Дорогие мои! Я долго раздумывала, как же мне дописать повесть до конца, когда в ней столько тягостного? Решила просто кратко, не вникая в подробности, рассказать историю всех героев. Сказать правду, я струсила писать о горькой правде жизни. Однако, понимаю, что Вы, дорогой мой Читатель, в глубине души будете на меня обижены, может и презирать станете, хотя, по деликатности своей, мне об этом не напишете. Я не хочу терять Вашего уважения. Поэтому решила дописать повесть в другом формате. Так Вам будет легче читать, а мне гораздо легче писать. Каждая глава будет посвящена отдельному герою. Начнем по старшинству, с Хамидуллы-абзый и его детей. Итак, ХАМИДУЛЛА-абзый.
Хамидулла-абзый уже с полгода чувствовал недомогание, но в больницу никак не мог собраться. Думал, что просто устал, да и некогда мотаться в город, то сенокос, то картошку надо копать, то скотину резать.
Похудел, пожелтел Хамидулла, аппетит потерял. Сходил к фельдшерице. Та смерила температуру, прослушала, пульс посчитала. После долго рассматривала белки глаз пациента, его язык. Опытная фельдшерица разглядела, что болеть этому человеку осталось недолго, но все-таки направила его в Районную больницу.
Раис сам отвез отца в поликлинику, водил из кабинета в кабинет. Сдали все анализы, прошли рентген. На следующий день снова провели в больнице. Наконец, пожилой усталый хирург с помятым лицом, отпустил Хамидуллу-абзый, попросив Раиса остаться.
- Крепитесь, молодой человек. Вашему отцу не поможет ничего. Жизни осталось ему три месяца, не более. Могу направить в область, ему сделают операцию, но это только лишние мучения для него. Конечно, решать Вам, но я бы не советовал.
- Отец все равно не согласится на операцию. Что же нам делать?
- Выпишу обезболивающие, больше ничем помочь не могу. Сочувствую.
Хамидулла все понимал, он был готов ко всему, однако, тягостно у него на душе. Но не потому, что пришла пора умирать, а потому, что пришло осознание того, что сделал в жизни что-то не так и исправить это не осталось времени.
Как он радовался, что его любезная Райса рожает столько сыновей. Мечтал о том, как они вырастут, поддержкой отцу на старости лет станут. Ничего из них путного не получилось.
Старший сын от Райсы попал в тюрьму, там и сгинул. То ли убили, то ли покончил с собой. Даже могилы нет. Второй сын вернулся из Армии не в себе. Как начал пить горькую с самого первого дня, так и не протрезвел.
Старший брат, Раис, увез его в областной город, устроил охранником на Хлебозавод. Там парень женился. То ли жена попалась пьющая, то ли он сам ее к вину приучил, неважно. С работы их выгнали, с ведомственной квартиры тоже. Сгинули они с женой непонятно где.
Третий сын после Армии остался в городе. Красавец, весь в мать. Женился несколько раз. Пишет редко, кто его знает, как он там живет? Остальные все разъехались по разным городам.
В родительском доме остался только четвертый сын, Самат. Лентяй высшей марки. Даже жениться не хочет, неохота за девками бегать. Работает в колхозе разнорабочим, куда пошлют, туда пойдет. Ему все равно, лишь бы день прошел.
Как Хамидулла дочку единственную любил, как баловал! Замуж вышла без родительского благословения. Райса ее до сих пор простить не может, сама к ним не ходит, и дочь к себе не приглашает.
За нее особенно сильно болит душа. Негодного человека в мужья выбрала. Еще и попрекнула мать, дескать, твои-то сыновья чем лучше моего мужа. Не надо было. Вот этого Райса ей никогда не забудет. Жаль непутевых сыновей, дочку жаль. Не доглядел он за ними, он виноват, что они выросли такими.
Как будет жить Райса, когда Хамидуллы не станет? Одна надежда на внука, первого сына Райсы. Раис через Махмута устроил его на склад кладовщиком. Парень с головой, выучился заочно, товароведом работает. Дельный парень, не пьющий. На хорошей девушке женат, уже сын народился.
К весне Хамидулла-абзый слег окончательно. Сил у него не оставалось даже даже подняться с постели. От огромного могутного мужика остался лишь скелет, обтянутый кожей. Райса терпела, не плакала при муже, улыбалась, рассказывая ему сказки, что придет лето, и он выздоровеет. Оба знали, что это не так, но делали вид, что это правда. В доме поселилось черное горе.
В деревне слухи расходятся быстро. Кто-то, где-то сказал, что будто бы фельдшерица считает, что Хамидулла эту весну не переживет. Началось настоящее паломничество. Приходили спросить о здоровье, поговорить. Прощались с уважаемым человеком.
Хамидулле было трудно видеть в доме чужих людей, хотелось остаться одному. Терпеть боль становилось труднее с каждым днем, с каждым часом. Однако, он не показывал никому, как ему тяжело. Люди приходят, значит не такой уж он был негодный человек, значит делал людям добро, а они это помнят.
Частенько приезжал Раис с женой. Шахида помогала прибраться, полы помыть. Народу много ходит, осудят, если грязно. Раис обтирал, обмывал отца, брил ему голову, бороду подстригал. После этой процедуры Хамидулле становилось даже немного легче.
Асия, тоже захаживала, не обращая внимания на ворчание Малика. Посидит молча у кровати отца, исполнит дочерний долг и уходит.
Зухра с Ризваном побывали пару раз. Зухра не знала, о чем говорить с отцом. Перед ней лежал совершенно чужой старый человек, к которому в ее сердце ни сочувствия, ни жалости не оказалось.
Сююмбике приходила навестить. Хамидулла долго не отпускал ее. Они о чем-то тихо беседовали. Больше говорила Сююмбике, Хамидулла согласно кивал. Они распрощались, простив друг друга. Проводив Сююмбике глазами до дверей, Хамидулла заплакал. Окликнул жену
- Райса, родная моя, подойди ко мне!
- Что, Хамидулла, что случилось, от чего у тебя слезы?
Она вытерла мужу лицо кончиком полотенца. Нежно погладила по впалым щекам. Не удержалась, заплакала.
- Не плачь, родная! Мы скоро расстанемся, но ты по мне не горюй! Сююмбике сказала, что мне простятся грехи, что нет безгрешных людей. Если бы Аллах желал, чтобы мы были безгрешны, он создал бы нас Ангелами. А он создал нас людьми, чтобы молились и просили прощения у Всевышнего. ОН простит, только нужно каяться, просить прощения и молиться.
Скажи Асие, пусть сообщит Альфие и Зульфие, что я хочу с ними попрощаться. И пусть скажет Софие, чтобы пришла.
Альфие и Зульфие дали телеграмму, мол приезжайте, отец при смерти. Зульфия прислала телеграмму, что не сможет приехать, у нее грудной ребенок. Альфия, оставив детей на мужа, приехала через день. Она вошла в комнату к отцу, села около его кровати на табурет, положила ладонь на его руку.
- Папа, я приехала, ты звал меня?
- Дочка, Альфия! Звал, я скучал по тебе. Ты давно не приезжала. Видишь, как получилось, заболел я и теперь уже не встану.
- Папа, зачем ты так говоришь? Лечиться надо, будешь лечиться и выздоровеешь.
- Нет уж, дочка! Коли время подошло, никакие лекарства не помогут. Старый я, девятый десяток пошел, да и изработанный весь, ни одного дня в жизни не отдыхал. Вот попрощаюсь со всеми и уйду. Пора.
Эта ночь для Хамидуллы выдалась особенно трудной. Она прошла в страшных муках, в полу бреду. Светила полная луна, от чего по комнате разливался таинственный брезжащий свет. Мерещилось, что возле его кровати бродят какие-то тени. Они едва слышно стенают, плачут.
Хамидулла пытался расслышать, о чем они шепчут, но понять не мог. Внезапно на кровати у противоположной стороны комнаты он увидел мать. Она сидела, опустив ноги на пол, расчесывая длинные густые волосы деревянным гребнем.
Хамидулла окликнул ее, и сам испугался своего хриплого голоса. Повторил шепотом: «Мама! Мама, это ты? Ты же не можешь сидеть. Мама, ты же умерла!»
Мать рассмеялась, стала заплетать косы
- Глупый, какой ты все же глупый! Я там у вас не могла вставать, а здесь я здоровая, у меня ничего не болит, я даже ходить могу. Тебе тоже скоро станет легко, осталось совсем немного потерпеть.
Услышав возглас мужа, Райса подошла к его кровати, наклонилась к нему, прислушалась к дыханию. Кажется, спит. Отошла и снова прилегла на ту самую кровать, что стоит на против у стены.
Утром Хамидулле стало хуже. Его дети от первой жены, даже и София, которую Зухра притащила силком, двое сыновей, вызванных Райсой, все собрались у постели отца.
Он попрощался со всеми, попросил прощения у каждого по отдельности. Его прощали и просили, чтобы он тоже простил. Одна София пробормотала непонятно что. Однако Хамидулла услышал, что она его прощает.
После все разошлись по своим делам, у постели осталась одна Альфия. Никто не рыдал, не положено, но в доме было тягостно. Страшно от ожидания смерти.
Хамидулла то приходил в себя, то снова впадал в забытье. Вдруг он открыл совершенно ясные глаза
- Дочь, открой окно! Скажи, яблоня моя нынче цветет?
Альфия отодвинула штору, раскрыла окно. В комнату влился поток свежего воздуха, принеся с собой запахи весны, свежей зелени и аромат цвета яблони.
- Цветет, папа, яблок нынче много будет.
Хамидулла вдохнул глубоко воздух, выдохнул и захрипел. Его уже нет тут, он бродит среди цветущих яблонь молодой и здоровый. У него ничего не болит, ему хорошо. Душа его чиста, наполнена покоем и светом.
Вот и все, что можно рассказать про Хамидуллу-абзый.
Продолжение рассказов читаем здесь: Глава 157.