыми заменами, кроме, ближайшим образом, замен знаков переменных в схемах кода компьютерных программ. Таким же образом, и именно потому, что теория, это высшая форма практики, вообще говоря, ничто не запрещает менять знак истинности тавтологий на противоположный и в формализме, но подобно тому, как можно спросить, в случае не формальной смены в поле содержательных истин: каким же образом он теперь будет дышать?- в случае формализма, в указанной ситуации- допустимости изменения логического значения тавтологий, можно резонно спросить : каким же образом, он тогда будет считать? В этом обстоятельстве, корень значимости аргумента противоположного по отношению к аргументу к противоположности смыслу. Последний, как может быть известно, скорее формально истинен. Тем не менее, аргумент к противоположности смыслу, один из первых эшелонов противостояния тотальному скепсису. Действительно, если все сомнительно, то каков сам по себе статус самой этой истины о сомнительности чего быто ни было? Сложность, кроме прочего в том, что аргумент вообще был сформулирован относительно смысла и смысла абстрактно общего. Но смысл, исходно, как теперь, может быть, очевидно, скорее, всегда в суперпозиции, тем более смысл, такого рода. Любой связан с любым другим, и именно по произвольной смежности, преимущественно случайным, стохастическим образом. Любая противоположность может быть имманентна общему потоку. И прежде всего в мифе. И потому еще, аргумент к противоположности смыслу в философской теории может быть пустым. Формальная логика, вообще говоря, это произвол, искусство, которому случай мил и тот мил искусству, и вообще говоря, прежде всего, как раз в доказательствах. И потому, в силу искомого баланса, при котором такая милость вообще могла бы быть возможна, что-то, да, в этом деле должно быть неизменным и, вообще говоря, с необходимостью. Тогда как, опыт и без того предоставляет необходимости, если не нужды, часто столько, что действительное искусство цениться, кроме прочего и из-за редкости. И иначе, в случае болезни, может разрываться та самая связь, которую теперь не желательно было бы разрывать. Легко придумать сюжет для карикатуры, в которой некий персонаж в виде птицы Феникс, стремительно взмахивая крыльями, стремиться разорвать цепь, соединяющую его с объектом самой известной инсталляции Дюшана.
Априорность формализованного знания, отличную от,- еще с античности известного,- потока мнений, таким образом можно удержать, видимо, только в виду значения. Отсюда, в свое время и тема: "Значение значения". Но в формализме, речь и идет ,как раз, преимущественно о значении, что может быть скорее всего, ничтожно мало отлично от знака, как и смена значения от смены знака. Поэтому его и нельзя менять. Отсюда же, кроме прочего, спор: есть ли формализм таким же образом и начало этики, коль скоро, запрет на смену знака на противоположный для тавтологий, может быть предметом долженствования, или такое сравнение логики и этики, таким же образом психологизм. Является ли логика- логикой мышления,- а не исключительно формализмом комбинаторики, прежде всего, количественных отношений вещей,- и каков статус последнего, так и каков статус мышления, таковы могут быть до сих пор резонные вопросы, в том числе, и относительно критериев прохождения теста Тьюринга сильным ИИ. Что ведь легко адоптировать и для людей, коль скоро, ИИ предполагается сильным. "А Вы прошли тест Тьюринга"-"Старики разбойники". В упомянутой комедии, комический персонаж, в исполнении известного клоуна по профессии, не смог отличить диалог двух преступников, что транслировался по телеприемнику в виде художественного фильма, от действительного, вне прямой видимости бытового, аналогового устройства передачи изобразительной информации. И таким образом, персонаж этой комедии, в виду и курьезности ситуации, комедийности положения, в известном смысле, сам не прошел аналог теста Тьюринга, что был задуман для электронно- вычислительных машин. Известна и семантическая постоянная,- то, что оказывается неким узлом, в том числе и на память, как сам по себе узелок на веревочке и его образ, так и фундаментом, в том числе, и как такая семантическая постоянная некоего образно символического поля истолкования и коммуникации, что всякий раз разная, но находиться на пересечении технологической связности эпох, и ее эпистем и здравого смысла, жизни, труда и языка, как например, дерево или лабиринт,- что была выработана в виду прохождения между таких крайних пунктов , это практика следования правилу игр и правилам такого следования, и очевидно, не в меньшей мере, правилам дорожного движения. Преимущественно, как бы ни было это, иногда, странно или печально для традиции, знаки, в том числе, и символы, это большей частью, в этом смысле, или знаки дорожные, или денежные, коль скоро, последние оказываются наиболее известными и понятными примерами соотношения знаков и вещей, в некоем устройстве повседневной жизни общества и общественного производства. Так, что со очередной сменой технологического уклада на цифровой, быть может, лишь компьютерные, условно цифровые знаки программирования, оказываются наряду с упомянутыми в порядке ближайших аттракторов, для семантических постоянных семиотической практики самых разных языков. То, что логика или, во всяком случае, ее техника и технология, это не этика, не долженствование, известным образом, так же относительно просто констатировать, элементарные комбинаторные функции не являются предметом долженствования, и именно в виду их несводимости, определимости только через встречу, в предварительном обнаружении, известным образом, такие функции, могут быть только найдены или даны. Конечно, с возможностью смены геометрии и этих элементарных комбинаторных функций можно не найти. Но и, таким же образом, можно так ничего не найти и в таких геометриях, коль скоро их вообще, удастся создать, если все такие функции, быть может сколь угодно отдаленные, от теперь обыкновенных, вроде перестановки в паре, станет невозможно отыскать.
" СТЛА".
Караваев В.Г.