Утро двадцать восьмого января для Ники началось обыденно. Поздний подъем – снова проспала; быстрый кофе с молоком, чтобы взбодриться и кусок бутерброда в зубы уже практически перед самым выходом. Для неё это было привычкой.
Бег к маршрутке, чтобы успеть на работу. Сменяющие друг друга мысли. В некотором плане – классика.
А потом вдруг осознание, чужое и холодное: “не все мысли – мои”. И эта безумная идея повторяется в десятке голов. “не все мысли – мои”, “не все мысли – мои”.
Случайные посетители общественного транспорта испуганно оглядываются. Она тоже смотрит вокруг: вот девочка, совсем ещё молоденькая, слушает музыку в наушниках у окна и ещё не поддаётся общей панике. В её наушниках – заумный подкаст, вероятно, каждая фраза ведущего будто звучит в её голове. А вот старушка чуть правее – переживает о том, что внук давно к ней не приезжает. Молодая девушка с ребёнком думает о его самочувствии – вчера он плохо спал, не стоит ли обратиться в больницу или спросить совета матери?
Тишина нарушается женщиной, которая складывает Нике ладонь на плечо:
— Простите, мне кажется или вы думаете о вашем рабочем проекте? Вернее, думали. А сейчас размышляете о том же, о чем и все?
И она не произнесла это. Она не произнесла не звука. Но густой, несколько грубый голос прозвучал где-то в её подсознании.
Девушка ей даже не отвечала. Не кивала. Просто подумала: “Да”.
“Забавно” – столь же молча отозвалась женщина.
И это слышали или, быть может, почувствовали, все. Народ зашумел. Обыденные дела резко перестали их интересовать – начиналось что-то интересное.
* * *
* * *
До работы в тот день Ника так и не добралась. Сошла на ближайшей остановке, как и ещё несколько не менее ошарашенных пассажиров. Один из них, немолодой мужчина, мысленно крыл матом всë, на что падал его взгляд, другой – парень её возраста – думал о чём-то отстраненном. Он постоянно пытался скрыть ото всех одну-единственную тайну, но её крохи то и дело просачивались на поверхность.
Ника отвернулась и постаралась не слушать. Получалось плохо. Чужие идеи, размышления, сокровенные тайны и глупые мысли становились для неё разговором. Вот только чтобы не слышать чужой разговор вполне достаточно закрыть ладонями уши, а сейчас – всё это не работало.
Ника остановилась и сжала виски ладонями. Хотелось остановить этот бесконечный поток, не слушать его, закрыться и спрятаться. Но он не останавливался. Мимо неё проходили всё новые и новые люди и мысли каждого прохожего звучали набатом в её голове.
Как девушка оказалась дома, она толком и не помнила. Кажется, она кричала. Возможно, кого-то покалечила по дороге. Может, это была она сама: на улицах города понемногу начинала твориться неразбериха и отличить в этом бедламе собственные мысли не представлялось никакой возможности.
Ей казалось, что дома она будет в тишине и безопасности. Наедине с самой собой. Но она ошибалась. То, что в суматохе утром она приняла за остатки ночного сна – оказалось фантазией соседа – Ника даже не хотела думать какого, пошли они все к чёрту.
Она подсоединила колонки. Комната наполнилась тяжёлым звуком. На некоторое время все чужие мысли ей удалось заглушить и она смогла немного посидеть в тишине.
* * *
Класс взорвался хохотом, едва молодая учительница, закончив рассказывать тему, выдала ребятам самостоятельное задание. О чем она думала не укрылось от двадцати девяти учеников средней школы, которые тут же решили воспользоваться новой информацией в свою пользу.
В целом, ничего такого в мыслях Алины не было, однако попробуй объясни это детям на пике пубертатного периода.
Алина осознала происходящее не сразу. Потребовалось несколько долгих минут. После она быстрыми шагами покинула класс, оставляя всеобщее веселье. Ей требовалось привести свои мысли в порядок, пока они не поставили свою хозяйку в ещё более неловкое положение.
* * *
День клонился к закату. По данным, предоставленным различными службами, за последние 12 часов произошло немало: было практически остановлено движение общественного транспорта, приостановили работу 95% магазинов и офисов, люди практически перестали выходить на улицу. Подобная неразбериха, казалось, творилась на всей планете, однако официального подтверждения ещё не было. Пока что было известно лишь о ближайших городах.
Солнце закатилось за горизонт, когда Ника, Алина, да и большая часть жителей города спали. Безумный день вымотал их настолько, что не осталось сил ни на что, даже на мысли.
* * *
— Хм, – произнёс Он, нажимая кнопку “отмена”. – Кажется, я несколько поторопился. Им ещё рано.
Щелчок пальцев.
Он моргнул нарочито медленно – или это было последствие странного щелчка или нажатия кнопки? – едва глаза вновь открылись, всё было кончено.
* * *
Утро двадцать восьмого января для Ники началось обыденно. Поздний подъем – снова проспала; быстрый кофе с молоком, чтобы взбодриться и кусок бутерброда в зубы уже практически перед самым выходом. Для неё это было привычкой.
Бег к маршрутке, чтобы успеть на работу. Сменяющие друг друга мысли. В некотором плане – классика.
Иногда, когда она бежала к маршрутке, ей хотелось, чтобы сегодня произошло что-нибудь необычное: рутина нагоняла на неё тоску, а последние несколько недель её жизнь была подобна жизни хомячка в колесе…