Купание в ледяной воде не обошлось даром для Платона, он подхватил воспаление легких. В бреду горячки звал Шуру, и измотанная переживаниями за жизнь сына его мать пришла к Ивановым ранним утром выходного дня. Тоня усадила гостью за стол, налила горячего чаю.
-Как Платоша себя чувствует, Аннушка? -спросила она гостью
-Да какое там-махнула рукой гостья, горит на глазах. Не ест ничего, исхудал. Я пришла вас попросить, пусть Шура придет к нему, зовет он её-гостья тихонько заплакала, раскачиваясь на стуле.
-Да какой разговор, прямо после обеда и придет, а пока, на-ко, тут травы лечебные на спирту настоянные, по рецепту моей бабки, жар собьют, силы дадут. А ты Анна, в руки себя возьми, нельзя быть слабой сейчас, поняла?
-Поняла-шмыгая носом ответила Анна,-побегу я, вдруг сын проснулся? Гостья вышла, а Тоня заглянула в комнату –дочь с сыном сладко спали, разговор женщин их не разбудил. После случившегося дочь ни на минутку не отпускала сына от себя и, хотя вдвоем спать было неудобно, давали знать о себе ожоги, но она терпела боль.
После обеда, взяв с собой гостинцы, собранные матерью, Шура потихоньку пошла к дому Шитиковых. На припорошённой снегом скамейке сидела Повалиха, мать главы семьи.
-Тоня, деточка, никак в гости к нам собралась? –старушка снова жила в своем неведомом мире, где она была молода и красива, приняв девушку за её мать.
-Присядь, деточка, поговори со мной, Ванька опять усвистал куда-то, небось с твоим Мишкой на рыбалку подались, а я вот решила на улке посидеть, жарища неимоверная. В её беспамятном мире было лето и запахи трав кружили её голову.
-А ты знаешь, как я Андрюшу своего выбрала? Рассказывала тебе? –девушка отрицательно покачала головой, старушка оживилась:
-За мной два парня ухаживали, Андрей и Алексей, оба красивые, в руках любое дело спорится, а я вот всё выбрать не могла, оба нравились. Однажды выдали им за работу по отрезу тканей, Алексей часть ткани отрезал и мне принес в подарок, а Андрей целиком отрез приволок. Вот маменька моя, царство ей небесное и сказала: «Что думаешь-то? Один так и будет тебе всё частями да лоскутами отдавать, а другой всё отдаст без остатка». Вот я Андрея и выбрала. Не дня не жалела. А ты Шура, смотри,- Повалиха внезапно пришла в себя, смотрела строгим, цепляющим взглядом,- до выбираешься, девка, останешься с носом, не у дел. Старуха отвернулась и ворчливо проговорила:
-Где их черти носят? Ночь на дворе, а ты Тонечка, иди себе, небось детки дома заждались-Повалиха вернулась в своё лето.
Толкнув тяжелую дверь Шура оказалась в знакомом доме Шитиковых. Мать Платона Анна, заохала, помогла девушке раздеться, провела в комнату к больному. Платон спал. Шура погладила его тихонько по выступающим горячим плечам, умостилась на стуле, рассматривая похудевшее лицо парня. Словно почувствовав её присутствие, он медленно открыл глаза:
-Привет-прошептал он
-Привет –ответила девушка тоже шёпотом. Как ты? -задала она нелепый вопрос.
-Нормально-ответил слабым голосом Платон.
-А я такая голодная, представляешь? С утра маковой росинки во рту не было, пообедаешь со мной?
-Не хочется.
-Как же не хочется? Я куриный бульон принесла, сама варила-прихвастнула девушка.
-Ну если сама, неси пробовать буду. Обрадованная девушка метнулась на кухню, бульон из печи первое дело при болезни. Платон осилил несколько ложек и уснул. То ли бульон и впрямь оказался лечебным, то ли травы помогли, а может присутствие Шуры, которая каждый день по несколько часов высиживала у его кровати, но вскоре Платон пошел на поправку. За время болезни молодые люди сдружились, не сказать, чтобы Шура безоглядно влюбилась, такого не было, но рядом с Платоном ей было спокойно, надежно.
Длинными зимними вечерами мужчины ладили корабль в доме Ивановых. Тихон Степанович помогал советами, Вася мучил вопросами, а Платон и Михаил не выпускали из рук ножницы. В один из таких вечеров в дверь робко постучали, Тоня распахнула дверь и опешила, на крыльце топталась невнятная фигура, в нелепом старушечьем платке и старых ботах.
-Вам кого-спросила женщина гостя.
-Не узнаете? – ответила гостья удивительно знакомым голосом.
-Нет.
-Алевтина я. Алевтина Павловна, мама Мирослова.
Тоня даже пошатнулась, столь разительный был контраст между ранешней модной и экстравагантной женщиной и этим чудом на ножках. Видимо от неожиданности она распахнула дверь по шире пропуская позднюю гостью. Алевтина сняла одежду, по дому поплыл запах давно не мытого тела, Михаил, вышедший на звук разговора зажал нос руками:
-Это еще что за помойка в гости к нам явилась?
-Простите,-смиренно сказала Алевтина, -давно не мылась,-она тихонько заплакала, размазывая по лицу грязь.
-Тонь, баня ведь еще теплая?
-Конечно, недавно Васеньку мыли.
-Тогда я в баню, а ты собери чистое для этой- он кивнул в сторону гости.
-Пошли что-ли чудо чумазое- обратился он к гостье. Вымыться тебе нужно для начала, а одежу твои сожжем. Надеюсь вшей нет на тебе?
-Не знаю, не видела.
-Ну пошли, горе луковое. Женщина натянула на себя вонючую куртку, Михаил повел гостью в баню.
-Мама, что тут у вас –выскочила из комнаты раскрасневшаяся Шура, только что смеявшаяся над едкими шутками Тихона Степановича.
-Сама не пойму, явилась, Миша в баню велел идти…
-Да кто явилась-то?
-Алевтина Павловна.
-А ей-то что здесь надо? Я Васю не отдам!
-Да погоди ты с Васей, дай разобраться ладом, Тоня с чистой одеждой в руках выскочила вслед за мужем и гостьей.
Алевтина с наслаждением отмывала грязь со своего тела, всю одежду выбросила в предбанник, оттуда Михаил отправил её на мороз. Вымывая грязь из своих некогда красивых волос размышляла о том, как сильно изменилась её жизнь после смерти мужа. Пока убитая горем женщина заливала свое горе, ушлый родной брат отписал бизнес и имущество на себя. Не успев оглянуться, она оказалась на улице. Мыкалась по вокзалам, за стакан вина спала с такими же испитыми мужиками пока однажды не проснулась с ножом у горла. Инстинкт самосохранения оказался сильнее и вспомнив о том, что у неё где-то есть внук она взяла себя в руки и накопив деньжат на дорогу приехала в деревню.
Продолжение следует...
Навигация по каналу