Если относительно формальных тавтологий истины, тождественно истинных высказываний, и можно сказать, что они лишь приостанавливаются, колеблются, то относительно истин факта, или в общем смысле высказываний на естественном языке, это не столь очевидно, и верно. Даже, если достоверно показать, что все такие высказывания, таким же образом, как и тавтологии формальной математической логики- это афоризмы и, более того, метафоры, в широком смысле, фигуры речи, то сказать, что все они лишь колеблются, видимо будет ошибочно, просто и не просто потому, что среди таких высказываний, очевидно, могут и встречаются противоречия. Эти последние можно рассматривать и как стоп машины, на манер колебания парадокса, приостановки, или совершенно иначе, как именно зеленый свет, если не развитие или движение само по себе. И это помимо тривиальных случаев утверждений, что могут быть и содержательно истинны, в той или иной мере, во всяком случае, хотя и напоминать формальные противоречия. Настоящие метафоры на естественном языке, не только отсылают к таким возможным объектам или вещам, что движутся, а не покоятся, но и сами по себе могут быть и являются аналогами быстро движущихся объектов, просто и не просто потому, что одномоментно пересекают семантическое поле или даже создают новое. Если признать, что семантическое поле, это ситуативно историческое априори для высказываний иметь какое-либо значение, то ЧИТД. Иначе говоря, логическая форма некоторых афористических высказываний- это тавтология лжи. Но и такие тавтологии, формально, не могут быть теми, что меняют значение на противоположное. То есть, любые тавтологии логики лишь приостанавливаются в выполнении, в той или иной ситуации, логической системе. Но это вряд ли можно сказать о высказываниях на естественном языке. Они не только могут и меняют свое логическое значение, время от времени, места от места, норма от нормы, эпистема от эпистемы, и т.д., но видимо могут быть и внутренне противоречивыми. Конечно, логический анализ всегда стремился отделить покой от движения, неким "вдруг", через которое, и покой, и движение на самом деле переходили, трансформировались, оставаясь одно покоем, другое движением. Но в случае ускорения - этого движения по преимуществу, все гораздо сложнее. Тело, движущееся с ускорением, в каждый момент времени( конечно же с известными допусками, приближениями) медленнее, чем будет. И это по мимо простого и не простого обстоятельства, что чем ускорение больше, тем тело более лениво, инертно. И вопрос, может остаться, как все более ленивое может двигаться все более быстро? И разве что намеком на падение, здесь, можно чем-то помочь, известного рода обыденному рассудку, что привык к четким оппозициям и противоположностям. "Золотой парашют", словосочетание, что может намекнуть на суть дела и в этом смысле. Не менее сложно, дело может обстоять в виду возникновения, де, более совершенного из менее совершенного. Коль скоро, в этом процессе, во всякий момент, то что совершенствуется менее совершенно, чем будет. И таким образом, все более не совершенное, становиться все более совершенным. Это сложно, даже если признать, что никто ни от кого не происходил и не совершенное лишь момент среды, в которой происходило совершенное, что вообще говоря происходило таким и благодаря автопоэзису, и прежде всего благодаря ему, а не только за счет такой среды, частью которой было не совершенное, исключительно падением- это может быть явно не назвать. Тем не менее, и от утверждающегося в себе несовершенства таким же образом, видимо, явно не отмахнуться. Смерть - часть жизни. И парадокс в том, что, если бы ее не было, возможно, совершенства таким же образом, вообще бы не сущестовало, коль скоро не сществовало бы ограничения и для его проивоположности. Короче, с содержательными противоречиями дело может быть куда как сложней, чем с формальными. Эти, по крайней мере, могут претендовать на известные рода, постоянство, тожественно ложности, что в смешанном с обычным чувством естественного языка виде, может звучать, и так: "нет дворца- нет дворца". Содержательные противоречия неким образом перетекают в друг друга, видимо и по значению. Более того, противоположности могут быть и бывают условиями друг для друга. Что отчасти может быть характерно и для формализмов, но только через отрицание. Что, скорее, гораздо более однозначно, чем противоречие изменения, что является, и случайным, и положительным, но морально предосудительным, то есть когда изменение является условием другого изменения. Формально, слово мертвое не становиться живым и слово живое мертвым, высказывания, вообще говоря, не живут и не умирают, как и языки, мертвый язык- это метафора, как и мертвый телефон, но содержательно, кому до этого может быть дело? Слова- это знаки, знаки- это вещи, вещи- это тела, что легко обратимо в противоположном направлении. 21 век, но люди до сих пор набивают себе "тату".
"То у них собаки лают, то руины говорят…"
В известном смысле высказывание "собаки лают"- невозможно, невозможное высказывание, просто и не просто потому, что собака, как и любое сущее, к котором отсылает существительное- субъект, подлежащее, в общем смысле покоиться, лаять- это состояние противоположное покою, и потому невозможно в одном и том же высказывание объединять два таких разных состояния, покой и движение, существительное и глагол, так как будто бы они не противоположны. По идее, это невозможно, и так говорить неправильно. Но каким образом тогда вообще осмысленно говорить? По- видимому, все изыски Карнапа, что хотел учредить для науки специальный язык, что избегал бы несуразностей естественного языка, что, вообще говоря, к счастью или к несчастью, не вылечить, в этом смысле могли бы быть к месту. "Существуют такие индивиды рода млекопитающих, семейства собак, свойство которых лаять, теперь, выполняется",- как-то так, длинно и часто мало понятно, с обычной точки зрения, он предложил бы ученому констатировать лай собак. Но крылатое выражение, что отчасти аллитерация,- то-то, - высказанное выше, имеет еще, по крайне мере, два смысла, ближайшим образом. Это случайное, нелепое сравнение, что сделано человеком не в себе: то ему сдается, что у кого-то лают собаки, - что фактически видимо тривиальное высказывание,- то "руины говорят", - что явно метафора, из более новых. И конечно у тех, о ком предположительно зашла речь в этом фрагменте песни Высоцкого, могут и собаки лаять, коль скоро, они их могут держать, и образно выражаясь, "руины говорить". И явно, что эти три смысла, может быть далеко не все из возможной суперпозиции такого. Время аллитераций - повторов. Заговоры, ритуалы, укачивания, колыбельные, трогательные марши, все, что в той или иной мере может отсылать к преодолению травматического опыта, обладает свойством иногда и монотонного повтора, в художественном смысле аллитерации и скорее согласных, чем гласных. Повторение гласных, как известно носит название ассонанса. Аллитерация и ассонанс- противоположности, в этом отношении коль скоро гласные и согласные можно признать некими противоположными множествами фонем. Смысл этой противоположности, как известно может быть весьма различным, от противоположности гласности, что бывает не согласной и согласия, нонконформизма и конформизма, до беспокойства и покоя. Могут быть, в этом смысле, времена аллитераций и ассонанса. Каждое из которых, это ни диссонанс. Последнее близкое в музыке состояние к двойному выполнению, когда могут быть задействованы одновременно два разных простейших инструмента прорисовки в графическом редакторе, интуитивно понятное в той или иной мере, возможное, неудовольствие от которого, таким же образом, скорее прикидывается "на глаз", одновременное звучание не созвучных тонов, - как же они могут звучать одновременно?
Таким образом, так называемый естественный язык, как и формализм, не мог бы существовать без противоречий, и тем более, без фигур речи, и поэтому для анализа ближайшим образом необходима шкала, что позволила бы если не перебирать, то пересчитать те горизонты, в которых, то или иное высказывание может быть, то ли ближе к действительной бессмысленности, то ли к действительной истине. Просто и не просто, потому, что и эта последняя может быть противоречива. Для того чтобы замкнувшееся для анализа в противоречие или нелепость и бессмыслицу, высказывание вновь могло бы быть доступно для его продолжения, и могут быть кортежи смысла, -фрактальные слова и словари,- глубина анализа которых, как и глубина изображения канторовой пыли, в таком случае, это действительная задача.
"СТЛА"
Караваев В.Г.